Невероятная всратость бытия

— Работала я как-то в БДСМ салоне госпожой. И находились всякие извращенцы даже по тамошним меркам. Например, один старпер просил обоссать ему лицо, что я и сделала с этим жалким червём. А звали его Оксимирон. — Отличные истории, Слава. Как всегда. Держишь марку, — Овсянкин наклонился, чтобы стряхнуть с сигареты пепел. Ленивый летний вечер, банки пива разбросанные, Слава штопает ему носки, а он выковыривает остатки майонеза прямо пальцем, размазывая по хлебу. Обсуждают политику Северной Кореи, перила эскалаторов, массовые самоубийства китов и ссание на лицо Оксимирону. Такие разговоры всегда приводили к желанию снять ситком. Он был бы обречен на провал и низкие рейтинги. Из-за соотношений иронии и унылости. Там соотношение 1/7 комедии и драмы. Решено было собрать завтра небольшую вписочку на квартире у Вани. Собирались идеями и силами. Ничего необычного не случится, такие бухичи приближали к космосу и звёздам. Рывками рытвины рыли вместо подъемов. — Водо-о-о-чка, — любовно протянула Слава, наливая упомянутую ей жидкость в бокал, — Шампанское, — бульк, — И энергетик, — с высунутым кончиком языка и прищуренным взглядом девушка выглядела очень сосредоточенной. — Коктейль «жидкий кокаин готов»! — радостно возвестила она собравшимся. — На что только люди не пойдут, когда нормального кокаина достать не могут, — с усмешкой выдал Джиглипуф, принимая от подруги бокал на пробу. — Я завязала с ним с первого раза, сразу же, как осознала, сколько он стоит. — Всегда же есть богатые пердуны, готовые оплачивать красивым девушкам всё что потребуется, — возразил с умным видом Кирилл. — Богатые мужики имеют свойство заканчиваться или находить любовниц подешевле, — только и фыркнула Слава, делая большой жадный глоток. — Давай-давай-давай, — радостно доносилось из комнаты, будто собравшиеся там смотрели футбольный матч и ждали гола. Однако нет, всё куда интересней. Слава знала, что эти опарыши играют в печеньку. Не хотела бы она видеть, но с любопытством просунулась в дверь, а потом и вовсе присела на подлокотник кресла. Ритмичная дрочка, напряженное дыхание. Даже венки на шеях вздулись. Суть этой игры была в том, что компания мужчин дрочила на положенную в центр печеньку. И кто кончал последним, съедал мучное изделие покрытое спермой. — У вас даже не печенька, зачем вы взяли лаваш? — немного презрительно спросила Слава, окидывая друзей взглядом. — А так вкуснее, завернуть можно, — откликнулся Кирилл, не отрываясь от такого важного дела. Он кончил вторым, последним, с отставанием в пару секунд, излился Фаллен. — Ха, вот ты додик, — девушка хлопнула по плечу. Она уж точно посмотрит, как тот малафью жрать будет. — А запить можно? — Ваня тяжко вздохнул, посмотрев на белесый совсем не майонез на лаваше. — Потом, Ванечка, потом. Активию тебе дадим, — Джигли явно было очень смешно. Светло всё же собрался с силами и под улюлюканье мразей друзей поднес лаваш ко рту, желая разделаться с ним парой крупных укусов. Сперма стекала по губам и подбородку, парень вытирал ее краешком лаваша и доедал, давясь. Хорошая компания и игры интересные. Пока Светло ел весь этот удивительный деликатес, Слава поинтересовалась, а стал бы Овсянкин есть ее рвоту в случае чего. Вместо ответа Кирилл выдал короткую историю: — Да что там, я однажды ходил к психологу, чтобы справиться с некоторыми трудностями, а она нассала мне на лицо. Вот это терапия, я понимаю, не то что это ваше всё. — А не ты ли случайно этим психологом была, Слава? — помнив одну её прошлую работу, шутливо поинтересовался Джиглипуф. — На хую я вертела всех этих психологов, сама могу мозги кому угодно вправить, — гордо и уверенно поднятый вверх палец. — Что бы вы по вашему профессиональному мнению посоветовали нашей компании? — Мише было впрямь интересно. — Умереть. Желательно в муках. Самосожжением. Переписав всё имущество на меня. — Я бы не пошёл к тебе на сеанс, — Овсянкин отобрал у корчившего лики смерти Фаллена Активию и сейчас вытирал белые усы кончиками пальцев. — Рассказывала вам, как трахалась со слепой лесбухой? — сменила тему Слава. И когда парни отрицательно покачали головой, продолжила, — Не представляете, какая она тактильная была, ласковая и внимательная. Все нужные места облизала, погладила, потрепала. Очень долго кайфовала от пирсинга, что у меня тогда был. Говорила, что в первый раз его трогает, — все одобрительно покивали, чокаясь, будто это был тост. И девушка продолжила череду офигительных историй, — А еще я с трансухой ебалась. — Воу. — Она раньше парнем была и оставила себе штучку с тех прошлых дней. Хотелось бы еще с обратным случаем встретиться. Дядькой с вагиной. — Ты транс людей в качестве фетиша рассматриваешь? — спросил Кирилл, подливая сок в водку. — Я вообще всех людей как фетиши рассматриваю. — И какой во мне фетиш, интересно? — Ты неудачник и унылый прыщ, пытающийся изо всех сил изображать приемлемого человека, держаться в пределах нормы. Прячешь реальные переживание между тоннами пиздежа в текстах. — Знаешь, почему я тебе нравлюсь? Ты такая же, — они выпили за это на брудершафт. Ваня с Джигли этим временем устраивали гонки мух. Им было очень интересно. Приглашены были еще пару общих знакомых. С новыми порциями алкоголя и вещами поинтереснее. Наконец расшевелились и прикинулись более-менее нормальными людьми, не жрущими лаваши со спермой. Танцы какие-то неумелые, ебаные караоке, бухой свет нации во всей своей красе. Запыхавшаяся Слава поправляла прическу, отойдя в спальню Фаллена, который червём шевелился под пледом. — Ты там дрочишь что ли? — бросила она безынтересный взгляд. — Раздеваюсь немного. Жарко. — Ясно. Девушка уже собралась уходить, но Ваня её окликнул. На вопросительный взгляд он принялся мято рассказывать. — Мы сколько лет знакомы? Много, да. Я никогда не встречал девушек, как ты. Пусть пиздабольски звучит. И хоть ты мне как сестра, но я чую, что скоро сорвусь на инцест, ведь ты мне всегда очень нравилась… Слава присела и по-доброму погладила друга по голове. — Знаю, милый. А что я могу поделать? — Ты знаешь, что можешь сделать, но я не настаиваю, — рука легла на колено и неуверенно двинулась вверх, скользя по светлому капрону колготок. — Ладно, — Слава пожала плечами, без сомнений целуя Фаллена. Навалилась сверху, откинув ненужное покрывало. Им было очень жарко. Двигалась, плавно насаживаясь, откидывая голову назад. Постанывала и не переставала разговаривать. Ваня очень ласково оглаживал красивую грудь и обходился очень нежно, ведь мечтал о таком случае ещё со средней школы. Пусть и романтизировал момент неимоверно. Выкрашенная в белый дверь скрипнула, в проёме замаячила голова Кирилла. Он потерял друзей среди тусовки. Рот его пару раз открылся и закрылся перед тем как выдал осмысленную фразу. — А, вы заняты. Ну, я подожду там. Слава только махнула и зашлась в развратном стоне, явно думая не об этом. Или вообще не думая. Овсянкин потел в центре зала, битый час прождав. И ушёл. Девушка потом искала его, спрашивала у всех. Джигли отозвался. — А он купил дозу героина, ага. — Как? — она не понимала, ведь точно знала, что Кирилл не употребляет. — Обычно. Думаю, что это из-за тебя случилось, — светлые глаза смотрели крайне осуждающе. — А сейчас он где? — Слава уже натягивала куртку, суетясь и нервничая. — Мне то откуда знать, раньше надо было думать. Карелина даже посылать друга не стала, хлопнула дверью и понеслась вниз по лестницам, едва не спотыкаясь. Кирилл сидел на детской площадке. Однако издали завидев девушку, двинулся от неё подальше. Так она гналась за ним. С странной скоростью Овсянкин ускользал от нее быстрым спортивным шагом. И так до самой заправки, где закрылся в туалете, а Слава обессиленно осела у двери, прижавшись спиной после череды ударов по ней кулаками. — Кирилл! В ответ тишина. — Прости, Кирилл! Снова тихо. Ни звука. Ветер дует и сидеть на асфальте неудобно, холодно. — Ты там по вене пульнул что ли? — ухо прижато к двери, шума не разобрать. — Пойми, мы ведь не обсуждали статус наших отношений. Ты никогда не предлагал мне встречаться и я думала, что свободна, — оправдания звучали жалко, — Никогда у меня не было серьезных отношений. Вагина как проходной двор. Ни с кем не задерживалась дольше, чем на месяц. Она помолчала. Что ему сейчас эти разговоры? Он наверняка даже не понимает смысла слов. — И ведь мы идеальны друг для друга. Шлюха, втыкающая в себя хуи и терпила, втыкающий в себя иглы при первой же возможности. И ведь правда. Жалкий, хриплый смех выпал в ночной воздух. Пару минут спустя дверь отворилась и из неё вывалился Овсянкин. — Проводи меня до дома, — устало выговорил он.