Сказ о любви, ветеринарии и школьных обменах

- Ваши "полиглоты", - Макгонагалл раздала каждому по небольшому круглому амулету, - настроены на русский язык... - Спасибо, профессор. - Мисс Грейнджер, я уповаю на Ваше благоразумие, - всплакнула директор Хогвартса. Не каждый день отправляешь двух любимых учеников на растерзание проклятым русским. Малфой, при всем уважении к покойному Дамблдору, всегда воспринимался женщиной как заноза в одном причинном месте. И, пожалуй, Минерва была абсолютно уверена: под конец жизни покойный Северус с ней бы согласился. - Все будет в порядке, профессор, - Гермиона почтительно склонила голову. - Просто замечательно, - вымученно улыбнулся Гарри. Малфой промолчал. Он берег силы. Впереди предстояли разборка со стюардессой (найдет повод), долгий в компании двух придурков (спасибо хоть, не дали в свое время превратиться в сочный шашлык под драконьим огнем) и знакомство с очередными грязнокровками. - ...Вот так вот. - Не вынесла душа поэта, - прокомментировал Ягун, задумчиво глядя на подругу детства, - и не стыдно было тебе, Гроттер, Ваньку в тайге бросать, одного-одинешенького? Таня, не выдержав, всхлипнула. - Таньк, ты чего! Шучу я, шучу! – Ягун бросился обнимать подругу, - не реви ты... Все хорошо, мы очень рады, что ты вернулась... Тем более, скоро очередной матч с невидимками, а без вас с Бейбарсовым никак... И наши прилетают завтра... И вообще, у нас гости по обмену! Развлечемся! - Кто-кто прилетает? – переспросила Таня. - Наши! Ну, курс наш! А что, тебе Ванька не передал?! У, паршивец... Совсем затюкал в тайге нашу девочку... - Ягун! – укоризненно произнесла Катя. - Кать, я любя... А Валялкину всыплю: наше тибидохское достояние от мира прятать... - А зачем прилетают-то? – успокоившись, Таня, тем не менее, шмыгнула носом. - Встреча выпускников, приуроченная к дружескому матчу с невидимками и встрече английской делегации, - охотно поделился внук богини, - мы с Гробкой готовим им убойную встречу! - Опять Пуппер... - Неа, не только! Будет круче! Поттер. - Про такого не слышала, - покачала головой магспирантка. - Ну дык Магфорд-то так... шарашкина конторка. А тут – Хогвартс! Они-то маги ортодоксальные. Палочки там, мантии, совы, прыжки на дальние дистанции камин из камина... В общем, у нас обмен учениками. В целях укрепления международных образовательных связей. Ну все, Таньк, мне сейчас в Москву лететь, забирать наших почетных гостей. Гробка в гостиной, помоги ей со встречей! Таня поморщилась. Она чувствовала себя сродни Чацкому: с тайги в целовальную группу. Грозная русская Гротти неплохо знала Ягуна, но еще лучше знала Склепову, и потому прекрасно представляла, на что способны эти двое, вздумай они объединить усилия. - Я отсыпаться дальше, - сообщила она Бейбарсову, - встретишь Склепову – соври что угодно, лишь бы она меня не трогала. Если поможет, скажи, что я провела ночь в твоей комнате и очень, очень устала! Губы некромага тронула ухмылка. - Что я слышу, Гроттер, - раздался ехидный голос прямо над Таниным ухом, - на все готова, лишь бы увильнуть от работы! Несколько часов спустя. Один из Московских аэропортов - И где... – недовольно пробормотал экс-Пожиратель смерти, - Добро пожаловать, гости дорогие! Эскорт прибыл! Малфоя и Гарри кто-то с силой хлопнул по спине. Обернувшись, англичане узрели высокого лопоухого парня в странном комбинезоне и при пылесосе. Как с пылесосом впустили в аэропорт, чопорные дети Британии представляли слабо. Впрочем, чему удивляться – маг есть маг. Маскирующие чары никто не отменял. - Баб-Ягун, - представился парень, - буду сопровождать вас до школы. Девушка с гривой волос выглядит вполне адекватно, очкарик вызывает нехорошие ассоциации с нехорошим Пуппером, а белобрысый похож на хорька. Найдем общий язык, - отметил про себя комментатор. Встречать их высыпал весь Тибидохс. Таня страдальчески вздыхала, глядя на творящееся кругом безобразие. Гробыня расхаживала в крохотном платье с русским орнаментом и при кокошнике, причудливо сочетающимся с ее серо-буро-малиновыми волосами. Дуся плотоядно созерцала каравай, постепенно киснущий под тяжелыми очами господина Горьянова. Шито-Крыто травила каравай лучшим ядом. Зализина выла. Гломов страдал от безделья и потому не знал, кому врезать. Каждый вносил посильный вклад. Некромагам вон хорошо – сверкнули искрами, и никто не лезет с «общественной работой». Рядом крутился Глеб. Периодически Гроттер морщилась от щенячье-грустного – и, вместе с тем, безумно злого взгляда Валялкина, переосмыслившего расставание с Таней. - Здрасьте, гости дорогие! Едва «делегация» приземлилась на крышу, фарс вступил в новую стадию развития. Вперед выскочила Склепова в обнимку с громадным бурым медведем в шапке-ушанке и футболке с надписью «СССР». - Потапыч, музыку! – скомандовала телеведущая и затянула приветствие в стиле русской народной частушки. Медведь с готовностью забренчал балалайкой. Данные шедевры народного творчества и так немыслимы без подкола – а уж в исполнении Гробыни заканчивались вообще весьма похабно. Не дожидаясь, пока целовальная группа прекратит светопреставление, Таня предательски смылась – разумеется, некромаг тут же шагнул следом. - Глеб, если я тебе тогда всего наговорила, это еще не значит, что можно на каждом шагу распускать руки, - прошипела Гроттер, стараясь говорить как можно тише. - Да? - ухмыльнулся некромаг, - а кто мне себя в буквальном смысле предлагал? Заметь, дорогая, я мог бы воспользоваться ситуацией, и ты бы даже не смогла меня обвинить... Ведьма покраснела. - Спасибо, что не воспользовался, и вообще... - И вообще, ты не любишь Ваньку, - закончил за нее Бейбарсов. - Это ты уяснила за три месяца сидения в тайге. И об этом твердила те три часа, что мы пили, и я старался заставить твою скромную персону не раздеваться. - Сентябрь месяц. У нас тут встреча выпускников, слетелся весь наш курс, поэтому недели две будет немного шумно, - радостно пояснил Ягун. - Две недели?! - недоуменно переспросила Гермиона. - У нас ко всему подходят с размахом. Всему вина - широта русской души, - ответил комментатор, - давайте я вам всех представлю. Фиолетоволосая - неотразимая Гробыня Склепова, популярная в России телеведущая. Известнее только я и Грызиана. Амбал, который требует пива - ее муж, Гуня Гломов... Будет предлагать Гломус Взломус - не поддавайтесь на провокации. Это особенно тебя, белобрысый, касается. Малфой поморщился. - Черноглазый брюнет, который в данный момент вон в том углу зажимает рыжую - роковой некромаг всея Тибидохса, Глеб Бейбарсов. Победил величайшего некромага Тантала, похитил его Зеркало и потерял магию, но неведомым образом умудрился вернуть ее и поступить сразу на третий (или какой там) курс магспирантуры. В общем, все, чтобы только быть рядом с любимой девушкой. Над их историей до сих пор рыдает весь Тибидохс... когда не имеет возможности с интересом наблюдать картины их срачей. - Ягун, прокляну, - относительно миролюбиво отозвался Глеб. - Собственно, та рыжая - Таня Гроттер. У вас, господин Поттер, даже истории похожи. Выросла сироткой в гонении злых родственников, жила на лоджии, победила великую волшебницу Чуму-дель-торт, после чего продолжила притягивать на свою голову все беды нашей несчастной школы. Нет ни одной беды Тибидохса, не связанной с Таней Гроттер. Влюбила в себя несчастных товарищей Урга, Гурия Пуппера, Ваньку Валялкина, - с последним даже улетела в тайгу и героически прожила там три месяца, предпочитая его жарким объятиям сожительство с лешаками... Глеб ее, конечно, простил, увез, и теперь всячески пытается заставить ее выйти за себя замуж, дабы благородно прикрыть ее предыдущие отношения во грехе... - ЯГУН! - возопила Таня, пытаясь вывернуться из объятий некромага, - УБЬЮ! Лопоухий комментатор захихикал. - Девушка с цветными косами, стопкой книг и очкариком рядом - наши тибидохские дарования, Лена и Шурасик. Таня, наконец-то, выбралась из цепких некромажьих рук и теперь с интересом разглядывала гостей с более близкого расстояния. Рука Глеба собственнически продолжала покоиться на ее талии, недвусмысленно намекая англичанам, что право на эту самку принадлежит исключительно его персоне. Гроттер закатила глаза, отпихивая руку. Малфой, во взгляде которого в кои-то веки мелькнул интерес к противоположному полу, увидел, как в черных, точно бездна глазах некромага опасливо полыхнули синие искры. Созерцавшие непослушные шевелюры друг друга, Гермиона и Таня вдруг почувствовали обоюдное родство. Братство сломанных расчесок, - окрестила их впоследствии Гробыня.