Поймай меня, если хочешь

По пути к месту назначения, которое Хё обозначила таинственным словом «обменная яма», Тэ успела пожалеть о своём решении как минимум трижды. Она пыталась оправдать себя тем, что у неё не было никакого выбора и вступи она в спор с Ханами, всё могло бы закончиться намного печальнее. Однако это оправдание работало плохо. Ким Тэ жмурилась от ужаса, когда представляла себе, что может ждать её впереди. Прежде она никогда не покидала Гудспрингс дольше, чем на несколько часов, потому что считала это слишком опасной, да и совершенно бесполезной затеей. Труди всегда напоминала ей, что двадцать с лишним лет назад двум Кимам уже пришлось поплатиться своими жизнями за желание прогуляться по Пустошам, и нельзя было найти более веской причины воздержаться от путешествий. Хё курила уже третью подряд сигарету, потому Тэ постоянно перемещалась с одной стороны в другую, пытаясь скрыться от густого дыма, раздражающего ноздри и глаза. — Чего мельтешишь? — злобно спросила рейдерша и сплюнула на землю густую коричневую слюну. — Зря мы тебя покормили, видимо. — Скоро мы придём? — Тэ решила скрыть своё недовольство едким дымом и заговорить о более важных вещах. — Кто эти люди, с которыми я пойду дальше? Хё усмехнулась. — Увидишь. Они тебе понравятся, обещаю. Тэ сомневалась, что ей могут прийтись по душе какие-то бандитки, но кивнула. В конце концов, ей нужна была только охрана, а не друзья, и никто не требовал находить с приятельницами Хё общий язык. Только и нужно было указать им цель и не раздражать их. — Только один совет, — Хё остановилась и подняла вверх кривой указательный палец, в прошлом, очевидно, несколько раз сломанный. — Какие бы таблетки тебе ни предлагала долговязая спица по имени Юна, отказывайся. Если, конечно, не хочешь закончить свои дни где-нибудь в гекконовой яме. Тэ, удивлённая такой заботой, кивнула. Очевидно, её изумление слишком очевидно отражалось на лице, потому что Хё вдруг рассмеялась и согнулась, принявшись хлопать себя по коленям. — Ты что, сестрёнка, не ожидала помощи от такой, как я? В этой жизни я кой-чего знаю, и уж поверь, побольше тебя. И то, что я ношу куртку с эмблемой Великих Ханов, не делает меня какой-то бессердечной тварью. Ты мне нравишься, мышка. К тому же, если ты вдруг помрёшь, кто замолвит за нас с Суёни словечко перед Труди? Откуда-то раздался пронзительный свист, и Тэ, вздрогнув от неожиданности, схватилась за Хё и спряталась за её спиной. Рейдерша покачала головой и осторожно погладила её по волосам. — Ну-ну. Это всего лишь сигнал от наших дорогих друзей. «Дорогие друзья» спустились с небольшого пригорка в низину, где стояли Хё и Тэ только через пару минут после того, как раздался свист. Ким Тэ чуть не расплакалась от облегчения, едва увидела, что обе приятельницы Хё были облачены в форму НКР. — Все мозги там прокурили что ли? — вместо приветствия прошипела Хё и замахнулась на девушку, чье лицо было укрыто чёрным платком. — Сколько раз говорила в форме сюда не заявляться! — Ладно тебе, Хё, — вторая девушка, высокая и ужасно худая — очевидно, та самая Юна, широко улыбнулась и подмигнула. От этой улыбки Тэ стало немного не по себе: она чем-то напоминала оскал геккона. — Мы с Ю-Ю просто не успели переодеться. Да, милая? — Разумеется, — пробормотала девушка в платке. — Сама-то кого притащила? Тэ в страхе широко распахнула глаза и задержала дыхание. В горло ей упиралось проржавевшее холодное дуло винтовки. — Полегче с ней. Она — ваш шанс расплатиться как минимум с половиной долгов. Девушка в платке опустила винтовку, недовольно вздохнув, и подошла вплотную к Тэ. Та по-прежнему стояла, боясь пошевелиться, и только часто-часто заморгала, когда девушка потрепала её за щеку и пощупала за ухо. — За неё много не дадут, — задумчиво протянула она. — Посмотри, уши какие-то уродские. — Никто еще не жаловался! — Тэ, охваченная гневом, в один момент забыла о страхе и шагнула навстречу опасности с занесенной для удара рукой. — Тэ, Квон! — Хё в один момент оказалась между ними. — Как Черти, Чен меня побери! — Сама чертяга, — обиженно протянула Юна и надула губы. — Ничего не объяснила, вот Ю-Ю и подумала, что нам нужно её продать. — Я думала, что рейнджеры НКР не торгуют людьми, — злобно проговорила Тэ и сбросила руку Хё со своего плеча. — Я думала, что войска должны нас защищать. — Могу успокоить тебя только тем, что эти двое — не самые лучшие представительницы своего рода, — лицо Квон скривилось так сильно, что даже платок этого не укрыл. — Юна, Квон, эту мышку зовут Ким Тэ, и её надо довести до 188-го. Если получится, то сопроводить и дальше. Хё вкратце пересказывала детали дела Квон, в то время, как Юна и Тэ внимательно изучали друг друга. Тэ заметила, что взгляд Юны постоянно перемещается из стороны в сторону, словно ей тяжело сфокусироваться, а руки, сжатые в кулаки, мелко дрожат. — Сестрёнка что ли? — Юна кивнула на Хё, и Тэ отрицательно покачала головой. — Ну и ладно. Всё равно ты миленькая. Прости Ю-Ю, она не может делать комплименты другим девушкам в моём присутствии. Девушка рассмеялась, прикрыв лицо ладонью, а потом закашлялась. Внимательно слушавшая Хё Квон тут же оборвала её и подскочила к Юне. — Ты в порядке? — встревоженно спросила она. — Если тебе нужно… — Всё хорошо! — на миг добродушно-глуповатая маска сошла с лица Юны, и Тэ увидела измученную и глубоко несчастную девушку. Хё дёрнула плечами. — Половина долга будет списано. Плюс два винта Диксона, отдам прямо сейчас. Но если на этой девчонке появится хоть одна новая царапина, я вас лично зарою, а Суёни отольёт на ваших могилах. Сама знаешь, как часто ей хочется в туалет. Квон фыркнула и протянула руку, которую Хё незамедлительно пожала. На прощание Хё похлопала Тэ по груди, после чего девушка с удивлением обнаружила в кармане куртки горстку крышек. — Удачи, принцесса. Смотри, не вляпайся во что-нибудь посерьёзнее, — губы Хё вдруг дрогнули, и она поспешила скрыться, перед этим всунув Квон в руки небольшой свёрток. — Ну что, Ким Тэ, — Квон осмотрела её критическим взглядом и поцокала языком. — Считай, что тебе повезло. Сегодня через наш пост проходило четверо караванщиков, возможно, твоя подружка была среди них. Квон предложила пройти до грузовичка, который стоял чуть поодаль, под маскировочным тентом, и там уже подробнее обсудить детали. Тэ несказанно обрадовалась тому, что скоро можно будет ехать, а не плестись на своих двоих, потому добежала до машины в считанные минуты. Уже в грузовичке ей в голову пришла идея: она попросила листок бумаги или чего-нибудь, на чём можно рисовать, и карандаш. Ей смогли обеспечить лишь небольшой огрызок, который Квон подточила с помощью ножа, но Тэ была благодарна и такому. Высунув кончик языка и стараясь не испортить рисунок, когда грузовик подскакивал на дорожных ямах и холмиках, она принялась выводить черты столь ненавистного ей лица. К её собственному удивлению, Тэ слишком хорошо запомнила, как выглядела Фани, и даже дурманящее действие стимулятора нисколько не затмило образ грабительницы в её памяти. — Ты так круто рисуешь! — Юна заставила Тэ подпрыгнуть от неожиданности, и лицо Фани прорезала длинная карандашная линия. — Ой, прости-прости. Не переживай, так всё равно красиво. — Я не беспокоюсь о красоте, — огрызнулась Тэ. — Мне нужно, чтобы она была узнаваема. — Когда закончишь, покажи Ю-Ю. У неё такая замечательная зрительная память, если один раз кого увидит, так ещё сто лет не забудет. — Не преувеличивай, Юна! — раздался голос из водительской кабины. — Вот, а еще слух хороший, — Юна хихикнула, и Тэ вдруг улыбнулась ей в ответ. Несмотря на всю неприязнь, которую она испытывала к людям, с которыми ей вынужденно приходилось соседствовать последние сутки, она начинала потихоньку проникаться сочувствием к ним. В конце концов, каждый выживал на пустошах, как мог, не так ли? Она ещё раз посмотрела на портрет Фани и стиснула зубы. В таком случае, и эту проклятую рабыню нельзя было ни в чём винить, но она, в конце концов, подвергла жизнь Тэ опасности, забрала одного из главных кормильцев целого поселения, украла пип-бой и большую часть денег. Тэ вдавила карандаш в бумагу так сильно, что она порвалась в районе полной нижней губы Фани. — Эй, не сердись ты так, — Юна протянула ей кружку, от которой попахивало табаком и ещё чем-то сладковатым. — Выпей кофейку, видок у тебя тот ещё. Тэ посмотрела на кружку с опаской, памятуя о словах, сказанных Хё. Но от кофе вроде бы никто ещё не умирал, к тому же его было не так уж и много, потому поколебавшись несколько секунд, она всё же приняла дымящийся напиток из рук Юны и отпила первый глоток. Кофе обжёг нёбо, а когда Тэ его проглотила, у неё на секунду закружилась голова. Всё вокруг вдруг стало невероятно чётким, словно кто-то выкрутил ручку настроек до максимума, и Тэ закашлялась. — Странный у вас кофе, — прохрипела она. — Слишком крепкий, что ли. — Там немного табачной жвачки, — хихикнула Юна. — Поможет тебе вспомнить недостающие детали. Но Тэ уже закончила портрет Фани-Фани-Тиффани, и не обнаружила никаких недостающих деталей. Она посмотрела в хитро сощуренные глаза, которые сама же старательно вырисовала на бумаге и вдруг похолодела. Фани-Фани-Тиффани, откуда это, чёрт возьми? Глаза казались слишком знакомыми, как и губы. Но если Тэ и Фани виделись только однажды в жизни, откуда появилось это «слишком»? Почему в голове всплыла эта дурацкая присказка, скрывавшая в себе полное имя рабыни, которое она так старательно сдирала со своей кожи? — Ю-Ю, тут наша подруга вроде как приход словила! — От твоего кофе кто угодно его словит. Она там в порядке? Тэ была в порядке, даже чересчур. Она лихорадочно перебирала каждое воспоминание, словно папки в архиве, передвигаясь от поздних к наиболее ранним. Фани. Фани. Тиффани Хван. Чумазый подкидыш в доме дока «я-нашёл-её-на-дороге» Митчелла. В одеяле лежала записка, где смазанным неразборчивым почерком было выведено имя и просьба позаботиться о ней. Фани-Фани, неутомимая, громкая, похожая на лучи солнца, которые нагло будят тебя с утра, пробиваясь сквозь оконные ставни, мешая насладиться последними минутками сна. Та, от кого мама Джессика и папа Чжон советовали держаться подальше. Та, из-за кого Ким Тэ не слушала папу и маму. — Пойдём, покатаемся на Чим-Чиме? Никто не узнает, если мы тихонечко проскользнём в стойло! — Ты совсем с ума сошла? Это опасно! Тиффани пропала спустя три дня после гибели родителей Тэ. Неудивительно, что она так легко её забыла — ей было всего лишь восемь лет, и она в одно мгновение лишилась всей семьи. Память вытолкнула болезненный образ, предпочла стереть его, чтобы не допустить ещё больших страданий в жизнь хрупкой малышки Ким Тэ. — Ты ничего в свой кофе не добавляла, точно? — моргнув несколько раз, Тэ обнаружила, что над ней нависла встревоженная Квон, уже успевшая избавиться от своего платка. — Когда я тебе врала, Ю-Ю? — Кажется, вчера вечером. Юна вспыхнула и состроила обиженную физиономию. — Это не считается. Это совсем по другому поводу. Тэ кашлянула, напоминая о себе. — Я в порядке, — поспешила заверить она. — Просто…воспоминания. — Такое бывает, — встряла Юна. — Диксон говорил, от табачной жвачки мозги быстрее варят, а уж когда завариваешь её с мескитом… Квон тем временем разглядывала нарисованный Тэ портрет. Её круглое смуглое лицо выражало целый набор эмоций, в которых Ким так и не могла разобраться — уж слишком быстро одна сменяла другую. — Она назвалась Джессикой Чон. Сказала, что едет в Боулдер-сити, везёт партию «Абраксо». На посту тогда стоял Максвелл, так что он даже не стал досматривать её мешок, только её саму ощупал с ног до головы, — Квон с отвращением сплюнула прямо на пол грузовичка. — Я еще удивилась, что у неё тележка почти пустая, но Максвелл даже не задумался. Куда уж ему, коли сиськи удалось потрогать, дрочер малолетний. — К’мон, Юри-я, — протянула Юна. — Ты меня точно так же и закадрила. Квон закатила глаза и вернула рисунок Тэ, которая аккуратно сложила его и спрятала в карман комбинезона. — Нам в придётся ехать через 188-й прямо сейчас. Я более чем уверена, что она там. Даже если она действительно поехала в Боулдер… Дорога здесь всего одна, вокруг всё проминировано. Остаток пути до торгового поста 188 они проделали в относительном молчании. Тэ то и дело проваливалась в беспокойный сон, в котором без конца преследовала Тиффани, а когда ей удавалось её догнать и развернуть лицом к себе, то она обнаруживала вместо девушки безобразного светящегося гуля. Несколько раз Ким Тэ даже вскрикнула во сне, после чего Юна перебралась поближе к ней и предложила устроиться поудобнее на её коленях, как на подушке. Сперва Ким отказывалась, но потом решила, что от этого она всё равно не пострадает, и в конце концов согласилась. Юна принялась бормотать какую-то песенку и поглаживать Тэ по волосам, отчего та расслабилась и наконец уснула нормально. Когда Тэ проснулась, то никого рядом с собой не обнаружила. На улице было шумно: возле грузовика Квон громко спорила с какой-то девушкой, указывавшей ей на то, что транспорту здесь не место. — Всех браминов перепугаете! — громко отчитывала рейнджеров девушка. — Здесь машины не ставятся! — А если у нас, бля, важный груз? — не выдержала Квон. — Думаешь, напялила на себя эту жестянку и можешь теперь командовать? Тэ выглянула, заинтересовавшись, с кем это там так оживлённо ругается Квон. Её оппоненткой оказалась выглядевшая очень юно, возможно из-за по-щенячьи пухловатых щёк, девушка в тяжёлой форме Братства Стали. Увидев Тэ, девушка вытянулась по струнке и отдала честь. — Добрый день! Паладин Братства Стали, Со Чжухён, к вашим услугам! Не могли бы вы приказать своему водителю передвинуть грузовик подальше? На 188-м торговом посту слишком много животных, которым ваш транспорт может доставить дискомфорт! Тэ пожала плечами и собиралась было сказать, что она Квон не командир, но может попробовать договориться, как вдруг её сердце заколотилось втрое быстрее, чем обычно. Впереди, в кучке караванщиков и торговцев, размахивала руками, смеялась и что-то громко рассказывала Тиффани Хван. Словно почувствовав на себе чужой взгляд, она повернулась в сторону Тэ и испуганно прикрыла рот рукой. «Ну всё, сука», — подумала Тэён и сорвала винтовку с плеча не ожидавшей такого Юны. «Вот и конец тебе пришёл».