На берегу неба...

Экзамен проходит удачно и мое настроение взлетает выше небес, на часах 14:23, значит Билан все еще на съемках. Ну, что же, мне стоит вызвать такси и отправиться в Останкино, так как оставаться в нашей квартире я точно не хочу. Выхожу из учебного заведения, где проходил экзамен и сразу же залезаю в смартфон, чтобы вызвать машину, но звук приближающихся шагов заставляет меня оторваться. — Привет, — пара юных особ оказываются прямо передо мной, будто они пришли на какие-то разборки. Девушки мне незнакомы, но мне кажется, что я все же где-то видела их. — Мы знакомы? — робко спрашиваю я, складывая телефон обратно в сумочку. — Ну, почти. Ты ведь Джульетта, верно? А мы… ну, знаешь, сумасшедшие фанатки Димы Билана, — мне кажется это милым, пока я не задумываюсь над смыслом этих слов. Стоит ли мне бежать или же они окажутся прелестными подростками, которые хотят автограф? Я всё же достаю мобильный и набираю Диму, пока они продолжают толкать свою пламенную речь. — Ради Димы мы готовы на всё, помни это и не связывайся больше с ним. Надеюсь, что это послужит тебе уроком, — она смахивает рукой что-то, но я не успеваю увидеть это. Едкая жидкость начинает разъедать глаза. Боль становится невыносимой. Я слышу свой же крик о помощи, но ничего не могу с этим поделать. Мой гаджет падает на асфальт и тут же с грохотом разбивается. Я как и он сажусь на колени, стараясь хоть как-то облегчить свое положение, но мир тухнет. Больше я ничего не вижу. *** Открываю глаза и понимаю, что мне ничего не видно, что даже открыв их мир вокруг меня пуст. — Джуля, как ты? — этот голос, этот шикарный голос. Как же я рада ему. Он здесь и это главное. — Я не вижу. Я ничего не вижу, Дим, — шепчу я, безумно напуганным голосом. Прислушиваюсь и слышу звук работающей аппаратуры, значит я в больнице. — Я знаю, милая. Знаю. Я всё тебе расскажу, только дождемся врача-офтальмолога, — ничего нет. Мои глаза открыты, но снаружи мир пуст. Я не могу видеть Диму, даже не могу определить где именно он находится и как выглядит палата. Спустя какое-то время дверь распахивается и мне становятся слышны приближающиеся к моей кровати шаги. Доктор аккуратно касается моего лица и неожиданно я вижу яркий свет, будто в глаза чем-то светят. — Дмитрий Николаевич, я могу поговорить с вами наедине? — спрашивает незнакомый мне голос и я слышу, как Билан встает с ближайшего кресла и выходит за мужчиной. Что там происходит? О чем они говорят? Неужели все так плохо? Дима расскажет мне о том, какой диагноз поставил врач? Дверь снова отворяется и я слышу похожие шаги, но теперь женский голос общается с уже знакомым мне басом Димы. — Мы же сможем ей помочь, Ян? Значит нужно сделать эту операцию, — очень тихо заявляет он, но я всё слышу. Яна здесь и они обсуждают какую-то операцию. Они вообще в курсе, что мне 18 и я имею право всё знать? — Яна? — прерываю я их на подсознательном уровне зная, что сейчас они смотрят на меня, отрываясь от диалога. — Как ты, Джульетта? — спрашивает она, приближаясь ко мне. — Все прекрасно, помимо того, что я ничего не вижу, — заявляю я, старательно пытаясь открыть глаза и очнуться от этого страшного сна. — Дим, расскажи ей всё, а я пока схожу за кофе. Тишину разрывают шаги. Чувствую, как кто-то садится на кровать и начинает легонько сжимать мою руку. — Послушай меня внимательно, ладно? — задает он вопрос в пустоту, так как я не вижу его, не вижу его изумительной красоты, как внешней, так и внутренней, сейчас он кажется мне таким далеким, будто не из этого мира. — Я могу делать что-то еще, кроме как слушать происходящее вокруг? — немного нахально говорю я, только спустя мгновение задумываясь над ужасом этих слов. — Прости, мне… мне просто очень страшно. — Я слышал… слышал твой звонок, — его голос срывается и он продолжает говорить чуть тише, лишь сильнее сжимая мою руку. — Как ты кричала. Как больно тебе было. Они… они плеснули кислоту тебе в лицо, — невольный стон срывается с моих губ, так вот что это было. — Тебя увезли на скорой. Знаешь, я тут уже часов 20 сижу, даже съемки прервали, но это. это было ужасно. Даже сейчас смотреть на тебя… Страшно… Я никогда не думал, что мои фанатки способны на такое, блин, — парень наклоняется и я ощущаю его голову у себя на животе, тут же перекладывая руку и легонько почесывая его за затылок. — Ты должна… должна… сейчас, — мужчина резко поднимается и хватает меня за руку, направляя в нужную сторону. Я прислоняюсь к своему лицу, только сейчас ощущая, что оно полностью забинтовано. Касаюсь сильнее и тут же убираю руку из-за адской боли. — Дим, дай мне свою руку, пожалуйста, — бубню я, тут же ощущая теплое прикосновение. — Скажи мне, всё будет хорошо? — я просто хотела понять ситуацию, хотела, чтобы он был честен и сейчас держа меня за руку Билан просто не сможет соврать. — Я уверен, что мы что-то придумаем. Если операция в Москве не поможет, то я не знаю, отправим тебя заграницу, — он действительно не врет, но то как он напуган, пугает меня еще сильнее. — Когда будет операция? — Ее нужно сделать как можно быстрее, но они не могут сделать ее без разрешения опекуна, так как тебе нет 21. Что вообще за дурацкий закон? Разве они не должны в первую очередь помогать людям? — Дим, не нервничай. Мне становится еще страшнее. Ты же придумал что-то? — Твой отец скоро будет здесь. — Что? Это самая глупая из всех идей! Какого черта? — я просто подпрыгиваю на кровати от его слов. Позвать отца? Он реально считает, что это поможет? Слышу скрип двери и снова шаги. Билан отстраняется от меня, но больше ничего не происходит. Кто здесь? — Кто это, Дим? В ответ тишина.