Мамин парень моей мечты

      Вообще-то Джихуна всегда всё устраивало. Не то чтобы он чувствовал себя обделённым вниманием со стороны окружающих людей: его уважали (боялись) одноклассники, в его школьный шкафчик постоянно подсовывали письма с признаниями, а учителя возлагали на парня большие надежды. Не то чтобы ему не хватало материнской любви: госпожа Пак постоянно заботилась о том, чтобы у сына было самое лучшее, и поддерживала даже самые странные его порывы. У Джихуна никогда не было проблем с учёбой, он всегда вёл себя уважительно со старшими, не связывался с сомнительными компаниями и вообще-то был самым что ни на есть обыкновенным подростком. За исключением, пожалуй, того, что был по уши влюблён в парня. Парня своей матери. Который был старше его на каких-то четыре года. И выглядел так, что Джихун был готов называть его папочкой вовсе не из-за того, что тот встречался с его мамой. И это небольшое (совсем, на самом деле, маленькое) исключение в корне меняло всё, что Джихун с трудом выстраивал все эти годы.       Всегда спокойный, рассудительный, аккуратный, он превратился в ходячую угрозу в первую очередь для самого себя, потому что после появления Кан Даниэля в его жизни рядом с Джихуном летали не только флюиды любви, но и все способные на это предметы. Именно поэтому сейчас, стоя на крыльце учебного центра, Джихун отрешённо смотрел на лежащий в ладони смартфон, экран которого был пронизан паутинкой трещин. Смартфону было около двух лет, и всё это время он преспокойненько существовал без чехлов и защитных плёнок, однако за последнюю неделю он упал столько раз, сколько, кажется, не падала даже джинёнова самооценка во время пубертатного периода. Джихун тяжело вздохнул. Радовало то, что он успел скинуть все фото и видео, которые наснимал в тот день из вертолёта, на ноутбук. Но всё же новый смартфон был ему жизненно необходим хотя бы для того, чтобы звонить маме с просьбой забрать его с дополнительных занятий. А пока этим занимался стоящий рядом Джинён; он совершенно по-дурацки улыбался и глупо поджимал губы, то и дело повторяя в трубку: «Хорошо, госпожа Пак. Всё будет в лучшем виде, госпожа Пак. Не переживайте, госпожа Пак».       Джихун закатил глаза, цокая языком. Порой Джинён и правда подбешивал его таким поведением, потому что юноша знал наверняка — фанючество Бэ не больше, чем уловка, чтобы его подразнить. Нет, конечно, он нисколько не преуменьшал достоинства своей матери, да и сам Бэ всегда отзывался о ней восторженно, но, зная друга, Джихун был уверен, что единственным, что интересовало Бэ на самом деле, были его аккаунты в соцсетях и девчачьи айдол-группы. В конце концов Джинён ведь тоже был совершенно обычным подростком. Может, правда, чуть менее заинтересованным в учёбе и не пользующимся популярностью в классе, а ещё — без всяких исключений в виде любви к особям собственного пола. Но это так, мелочи, поэтому Джихун и правда дорожил их дружбой. Да, иногда Бэ был слишком надоедливым, не всегда вовремя открывал рот, зато Джихун знал наверняка: с Джинёном можно и в огонь, и в воду. К тому же на кого, как не на лучшего друга, Паку вываливать свои душевные страдания.       — Ну и что ты успел наобещать моей матери? — фыркнул Джихун, когда Бэ наконец-то положил трубку.       — Выпнуть тебя из машины где-то в районе твоего дома, — миленько прощебетал Джинён, складывая ладони возле лица. Колоссальный опыт помог ему вовремя увернуться от паковского пинка. — А вот, кстати, и транспорт!       Бэ ткнул пальцем в остановившийся у дороги чёрный мерседес и, схватившись за лямки висящего на плечах рюкзака, в буквальном смысле поскакал в его сторону. Джихун постоял на крыльце ещё несколько секунд, делая вид, что он не знает никаких Джинёнов и вообще тут просто мимо проходил, но потом, вздохнув, всё же поплёлся в сторону иномарки.       — Так, сначала добросим господина Пака до его хором, а потом домой! — раскомандовался Джинён, стоило Джихуну расположиться на заднем сиденье.       — Здрасьте, — слегка поклонившись, поприветствовал Джихун водителя. Внешне похожий на шкаф мужчина кивнул в ответ, бросая на юношу взгляд через зеркало заднего вида.       Если бы Джихун не знал этого дяденьку ещё с младшей школы, он бы испугался. Выглядел сорокалетний мужчина грозно и устрашающе, однако Джинёну труда не составляло командовать им направо и налево. Тот давненько работал на семью Бэ и забирал Джинёна и Джихуна со школы чаще, чем кто-либо другой. Пака даже удивляло это обстоятельство. Прислуга в дедушкином доме менялась едва ли не каждые полгода, в своё время он даже не запоминал лиц горничных, а вот водителя семьи Джинёна он помнил очень даже хорошо. Пугающий мужчина под два метра ростом в чёрном официальном костюме, с двумя разноцветными портфелями на широких плечах и маленькими детскими ручками в огромных лапищах — если не это было самым странным явлением после окончания занятий младшей школы, то что вообще. В то время они с Джинёном нередко убегали и прятались от дяди-шкафа, чтобы, будучи пойманными, добираться до машины вниз головой, хохоча и весело переглядываясь. Сейчас всё это было в прошлом: они выросли, и теперь Джинён предпочитал тыкать в телефон, а Джихун — смотреть в окно на пробегающие мимо улицы.       Когда машина остановилась напротив его дома, Джихун поблагодарил водителя и, фыркнув на просьбу Бэ передать его маме привет, вышел на воздух. Пройдя мимо припаркованного у обочины серебристо-синего мотоцикла, Джихун усмехнулся.       В последнее время Даниэль частенько бывал у них в гостях. Госпожа Пак, разрабатывающая какую-то новую коллекцию мужских костюмов, говорила, что Кан ей в этом отлично помогает. Джихун только согласно кивал головой, мол, «да-да, конечно, так я и поверил». Впрочем, присутствие Даниэля в их доме Пака почти не смущало, за исключением, разве что, моментов, когда Даниэль перехватывал его взгляды или каким-то совершенно привычным жестом трепал по волосам. В остальном же Джихун умудрялся вести себя вполне нормально, разве что время от времени вытворял какую-то неведомую хрень, путался в собственных ногах и ронял всё, что ему доверяли подержать. Даниэль на это только посмеивался и просил его быть осторожнее. В общем-то к этому Пак тоже успел привыкнуть.       Переобувшись в любимые тапки в холле, Джихун, устало шаркая, подошёл к арке гостиной. Мама и Даниэль ожидаемо сидели на диване и, нависнув над эскизами и образцами тканей, разложенными по журнальному столику, спорили о том, какую клетку выбрать. И делали это так увлечённо, что Джихун пару минут просто стоял, подпирая плечом косяк арки в ожидании, когда его заметят.       — Я дома, — протянул юноша, когда они, наконец, замолчали и синхронно подняли головы, после чего вскинул руку, незамысловато здороваясь с Даниэлем. Тот повторил его жест и улыбнулся уголком губ.       — Милый, как доехал? — госпожа Пак подняла аккуратные брови в вопросительном жесте, откладывая эскизы на журнальный столик.       — Хорошо, — Джихун зевнул, прикрывая рот ладонью. Честно говоря, за день он ужасно вымотался. И на самом деле, может, он и посидел бы с ними в любое другое время, но явно не сегодня. Тем более что домашнее задание никто не отменял. — Если что, буду в своей комнате, — бросил он и, потирая слипающиеся глаза, направился к себе.       Вздрогнув от стука в дверь, Джихун резко выпрямился и, стиснув зубы, завыл, когда встретился макушкой с плафоном огромной настольной лампы. Потирая многострадальную голову, Пак вскинул суровый взгляд и, обиженно засопев, сдвинул лампу в сторону. Кажется, он всё-таки уснул, пока готовился к уроку английского. Тыкнув в разбитый экран лежащего возле учебника смартфона, чтобы проверить время, юноша вздохнул, вспомнив, что тот не включился даже тогда, когда Джихун поставил его на зарядку. Стук в дверь повторился, и Пак, обернувшись, дал разрешение войти. Он знал, что это не мама — та обычно не стучалась, впархивая в его комнату, когда вздумается. Но, как ни странно, неловких ситуаций это не вызывало: то ли Джихун был предусмотрителен, то ли госпоже Пак всегда удавалось поймать нужный момент.       — Не отвлекаю? — осведомился заглянувший внутрь Даниэль. Джихун отрицательно помотал головой, тут же хватаясь за затёкшую шею. — Ужинать будешь?       — М, уже иду, — Джихун сполз с кресла и, зевая, поплёлся следом за Даниэлем.       С его появлением в джихуновой жизни изменилось многое, например то, что за месяц он поправился на три килограмма, над чем Джинён всегда посмеивался, порываясь ущипнуть Пака за щёки. Джихун фыркал, но терпел и за обе пухлые щеки уплетал всё, что Даниэль готовил. Вот и сейчас с кухни приятно пахло острыми специями и мясом, и Джихун, воодушевившись, обогнал старшего, залетая внутрь первым и тут же забираясь на высокий стул. Зашедший несколькими секундами позже Даниэль, пройдя мимо, потрепал его по волосам, на что Пак тут же сконфуженно втянул голову в плечи. Сидящая напротив мама переглянулась с Даниэлем и растянула губы в улыбке, прикрывая их тонкими пальцами, тем самым смущая Джихуна ещё больше. Однако стоило порции пибимпапа появиться перед голодным юношей, как он тут же забыл обо всяких смущениях и, пожелав всем приятного аппетита, накинулся на горячую еду.       — Милый, через пару дней мне нужно уехать в Пусан, — произнесла госпожа Пак, когда фарфоровые горшочки почти опустели.       — Зачем? — Джихун вопросительно вскинул глаза, от интереса даже сбавив скорость работы челюстей.       — В компании твоего дяди решили открыть ещё один филиал и… — пустилась в объяснения мама, однако нахмурившегося Джихуна вряд ли интересовали подробности.       — А ты тут причём? — сдвинув брови, перебил её юноша и отложил палочки. Ему не нравились разговоры о дяде и их семейной компании: сразу вспоминалось детство и строгий дедушка, поэтому Джихун, как мог, старался избегать подобных тем. С остальными членами семьи — с двумя дядями, их жёнами и детьми — Пак не общался. Даже с двоюродным братом, который учился на класс ниже его в той же школе, он предпочитал лишний раз не пересекаться. Да и вообще, честно говоря, Джихун был бы рад, если бы его и маму с этой компанией ничего не связывало.       — Милый, ты же знаешь…       Конечно. Акции. Несмотря на разорванные — как казалось Джихуну — отношения с родственниками, госпожа Пак владела небольшой частью акций компании, которые строгий дед всё же завещал единственной дочери после своей смерти. Их было всего несколько процентов, но в столь большом бизнесе это была весомая цифра, поэтому маме Джихуна нередко приходилось ездить в головной офис на какие-то советы и собрания. Джихун прекрасно понимал, что эти акции приносят им большую часть дохода, но всё равно терпеть не мог, когда в доме поднималась эта тема.       — И надолго? — как можно более равнодушно поинтересовался Джихун.       — Эмм… — Пак заметил, как мама переглянулась с Даниэлем. — Дня на… три?       Глядя на меняющуюся мимику на лицах у обоих, явно заранее не обсудивших этот вопрос, Джихун усмехнулся.       — Вдвоём едете, что ли? — прервал он их немое обсуждение, и женщина вскинулась, махая палочками.       — Нет-нет-нет, милый, я одна, — поспешно оправдалась она, для весомости несколько раз кивая головой.       — Ну оке-е-ей, — с подозрением в голосе протянул Джихун.       — Справишься тут без меня? — госпожа Пак решила побыстрее увести тему в другое русло, и единственным успешным в данном случае вариантом было — задеть гордость сына.       — Пфф, конечно, — поддавшись провокации, фыркнул юноша и запихнул в рот кусок говядины.       Джихун поёжился и приподнял плечи. Оглядев опустевший школьный двор, он шмыгнул носом. После тёплого помещения библиотеки выходить на прохладный воздух было сомнительным занятием, и Пак успел несколько раз пожалеть, что пошёл вперёд, не став дожидаться сдающего книги Джинёна внутри здания. Натянув капюшон на голову и спрятав пальцы в рукавах огромной серой толстовки, Джихун развернулся ко входу, прячась от ветра. Джинён появился только через несколько минут, и Пак окинул его убийственным взглядом.       — Я тут задницу чуть не отморозил, — обвиняюще выдал он, пыхтя от негодования, но Джинён, кажется, его даже не услышал, смотря куда-то за его плечо и дёргая подбородком. Спустя несколько секунд до Пака, наконец, дошло, чего добивался его друг, и с раздражённым «ну что?!» он всё-таки обернулся.       Вообще-то Джихун не рассчитывал, что мама заедет за ним после занятий: он кинул ей сообщение с телефона Джинёна о том, что доберётся вместе с Бэ, но алый хёндэ, остановившийся неподалёку, вряд ли можно было спутать с чьим-то чужим. Однако когда из машины со стороны водительского места вышел Даниэль, брови Джихуна удивлённо поползли вверх, скрываясь за чёлкой медовых волос. Даниэль помахал ему рукой, растягивая губы в улыбке, и подошедший к Паку Джинён толкнул его локтём в бок, поигрывая бровями.       — Оу, а он шикарно выглядит, — доверительно поделился мнением Бэ, и Джихун не мог не согласиться, на автомате кивая головой, тем самым заставляя Джинёна хихикнуть.       Даниэль и правда выглядел шикарно в бежевом пальто до колен, оттеняющем привычно чёрные штаны, и белоснежном мягком свитере с горлом. И Джихун бы соврал, если бы сказал, что прежний стиль Кану шёл больше. Если бы здесь была толпа школьниц, визгов было бы столько, что впору было затыкать уши, лишь бы сберечь слух.       — Даниэль-хён! — крикнул Джинён и помахал старшему парню, растягивая радостную лыбу, после чего подтолкнул скептически взглянувшего на него Джихуна в спину, понижая голос. — Давай-давай, нечего тут стоять и задницу морозить, до завтра, если что, всегда на связи. Файтин! — напоследок вскинув обе руки, приободрил его Бэ и, завидев подъехавшую к воротам машину, убежал в её направлении. Джихун проводил его взглядом и, вздохнув, направился в сторону Даниэля.       — Привет, — Кан мило улыбнулся и, дождавшись, пока младший залезет в машину, сел за руль.       — Не ожидал, что ты приедешь, да ещё и на маминой машине, — бросил Джихун. Он убрал рюкзак в ноги и, пристегнувшись, посмотрел на Даниэля. — Я ведь написал ей, что доеду домой с Джинёном.       — Да, но мы не домой, — как бы между прочим сообщил Даниэль и развернулся, упираясь рукой в сиденье возле головы дернувшегося от испуга Пака.       Не ожидавший такого поворота Джихун округлившимися глазами уставился на сосредоточенное лицо парня, находящееся меньше, чем в тридцати сантиметрах от него. До этого момента они никогда не были так близко, и юноша, за эти несколько секунд успевший словить парочку инфарктов, был готов признать, что вблизи Кан Даниэль был ещё более красив. Серые, слегка обожжённые недавней покраской волосы, ниспадающие на лоб неровными прядями чёлки, подчёркивали сияние его кожи, делая Даниэля похожим на мраморное изваяние. Живого человека в нём выдавали лишь потемневшие от недосыпа веки, акцентирующие внимание на аккуратной родинке под правым глазом, и обветренные губы, сейчас слегка приоткрытые от дыхания. Джихун сглотнул накопившуюся во рту слюну, останавливая на них взгляд. Слегка розоватые, припухшие, с красными точками ранок. На вид они казались влажными и слегка шершавыми, но на ощупь наверняка были очень тёплыми и мягкими. Чуть приподнятые уголки губ, венчавшие это совершенство, неожиданно дёрнулись вверх, и Джихун осоловело моргнул прежде, чем, вздрогнув, испуганно вскинуть взгляд. Даниэль, перехватив его, беззаботно улыбнулся и, убрав руку с соседнего подголовника, окончательно развернул автомобиль, плавно выезжая на дорогу.       Джихун был готов выплюнуть собственное сердце: то билось где-то в горле, заставляя кровь приливать к щекам и уже горящим от стыда ушам. Даниэль всего лишь выехал со стоянки задним ходом, а Пак успел навоображать себе невесть что. Зажмурившись, Джихун поджал губы, пытаясь всосаться внутрь всё ещё надетого на голову капюшона. «Боже, я поверю в тебя, если он этого не заметил. Как же стыдно», — мысленно завывал юноша, нервно теребя рукава толстовки. В машине повисла недолгая пауза, разбавляемая тихим шипением шин от соприкосновения с асфальтом.       — Даже не спросишь, куда мы едем? — неожиданно спросил Даниэль. Его голос звучал как и прежде, и Джихун, шмыгнув носом, всё же опасливо выглянул из капюшона. Старший смотрел на дорогу и слегка улыбался. По его внешнему виду довольно сложно было сказать, заметил ли он, что Пак пялился на него добрые пятнадцать секунд (показавшиеся Джихуну вечностью), но перестраховаться на всякий случай не помешало бы.       — Куда? — как можно более безэмоционально выдал Пак. Для того, чтобы всё выглядело ещё более непринуждённо, он подпёр голову рукой, облокотившись локтём на дверцу. Рукав толстовки услужливо соскользнул вниз, и Джихун ожидаемо приложился макушкой о стекло. Сделав вид, словно ничего не произошло, он уставился в окно, мысленно успокаивая в себе суицидальные порывы.       Как оказалось, ехали они в торговый комплекс, располагающийся по пути к дому. На вопрос «Зачем?» Даниэль лишь загадочно улыбнулся и сказал, что Джихун поймёт всё сам. Когда они всё же отыскали место на парковке, втиснув внедорожник между двумя легковушками довольно далеко от входа в здание, Джихун, недовольно бурча от необходимости выбираться из тёплой машины на холодный воздух, потянулся к ремню безопасности. И, конечно, отстёгивать его пришлось Даниэлю. И, что вполне ожидаемо, у Даниэля всё получилось с первого раза. Выбравшись из физического плена ремня безопасности и эмоционального — от стыда перед собственной неспособностью тот отстегнуть, Джихун тут же вывалился из машины. Обдавший лицо холодный поток ветра остудил его покрасневшие щёки, и парень, не дожидаясь старшего, в быстром темпе зашагал в сторону ближайшего входа.       Внутри торгового центра было тепло, Джихун стянул капюшон и, глядя в витрину какого-то магазина, пригладил растрепавшиеся волосы. Уловив в стекле отражение Даниэля, Пак отвёл взгляд и развернулся.       — Нам туда, — Даниэль кивнул в сторону магазина электроники. — Кажется, тебе нужен был новый телефон?       — О, точно, — согласился Джихун. Очень даже хорошо, что Даниэль привёз его сюда, иначе Пак вряд ли бы добрался до магазина так скоро.       — Мой бывший одноклассник и очень хороший друг работает здесь, думаю, он сможет что-нибудь тебе посоветовать, — объяснил Даниэль. — А вот и он. Сону! Эй, Он Сону!       Стоящий за линией касс парень, услышав своё имя, удивлённо вскинул голову и в непонятках огляделся по сторонам. Когда он наконец-то заметил Даниэля, его брови поползли вверх в такт медленно растягивающейся на тонких губах улыбке.       — Даниэль! — воскликнул он и, отложив небольшую коробку, которую до этого момента крутил в руках, быстрым шагом направился в их сторону.       Джихун с недоверием осмотрел приближающегося парня. «Что за? Сначала Минхён-хён, теперь этот Сону… В их класс что, по внешности отбирали? Это вообще законно?» — мысленно негодовал Джихун, рассматривая симпатичного брюнета, который уже вовсю обнимал Даниэля, похлопывая его по спине.       — Сто лет не виделись! Как жизнь? Как на личном? — Сону отодвинулся, но всё так же продолжал держать Даниэля за плечи и сиять улыбкой, атакуя вопросами. Они были примерно одного роста, разве что Даниэль был чуть шире в плечах. Стоящий позади Даниэля Джихун нахмурился и, кажется, так сильно задумался, разглядывая выразительные черты лица Сону и его ежесекундно меняющуюся мимику, что не сразу уловил направленный на себя взгляд. Дёрнувшись от неожиданности и примерно представив, что ждёт его дальше, Джихун попытался спрятаться за широкой даниэлевой спиной, но было поздно. — А кто это у нас такой хорошенький? — проворковал Сону и, отодвинув прыснувшего в кулак Даниэля, схватил Джихуна за пухлую щёку. Слегка прифигевший от происходящего Пак скосил глаза на чужие пальцы. Засопев, он поднял взгляд на нового знакомого и, недолго думая, выдал:       — Кое-кто хорошенький сейчас оторвёт тебе руку, хён, на счёт три… два…       Осоловело хлопнув глазами, Сону резко убрал ладонь и, не находя слов, помотал пальцем перед джихуновым лицом, бросая взгляды на смеющегося Даниэля.       — А он мне нравится, — наконец-то произнёс Сону с наигранной неуверенностью в голосе. Джихун, потирающий покрасневшую щёку, миленько улыбнулся, наклоняя голову вбок, и Сону, подыграв ему, отодвинулся поближе к Даниэлю.       — Это Джихун, — познакомил их Даниэль, и Сону заинтересованно наклонил голову, поглядывая на друга. Даниэль сделал странные глаза. Спустя пару десятков секунд Джихун, откровенно не понимая происходящего, откашлялся, прерывая чужие гляделки. — Нам бы телефон посмотреть… — очнувшись, начал Кан, и Сону вскинулся.       — О, так вы по адресу! Перед вами самый лучший консультант, идеальнее вы просто не найдёте, и я серьёзно. Он Сону. Он, — парень сделал акцент на своей фамилии, а потом схватился за бейджик, демонстрируя его скептично опустившему взгляд на белый прямоугольник Джихуну. — Он. Не Гон. Не Хон. Он, — ещё раз для весомости повторил Сону, тыкая на фамилию пальцем (на бейдже действительно было написано «Он», и Джихун удивлённо вскинул брови), и взмахнул рукой, приглашая парней к нужным стеллажам.       На самом деле Джихун почти ничего не понимал в смартфонах, поэтому даже думал о том, чтобы позвать с собой Джинёна, когда наконец соберётся покупать его. Сону же, казалось, знал о них всё. И Джихун почти не разбирал, что тот говорил, продолжая подсовывать всё новые и новые модели. Видя чужое замешательство, Даниэль догадался спросить, что именно Джихуну нужно, на что тот только пожал плечами. Кан переглянулся с Сону, и тот молча тыкнул в одну из моделей.       — Как тебе этот? — спросил Даниэль, передавая смартфон в руки младшего. Стальной корпус приятной тяжестью лежал в ладони. Телефон выглядел довольно просто, но вместе с тем стильно, и Джихун кивнул головой, понимая, что, в общем-то, это неплохой вариант (наверное). — Мы возьмём, — произнёс Даниэль. — Думаю, защитное стекло тоже не помешает, — он улыбнулся, бросая взгляд на фыркнувшего Джихуна.       Пока Сону клеил защитное стекло и оформлял покупку, Пак шатался по магазину, разглядывая технику и давая школьным друзьям время пообщаться. Только сейчас он подумал, что, вообще-то, было довольно странно, что Даниэль заехал за ним и привёз сюда. Да и откуда он вдруг узнал о том, что Джихун разбил свой телефон?.. «Мама», — закатив глаза, догадался юноша. Ну конечно. Оставалось надеяться, что госпожа Пак не рассказывала парню всё подряд. Внезапно вспомнив разговор в спальне в тот день, когда Даниэль впервые появился в их доме, Джихун испуганно округлил глаза.       «О боже», — мысленно воскликнул он, прижимая ладони ко рту. Придя в себя, он рванул в сторону кассы: нужно было поскорее вернуться домой и расспросить об этом маму. Заметивший его первым Сону мотнул головой в его сторону, и Даниэль, который стоял, облокотившись на высокую стойку, обернулся. Перехватив его взгляд, Джихун стыдливо опустил голову. Он пока не знал, был ли в курсе Даниэль, и это делало его абсолютно неспособным на то, чтобы посмотреть старшему в глаза, поэтому Пак перевернул вперёд рюкзак и занял себя поиском кошелька.       — Я заплачу, — остановил его Даниэль, вытаскивая из внутреннего кармана пальто бумажник. — Подарок, — в ответ на немой вопрос младшего, тут же забывшего о стеснении, пояснил он.       — Пытаешься купить меня? — Джихун сощурил глаза под насмешливым взглядом Сону, но почти тут же сграбастал коробку с телефоном со стола касс и прижал её к себе. — Ладно, тебе удалось, — бросил он и засеменил в сторону выхода из магазина, оставляя Даниэля наедине с кассовым аппаратом и смеющимся Сону.       — Милый, ты хотел поговорить?       Джихун оторвал взгляд от новенького смартфона, когда в комнату зашла мама. После того, как Даниэль привёз его домой, прошло около двух часов. Всё это время он разбирался с телефоном и обновлял контакты нужными номерами. Номер Даниэля там тоже был: тот позвонил ему ещё в машине, когда Джихун вставил в новенький смартфон свою старую симку. Узнав о том, что его номера у Джихуна нет, Даниэль тут же набрал ему, и младший, недолго думая, записал его как «Daddy», а потом тыкнул этим Даниэлю под нос. Собственно из-за этого они чуть не врезались в тормознувший на светофоре впереди стоящий автомобиль. До самого дома Джихун не мог перестать улыбаться и хихикать, потому что лицо Даниэля в тот момент надо было видеть.       Попрощавшись со старшим, Джихун зашёл в дом. Госпожа Пак находилась в гостиной и говорила по телефону с клиенткой, делая пометки в рабочем блокноте. При виде сына она приветливо махнула рукой и чуть отстранила телефон от уха. «Надо поговорить», — шёпотом произнёс Джихун прежде, чем ушёл к себе.       — Ты долго, — подметил он, когда женщина наконец-то появилась на пороге его комнаты с ведёрком мороженого в руках.       — Работа, — коротко пояснила она и забралась на кровать с ногами. — Будешь?       — Спасибо, как-то не хочется, — сморщив нос, отказался Джихун. Он успел перехватить кое-что из холодильника, да и в целом не чувствовал себя голодным.       — Ну и ладно, мне больше достанется, — госпожа Пак отложила вторую ложку на прикроватную тумбу и, завернувшись в флисовый плед, подняла глаза. — Как съездили? — поинтересовалась она и одобрительно покивала головой, когда Джихун продемонстрировал ей новенький смартфон.       — Ты отдала Даниэлю нашу машину? — решив пока не затрагивать интересующую его тему, спросил Пак.       — Только на время, — промычала женщина, уплетая мороженое. — Его мотоцикл в ремонте.       — О, — удивлённо произнёс Джихун, Даниэль ничего не сказал ему об этом. Теперь-то было понятно, почему он ехал с ними утром и уехал на их машине сейчас. — А сама?.. На автобусе? — неверяще озвучил крутящийся на языке вопрос, чтобы мама и на автобусе…       — Нет, меня подвезли, — улыбнулась она.       — И кто? — Джихун нахмурил брови. — Мам?..       — А… Эээ… Мой администратор. Ты же помнишь Юджин? — протараторила она, запихивая в рот полную ложку с мороженым.       — Но у неё, вроде, не было машины, — с подозрением протянул Джихун, вспоминая крохотную брюнетку, лихо управляющую салоном в отсутствие хозяйки.       — У её парня есть. Он за ней заезжает в последнее время, — госпожа Пак на секунду отвела взгляд, а потом посмотрела на сына и расплылась в улыбке. — Вот знаешь, он такой красавчик! — восторженно произнесла она. — Юджин, конечно, нужно хорошенько постараться, чтобы его удержать. Нет, в целом она миленькая, я не спорю, но за такими мужчинами нужен глаз да глаз, уж я-то знаю, — нахмурилась женщина, отстранённо ковыряя ложкой подтаявшее мороженое. Джихун непонимающе хлопнул ресницами. — Впрочем, я в ней не сомневаюсь, уж кто-кто, а Юджин-а своего не упустит, — спустя пару секунд усмехнулась госпожа Пак и продолжила уплетать мороженое.       Джихун на пару минут выпал из реальности, пытаясь переварить полученную с такой скоростью информацию. От мыслей его отвлек звук соскребания мороженого со стенок ведёрка. Переведя на него взгляд, Джихун моргнул.       — Мам, ты только что съела полкилограмма мороженого, — проговорил он, и госпожа Пак, облизывающая ложку, пожала плечами. — Эээ… тебе же не нравилось персиковое, разве нет?       — В последнее время жить без него не могу, — рассмеялась женщина, и Джихун нервно улыбнулся. — О, кстати, ты хотел поговорить о чём-то определённом или?..       — А, ну да, — юноша поджал губы, бегая глазами по кровати и пытаясь правильно составить вопрос. — Мам, в общем, я же сказал тебе вчера, что у меня сломался телефон? — начал он издалека.       — Ага.       — И ты рассказала об этом Даниэлю?       — Ага.       — Мам?       — Что?       Джихун взглянул на женщину, пытаясь мысленно достучаться до неё. Произносить вопрос вслух было как-то неловко: они не поднимали эту тему с тех самых пор, как обсудили впервые. Честно говоря, Джихун и не собирался поднимать её снова, но это на самом деле было делом жизни и смерти.       — Ну… Эээ… — он почесал затылок. — И как много ты ему рассказываешь?       — О, — женщина нахмурилась. — Ну, не так, чтобы много, но… — начала она, но стоило ей заметить постепенно округляющиеся глаза сына, как она вдруг замолчала, а потом, не сдержавшись, рассмеялась на всю комнату.       — Ну мам! — вспыхнул Джихун, отнимая у неё плед и заворачиваясь в него с головой. Даже спрашивать не надо было, чтобы удостовериться в том, что мама поняла всё правильно. — Не смейся! — буркнул он уже оттуда и обиженно засопел, когда та, отставив пустое ведёрко из-под мороженого на пол, навалилась на незатейливый кокон сверху и, уложив на кровать, обняла руками и ногами. — Я серьёзно, вообще-то! Если Даниэль об этом знает, я собираю вещички и переезжаю к Джинёну! — поставил ультиматум он.       — Никуда ты от меня не денешься, — хихикнула женщина, прижимая сына к себе сильнее и укачивая его в объятиях.       — Ааа! Задыхаюсь, мам, мам, воздуха мне! — заверещал юноша. Кое-как выбравшись из кокона пледа, Джихун исподлобья взглянул на улыбающуюся женщину. Он всё ещё был красный: то ли от стыда, то ли от того, что действительно чуть не задохнулся в чужих объятиях. О да, это была бы смерть, достойная самого Пак Джихуна. Фыркнув, юноша закрыл ладонями горящие уши, требовательно смотря на мать.       — Ну что? — всё также улыбаясь, она потрепала его по светлым волосам.       — Не сказала? — пробурчал Джихун.       — Не сказала, — хихикнула она и ущипнула сына за щёку. — Не переживай.       — Смотри у меня, — предупреждающе выдал Джихун и пригрозил ей пальцем. Госпожа Пак только рассмеялась, лохматя волосы юноши сильнее. — Всё, иди, — смущённо пробубнил он, отпихивая маму и снова заворачиваясь в плед с головой. Та рассмеялась, но всё-таки, подхватив пустое ведёрко мороженого с пола, вышла из комнаты. Выпутавшись, Джихун тяжело вздохнул, невольно потирая покрасневшую от щипка щёку. Если сегодня ещё хоть кто-нибудь тронет его щёки или волосы, он за себя не отвечает. Даже Кан Даниэль. И Джихун сейчас был предельно серьёзен.