Пятьдесят оттенков Златогрива

«Как у тебя дела?» – гласило смс отца. «Скучно. Нас опять повели в музей дружбы народов». Китнисс зевнула, разглядывая вместе с классом картины с изображением патрицианских хищников и травоядных, пожимающих друг другу лапы, торгующих тканью, специями и вином. «На одной инсталляции первобытный прайд, и все голышом», – напечатала она на ходу, осторожно переступая семейку мышей. – «Хотя, чего я там не видела, верно?» «Все голые?! Ужас какой, тыкают в мордочки детям фаллосами и кисками». Китнисс засмеялась, начиная набирать ответ, и ойкнула, когда что-то мягкое стукнулось ей в бедро. Удивленно опустив глаза, она обнаружила растерянную крольчиху в серой футболке и джинсах. – Прошу прощения, – виновато промолвила Китнисс, поднимая оброненную крольчихой сувенирную ручку в виде морковки. – Ничего, ничего, – беззаботно отозвалась ушастая снизу и широко улыбнулась. – Я сама виновата, совсем не смотрю, куда лапы топают. Первый раз в этом музее! – Здорово, – львенка дружелюбно ухмыльнулась. – Обязательно зайдите в зал первобытной культуры! – Звучит очаровательно, спасибо, – сверкнула большими глазами крольчиха. – Полагаю, там даже мамонты есть? – Конечно, – покивала Китнисс, возвращаясь к классу по зову учителя. – Мамонты. Хоботы. Фаллосы. Киски. Златогрив откинулся в своем кресле, разглядывая в панорамном окне лежащий внизу Зверополис. – Я надеялся, что мой литературный перфоманс всех сразит, – кисло признался он, ворочая кисть хвоста в лапе. – Дочь очень разозлилась, что я стащил ее текст. Освальд только пожал пятнистым плечом и хлебнул кофе. – Передайте ей, чтобы сильно не рычала. Это выступление позволило нам сохранить пару баллу, ведь, будем честны, все, что было до него – полный провал. – Я не понимаю эту публику! – Леодор искренне вскинул лапы. – Когда я говорю им о простых вещах, они требуют сложных, когда говорю о сложных, им кажется, что я слишком много времени уделяю политике. – Знаете, сэр, у современных избирателей есть такая черта: им хочется просто дрочить, но с интеллигентной мордой. Златогрив фыркнул, возведя глаза к потолку. Предвыборная гонка набирала обороты, и пока один его конкурент окучивал свободолюбивую молодежь, другой охмурял рабочий класс, из которого сам вышел. Штаб Златогрива тратил больше времени на сглаживание вопросов, возникших за четыре года на посту, а не на агитацию. Его жена вечерами моталась по благотворительным раутам и аукционам, вот только нужным количеством голосов там и не пахло. – Мы можем подтянуть медиа? – тоскливо уточнил Леодор, перекатывая попрыгунчик по лакированному столу. – Будь у нас деньги, уже бы подтянули, – меланхолично ответил гепард. Когда он вышел из кабинета, Златогрив отодвинул синопсис по школьной реформе в сторону и набрал Патрика. – Как у нас дела? – нетерпеливо бросил он в трубку. – Идут, – волк хмыкнул, и послышалась возня на заднем фоне. – Как раз собираю аппаратуру и выдвигаюсь. Большую морду Леодора тронула зловещая улыбка. Патрик водрузил на нос солнцезащитные очки и, оглядевшись по сторонам, быстро нырнул в клуб «Голубая ракушка». Он быстро миновал барную стойку, коротко кивнул бармену и, добравшись до одной из потайных комнат с красной дверью, три раза постучал кулаком. – Заходи, – мускулистый тигр пустил его внутрь и критически осмотрел. – Ты не похож на местных, – хмыкнул он, вальяжно усаживаясь в кресле, и Патрик прищурился от мерцания декоративных стеклышек на его обтягивающих шортах. – Чего пожелаешь? – Танец на шесте, – волк положил спортивную сумку возле кресла, достал из маленького холодильника бутылочку «Спрайта» и хлебнул. – Танец будет стоить две сотни, – тигр облизал губы и указал носом на блестящий пилон. – Если захочешь потом миньетик то еще пять. – Разумно, – покивал Патрик, доставая из сумки большой продолговатый фаллос. – Это что еще за монстр, – жеманно рассмеялся тигр, играя мускулами. – Для тебя или для меня? – Я не большой любитель конских дилдо, – дружелюбно улыбнулся волк. – Это будет стоить тысячу… Подожди, а это еще что? – его морда мигом переменилась. – Это камера, – спокойно изрек очевидную мысль Патрик, выпрямляя штатив и прикручивая к нему зеркалку. – Нет, нет! Съемка строго запрещена! Я так не работаю, – тигр протестующе поднял большие лапы. – Сегодня придется немного нарушить правила, дорогой, – настойчиво заявил волк, копаясь в настройках фотоаппарата. – Как ты сам заметил, я не обычный клиент. – И как это понимать? – холодно осведомился полосатый хищник, поднимаясь и играя могучими трицепсами. – Видишь ли, за ошибки детей платят родители. Патрик вкратце поведал ему об инциденте с Китнисс и его сыном в школьном туалете. – Из-за этого весь сыр-бор? – удивленно вскинул брови тигр. – Ну, подрались, с кем не бывает. Она, между прочим, нехило огрела его по яйцам. – Твой сын пытался ее задушить. Потому что девочка не хотела, чтобы он унижал лисенка. И это ведь не первый случай. Два административных штрафа, вечные вызовы к директору. Смотрю, гламурная жизнь вскружила ему голову по-полной. – А ты хорошо подготовился. Но это не твои проблемы, – тигр свирепо насупился, схватил одежду и пошел к выходу. – А твоя жена знает, что ты оказываешь гомо-услуги всяким сомнительным личностям? – изогнул волк бровь дугой, становясь в проходе. – Пошел на хрен! – Фу, как грубо. Тигр подошел к нему вплотную, нависнув сверху, и широко улыбнулся. – Отойди с дороги. У меня красный пояс по джиу-джитсу. – Звучит круто, – на морде Патрика не дрогнул ни один мускул. – К счастью, есть штуки покруче джиу-джитсу. Он отодвинул край куртки, и тигр открыл глаза шире, заметив рукоять пистолета, торчащую из внутреннего кармана. – Я не хочу проблем, – куда более жалобным тоном изрек он, примирительно подняв лапищи. – Тогда давай уладим все мирно. Приватный танец с пилоном и, гхм, нашим резиновым дружком – небольшая цена за воспитание сыне. А это, – он достал из сумки документ в файлике. – Акт на оказание тобой услуг и подписка о неразглашении. – Мистер Златогрив в курсе, что вы занимаетесь шантажом? – гневливо утончил тигр, плюхаясь обратно в кресло. – Разумеется, нет! – театрально возмутился волк. – Достопочтенному мэру никогда бы в голову не пришло заниматься чем-то подобным. Это моя личная маленькая инициатива и не более того. Китнисс вернулась домой в первых сумерках и, побросав одежду на кровать в своей комнате, отправилась в уборную. Критически рассматривая свои небольшие упругие грудки в зеркале, она старательно принимала раскованные позы из глянцевых журналов, позировала и строила мордашки. «Бззз» – смартфон предупредил о сообщении, завибрировав на краю просторной ванны, окруженной декоративными цветами. Львенка улыбнулась, впервые подумав о том, что в такой ванной запросто поместятся двое взрослых. Не говоря уже о льве и маленькой львице… «Давай ко мне в кабинет» – написал отец. Китнисс нырнула в сарафан, пригладила золотистую шерсть на щеках и загривке, прежде чем двинуться к нему. Электрокамин наполнял кабинет тусклым светом, фигура отца возвышалась над массивным столом из красного дерева. – Садись, – урчащим голосом велел он, похлопав сидушку кресла у своего брюха. Заинтригованная львенка уселась меж его больших лап, ткнувшись упругими ягодицами в его твердый самцовый признак под брюками и игриво подняла глазки. – У тебя хорошее настроение, – промурлыкала она, потирая носик о его подбородок и гриву, пахнущую дорогим имбирно-лимонным одеколоном. – Для разнообразия, – хмыкнул Златогрив, проведя крепкой лапой по ее покатому животику вверх, к свободным полукругам груди, и улыбнулся, ощущая их под подушечками лапы. – Смотри. Львенка уставилась в экран, и отец включил видео. В небольшой комнате плясали блики от диско-шара, а рельефного телосложения тигр стоял возле серебристого пилона, сверкая шортиками на мясистых бедрах. – Мне начинать? – тоскливо спросил он. – Секундочку, – промолвил знакомый Китнисс голос за кадром, и изображение дернулось от движения, после чего стабилизировалось, и стали видны все мускулы на полосатом торсе танцора. – Это из труппы Газелле? – удивленно пробормотала она. – Кажется, я видела его… Ооо! – львенка округлила глаза и встретила широкую отцовскую улыбку. – Это же отец Брайана! – Он самый, – усмехнулся Златогрив, уложив подбородок на худенькое плечо львицы и вдыхая сладкий аромат ее шерсти. На фоне видео заиграла «girl, you'll be a woman soon» и тигр начал плавно и умело скользить вокруг шеста, выгибая спину и качая мясистыми ляжками. – Ты ничего не забыл? – поинтересовался голос из-за кадра. – Я посвящаю этот танец Китнисс, – вздохнул тигр, укладывая лапы на пилон, и как только музыка набрала темп, он принялся страстно покачивать ягодицами ей в такт, сверкая брюликами на шортах. Львенка прикусила губки от смущения и удовольствия одновременно, и не заметила, как отцовская лапа скользнула под сарафан и подушечки на его пальцах погладили ее соблазнительный бугорок под тонкой тканью. Тигр закинул лапу на шест и принялся плавно взбираться на него, виляя полосатым хвостом, и могучие мускулы перекатывались под его шерстью, а дыхание Китнисс с шумом вырвалось из приоткрытых губ, когда пальцы Леодора оттянули ее трусики и коснулись нежных лепестков плоти. Златогрив носом отклонил ее голову и легонько прикусил за шею, одновременно поглаживая ее сладко-занывшее нутро. Грудь львенки завибрировала от урчания, лапки сжали его большие колени. Тигр спрыгнул на пол и грациозно избавился от шортиков. Китнисс утробно заурчала при виде его больших рыжих ножен и блестящего кончика, по которому плясали белые блики диско-шара. Златогрив ощутил на пальцах влагу и начал неторопливо массировать половые губки львенки, плавно погружаясь в ее тесное, томительное лоно, и Китнисс задрожала, одной лапой вслепую расстегивая его брюки и пробуя высвободить большой член из трусов. Лев с улыбкой помог ей это сделать, и задрал подол сарафана вверх, выше ее хвостика, чтобы упереться едва вылезшей на свет головкой в ее упругое золотистое бедро. Тигр достал из-за кадра большой конский фаллос и прилепил его к полу присоской внизу. – О, черт, – хихикнула Китнисс, массируя естество отца лапкой и наблюдая за тем, как полосатый танцор выдавливает на лапу любрикант и старательно смазывает дилдо. – Думаю, Брайану дома влетит по самые помидоры, – горячо прошептал Златогрив, покусывая мягкое ушко дочери и массируя ее внизу живота. Стены ее плоти туго сжимали его крупный палец, но чем дальше, тем более податливыми они становились. Китнисс урчала и шумно хватала дыхание, сгорая в его лапах. К запаху отцовского одеколона примешался солоноватый аромат их возбуждения, и носик львенки трепетал, вдыхая его. Ее пальчики скользили по начавшему влажнеть отцовскому стволу, а спинка гнулась дугой от его ласки. Подушечка его пальца массировала нутро, а печное дыхание щекотало ее щеку. Тигр медленно насаживал себя на конский фаллос, и его могучие бедра натягивались, демонстрируя каждый мускул. После нескольких плавных приседаний музыка переключилась на Бритни Спирс, и ему пришлось ускорить темп. Львенка замычала, одновременно горя внутри от отцовской ласки и заметив, что тигриный цуцик выдвинулся из ножен, и блестит смазкой в софитах. Член отца пульсировал в ее лапе, а тело рефлекторно сжималось, не позволяя его пальцу слишком ускориться, высекая искорки из томительной бусины ее клитора. Златогрива било как от озноба, и он уже не смотрел в экран, только на сосредоточенную мордочку дочери, на ее приоткрытые губы и розовый язычок. С кончика его члена на ее бедро сочилась смазка, лапка дочери уже пропиталось его нектаром насквозь. Ее лоно сжималось и сдавалось под его напором, пуская подушечку пальца в самые сокровенные недра. Полосатый танцор пыхтел и скалился, глубоко насаживаясь на могучее дилдо, а с его цуцика на пол свисали блестящие струнки прекума. Китнисс вся сжалась и застонала, оттягивая оргазм, лапка ее наоборот ускорилась, достигая шипов на основании отцовского пениса. Златогрив тесно прижимал ее к себе одной лапой, массировал другой, кусал и тянул за уши и загривок, и дочь уже не могла сдерживаться, бедра ее дрожали, но расслаблялись, позволяя сладко мучить клитор. Тигр опустился насколько мог глубоко и выгнул шею, быстро мастурбируя лапой, и Леодор ощутил, что вот-вот кончит сам. Свободной лапой он отогнул хвостик дочери и ткнулся кончиком члена в основание ее хвоста. Клыки его мягко впились в ее тонкую шею, средний палец глубоко проник в нутро дочери, а большой принялся быстро растирать скользкую бусину. Китнисс завизжала, вжимаясь ему в грудь и ерзая в кресле, и Златогрив глухо зарычал, кончая на сгиб ее хвоста – их обоих одновременно смыло горячим цунами оргазма. Несколько мгновений они оставались как есть – не вынимая пальцев, не убирая лап и клыков, лишь после того как последние фейерверки перестали взрываться в голове, отец разжал клыки, а Китнисс выпустила его ладонь с мокрыми от своей смазки пальцами. Златогрив бессильно глянул в погасший экран видео-кодека с круглой кнопкой повтора и приник щекой к шее дочери. Китнисс лежала на его груди, все еще держась пальчиками за его колени. – Насорил тут у тебя, – хмыкнул лев, разглядывая слипшуюся шерсть у основания ее хвоста. – Сейчас уберу, – он достал из ящичка платок и тщательно вытер ее манящую промежность. Когда его пальцы касались узкой плоти под хвостом дочери или лепестков лона, она едва заметно вздрагивала, утробно урча и пряча носик в его гриве. – Ты меня покусал, – хихикнула она, приглаживая растрепанную шерстку на загривке. – Ничего, как-нибудь поквитаешься, – ухмыльнулся отец, притягивая ее мордочку за подбородок, и поцеловал в губы. – Как видишь, месть у нас – блюдо семейное.