Сведенные судьбой

Спустя несколько месяцев окончательно окрепший Франсуа явился домой под вечер и, сияя улыбкой, заявил нервно расхаживающей по комнате Мари: — Родная моя, мы с друзьями решили организовать клуб игры в преферанс. Будем собираться вечерами иногда и отдыхать ото всего. Более того, я хочу чтобы ты, радость моя, в виде исключения играла с нами. — Но что на это скажут твои друзья? — Пыталась вывернуться Мари, которая терпеть не могла карточные игры. — Все-таки женщина за игральным столом — не comme il faut*. — Мои друзья совсем не против сделать исключение для тебя, моя чаровница, — улыбнулся Дебре, целуя руку возлюбленной. — Возможно, я присоединюсь к вам позже, — улыбнулась Мари. Теперь Франц вечерами напролет пропадал в компании своих дружков, и все его разговоры сводились к поиску новых удачных комбинаций для игры и склонению Мари к тому, что она ДОЛЖНА играть вместе с ними. — Я не хочу играть, пойми! — не выдержала герцогиня, когда вернувшийся с очередных посиделок Маркиз снова завел надоевший ей до зубовного скрежета разговор. — Я не люблю карты! Мне это не интересно! — Нормальному человеку такое не может быть не интересно! — Глаза Франца наполнились злобой. — Эта игра развивает логическое мышление! — Франц, я на отсутствие у себя логики никогда не жаловалась, — нервно усмехнулась Мари, пытаясь перевести все в шутку. — Да ты только и знаешь, что пропадать на своих треклятых балах и веселиться, а развивать логику, играя в интересную игру тебе конечно же некогда! Профурсетка чертова! Вот и нашла бы себе такого же нытика-кавалера, отрицающего все благое, как ты сама, и оставила меня в покое! — Франц, ты не в себе… — прошептала Мари, чувствуя, как в глазах предательски защипало от слез-это же всего лишь игра… — И в эту игру ты будешь играть, как любой нормальный человек! — заорал потерявшее всякое самообладание маркиз. — Потому что я так хочу! — Нет! — собрав остатки твердости, выкрикнула решившая во что бы то ни стало настоять на своем Мари. — И не смей меня неволить! — Посмею! — Рявкнул он, схватив герцогиню за грудки, и принялся трясти ее, точно тряпичную куклу, приговаривая: — Ты будешь делать так, как нужно мне, потому что Я ЗНАЮ КАК ПРАВИЛЬНО И КАК ЛУЧШЕ ДЛЯ ТЕБЯ! — Франц, опомнись! Ты не понимаешь, что творишь, — прошептала до смерти перепуганная девушка. — Это же просто игра… — Не опомнюсь! И я полностью отдаю себе отчет в своих действиях! И для меня это не просто игра, Мари! И если у тебя не хватает ума, чтобы понять это, то мне тебя жаль…не думал, что ты такое ничтожество! — Франц… — начала было Мари, которую эти слова полоснули по сердцу, точно раскаленное добела железо, но осеклась, увидев, с какой безграничной смесью ненависти и презрения смотрел на нее Дебре. — Замолчи! — не помня себя от ярости взревел он, а в следующую секунду послышался звук звонкой пощечины и тихий шепот: — Игра мне сто крат дороже тебя! И если тебя это не устраивает, можешь убираться отсюда ко всем чертям! Униженная, испуганная до глубины души Мари лишь судорожно всхлипнула и, держась за пылающую от удара щеку, кинулась прочь из родного поместья. Хотелось бежать. Неважно куда. Лишь бы подальше от этого человека и этого дома, где он стал полноправным хозяином. Подальше от собственной боли, разрывающей душу…