В объятиях щупалец

Старенький нож, который целую секунду был чуть ли не мечом, выпал из дрожащих рук Лианейн, громко лязгнув при этом о дощатый пол. А сама девушка буравила изумрудным, пропитанным отчаянием взглядом стоявшего рядом монстра и, кажется, уже не дышала. Ледяной ужас сковал все ее тело, просочившись до самого сердечка, сдавив и его тоже. Эштен машинально подхватил «грозное оружие» одним из отростков, зашуршав мантией, и протянул его хозяйке рукоятью вперед. — Вы уронили, — тихо произнес он, заставив Лианейн вздрогнуть. Напуганная бедняжка, в свою очередь, не могла отвести глаза от щупа, настойчиво предлагавшего вернуть «оружие». — С-спасибо, я… — Лиа обхватила рукоятку ножа пальцами и как бы случайно коснулась еще и щупальца. Странно, но оно оказалось совсем не таким, как представлялось ранее, и даже не таким, как изображали в тех непотребных книжках, после которых хотелось принять долгую ванну. Гладкое, теплое, на ощупь очень приятное и не склизкое вовсе. Так что гостья позволила себе несколько мгновений изучать диковинку, лишь потом, спохватившись, отдернула руку и быстренько спрятала ножик обратно в сумку. Было стыдно и все еще страшно, а еще — любопытно до чертиков. И все эти чувства переполняли девушку вот прямо сейчас до краев… Так хотелось выскочить из комнаты и нестись без оглядки, спасаясь от жуткого чудища, но и распахнуть его мантию хотелось тоже! Он удивительный же… — Знаете, наша встреча как-то не задалась с самого начала. Предлагаю познакомиться заново, — Монстр добродушно улыбнулся, утягивая конечность обратно под одеяние. — Как вы знаете из объявления, меня зовут Эштен. И я родился арига, я не выбирал этот вид… Так получилось. Сейчас я работаю переплетчиком и работаю, преимущественно, дома. И еще я очень хочу маленькую семью... Детей. А вы? — Лианейн Арзеви. Я никто, и мне нужны деньги! — оживилась гостья, вспомнив о своей главной миссии. — Это я уже понял. Кстати, знакомая фамилия, вы слу… — закончить существу не дали, оборвав его вопрос весьма бесцеремонно: — Послушайте, — всю смелость, что еще каким-то чудом осталась, и всю боль, что пронзала душу стальными иглами, Лиа собрала в кулак и сама шагнула навстречу таинственному хозяину дома, — мне правда нужны деньги! Настолько, что я пришла сюда, к вам! Я готова вытерпеть все, что вы со мной сделаете. И я не беременна, как вы опасаетесь! Правда! — голос дрожал все сильнее, а на ресницах заблестели слезинки. Лиа готова была разрыдаться, сильно и безутешно, как в тот самый день, когда хоронили ее мать и описывали имущество родной усадьбы, потрошили шкафы и уносили в никуда любимые вещи, невзирая на траур и всеобщее горе. Разрыдаться, потому что она, дочь влиятельного банкира, почти умоляла какую-то тварь набить ее чрево своей проклятой икрой. Разрыдаться, потому что ничего и никого в жизни уже не осталось (ну, кроме Миранды, которой самой помощь не помешала бы). Разрыдаться потому, что со вчерашнего дня она ничего не ела, и потому, что в этом проклятом Орене все сделано так, чтобы отчаявшаяся девушка продавала себя таким вот «нелюдям». — Мне кажется, это истерика. Я в книжке читал. Вы расстроены, голодны и напуганы, если судить по частоте вашего сердцебиения и слезам. Я не могу заключить с вами контракт, когда вы в таком состоянии, это подло, — монстр говорил тихо и спокойно. Наследница рода Арзеви и не поняла толком, как это произошло, но через мгновение она уткнулась лицом в темно-синюю мантию, когда ее заключили в объятия, такие теплые и осторожные, будто она бабочка. — Я вас напугал? Просто я читал, что… Лиа жадно глотнула воздух и сама вжалась в этого мало знакомого парня с темно-бирюзовой кожей, разревевшись от безысходности, цепляясь за ту крупицу сострадания, какую ей предложили. Она за своими сбивчивыми всхлипами и не заметила легкого копошения вокруг, лишь почувствовала худой спиной, обтянутой дешевой тканью, странные касания, рядом с ладонями ее утешителя. А ведь он легонько обнял ее не только руками, но и щупальцами! Максимально ласково... совсем не так, как обещали пыльные книги про этих ночных тварей. Арига понимающе, не произнося ни слова, успокаивал рыдающий и дрожащий комочек собственным теплом, позволяя вдоволь выплакаться. Давненько стройные и изящные «комочки» не искали утешения в его руках. Если быть точнее — то никогда. Девственником он, естественно, не был (это же Орен — порочнейшее королевство!), но и множеством романов похвастаться тоже не мог. А тут — молодая аристократка, с неповторимыми каштановыми кудрями, нежная, напуганная и отчаявшаяся, которая инстинктивно прижалась к нему, отчего оба его сердца колотились намного быстрее, чем обычно. Вот только теплую симпатию, что уже стала разливаться внутри души, Эш решил уничтожить, пока не стало поздно. Уроды никогда не получают принцесс в жестокой реальности, особенно такие уроды, как представители его расы. Несколько недель сладкой иллюзии на время беременности он точно получит, но не больше. Нельзя забывать — девушка здесь исключительно ради крупного вознаграждения, и не более того. — Вы устали. И голодны, я могу приготовить вам что-нибудь, — осторожно обратился Эштен, когда всхлипывания стали стихать. — Я не ем ящериц… мышей и сырую рыбу, — шмыгнув носиком, пробормотала Лиа, еще цепляясь за темно-синюю мантию. — Какое совпадение, я тоже! У меня есть прекрасная ветчина, немножко солянки и много-много гречневой каши со специями. И хлеб. Я просто не знал, что вы придете, поэтому встречаю вас столь скромно, — мягко выпустил из своих объятий и шустро убрал все щупальца под одежду, дабы не смущать Лиа. — Ветчина? — переспросила, утирая красные блестящие глазки. — Ну, если это обычная ветчина, а не какая-нибудь «ветчина для монстров», то я приму ваше предложение, — на ее мокром личике на долю секунды мелькнула тень улыбки, впервые за последнее время. Есть только одна вещь, что может отвлечь дочку банкира от дурных мыслей и даже вернуть озорной огонек в ее изумрудный взгляд (пусть и ненадолго), и эта вещь — вкусная и питательная еда, с которой, увы, в последнее время были серьезные проблемы.

☆☆☆

За время ужина не произошло ничего особо интересного, если не считать одного факта — Эштен есть отказался. Но Лианейн, поглощавшая угощения в темпе, как голодный ребенок, не придала этому значения. Эш смотрел украдкой, как Лиа очень шустро расправлялась с его запасами и как чуть не давилась бутербродом, будто не ела уже несколько дней. Она и правда нуждается в помощи, судя по всему, раз решилась на столь отчаянный шаг — выносить потомство от какого-то сине-зеленого существа с отростками. А ведь эта девушка точно была состоятельна когда-то, возможно, что и работать не умеет совсем, раз ее руки такие светлые, аккуратные, без мозолей — просто руки графини или маркизы, ничего тяжелее серебряной вилки и веера никогда раньше не державшие. — Я все обдумал. Я заключу контракт с вами. Условия прежние. 100 золотых и полный пансион. Вы можете остаться здесь, прямо с сегодняшнего дня. Если хотите, конечно. У меня для будущей мамы наших детей уже готова комната, — начал арига, разрывая неловкую тишину, царившую на кухне. Лиа замерла с кусочком хлеба в руках на несколько секунд. Что ж, этот обходительный субъект, правильный до кончиков щупов, стремился все сделать по закону, и в этом огромный плюс. Значит — в подвале не закроет, приковав к стене. Наверное. — Я надеюсь, вы не только с виду так милы и добродушны и мы обойдемся без грубости и насилия. А я, в свою очередь, сделаю все, что вы скажете, как послушная ученица и постараюсь сдерживать свои эмоции впредь. Ведь это книжка все стерпит, но на деле женский организм довольно хрупок, — обратилась Лианейн весьма учтивым голосом. Арига весь сжался, потеряв сразу сантиметров двадцать, цвет его кожи тоже изменился, на светло-бирюзовый, а в глазах без труда можно было разглядеть непонятную боль и ужас, словно фраза Лиа ударила с размаху в самое сердце острым ножом, который потом еще и провернули. Девушка моментально запнулась, пытаясь разобраться в реакции собеседника. Вот, честное слово, жевать лучше, чем говорить! — Я знаю. Я понимаю ваши опасения. Но я буду осторожен с вами настолько, насколько это вообще возможно, — произнес Эштен практически мертвым голосом. — Простите… Я вас чем-то расстроила? — Нет-нет, все хорошо, — Эштен натянуто улыбнулся, медленно меняя цвет на свой естественный, темно-бирюзовый, и вновь стал высоким, как прежде. — Не хотите посмотреть вашу новую комнату? Если вы поужинали, конечно. — Хочу! — Лианейн выскочила из-за стола, машинально убирая на ходу непослушные кудряшки, что все рвались закрыть ее личико, и подхватив свою поношенную сумку, бодро зашагала за хозяином дома. Вот теперь в нем совершенно не чувствовалось никакой опасности. Лишь странная боль и одиночество. — Сколько всего арига живет в столице? — оказавшись в темном коридоре, пронизанном неизвестностью, Лианейн машинально ухватилась за мантию нового знакомого, надеясь, что он не заметит этого. А если и заметит, то не рассердится сильно. — Я один. Подобных мне больше нет. Нигде. Конечно же, Эштен все почувствовал и уже через секунду осторожно взял за руку спутницу, ведя ее по своим скромным владениям. Нет, она не попыталась вырваться из объятий его пальцев, хоть и мелькнула такая мысль в первые секунды. Странно, ладонь чудища теплая и почему-то трогательная, совсем не была мерзкой или склизкой. На ощупь — ну совсем человеческая, а то и лучше немножко. — То есть… вы последний представитель вида? Но ведь написано, что…— удивленно пробормотала Лиа с нотками неподдельного сочувствия в голосе, сжимая руку чуть сильнее. Эштен сделал небольшую паузу в разговоре, столь неприятном для него, но не замедлился даже на мгновение. — Простите, это как-то бестактно с моей стороны… — Если вы про энциклопедию «Орен и его созданные расы», то эта ширпотребная книженция — плод фантазии озабоченных авторов, а не научный труд, — не оборачиваясь, слегка рассерженно заявил Эш. — Мы пришли. Подождите немного, расшторю окна, а то там довольно мрачно. Эштен отворил дверь и скрылся в полумраке, шелестя мантией, уже через секунду в комнату радостно ворвался дневной свет, так что Лиа без труда смогла рассмотреть вполне скромное, но чистое убранство. У прислуги в ее доме были точно такие же аккуратные каморки с простенькими шкафчиками и односпальной монастырской кроватью, хотя нет, их комнаты все же чуть больше и чуть богаче, чем те, что предлагал ее наниматель. Прекрасно, эти «хоромы» намного лучше подвала, которого Лиа опасалась. Здесь, по крайней мере, все достойно и очень тепло. Не теряя времени, наследница Арзеви запорхнула внутрь взбудораженной пташкой обживать новый угол. Уже потом, после того как сумка с вещами небрежно плюхнулась на застеленную кровать, а она более-менее осмотрелась, настало время важных решений и судьбоносных подписей. — Я в любом случае согласна. Я знаю — будет больно и что я могу умереть даже. Вы не думайте, я все взвесила! И я принимаю это… — протараторила Лиа. — Они умирали от обезвоживания и истощения, — Эштен говорил тихо, холодно, не оборачиваясь. Он стоял у окна, оперевшись ладонями на подоконник, и разглядывал сквозь слепящее солнце и резь в глазах яркую радугу, раскрасившую небосвод после безумной грозы, огромные зеркальные лужи на мостовой и кусочек своего сада прямо под окнами. — Как это? Не понимаю… — У нас… у тех видов, у которых нет женщин, стали возникать разные особенности, помогающие выжить. У всех по-разному. У арига, например, срок беременности ничтожно мал. Всего две недели, но большую часть этого времени женщины проводили во сне. А в крохотные моменты бодрствования были невероятно слабы, их нужно кормить и поить весь этот период. Таким образом, они не могли сбежать из логова или избавиться от потомства. — Их не кормили и не поили, да? Поэтому они… — Да, — уронил голову. — Дикие арига — почти животные, они только инстинктами и руководствуются. Дефектными инстинктами, подстать их уродливым телам. Есть. Пить. Размножаться. А вот инстинкта «кормить и заботиться о матерях своих детей» у них нет. — Звучит ужасно… — Это ужаснее, чем вы можете себе представить, Лианейн, — Произнес Эштен едва разборчиво, а через мгновение развернулся к девушке. Каким же он был серьезным сейчас! Грустным, серьезным и темно-синим. — В нашем с вами договоре детально прописаны мои обязанности. А они заключаются в полном обеспечении вас всем необходимым и создании самых комфортных условий на время беременности. Ведь моя самая большая мечта — здоровые дети, — он робко улыбнулся.— Я ждал четыре года, когда вы придете. В этом необычном трогательном существе, обласканном солнечным светом, бывшая аристократка отчетливо видела тень болезненной тайны, которую просто обязательно надо разгадать! Не то чтобы у нее, как у представительницы династии банкиров Орена, не было своих тайн, своей боли и своих переживаний, но то, что скрывалось за печальной улыбкой этого тихого и обходительного «нелюдя» — точно намного интереснее финансовых махинаций… и страшнее. Еще пять шагов, и Лиа оказалась совсем рядом, настолько рядом, что наниматель замер, боясь спугнуть ее. Он лишь, часто моргая, вглядывался в ее миловидное личико, обрамленное целым легионом шаловливых кудряшек, отливающих медью, пухленькие аппетитные губы, бесконечно зеленые глаза, большие и ясные, почти такие же, какие были у его матери. Смотрел и пропадал все сильнее. — Думаю, эти бумажки надо подписать… — Д-да, — смущенно ответил Эштен. — Из тебя получится прекрасный отец, Эш. Я почему-то уверена в этом.