Пятьдесят оттенков Златогрива

Прохладный вечерний ветерок приятно освежал голову после шести уроков в приватной школе. Китнисс стояла на парковке, повесив рюкзак на одну лямку. Львица хмуро пыталась разобраться с подлагиваниями в своем видавшем виды смартфоне. «Carrot 5s» хоть и был когда-то флагманом в своем классе, но сейчас безбожно отставал в развитии, а новый смартфон отец покупать отказывался: как ни как нужно было изображать умеренность в глазах избирателей. Черный внедорожник плавно припарковался возле школы, и Патрик поманил ее лапой. - Привет, милая, - Леодор Златогрив нагнулся с пассажирского сиденья и коротко лизнул ее в щеку. – Как твой день в школе? - Так себе, - неопределенно помахала лапой Китнисс, устроившись на удобном сиденье сзади. – Но без троек и без замечаний. - Это хорошо, - рассеянно покивал отец, барабаня когтями по бардачку. Выглядел он задумчивее, чем обычно. За окнами «Таурена» проносились оживленные улочки Зверополиса. Звери из центрального района возвращались после работы, пестрели вывески супермаркетов. На стенах одно из них блестела свежая краска, а рядом стоял енот в робе социальной службы и с валиком в лапках. - Никак не могу понять этих анархистов, - пробурчал отец, убрав со лба рыжую гриву. – Зачем они рисуют на стенах? Это что, какой-то способ пометить территорию? - Я думаю лучше, потом поговорим об этом… - Патрик выразительно стрельнул глазами в сторону Китнисс. - Ничего, она уже взрослая девочка, - решительно заявил лев, подмигнув дочери. - Что за анархисты? – уточнила Китнисс, сложив лапки на школьной юбке. - Какие-то ребята повадились делать на стенах граффити: «пока хищник у власти – мы в его пасти», - со вздохом пояснил отец. - Переболеют, - просто отмахнулся Патрик, дернув белыми ушами. - А если нет? – насупился Леодор. – Если это спланированная акция против меня? - Бросьте, шеф, когда это подростки с головой уходили в политику? Это лишь способ показать себя, не более того, - усмехнулся волк, выкручивая руль влево. – Да вы и сами знаете, эксплуатация труда малолетних – это преступление. - Только если им платят за это, - осторожно добавила Китнисс, поглаживая хвост на коленях. - Что ты имеешь в виду? – нахмурился отец. - Не обязательно платить подросткам деньгами. Или пытаться втянуть в политику, - чуть расправив плечи, произнесла львенка. – Я думаю, большинство бы согласились работать, если бы им купили краски. Они ведь не дешево стоят, папа. - А ведь и правда, - покивал Патрик, обратив глаза к Леодору. - Откуда ты знаешь? – удивленно осведомился лев. - У нас в классе есть один такой «анархист», - фыркнула Китнисс, округлив зеленые глазки. – Он как-то сказал, что все деньги уходят на баллончики и трафареты. Купи ему такой набор, и он на стене что угодно намалюет. - Разумно, - прокашлялся Леодор. - И не нарушает закона, - веско добавил Патрик. – Вы умница, мисс Китнисс. Львенка довольно улыбнулась, пытаясь скрыть свою гордость от взрослых зверей, но хвост выдавал ее ликование. Внедорожник как раз подъехал к круглосуточному спортзалу «Крепколап». Одной из безусловных особенностей работы мэром, помимо вечной головной боли, была способность выбирать места отдыха и любого иного времяпрепровождения. Этот спортзал, частично спонсированный со счетов Златогрива в отведенные часы был открыт исключительно для его семьи. Из-за напряженного графика, львиная семья чаще всего посещала его в восемь вечера. Патрик и Леодор отправились в раздевалку для самцов, Китнисс – для самок. Кафельный пол холодил подушечки лап, пока Китнисс стягивала белую блузку и клетчатую юбку. Оставшись только в нижнем белье, она покрутилась перед зеркалом, игриво строя мордочку. Шлепнула по округлому золотистому бедру, провела ладошкой по твердым небольшим грудкам. - Скоро ты там, капуша? – донесся издевательский голос отца из-за двери, а позже и его гривастая морда сунулась в дверной проем. - Эй! Я же переодеваюсь! – испуганно прошипела Китнисс, заслоняя трусики хвостом. - И что с того? – хищно улыбнулся Леодор, разглядывая ее сверкающими глазами. – Патрик с тренером уже в зале. Здесь мы одни. Давай, я хочу посмотреть, как ты переодеваешься. - С тебя должок, - проворчала львенка, стыдливо опуская трусики. Горя от смущения, она осталась нагой на глазах отца и быстро натянула шортики. - О каком долге речь? – усмехнулся Леодор. - Увидишь! – зло посулила львенка, проходя мимо, и на миг стиснула его большие твердые яйца под шортами в ладошке. - Уфф, - лев заурчал, болезненно зажмурившись. Пока Патрик привычно мутузил грушу – собственно только за этим он и приходил в спортзал, - Леодор сбрасывал вес на велотренажере и качал штангу под бдительным взором молодого леопарда. Китнисс впервые зацепилась взглядом за его постоянного тренера. Пятнистая шкура плавно пряталась в белых тренниках с выразительным твердым бугорком и львенка невольно облизнулась, когда он подошел к ней осведомиться, не нужна ли помощь. - А поможешь поднимать штангу? – спросила она, сверкнув белозубой улыбкой. - Конечно, маленькая мисс мэр, - усмехнулся леопард, став позади. Он помог ей сделать несколько подходов от талии до груди, придерживая лапами гриф с легкими блинами. Во время подъема львенка невольно терлась упругой попой о его талию. По телу от этих прикосновений разливалось приятное тепло, а в груди урчание, которое тренер принял за усталость. Сам он и вовсе не замечал такого пристального внимания к своей натуре и привычно улыбался да отшучивался. Леодор же исподтишка наблюдал, как плавно скользят мускулы под золотистой шерстью дочери и напрягаются ее выразительные твердые бедра в синих шортиках. И почему он раньше не обращал на это внимание? Когда с тренировкой разобрались, Китнисс собрала сменное белье и направилась в душевую. Какого же было ее удивление, когда на пороге нагишом предстал отец. Леодор приветливо улыбнулся и махнул лапой в кабинку. Его крупные золотистые бубенчики смешно качнулись в сторону при этом. - Пап, это ведь самочья душевая! – возмущенно фыркнула Китнисс. - Все равно мы сейчас одни, - нетерпеливо ответил лев, пропуская дочь внутрь. – Я что, зря спонсирую это заведение? - Мхм, - Китнисс неловко стянула пропотевшую в нескольких местах одежку и ступила внутрь. Но включить краники она не успела, сильные лапы отца остановили ее ладошки и притянули львенку к себе. - Ты смотрю позарилась на Рейси? – промурлыкал отец, целуя ее в плечо. - Он подтянутый, - хищно улыбнулась Китнисс, жмурясь от поцелуев. – Не то что некоторые! Львенка шутливо шлепнула отца по пивному животику. Они стояли на белом кафельном полу меж сиреневых стен, целуясь, и гладя друг друга в запретных местах. - Сейчас… - пробормотал отец, на всякий случай откручивая краники. Прохладный пар ударил по нижним лапам, но затем сменился теплым, когда вода прогрелась достаточно. - Может, сначала помоемся? – проурчала львенка, когда отец сомкнул губы на ее вспотевших и отвердевших сосках. - Нет, - решительно отмахнулся лев, сползая поцелуями ниже и ниже. – Мне нравится этот запах. Китнисс тоже ощущала его – игривый, ускользающий мускусный аромат их вспотевших тел. Язык отца, шершавой лаской тронувшей нежные лепестки ее лона вызвал дрожь во всем теле. Львенка стояла, покачиваясь, вцепившись коготками в его роскошную рыжеватую гриву. Спина ее выгибалась дугой, повлажневшее влагалище будто пульсировало от проникающего внутрь жесткого языка. Леодор одной лапой отогнул ее длинный изящный хвост, а второй скользнул по бедру. Миг спустя Китнисс охнула, ощутив, как его большой палец без труда проник в скользкую от пота полосочку под самым хвостом. - Папа… - смущенно прошептала она, тесно сжав бедра на его пальце. Язык ласкал и ласкал, высекая искры в ее сознании. Минуту спустя львенка тонко взвизгнула, крепко сжав гриву отца, подхвостье ее сомкнулось, тесно обняв палец льва, а лоно повлажнело еще сильнее. Она безвольно сползла по кафельной стене и уселась на теплом полу в тонкой пленке воды. Перед глазами маячил покинувший ножны алый перец отца. Немного отойдя от ощущений, она притянула льва за могучие бедра и полностью взяла в рот его нетерпеливо вздрагивающий блестящий пенис. После тренировки он источал сильный кисловатый аромат и был соленым на вкус, но это лишь раззадоривало львенку. Она водила по нему тесно сомкнутыми губами, от самого пушистого основания до тонкого кончика. Отец стонал, держась лапами за стену, хвост его бил по воде. Видя как он щурится, скорчив большую морду, Китнисс коварно прицелилась и вонзила два пальца в его вспотевший анус. Лев округлил глаза и тяжело выдохнул, едва не отстранившись. - Ах ты, чертовка… - пробормотал он, тесно сжимая бедра. Львенка улыбалась, рассевшись на полу, не выпуская горячего шершавого члена из губ. Было так непривычно и странно ощущать свои пальцы внутри него. Бедра льва сжимались и разжимались при каждом движении, усиливая натиск. Тяжелые золотистые шары шлепались о ее подбородок. На этот раз она сдержала неприязнь, когда густая струя семени ударила в горло. Поморщившись, львица утерла черные губки и проглотила его сперму. Отец медленно опустился рядом с ней, закатив глаза. С его разряженного члена капала белая смазка, хвост вздрагивал, утратив под собой ощущение чужих пальцев. Они быстро помылись в душе, натирая друг другу спины и плечи. Когда пришло время интимных мест отец с какой-то утроенной силой взялся за ее промежность. Львенка смеялась, пытаясь уклониться от шершавой губки, елозящий по ее лепесткам и подхвостью. Они смущенно попрощались с тренером и вышли на приятный, дышащий прохладной ночной воздух. Показалось ей или нет, но Патрик странно улыбнулся, открывая дверцу внедорожника. Почти всю дорогу истомленная Китнисс спала, слыша в пробуждениях тихие переговоры отца с начальником охраны. - Либералы используют любую беду на благо… - Мы можем привлечь зелёных, если пообещаем решить вопрос с рыбными фабриками… - У него уже тридцать голосов… - Это предварительно… на бумаге ситуация может кардинально измениться. - Главное переманить Клювера… После ужина с семьей Китнисс поднялась в свою комнату и уселась за книги. Однако в скором времени цифры и буквы начали плыть перед глазами, и львенка не заметила, как погрузилась в сон. Отец навестил ее позже. Заметив в свете не выключенной лампы раскрытую книгу, Леодор прочитал на обложке «Гражданин Когтейн». Рядом лежали «Количественный анализ» и «Мэр Выдроу: Пусть к успеху». Усмехнувшись, лев погладил дочь по загривку большой лапой и едва заметно улыбнулся, поправляя простыню, сползшую до щиколоток, тем самым открыв его взору желтые в синий горошек трусики на поджарых бедрах дочери. - Спи сладко, котенок, - проурчал Леодор, чмокнув ее в щеку. Смартфон Китнисс включился и на его экране запрыгал прыгунок громкости. Повертев алюминиевый брусок в лапах, Леодор отметил, что тумблер беззвучного режима совсем расшатался, да и сам телефон давно требует замены. Лев задумчиво вернул его на место и удалился в свой кабинет. Зажег бра на стенах, налил себе виски в бокал и уселся за письменным столом. На нем громоздились четыре коробки со скромной отметкой «Игрушки для взрослых». Леодор вскрыл их канцелярским ножом и медленно выложил содержимое на столе. Губы его расплылись в широкой улыбке, глаза хищно сверкнули при виде покупок. До этой ночи ему ни разу в жизни не хотелось, чтобы Китнисс вернулась домой с «двойкой».