Почти у всех, кто выходил в рейды или на зачистку, в общем, почти у каждого, кто сталкивался с инфицированными, рано или поздно происходил срыв. Можно сказать, это было даже нормально. Тот же Лерой пришёл в команду после срыва во время сопровождения первого пробега монстро-каров, заменив собой одного из выбывших первоначального состава. У Виолы был срыв, когда она испугалась, что инфицированный достал Лероя. Оливерсон отлежал своё после дня в составе мусорщиков, вместе с Арчерами. Всех оборотней, кроме непробиваемого Дерека, переколбасило ещё в первые дни, во время охоты на продукты. Так что Стайлз ещё долго продержался, если так посмотреть.
Ну и какого же чёрта?!
– Ты больше никуда не пойдёшь.
– Но, Дерек! Почему я не…
– Потому что я так сказал! – оборвал его волчий рявк.
– Но ребята…
– Обойдутся без тебя.
– Мой грубый нерациональный племянник хочет сказать, – вклинился в их продуктивное общение вальяжный голос старшего Хейла, – что вчера осмотр города был почти завершён. Сегодня две трети состава переходит в разряд мусорщиков или их охраны. Так что твоя команда, скорее всего, всё равно была бы расформирована.
Дерек хмуро покосился на растёкшегося по дивану дядюшку, но, посчитав инцидент исчерпанным, развернулся и исчез на лестнице. С минуту Питер отслеживал его шаги, а потом широко, насквозь фальшиво улыбнулся.
– А ещё Дерек за тебя беспокоится, – добавил он и с удовольствием прислушался к неразличимому для человеческого уха злобному рыку альфы.
– Знаю, – вздохнул Стайлз. – Но чтоб настолько?
– Ста-айлз, – Питер позабавленно покачал головой и демонстративно вздохнул. – К твоему сведению, он примчался сразу же, как услышал, что с тобой что-то случилось.
«Заткнись, Питер!» – донеслось с первого этажа. Но из оборотней в Колизее сейчас была только мужская часть семьи Хейл, так что люди пребывали в блаженном неведении, а дядюшка, который единственный мог слышать Дерека, снисходительно проигнорировал высказывание в свой адрес.
– Я думал, это был Айзек, – удивился Стайлз. Он не сомневался, что до постели его донёс оборотень, но чтобы именно Дерек? Он же вроде был на зачистке парка?
Альфа злобно хлопнул дверью подвального этажа, исчезая из зоны слышимости. Смешной такой. Прямо как в детстве: не слышу, значит, не было. Ностальгия.
– Ох, Стайлз, – покачал головой Питер. – Пойми, ты человек. Для оборотня это как… как если бы ты болел гемофилией, то есть с трудом залечивал любую царапину и мог погибнуть от пустяковой раны. Ты – стая, лапушка. С точки зрения Дерека, ты его больной гемофилией младший братик, который только что упал с дерева. В ближайшее время тебя завернут в вату, и если бы его волчата были урождёнными, а не обращёнными, то ещё и окружили бы навязчивой заботой. Радуйся, что наш альфа не настоял на постельном режиме и твоём передвижении исключительно у него на ручках.
– Я не умру от какой-то там царапины! – возмутился Стилински.
– Лапушка, – укоризненно покачал головой старший Хейл. – Ты же прекрасно понимаешь, о чём я говорю.
Молодой человек очень хотел припомнить дядюшке все те случаи, когда Дерек впечатывал его в стены или бил головой об руль, но в том-то и дело, что он прекрасно понимал, что такое сила оборотня. Для урождённого волка все эти удары были так, лёгкими поглаживаниями. Вложи младший Хейл в них хоть чуть-чуть страсти, и после каждого столкновения со стеной Стайлз бы собирал позвоночник по осколкам, а руль Роско пришлось бы менять. Или лоб, тоже вариант.
Помолчали, думая каждый о своём.
– Этот… Харрис, – помедлив, снова заговорил Питер. Вопреки его желаниям, голос прозвучал почти осторожно. – Ты хорошо его знал?
Стайлза передёрнуло.
– Знаешь, как говорят о мёртвых? Либо хорошо, либо никак. Давай не будем о нём говорить? – прозрачно намекнул младший Стилински.
Хейл усмехнулся. Встал, размял плечи, покрутил головой и удалился в собственную обитель.
А Стайлза с опозданием озарило: Питер, оказывается, подумал, что учитель химии мог быть ему дорог. Это что же выходит… Жуткий дядюшка пытался его поддержать?
– Определённо, настал конец света, – пробурчал он себе под нос и, прикинув, чем бы заняться, спустился на второй этаж.
Бабушка Малана и миссис Бойд занимались готовкой. Хелена Ламбертс, хрупкая мать-одиночка, и миссис МакКолл приглядывали за младшими детьми, для которых была огорожена специальная площадка. Вокруг вальяжно выхаживала Прада, периодически забывая о своём гордом положении главной собаченции волчьей стаи и срываясь играть с малышами, к их обоюдному восторгу. Из детей в игровом закутке отсутствовала только Марина, восьмилетняя дочь миссис Густмен, она прибилась к поварихам, на практике перенимая их опыт.
Старшая из сестёр Бойда, Зазалеша, которой уже исполнилось четырнадцать, находилась сейчас с отцом и прочими отсутствовавшими людьми логова, помогая копать тоннель. Копали его с другой стороны, из города, уж очень неудобно шёл ход, почти по прямой линии от Колизея. В результате в него можно было запросто промахнуться, достаточно отклониться всего на полметра, что на таком расстоянии было проще простого. А вот промазать по паркингу уже заметно сложнее. Смутно припомнив, как девочка выглядела по вечерам в последнее время, Стайлз пришёл к выводу, что её поставили то ли красить, то ли смолить крепь – те доски, которыми укрепляли стенки тоннеля. Потом волчата собирались либо натаскать металлических щитов (например, разобрать на запчасти фуры, с этих бешеных собак станется), либо залить цементом, чтобы всё это дело в один прекрасный день не рухнуло им на головы. Хотя материалы в любом случае придётся искать по окрестным городам, в Бейкон Хиллз уже всё учтено и заранее распределено.
Вообще, Стилински сильно подозревал, что через несколько месяцев они все съедут из Колизея, который окажется вне границ строящейся стены. Но общее голосование жителей логова постановило рыть. Скорее всего, люди были пока не готовы бросать обжитое место, приютившее их в сложной жизненной ситуации. А Дерек, по мнению Стайлза, не стал препятствовать просто потому, что ему нужно было занять не участвовавших в выходах людей хоть чем-то, так почему бы не рытьём? Как говорится, не для того, чтобы дело было сделано, а чтобы они зае… работались.
Женщины готовили. Рядом с ними лежал планшет. Стайлз уже успел в него заглянуть и обнаружить таблицу с названиями продуктов, их калорийной и прочей ценностью. На стене висела распечатка с рекомендациями диетолога госпиталя, составленными под особенности нынешнего положения. Ещё Стайлз знал, что там же, в планшете, существовал файл с перечнем продуктов на складе, который обновлялся при подключении к внутренней сети Колизея, спасибо гениальному Дэнни. Кладовщиком был назначен Айзек – исключительно потому, что людям Дерек до сих пор слабо доверял, а продуктовая безопасность есть продуктовая безопасность. Пройти на склад мимо первого этажа, где почти постоянно дежурили оборотни, было нереально. Лифт в здании, кстати, отключили сразу же при заселении, теперь оборотни под настроение играли там в паркур. Читеры.
Предпочтя не мешать занятым людям, Стайлз решил навестить сестру по несчастью, вторую заключённую Колизея.
– Лидия? К тебе можно?
Мисс Мартин отстранённо освидетельствовала засунувшуюся в трейлер голову младшего Стилински, о чём-то подумала и приглашающе махнула рукой. Парень тут же просочился внутрь и сел напротив инсталляции «девушка, утонувшая в ноутбуке».
– Что делаешь? – жизнерадостно спросил он, надеясь, что девушка его мечты поможет справиться со скукой. Одновременно шаловливые ручонки потянулись к разложенному на столе, но могучим усилием воли были отозваны назад, ибо нефиг. Лидия, вздохнув, сжалилась над собратом по несчастью и разрешающе кивнула.
– Исследование. Изучаю последние новости, опубликованные перед исчезновением интернета.
– И как, интересно? – с любопытством спросил Стайлз, открывая большую записную книжку. Там обнаружились проекты ворот всевозможных видов, от обычных створок до рулонных, хотя как раз рулонные пестрели множеством красных пометок и явно были добавлены исключительно для полноты картины. Ближе к концу обнаружились таблицы плюсов и минусов идеи демонтировать где-нибудь уже существующие ворота. Минусов на первый взгляд было заметно больше.
– В достаточной степени, – отозвалась Лидия. – Пока что у меня вышло, что это действительно теракт.
– А? – вот теперь Стайлз отложил записную книжку в сторонку.
– Инфицированные, – Лидия постучала ухоженным ноготком по разбросанным вокруг ноутбука листочкам. – Смотри.
Стайлз, резво подскочив, поспешно обошёл стол и пристроился за спиной у Лидии.
– Это карта зарегистрированных вспышек вируса, которые я смогла отследить. Цветом обозначено время.
– Лидс, у тебя тут карта мира.
– Спасибо, я знаю.
– Да, точно. Это ж ты всё тут отмечала, кому знать, как не тебе, верно? Всё логично. Э-э... А какой разброс по времени? Я правильно понимаю, что красный – это самые ранние вспышки, а синий – самые поздние? Типа температурной шкалы, да?
– В том-то и дело. Разброс – трое суток.
На несколько секунд в голове у Стайлза случился коллапс, столько всего вытекало из этого простого факта. Теория, что за инфицированных следует благодарить неизвестных террористов, в стае уже как-то звучала. Вскользь и без акцента, но звучала же. Вот только если верить собранным Лидией данным, это были не просто террористы, это были многочисленные, хорошо организованные, знающие, что делают, террористы. И одно дело, если попала только Америка. Блин, да хоть весь континент! Но одновременные вспышки по всему земному шару?
Стилински присмотрелся к карте повнимательнее. С географией у него было не так чтобы хорошо, но не знать названия столиц крупных стран было бы совсем стыдно. И то, что большая часть красных маркеров цеплялась именно за столицы, наводило на очень конкретные выводы.
Лидия щёлкнула мышкой, увеличивая США. Очаги в Юте, Нью-Йорке, Орегоне, Массачусетсе, Вашингтоне, Северной Дакоте… Разброс по времени – несколько часов, порой несколько минут. Это просто не может быть случайностью или природным явлением. Природные явления не склонны точечно выбирать столицы штатов.
– И вот, – девушка свернула открытые окна и перешла в папку с пометкой «Лос-Анджелес». – Это записи с городских камер… так, это потом. Вот в этих больницах впервые зашевелились морги, отсчёт начался пятого мая. Видишь, три больницы, все в соседних округах. Кроме медицинского центра университета Калифорнии, но только потому, что пациент был богат, влиятелен и верил в их специалистов, он сам потребовал своего перевода. А теперь… – Лидия открыла упрощённую карту центра Лос-Анджелеса, – смотри, точки, где днём раньше подобрали всех пострадавших, принятых потом за нулевых пациентов. Когда мы с Дэнни отбросили вариант заражения уже в больницах, он смог запустить свою программу распознавания лиц и проследить маршруты большинства будущих трупов. Как тебе картинка?
Судя по вспыхнувшим на карте линиям, четвёртого мая все заболевшие проходили мимо музея современного искусства.
Лидия включила видеозапись с одной из камер, периодически останавливая ролик и указывая то на одного, то на другого человека.
– Все эти люди живут в разных местах, относятся к разным социальным слоям. Разный пол, возраст, раса. Единственное, что их объединяет, это выбранный ими в тот день маршрут. Записи всё-таки не особо чёткие, но, думаю, изначально вирус распространялся по воздуху, и лишь попадая в организм-носитель, мутировал в нечто… более безобидное.
Стайлз представил, что было бы, если бы вирус передавался не через укус, а воздушно-капельным путём. Да ничего бы не было, накрыло его внезапно холодной до ледяного озноба мыслью. Они бы все уже были мертвы и ни о чём не переживали. Успокоились бы, упокоившись с миром. Хе. Хе-хе. Блин, это нервное. Выхватив у Лидии мышку, Стайлз перескочил на свёрнутую карту страны и обнаружил, что морги Нью-Йорка ожили всего получасом раньше. Хотя продолжительность агонии заражённых может варьироваться, кто знает, об инфицированных известно крайне мало, одинаково время обращения для всех или есть индивидуальные особенности?
– Удалось проследить записи в других городах? – спросил Стайлз и, повернувшись, наткнулся на опасный прищур. – Эм… – смутившись, он посмотрел на отобранную мышку и быстренько переместился на своё изначальное место напротив Лидии, машинально подобрав лежавший на столе альбом. – Извини. Я не специально. Ты меня знаешь, я… Увлёкся, прости. Так что там с другими городами?
Посверлив Стайлза взглядом ещё несколько секунд, Лидия аккуратно-картинным жестом устроила свой ухоженный маникюр на вернувшейся к ней мышке.
– Нет, Дэнни успел добраться только до записей Лос-Анджелеса, да и то не до всех. Он скопировал всё, на что ему хватило времени. По его собственным словам, самый грубый взлом в его жизни, ещё никогда он так откровенно не светился. С другой стороны, конец света прекрасно подчищает все возможные следы, по которым некое гипотетическое заинтересованное лицо могло бы выследить его до Бейкон Хиллз. Когда я закончу с исследованием, я собираюсь представить свои выводы на собрании, это должно помочь в формировании долгосрочных планов, всегда полезно иметь максимально полную информацию, и Стайлз, ты меня вообще слушаешь?
– Конечно, Лидия, ты же моя богиня, я тебя всегда слушаю, я ведь твой верный последователь, истинный жрец, готов возносить на твой алтарь цветы, кровь врагов, мозги зомби, телевизоры и брендовые сумочки, ты можешь в этом не сомневаться! А что такое? – Стайлз оторвал взгляд от пролистываемого альбома.
О.
Стилински снова растерянно посмотрел на подобранный со стола предмет. Альбом с зарисовками, эм, моделей женской одежды. Или как это там правильно называется. С приклеенными образцами тканей. Машинально пощупав несколько образцов, Стайлз уловил закономерность: это всё были прочные ткани, имеющие шансы пережить нынешнюю разруху. Похоже, Лидия собиралась оставаться королевой школы и законодательницей мод, даже если ей лично придётся шить себе одежду из мешковины. Гламурной розовой мешковины с мехами и стразами.
– Извини. Я не заметил. Но всё равно красиво. Ты сама рисовала?
– Стайлз. Ты принимал сегодня утром свои таблетки?
– Да. То есть, нет. То есть, я их принимал вчера перед выходом, но это тоже утро, это ведь считается, да? И потом ещё на обед, это считается за сегодня, если суток ещё не прошло? Ты же понимаешь, инфы, мне нужно было постоянно быть наготове, а при моём диагнозе помогает только превышение стандартной дозы. Но сегодня Дерек меня никуда не пустил и я забыл. Типа сбой алгоритма, как в учебнике по информатике. Первые операции не выполнены, до последующих дело не дошло. Я, наверное, не буду принимать таблетки, если так подумать. Хейл ведь меня не выпустит? Хороший шанс слезть с моих колёс после передоза, прикинь! А то ещё стану амфетаминовым наркоманом, кому это надо? Мне не надо. И Дереку не надо. И папе. И тебе тоже, ты же меня любишь, правда? Мы ведь одна стая, стая должна любить… свою стаю.
По громкой связи пронёсся мелодичный перезвон, служивший в убежище сигналом к обеду. Смущённый Стайлз узрел в этом свой шанс заткнуть фонтан и тут же подхватился, чуть не вылетев из трейлера вместе с альбомом.
Лидия возвела очи горе, закрыла ноутбук, отобрала у Стайлза свой альбом и жестом велела парню проваливать первым.
– И насчёт ворот, – не в тему поделился тот своим ценным мнением, зацепившись взглядом за записную книжку. – Лично я за створки. Если мы будем пригонять откуда-нибудь кран или ещё какой неформат, не хотелось бы разбирать ворота.
– Молча, Стилински, – прошипела Лидия под заливистый лай встретившей их снаружи Прады.
***
Стайлз в собственных глазах выглядел идиотом, но ему было плевать с балкона бывшего Дерековского лофта. Он на коне! Ладно, на пони. А идите вы все в задницу, он как минимум не пешком и двигался заметно быстрее окружающих удивлённых рож. Ха!
Тр-р-ра, нога отталкивается, вновь добавляя скорости.
Кто сказал, что самокаты только для детей?
До полицейского участка Стайлз домчал за двадцать минут. И это при том, что по наконец-то дорытому до Колизея тоннелю он шёл ножками, спасибо неровностям пола. А ведь когда-то у них с Дереком на этот путь ушло несколько часов. Теперь же завалы были разобраны, появилось электрическое освещение, а Стайлз был на коне. На пони. Не важно!
Остановившись перед громоздкой бронированной дверью, младший Стилински постучался. Окошко открылось, дежурный освидетельствовал знакомое весёлое лицо. Послышался скрежет засова, дверь открылась.
– Доброе утро, Джо!
– У тебя-то точно доброе, – хмыкнул полицейский, оценивая здоровый румянец, заметно выделявшийся на в остальном бледной мордашке шерифского отпрыска. – Почему не сразу на велосипеде? – кивнул он на припаркованный самокат.
– Правильная оценка рисков! – Стайлз важно вскинул к потолку указательный палец и даже покивал для убедительности. – Велосипед не может передвигаться на сверхмалых скоростях, что приводит к риску сверзиться с него при попытке мирно разойтись в узком месте со встречным потоком движения. Велосипед требует большего тормозного пути, занимает больше места в ширину, длину и высоту. На велосипеде я существенно опаснее, чем на этом малыше. Но не сомневайся! Вот достроят стену, и будет у меня велосипед! И у тебя будет. На машинах-то по городу уже не поездить, бензин нынче в дефиците. Эх, Роско, он мне этого не простит. С другой стороны, отдых, солнце, девочки…
Стайлз ушёл в себя, бормоча про машинный рай, который непременно ждёт его верного коня, конечно же, могучего коня, а мужчина немного подзавис. Дело было даже не в потоке сознания, которым разразился всё так же избегавший аддерола СДВГшник, а в том, что он говорил о будущем. Сейчас крайне мало кто осмеливался заглядывать в будущее, тем более с оптимизмом. Все боялись. Прожил день – уже хорошо. Если честно, подавляющее большинство оставшихся граждан Бейкон Хиллз не верило, что стену удастся достроить. Это просто не умещалось в головах. Как если бы им предложили в кратчайшие сроки построить ракету и улететь на Марс.
– Стайлз! Оставь моего несчастного заместителя в покое и иди сюда, – донеслось из глубины здания.
– Иду, пап! – крикнул парень в ответ и двинулся было в ту сторону, потом замер на полушаге, вернулся к Джо и, стянув через голову лямку пластикового тубуса, вынул оттуда один из скатанных в рулон больших листов. – Держи, повесь куда-нибудь, – сунул он добытое в руки «несчастного заместителя». – И вот ещё, – следом в руке мужчины оказался ярко-зелёный маркер. На верёвочке. – Повесь куда-нибудь на видное место.
И убежал.
Помедлив, Джо раскатал рулон и обнаружил у себя в руках урезанную карту Бейкон Хиллз, на которой чёткой чёрной линией была отмечена, если он правильно всё понял, будущая стена. Пара уже готовых фрагментов оказалась жирно подведена зелёным маркером.
***
Днём, когда две трети «постояльцев» разбредались по работам, шериф мог позволить себе собственный кабинет. Дойдя до когда-то знакомого, а теперь почти неузнаваемого и сильно ужавшегося благодаря койкам и ещё какой-то фигне помещения Стайлз упал на стул и весь словно сдулся. Заряд бодрости, на котором он долетел до департамента, закончился, сменившись упадком сил. Отвыкание от ударных доз аддерола проходило… ожидаемо. Что не особо радовало.
– Как съездил? – устало поинтересовался Стайлз, зацепившись взглядом за вазу с электронными сигаретами. Приятно знать, что отвыкать приходится не только ему – курево плохо переносило апокалипсис и стремительно заканчивалось, а заядлые курильщики становились дёрганными. «Соски» помогали хоть как-то притушить проблему.
– На удивление, неплохо, – отозвался отец, устало растирая лицо. Вернулся он почти двенадцать часов назад, но шести часов сна после двух напряжённых бессонных суток оказалось крайне мало. В дороге не спал никто. – Удалось получить от Эйджкомба принципиальное согласие, так что мясо и молоко у нас будут. И я узнал слишком много о разведении коров… – взгляд шерифа остекленел, – да, эти сведения были лишними.
Стайлзу аж интересно стало, что такого услышал его отец.
– Что взамен? – в человеческое желание напрягаться за благо ближнего Стайлз не верил ещё до всего этого звездеца.
– Оборотень, – хмыкнул старший Стилински. – Не хмурься, это как раз обсуждаемый момент. Ферму теперь надо охранять, как Форт Нокс, что от инфов, что от людей, а у Эйджкомба народу мало. С нами вообще разговаривали только потому, что сообщение о заражении пришло вовремя. Голос миссис Фрайдей у них там помнят как глас божий. Благодаря предупреждению старый Эд успел спасти внучку.
Миссис Фрайдей была одной из бодрых старушек-пенсионерок, годами сидевших в департаменте шерифа на телефоне. Работали бабульки волонтёршами, лишь бы чем занять свободное время. Пока шериф с заместителями носились по городу, пытаясь успеть сделать хоть что-то, а потом отстреливались от мёртвых и спасали живых, пожилые женщины без остановки обзванивали весь округ, рассылая информацию и инструкции, даже если трубку брал только автоответчик.
– Нам ещё надо будет прокатиться кое-куда, собрать для фермы заказы и всякое по мелочи. Конкретно обсудим вопросы завтра на совете. Со мной тут приехал Ник, младший сын Эда, увидеть, что тут у нас, его сейчас водят по стройкам.
– Подари ему фотоаппарат, – предложил Стайлз, – пусть покажет дома, как выглядит современный мир. Ну, знаешь, чтоб не соскочили вдруг, если что, внимательнее были, и вообще, для наглядности полезно. Пугать, пугать и пугать – вот залог относительного спокойствия в наше неспокойное время! И о наглядности, пап, это вообще что? – ткнул он пальцем в раскатанную по столу сложную схему совершенно непонятного назначения.
– График стирки, – тяжело вздохнул шериф. Неспособность сына долго удерживать внимание на одной теме его напрягала, будоража ненужные воспоминания.
– График чего?!
Как раз на график этот абстракционизм не походил вообще никак.
– Стирки. В гараже всего четыре большие стиральные машины. К тому же, далеко не все умеют ими пользоваться, и не у всех строителей есть родственники или знакомые, которые могут им постирать. Мы сейчас рассматриваем вариант централизованной стирки рабочей одежды, но для этого сначала надо подобрать каждому строителю минимум два, а лучше три-четыре рабочих комплекта. Пока каждый вынужден заботиться о себе сам. Уже бывали случаи краж, так что сдавать вещи для общей стирки мало кто решается. Тут объясняется, кто в департаменте кому готов доверить свои вещи и когда это можно сделать.
– А сказать, чтобы сами разбирались с проблемой? Хотя да, я понял, это будет объявлением старта боёв без правил. Мало народу проблем.
Стайлзу очень хотелось много чего сказать про людей, готовых красть у соседей посреди зомби-апокалипсиса, но титаническим усилием воли не стал озвучивать свои эмоции. Люди… такие люди.
– Так сынок, ты чего хотел-то? – в то, что Стайлз приехал просто навестить, шериф не верил. Не то было время.
– А? А! Пап, слушай, тебе Хилтон нужен?
Единственная приличная гостиница в городе была, конечно, ни разу не Хилтоном. Бежевое трёхэтажное здание крайне редко видело туристов, которым в Бейкон Хиллз просто нечего было делать. Обычно там останавливались те, кто приехал по работе, проводились бизнес-встречи, местные свадьбы и всё в подобном духе.
Старший Стилински в очередной раз растёр лицо руками.
– Тебе зачем? – устало спросил он.
– Ну, я сначала подумывал занять мэрию, но там неудобно, слишком много пришлось бы переделывать. А в Хилтоне уже всё есть.
– Для чего есть? – терпеливо уточнил шериф.
– Для логова, конечно. Колизей же остаётся за стеной, стае по-любому придётся съезжать, а это же стая, нам надо жить вместе. У Дерека паранойя знаешь как развернулась? Прям во всю широту его волчьей души.
– У Дерека, значит.
– Ну да, – Стайлз опытно проигнорировал тон отца, – он же альфа, но в бытовухе совершенно беспомощный. Ты бы видел, где он жил последние полгода. Я проверил по переписи, из хозяев в городе никого нет, только две горничные, но они вряд ли станут заявлять права.
– То есть тебе нечем заняться и ты решил подумать о будущем.
– В принципе… да.
Шериф невидяще уставился в график стирки. Незанятый Стайлз настораживал всегда, даже (или тем более?) в нештатном состоянии организма.
– Я не против, но надо будет уточнить у мисс Бейкер и мистера Гиббса. Сомневаюсь, что гостиница кому-то нужна, но на всякий случай. Ещё что-то?
Стайлз задумчиво изучил потолок, потом спохватился и вытащил из нагрудного кармана маленький блокнот с нанесённой корректором надписью: «Не забыть!!!»
Что ж, шериф как-то не сомневался, что одного проекта его сыну окажется мало.
