The Mendacity Revelation

      Эми стоило сегодня остаться дома. Так было бы лучше для всех: и для платья Харпер, и для праздничного ужина ее матери, и даже для роз ее отца, с которыми он выиграл конкурс.       Опять же, после такого адского вечера, на котором ее вынудили появиться, Эми решила, что все сегодня получили по заслугам. Хотя, возможно, это за нее говорит алкоголь.       Все началось довольно безобидно. Они с Дули благополучно доехали до Оранж-Каунтри, обсуждая его детей, а еще он рассказал забавный анекдот о парочке чересчур любвеобильных клиентов, которые оказались запертыми в туалете, пытаясь заняться сексом в самолете.       Ее шурин ни разу не упомянул Шелдона или ее более чем неподобающий вид в ночнушке с чирикающей птичкой, и она была ему за это безмерно благодарна. Эмили дважды звонила и спрашивала, где они, но Эми знала, что та просто хотела убедиться, что, во-первых, Эми точно приедет, и, во-вторых, что с ней все в порядке.       Эми гордилась своим спокойствием и собранностью. Шелдон, конечно, еще сидел у нее в задних мыслях, но она была уверена, что сможет забыть про свое разбитое сердце хотя бы на вечер. В конце концов, сегодня - день Харпер, и хотя времяпрепровождение с семьей всегда требовало стоического терпения, Эми думала, что достаточно долго сможет выдерживать все, что сегодня выпадет на ее долю.       Впоследствии она поняла, что должна была подумать получше.       Проблемы начались в ту самую секунду, когда она пересекла порог дома ее родителей, в котором было четыре спальни, а так же две ванные комнаты с белыми колоннами и коричневыми шторами, которые как будто покрасили растаявшей шоколадкой. Едва смешанные друг с другом запахи старых книг, Шанели номер 5 и разочарования достигли обоняния Эми, она вспомнила, почему так редко возвращается домой. Это всегда было тяжким испытанием.       Дули быстренько откланялся и пошел одеваться. Мать Эми, одетая в бежевое закрытое платье, твидовый пиджак и туфли от Мэри Джейн, даже не поздоровалась с дочерью, ведя ее в гостиную. Вместо этого, она провела пальцем по тонкой нитке жемчуга на шее и окинула Эми критикующим взглядом.       - Розовый? Это как-то... по-молодежному, Эми. Тебе, в конце концов, уже за тридцать.       Эми, конечно, как всегда, попыталась сменить тему. Иногда это срабатывало. Но в большинстве случаев, нет.       - Здравствуй, мама. Как себя чувствуешь сегодня?       - Спасибо, нормально, - она постучала пальцем по подбородку. - Знаешь, черный стройнит. Твоя тетя Агата, которая, как и ты, имеет выдающиеся бедра семьи Фаулер, на последнее семейное собрание надела черное платье, и мне казалось, что она потеряла десять килограмм. Удивительно, как одним лишь удачно подобранным цветом одежды можно так скрыть свои недостатки.       Эми стиснула зубы и осмотрела гостиную, отчаянно нуждаясь в новой теме для разговора.       - Жених Харпер приехал? Я с ним еще не встречалась, и также я хотела бы познакомиться с его родителями.       «Особенно, если это избавит меня от выслушивания твоих причитаний по поводу моего внешнего вида».       - Еще нет. Они будут через час или около того, - мать обошла Эми по кругу, неодобрительно поджав губу. - Я рада, что ты последовала моему совету и убрала волосы с лица, но почему ты не заколола их заколкой, которую я подарила тебе на день рождения? С ней твое лицо выглядело бы поприятней. У тебя красивые глаза, тебе надо их подчеркивать.       Этими красивыми глазами Эми отметила мамины кофейного цвета волосы, заколотые целым батальоном заколок и слегка подрагивающие от отвращения.       - Нужна помощь на кухне? Могу порезать что-нибудь, если хочешь.       - Не стоит. Я позвала Жанетт помогать сегодня, - ответила мать, прежде чем ее серые глаза зацепились за губы Эми. - Никогда не видела блеска для губ такого оттенка, только на проститутках из телевизора. Должна сказать, тебе он не идет. Ты ведь не красишься так перед Шелдоном, не так ли?       - Полегче с нашей дочерью, Эвелин. Я думаю, что она у нас красавица, - донесся из кабинета вкрадчивый голос с британским акцентом. Немного погодя, к ним вышел высокий худой мужчина с редкими седыми волосами на голове, кустистыми серыми бровями и искрящимися зелеными глазами. Он не остановился, пока не обернул руки вокруг Эми. – Прювет, ангелочек.       Эми улыбнулась этому прозвищу, которым ее отец называет всех его дочерей, и потянулась обнять его.       - Привет, пап.       - Давненько я тебя не видел. Я знаю, что твоя мать – сущее наказание, но почему ты наказываешь и меня тоже?       - Чарльз, - недовольно воскликнула Эвелин.       Он подмигнул жене.       - Но так и есть, дорогая. Однажды ты поймешь, что Эми одевается, прям как ты. Консервативно и классически. Ну, оставь ее, - он отошел от дочери, смотря чуть дальше нее. - А где Шелдон? Я надеялся, наконец-то, познакомиться с твоим парнем-физиком.       Эми мысленно поблагодарила Эмили, что та не проболталась по поводу Шелдона. Она не была готова иметь с этим дело.       - У него были дела. Он работает с коллегой над большой заявкой на грант. Если у них все получится, они получат около миллиона долларов для исследований Калтеха.       - Эмили сказала, что на свадьбе его тоже не будет, - сказал отец, полностью игнорируя новости, которые должны были его впечатлить. - Он специально избегает меня?       - Конечно, нет. Я же сказала, он сильно занят, - ответила Эми.       Чарльз на мгновение нахмурился, прежде чем широко улыбнулся.       - Скажи своему молодому человеку, что он не сможет избегать меня вечно. Я познакомлюсь с ним рано или поздно, - он с мужской гордостью выпрямился. - В конце концов, я должен убедиться, что он достоин моего ангела.       Слова резкой болью отозвались в ее груди. Она попыталась скрыть разочарование за улыбкой.       - О, папа, - сказала Эмили, спускаясь по лестнице. - Разве кто-нибудь был для тебя достаточно хорош?       Чарльз рассмеялся.       - Не совсем. Но так уморительно их запугивать. Помогает отличить мальчиков от мужчин, если угодно. Моей любимой жертвой был Дули. Я думал, он в обморок грохнется, когда я достал служебный револьвер дедушки Фаулера.       - Да, но он пережил все это и все равно женился на мне, - Эмили похлопала отца по щеке.       - Точно, - сказал Чарльз. - Наш Дули - крепкий орешек. Должен признать, с Брюсом Фостером было и близко не так весело. Не уверен, что этот мальчик так невероятно умен. Думаю, большинство моих угроз прошли мимо его ушей. Честно говоря, как отец, я был очень разочарован.       - Повезло же Харпер, - больше Эми нечего было добавить. Может, это голос разбитого сердца, но мысль о том, что ее занудная младшая сестра выходит замуж за полного идиота, подняла ей настроение.       - Это точно, - согласилась мать, не поняв очевидного сарказма, что внезапно заставило Эми заскучать по ее бывшему. – Его даже не задел твой упрек, что Брюс - вице-президент по продажам в компании его отца, - голос Эвелин понизился до театрального шепота. - Он получает шесть нулей в год и ездит на BMW.       И тут Эми почувствовала себя героиней романа Джейн Остин. Конкретно в этот раз, «Гордости и предубеждения». Ее родители очень походили на Беннетов; Эмили была Элизабет; Дули - Дарси; Харпер, благодаря легкомысленной натуре, - Лидией; а вот в Брюсе Эми более чем ожидала увидеть Уикхема. Ей не нравилось так узко мыслить, но она начала подозревать, что сама она была средней сестрой - Мэри Беннет, манерной глупышкой, которой суждено навсегда остаться старой девой, до конца жизни влача жалкое и одинокое существование. И тогда ей было хоть не так мучительно стыдно за свои мысли.       Шелдон, со своими правилами и суетливым характером, был, определенно, Дарси. «Не-а, - подумала она, - вообще ни разу».       Эмили закатила глаза на мамино хвастовство и повернулась к сестре.       - Ты очень мило выглядишь. Розовый тебе очень идет.       - Спасибо, - отозвалась Эми. - Ты тоже выглядишь прекрасно.       И это она даже преуменьшила. Эмили выглядела восхитительно. Ее изумрудное коктейльное платье без рукавов прямиком из 1950-ых гармонировало с парой черных остроконечных туфелек и простым золотым крестиком на шее. Даже уложенные в стиле «я - мать, и не спорь со мной» волосы смотрелись восхитительно, будучи завязанными в гладкий низкий конский хвост.       - Тетя Эми!       Ее глаза метнулись наверх по лестнице. По ступенькам, как ураган, неслась девочка лет одиннадцати, остановившись в нескольких шагах от Эми. На ней был желтый сарафан, лавандовый застегнутый на все пуговицы свитер поверх платьица и пара зеленых тапочек.       - Я все утро ждала тебя. Я хочу показать, что нашла во дворе. Там мертвая белка без каких-нибудь признаков физических повреждений, которые свидетельствовали бы о насильственной смерти. Я провела аутопсию, но...       - Лилиан, это неподходящая тема разговора за ужином, - перебила ее Эвелин.       - Но мы еще не ужинаем, бабуль, - возразила девочка. - Мы в гостиной.       Эми пришла на выручку племяннице, пока не начались проблемы.       - Лили, ты можешь рассказать мне о своем открытии и после ужина.       Зеленые глазки девочки сверкнули жаждой научных знаний, и этот блеск Эми знала очень хорошо.       - Я написала полный отчет и оставила для тебя копию наверху.       - С нетерпением жду, чтобы ознакомиться с ним, - сказала Эми, с гордостью кивнув.       - Какой же я везунчик, - сказал Чарльз Фаулер. - Вокруг меня такие красавицы, - он нагнулся к внучке. - Особенно, ты, молодая леди. Ты у нас очаровашка.       Лили потянулась, чтобы поправить лавандовый ободок на голове, удерживающий ее волосы от попаданий в глаза.       - Спасибо, дедуля. У меня есть красная сумочка, но бабушка сказала, что она не подходит по цветовой гамме. Мир полон красок, почему я должна быть однотонной? Вы же не ожидаете, что радуга будет сочетаться со всем остальным?       Эми очень часто повторяла себе что-то подобное, когда мать критиковала ее чувство стиля. Она пожала плечами и сказала:       - Может, возьмешь ее на свадьбу? Она будет здорово смотреться с твоим платьем с цветочками.       - Она наденет персиковое платье. Красное с ним не будет сочетаться. Любой хотя бы с половиной мозга это знает. Ша!       Все направили взгляды к лестнице, откуда спускалась высокая, стройная блондинка. Ее уложенные назад волосы были явно накладными. Кремовое платье без бретелек спускалось до колен и подчеркивало ее загорелую кожу и белые туфли с бантиками. Весь ее образ почти сквозил невинным очарованием, если бы не приподнятые, стремящиеся в самые небеса груди, и Эми думала, что даже астронавты на космической станции их видят.       - Привет, Харпер, - сказала Эми.       Ее сестра немного сморщила нос, как будто уловила запах экскрементов на ботинках.       - Привет, Эми, - тут она заметила на себе многозначительный взгляд отца и натянуто улыбнулась сестре. - Рада тебя видеть. Спасибо, что приехала.       - Харпер, - начала Эвелин. - Мы согласились купить это платье, если ты наденешь его с пиджачком. Леди не расхаживают с таким декольте.       Харпер пожала плечами.       - А кто сказал, что я леди? У меня свадьба через неделю, и я смогу носить, что хочу. Кроме того, в пиджаке будет слишком жарко. Хочешь, чтобы я упарилась прямо на глазах родителей Брюса? Ша!       Эми нашла крайне занимательным то, что ее сестра, не важно, сколько ей лет, всегда ведет себя, как капризный подросток. Опять же, поскольку в свои 26 лет она еще живет с родителями, то и удивляться тут нечему.       - Покуда ты живешь в нашем доме, ты будешь следовать нашим правилам, - отрезала Эвелин.       - Но, мама...       - Харпер, - раздался властный голос отца. Обычно он был добродушным мужчиной, но, когда использовал такой тон, ему никто не смел перечить.       Харпер смиренно опустила тоненькие плечи.       - Хорошо, пап, я надену его.       Тишина, воцарившаяся в комнате после слов Чарльза, была сразу нарушена, как только Харпер скрылась наверху.       - А где Майк? - спросила Эми, ища племянника.       - Он наверху с отцом, утюжит брюки. Я сказала Дули, что, если мне придется снова гладить их, потому что этот паразит не может усидеть на месте, я его убью. Почему он не может посидеть спокойно хотя бы пять секунд? - пожаловалась Эмили.       - У тебя сын - подросток, - сказал Чарльз, усмехнувшись, - Вот подожди, когда Лили до этого дорастет.       Лили нахмурилась.       - Я не интересуюсь скейтбордингом, видеоиграми, противоположным полом или игрой в бейсбол. У меня есть дела поважнее. Поскольку я собираюсь стать судебным антропологом к двадцати одному, у меня каждая минута на счету. Честно говоря, после проведения аутопсии я...       Эвелин всплеснула руками.       - Лили, пожалуйста, только не начинай опять. Мы знаем, что ты в этом году перескочила через два класса, и мы гордимся тобой, но если я снова услышу что-то о внутренностях белки, я забуду о правилах приличия и начну кричать, - она погладила пристыженную внучку по голове и повернулась к дочерям. - Эми, ты и Эмили пойдете со мной на кухню. Поможете нам с Жанетт все закончить. Лили, остаешься здесь и развлекаешь своего дедулю. Чарльз, убедись, что Харпер наденет на ужин все, что положено, и встреть гостей. Фостеры должны прийти через полтора часа.       Чарльз бойко отсалютовал:       - Есть, мэм! - затем он повернулся и подмигнул Лили. - Пошли, поболтаем. Я рассказывал тебе о призе, который я выиграл на Выставке роз Оранж-Каунтри?       Лили обреченно вздохнула.       - Да, дедушка, рассказывал. Лепестки твоих роз были самыми яркими, какие они когда-либо видели.       Эми хотела бы пожалеть племянницу, но куда больше ей было жаль саму себя. В конце концов, она бы предпочла послушать про необыкновенные розы ее отца, чем остаться наедине с матерью.       Как только они зашли на кухню, Эвелин протянула Эми бумажное полотенце.       - Держи.       - Это для чего?       - Помаду стереть. Ни за что на свете ты не будешь так сидеть на моем празднике. Там будут Фостеры, все должно пройти идеально, - сказала мать. - А затем ты расскажешь мне, что происходит у вас с Шелдоном, и почему он не потрудился встретиться с родителями своей девушки... опять.       «Я так и думала, - размышляла Эми. - Розы были бы намного лучше этого».       ***       Эми до смерти хотела домой. Она провела долгие пятнадцать минут на кухне со своей матерью, которая имела навыки допроса, как у тюремщика в военном лагере. Но Эми выдержала. Эмили, например, сдалась спустя первые пять минут и ушла проведать Майка. Теперь, когда между Эвелин и Эми была только пухлая повариха Жанетт, Эми пыталась всяческими способами противостоять матери.       - Ты ему надоела?       Эми взяла лук и стала нарезать его маленькими дольками.       - Нет.       - А я бы не удивилась, если да. Человек не купит корову, если может бесплатно получить от нее молоко. А вскоре ему становится и молока не надо. Я говорила тебе, как разочарована тем, что ты потеряла невинность с мужчиной, который не является твоим мужем?       Эми закрыла глаза. Она должна была рассказать правду об их отношениях с Шелдоном давным-давно, но не могла заставить себя сделать это. Раньше - потому что это раздражает ее мать, что было очень даже хорошо, а позже - потому что надеялась, что ложь, которую они с Шелдоном нагородили Эвелин по Skype, однажды воплотится в жизнь. Сейчас же она понимала, что этого никогда не произойдет.       - Ты хотела, чтобы я кого-нибудь нашла, мама. Сколько ты мне об этом твердила? Ну, я и нашла. Я нашла Шелдона, и вместе мы нашли кровать.       Смотря, как отвисла челюсть Эвелин, Эми должна была, по идее, испытать удовлетворение, но она не испытала. Когда она закончила шинковать лук, то взялась вымещать расстройство на спарже.       - Не надо так кромсать, дорогая, - прошептала Жанетт, спасая зелень от карающего лезвия Эми.       Эми посмотрела на нее, как ребенок, у которого отобрали игрушку. Седовласая Жанетт дала ей помидор взамен, который Эми с благодарностью приняла.       - Я никогда не говорила об этом твоему отцу, Эми, - сказала Эвелин. - Он не будет таким понимающим, как я, но...       - Почему ты всегда держишь планку для меня гораздо выше, чем для Эмили и Харпер? Эмили занималась сексом уже в старшей школе, а Брюс - уже второй жених у Харпер и где-то десятый по счету любовник. Почему я?       Эвелин побледнела и повернулась к Жанетт:       - Не оставишь нас на минутку?       - Конечно, - ответила женщина, помешав варево в кастрюле на плите, прежде чем выйти из кухни.       Эми покончила с одним помидором и взялась за второй. Эвелин подошла и забрала у нее нож. Потом, положив ладонь на руку дочери, она сказала:       - Ты - другая, и всегда была другой. Я знала это, когда в первый раз взяла тебя на руки. Я видела это в твоих глазах. Ты рождена для великой судьбы, Эми, и я желаю тебе достичь ее. Я сделаю все, чтобы помочь тебе в этом, даже если мне придется встать против тебя, - она вздохнула. - Ты всегда была идеальной. У тебя всегда была идеальная успеваемость, идеальный характер, идеальная личность. Ты честная, прямая, милая и образованная.       Эми посмотрела на мать.       - Но все еще недостаточно хороша, так? Недостаточно хороша, пока не надену правильную одежду, не сделаю правильную прическу и не найду правильного мужчину, верно?       Эвелин вздрогнула.       - Тебе никогда никто не был нужен. Ты с рождения была независимой и сильной. Я все еще помню, как привела тебя в детский садик. Эмили и Харпер плакали и просили меня не уходить, но ты - нет. Я отвела тебя, и ты практически вытолкнула меня за дверь, как будто тебе не терпелось от меня избавиться. Я наблюдала за тобой. Если бы ты могла, то оставалась бы одна всю жизнь, заполняя ее только обезьянами и наукой. Но в жизни есть и другие вещи: лучшие друзья, возлюбленные, семейная жизнь, дети.       - И ты думаешь, у меня ничего этого нет? У меня есть лучшая подруга, мама. Ее зовут Пенни. А еще есть и другая, Бернадетт. А еще у меня есть Шелдон, - Эми закрыла глаза, противостоя боли, что поднималась в ней. «У меня был Шелдон. А, может, его, на самом деле, никогда у меня и не было».       - Он не тот, кто тебе предназначен. Ты заслуживаешь большего. И мне не стыдно, что я желаю тебе этого. Ты рождена для великой судьбы. И тебе нужен мужчина, который примет и поддержит твои стремления. Шелдон – не такой, раз уж ты так сильно волнуешься о нем. После того, что он мне тогда сказал, он не может быть правильным мужчиной для тебя. У него напрочь отсутствуют манеры, он доказал это и в тот раз, и в этот.       Эми взглянула на мать.       - Откуда тебе знать? Ты разговаривала с ним только один раз.       - Вот именно! А вы ведь уже три года встречаетесь. Джентльмен, который имеет серьезные намерения в отношении моей дочери, обязательно бы явился познакомиться с нами. Он должен был приехать сегодня с тобой. Он должен быть счастлив сопровождать тебя на свадьбу Харпер. Он не должен был позволить своей работе быть на первом месте. Вместо этого, Шелдон больше заботится о своей карьере и своих интересах, чем о тебе.       - Ты не знаешь, о чем говоришь. Ты не знаешь Шелдона.       - Я знаю, что он не любит тебя, не уважает тебя и не заслуживает тебя, Эми.       Эми отдернула руки и отшатнулась. Ее внутреннюю рану только что грубо вскрыли, и оттуда хлынула кислота. Ей потребовались все силы, чтобы не закричать, не заплакать и не начать громить дом. В конце концов, она взглянула на мать и спокойно сказала:       - Пойду, прогуляюсь. Вернусь к ужину.       - Эми, - позвала Эвелин.       - Если ты снова заговоришь про Шелдона, я обещаю, что уйду и больше не вернусь. Никогда.       Эвелин раскрыла было рот, но так же быстро снова его захлопнула. Покрасневшие щеки показывали, как ей было неудобно за то, что она натворила, хотя Эми знала, что это не столько из-за ее слов, сколько оттого, что они попали в самую цель. Не потому ли она и рассталась с ним? Она развернулась и вышла из кухни, пока Эвелин еще что-нибудь не ляпнула. Она больше не могла это выносить.       Когда Эми час спустя вернулась в дом, она не чувствовала себя лучше, но, хотя бы, немного успокоилась. Гости уже пришли, и стали накрывать на стол. Она выслушала упреки отца по поводу своего отсутствия и была вынуждена сесть на последнее пустое место, как раз рядом с матерью.       За столом был ряд новых лиц. К сожалению, жених Харпер не выказывал никаких любопытных качеств, присущих Уикхему. Если злодей Джейн Остин был очаровательным плохишом, интриганом, мошенником и сердцеедом, то Брюс был нескладным, придурковатым блондином, у которого, похоже, было больше денег и ямочек на лице, чем эмоций. Далее, были еще Фостеры, такие же мелочные и нелепые, как их сынок, шутящие ни разу не смешно и не перестающие кивать Чарльзу и повторять «Вздрогнем!» без каких-либо видимых на то причин.       Эмили, Дули и их дети сидели на одной стороне стола вместе с Чарльзом, – Эми мысленно назвала ее «веселушная», в то время как она сама, Харпер, Брюс, Фостеры и Эвелин сидели на другой стороне, которую Эми втихую величала «седьмым кругом ада». В первый час обсуждали только предстоящую свадьбу и планы на будущее.       - Харпер, платья подружек невесты, которые ты выбрала, очень красивые, - произнесла миссис Фостер.       - Мы все еще думаем добавить к ним шали, - вставила Эвелин, кинув фирменный «я все уже решила» взгляд на дочь, которая хотела было возразить. – Будет слишком ветрено, чтобы ходить с непокрытыми плечами.       - Эмили не против ходить с голыми плечами, - поджала губки Харпер.       - А ты, Эми, не против? – спросила миссис Фостер. Ее взгляд быстренько прошелся по наряду Эми. – Ты кажешься мне очень… консервативной… в плане одежды.       Эми натянуто улыбнулась.       - Мое мнение не имеет значения. Я не подружка невесты.       Харпер стыдливо покраснела и сказала:       - Она будет играть на арфе перед началом церемонии. Это тоже весьма почетно, и она сможет надеть то, что захочет. Куда ни глянь, кругом плюсы.       Эми сохраняла улыбку на лице до конца обсуждения свадьбы. Хотя, когда речь зашла о сегодняшнем платье Харпер, и как прелестно она в нем выглядит, Эми боролась сама с собой, чтобы не закатить глаза. Поэтому она попыталась сконцентрироваться на наблюдении за молодой парой и за их взаимодействием.       И уже после пяти минут ненавязчивых исследований, Эми получила неутешительные результаты. Харпер, будучи в центре внимания, болтала, жестикулировала и обращалась ко всем сразу, в то время как Брюс казался более заинтересованным в размазывании еды по тарелке, чем в поддержании разговора со своей «по воле судьбы» невестой.       «Почему мать не сходит с ума по поводу жизненного выбора Харпер?» Эми стиснула зубы. Они абсолютно, совершенно очевидно, решительно не подходили друг другу. Без сомнения, они разведутся через год. Но каждый раз, как Эми смотрела на мать, та незабвенно улыбалась молодой паре, как будто на ее глазах разворачивается сказочная история о вечной любви. Эми держала язык за зубами и пыталась смотреть только в свою тарелку, но, сидя рядом с матерью, это было крайне сложно. Та решила урезать ее порцию и ограничила для Эми доступ к корзинке с хлебом.       - Фаулеровские бедра, - напомнила Эвелин, предлагая Брюсу добавку дрожжевого рулета.       Поскольку возмущаться и брать еду штурмом, когда в доме столько народу, было не комильфо, Эми делала единственное, что ей оставалось: пила. Вино. И много. К счастью, поскольку вино подавалось каждый раз при смене блюд, а таких перемен Эвелин запланировала аж семь, напиться было раз плюнуть.       Для закусок у них было Мерло; для кремового супа – Пино Нуар; для контрабандного лосося – отличный Пино Гриджио; для филе из вырезки подали красное, и к шестой перемене – холодному салату из спаржи, Эми было уже все равно, что пить, лишь бы бокал не пустел.       - Имя Харпер такое необычное, - сказала миссис Фостер. – Как вы до него додумались, Эвелин?       Миссис Фаулер повернулась к мужу со знакомой улыбкой.       - Расскажи им, дорогой.       Чарльз улыбнулся и поднялся, чтобы рассказать одну из своих любимых историй:       - Наши девочки названы по одной схеме. Эвелин, как вы знаете, библиотекарь, и была настоящим книжным червем, когда я ее встретил. Она решила назвать наших детей в честь ее любимых писателей. Эмили – в честь Эмили Бронте. Эми – в честь Эми Лоренс Лоуэлл, поэтессы-лауреата Пулитцеровской премии. А Харпер названа в честь Харпер Ли, автора «Убить пересмешника», - он в восторге засмеялся, собираясь добить аудиторию шуткой, которую он использовал дольше, чем Эми себя помнила. – И после того, как жена выбрала имена, я решил добавить им вторые имена. Поскольку они – мои ангелы, я решил назвать их в честь моего любимого фильма всех времен.       - «Ангелы Чарли», - хором отозвались Харпер, Эми и Эмили, поскольку знали эту историю наизусть.       - Все верно, - рассмеялся Чарльз. – Так что тут у нас Эмили Кейт, Эми Фарра и Харпер Жаклин.       - Вздрогнем! – сказала миссис Фостер, смеясь.       - Вздрогнем! – присоединился мистер Фостер, поднимая бокал с вином. – А мы назвали Брюса просто в честь моего отца.       Эми закатила глаза, но воспользовалась этой возможностью опустошить свой бокал. Она становилась уже неприлично пьяна, но ни на грамм не беспокоилась об этом.       Миссис Фостер обратилась к ней, прежде чем та попросила Жанетт подлить ей еще.       - Что ж, Эми, Харпер – помощник администратора, Эмили – воспитательница в детском саду, а чем занимаешься ты?       Эми уставилась на светловолосую женщину, чьи голубые глаза напомнили ей о Шелдоне, и моргнула, пытаясь собраться с мыслями.       - А?       - Эми – невролог, - встряла ее мать, заметив, наконец, чем ее доченька занимается. Она выхватила у Эми бокал и пихнула рулет, чтобы та съела его, прежде чем вернулась к миссис Фостер. – Она – гений, и закончила школу в пятнадцать. Знаете, ее IQ 191 балл.       Даже не взглянув на дрожжевой рулет, Эми схватила кусок хлеба и сказала:       - Я – нейробиолог, а это совершенно не то, что невролог.       - Правда? Звучит одинаково, - сказал мистер Фостер.       Эми нахмурилась.       - Неврология изучает нервную систему в целом и в патологиях. Нейробиология изучает мозг на строго клеточном и/или молекулярном уровнях, а это означает, что мы имеем ясное понимание того, как мозг функционирует, - она икнула и добавила любимую фразу Харпер. – Ша!       - Эми! – прошипела Эвелин. – Где твои манеры? И съешь еще хлеба.       Миссис Фостер, однако, казалась заинтересованной, так что не обиделась.       - Значит, ты изучаешь мозг? Как любопытно. И что это значит?       - Это значит, что она играет с мартышками, - хихикнула Харпер.       - Это значит, - сказала Эми, как будто не услышала сестру, - что я изучаю биологические функции мозга, - она взяла еще хлеба и подперла рукой внезапно потяжелевшую голову. – Например, если бы мы вскрыли мозг Харпер, уверена, я бы обнаружила, что ее передняя часть коры головного мозга отслоилась, и ее Corpus Callosum не работает.       - Что это значит? – спросил мистер Фостер.       - Это значит, что она дура, - огрызнулась Эми.       - Эй! – воскликнула Харпер.       - Эми, - прошипела Эвелин.       А миссис Фостер засмеялась, как будто услышала лучшую шутку в жизни.       - Ты, и правда, гений, да? Невероятно. Никогда не видела таких, как ты. Твоя мать говорила, что у тебя есть парень, и тоже ученый, так?       «Вопросы, вопросы, сплошные вопросы. Они вообще кончатся?» Было только одно, что Эми могла сделать, чтобы у нее крыша не поехала, иначе эта женщина не прекратила бы спрашивать: она прибегла к способу Пенни, который та частенько применяла, чтобы заткнуть людей:       - Ты че, гребаный коп?       - Эми, - подал голос ее отец. Он никогда не кричал. И сейчас ему не пришлось.       Комната резко зашаталась, и Эми старалась изо всех сил не стошнить. Она не могла сосредоточиться на миссис Фостер, так что перевела взгляд на выигрышные розы ее отца, которые он специально срезал, чтобы украсить ими стол. «Не стошни. Не стошни. Не стошни».       - Ты в порядке? – спросил Брюс рядом, дотронувшись до ее плеча.       Она отшатнулась от него, совершенно не в восторге от того, что ее хватает незнакомец, но это только усугубило тошноту и головокружение.       - Мне надо прилечь, - сказала она. Эми выдвинула стул и попыталась встать, но ноги отказывались держать ее. Она схватилась за стол для поддержки и сбила бокал с вином Брюса.       Прямо на Харпер.       С диким криком, ее сестра вскочила с места.       - Нет! Мое платье!       Но дело уже было сделано. Эми моргнула, но винное пятно на кремовом пиджаке Харпер казалось только больше. Она простонала, пытаясь дотянуться и как-то убрать ущерб, но ее колени без спроса покосились, и Эми начала падать. И внезапно, она застыла и уставилась на улыбающегося мужчину, который держал ее в руках.       - Приветик, Дули.       Он не усмехнулся в ответ, но и не бросил ее, что было крайне важно.       - Привет, сестренка. Давай-ка отведем тебя наверх, чтобы ты смогла прилечь.       - Да, уведи ее отсюда, пока она еще чего не натворила. Я же говорила тебе, мама, не надо было ее звать, - сказала Харпер, скинув пиджак, прежде чем испачкала еще что-то. – Теперь видишь, Эмили, почему она не может присутствовать на свадьбе? Она все испортит или убьет нас разговорами про мозги. К тому же, платье подружки невесты ужасно бы на ней смотрелось. Мы все знаем, что у нее нулевой размер.       - Харпер! – возмутились ее родители одновременно. – Прекрати.       Эми окосевшим взглядом посмотрела на Дули.       - Ты – хороший человек, Дарси.       - Спасибо, - нахмурился он.       - Уводи ее, - отрезал Чарльз.       И с этим, он поднял ее из-за стола. Последовал звук разбивающегося стекла и фарфора. К сожалению, Эми еще держалась за скатерть и потянула ее за собой, свалив при этом кучу тарелок, бокалов, столовых приборов и еды. Харпер стала еще истошней кричать, другие гости присоединились к ней со своими охами и вздохами. Эвелин извинялась, отец успокаивал Харпер, Эмили пыталась заставить Лили и Майка перестать смеяться, а Фостеры пытались оттереть от еды костюм Брюса. Неспособная переварить все происходящее, Эми уткнулась лицом в грудь шурина, пока к горлу подступала тошнота. «Не стошни на Дули».       - Говорила я Эмили, что мне не стоит приезжать, - промямлила она.       - И была права, - Дули уложил Эми на кровать в ее старой комнате, в которой теперь было больше свадебных побрякушек, чем в свадебном салоне. – Вот. Я принесу тебе мокрую тряпку и таз, рано или поздно тебя отпустит. Когда будет лучше, мы с Эмили отвезем тебя домой.       Дули пошел к двери, но следующие слова Эми заставили его застыть:       - Почему Дарси не мог влюбиться в Мэри?       - Что?       - Что не так с этой Мэри? Она, конечно, застенчивая, и далеко не такая красивая и интересная, как ее сестры, и грудь у нее нулевая, но это не значит, что она должна до конца жизни быть одна. Нет. Она умна, она прилежна. По ее широкой заднице все мальчишки прутся. Как знать, она могла бы многое предложить Дарси. Но нет, все вы, Дарси, одинаковые, хотите только Элизабет и рассказываете своим глупым коллегам о нашей несуществующей половой жизни. Знаешь, что, Дарси? Ты тут упускаешь кое-что особенное.       Дули вздохнул.       - Не особо в курсе, кто такой Дарси, но хочу сказать тебе: гений или нет, этот твой Шелдон – просто идиот. Ты хороша такой, какая есть. Что мне всегда в тебе нравилось – это уверенность в себе. Ты счастлива просто быть Эми. Не позволяй ему забрать это у тебя. Рано или поздно ты найдешь правильного мужчину.       Эми хотела поспорить с ним, но мир вокруг вдруг забурлил и исчез в беспросветной черноте.