Достойная пара

      Предварительно освободив наш шатёр от посторонних, направив мужскую половину молодняка на тренировки, а всех девушек в свою палатку, Ферокс помог мне довести Кристофера. Одно не давало покоя. Что могло так сильно ранить Сверра, и почему рана не заживает? На глазах супруг становился бледнее, быть может, то просто моё воображение, но он действительно еле стоял на ногах. — Фер, — раненый неаккуратно и резко лёг на спину, и оттого в голосе его на секунду зазвучала хрипотца, — Охотники оказались гораздо опаснее, чем мы считали… — он прервался и облизнул пересохшие губы. — Они сами льют пули, в них закладывают неизвестную гадость, пока не понял, что это, но рана не заживает, — пугающе изрёк наконец супруг, приподнявшись, и я настоятельно уложила его обратно.       Удивляло то, как он был способен до сих пор разговаривать и упираться, когда его окровавленный торс повергал меня в ужас. Я попыталась аккуратно помочь Фероксу снять с Криса кофту, но материя хорошо прилипла к телу, потому шатен наскоро варварски отодрал её и отбросил в сторону. — Надо вытащить…сам не смогу, — тихо, но настойчиво сказал Кристофер.       От малейшего усилия рука его болезненно дрожала, кости пясти, обтянутые бледной кожей, выглядели ужасно, как и сами фаланги. Пальцами он надавил на то место, где красовалась со рваными краями дыра от пулевого ранения; он поднял голову и попытался сам рассмотреть насколько плохи дела, но не смог и вновь обессиленно откинул голову назад.       Я наклонилась ближе к мужу и, сосредоточенно вглядываясь в проблемное место, убрала его ладонь, чтобы лучше осмотреть рану, хотела было уже поторопить Ферокса, а потом и свою помощь предложить, но супруг остановил меня, до боли сжав запястье. — Альба, вон из шатра! — грозно и хрипло приказал Крис, до сих пор способный придавать голосу холода, находясь в плачевном состоянии, и я не смела упираться.       Нехотя встала и поплелась на улицу, на всякий случай далеко отходить не стала и села прямо возле входа, прислушиваясь к каждому их слову и действию. Толкаясь и отодвигая меня с пути, в палатку целенаправленно ворвались оборотни с ведром воды и металлической коробкой, все их движения слаженные и чёткие, приспособлены под оказание быстрой помощи.       Был случай, когда мне приходилось наблюдать, как бабушка доставала пулю молодому бедняге воину, это было ужасно страшно и кроваво, а так же насыщенно зверским криком пострадавшего; ожидать иного сейчас даже не стоило.       Старший воин приступил к делу сразу после моего ухода. Конечно, ведь для них это уже обычное дело, если не считать того, что на этот раз пуля неведомой опасности. Резкий холодный запах спирта наполнил весь шатёр и едва донёсся до меня; Кристофер внезапно зашипел и так же быстро замолк; бряканье металлических предметов, удушливый спирт в воздухе и редкий переброс словами между Фероксом и супругом принуждали то и дело напрягаться с мыслью «Не пропустила ли я чего?». Горло сдавило: я словно на собственной пытке оказалась, но само действо как назло перенесли на попозже, дабы потянуть время и окончательно свести с ума. Тем временем в лагере протекала самая что ни на есть обычная жизнь воинов, и никому и дела не было до моих переживаний, возможно, они даже знать не знают, что тут происходит. Я почувствовала злость и негодование из-за безразличия оборотней к своему сородичу, всего малость, но гнев ощутимо ущипнул прозрачную кожу души; а после того, я наконец пришла к мысли, что попусту извожу себя, и несмотря на видимость безразличия этих мужчин, они не менее меня переживают за стратегически важную персону, фактически, их предводителя.       Впрочем, дождаться щемящих душу возгласов не удалось, то ли дело и вправду было настолько опостылевшим, что даже эмоциональный пыл выпускать уже поднадоело, то ли раненый просто-напросто не в сознании. А может и чего похуже.       Испугавшись своих же мыслей, я поднялась резко на ноги и сжала то запястье, которое доселе побаливало от крепкого захвата мужа. «Что за глупости?! Почему я вообще должна слушать его и стоять снаружи, когда разрываюсь от разнообразия скверных домыслов?» — уверено и твёрдо шагнула обратно, с размаху подняв осточертелый полог.       Взмокший, с горящим взглядом и тяжёлым дыханием Кристофер лежал, а помощники безрезультатно старались держать его за плечи, хотя в этом не было нужды, и пытались напоить страдальца сильно пахнущим средством, вопреки его препираниям. Теперь мне стало ясно порой хладнокровное поведение Ферокса — старательно прощупывая зияющее ранение пальцем, он совершенно бесстрастно извлек куски забившейся вместе с пулей одежды и прочий шлак; само металлическое тело, на данный момент больше напоминающее широко раскрытый цветок, забытым лежало в испачканном кровью стальном лотке. Откуда старший воин владел подобными познаниями в быстром оказании помощи волновало вместе с тем, достаточны ли его способности; ответ навряд ли заключался в близких отношениях его с Цирцеей, но совершенно точно в некотором полевом опыте.       Я смотрела на это с замеревшим дыханием и никак не могла сделать хоть что-то с остолбеневшим состоянием, но когда один из внушающих воинов поднялся на ноги и хотел было меня выпроводить, я не менее строго пригрозила ему, тяжело скрывая свои эмоциональные переживания: — Не смей меня трогать. — а затем угостив препятствующего самым пугающим взглядом, коем полнели мои запасы, проскочила мимо волка и порывисто приземлилась возле мужа.       Горячий лоб его весь покрылся испариной; и стоило коснуться прохладными пальцами линии скул, покатости лба, как мужчина, наслаждаясь, прикрыл глаза и притиснулся щекой к моей ладони. В первый раз я видела такую его слабость и чувствовала проникающее сквозь кончики пальцев доверие. Кристофер был прямо передо мной, с трудом дышал и почти не двигался, но жил, продолжая реагировать на мои успокаивающие прикосновения. Я ощущала насколько раздражающе жжётся тяга подарить супругу больше ласки и наконец прильнуть к нему, отгородить от физической боли, не видеть больше действия на него яда; но из солидарности не позволяла себе подобного при одиноких оборотнях. — Цирцея нескоро освободится, Уни родила и нуждается в уходе, поэтому помочь тебе с выяснением происхождения яда никто не сможет, однако именно тебе, как Сверру, он не страшен. — начал рубить с плеча Ферокс, окончив накладывать повязку, — Пока Западные затихли, у тебя есть время отдохнуть. — он собрал всё что поместилось в руках и указал волкам-помощникам, так же захватившим лишние вещи, на выход. — Ферокс, нам потребуется привлечь Западного щенка и склонить Гуннара к активным действиям в отношении наших интересов, а пока свяжись с Хауком. — напутственно сказал Кристофер, поднимаясь в сидячее положение. — Понял. — кивнул шатен и скрылся за покачивающимся куском полотнища.       Глаза мужчины ненадолго задержались на месте, где только что стоял друг, но спустя мгновение пристальный взгляд сменился обычным, слегка признательным. Он молча смотрел мне в глаза, и нарушать настолько душевную тишину не хватало смелости. Русые волосы его потемнели и закрутились вдоль лба кудряшками из-за влаги; к губам постепенно возвращался живой цвет, и моё волнение само собой исчерпалось. Легко касаясь волос Криса, я поудобнее рассмотрела всё его лицо и повторно убедилась, что он приходит в норму, затем чуть привстала, вытягиваясь, чтобы поцеловать того в лоб. На первый взгляд незначительный, возможно, детский жест донёс до партнёра тонкие чувства, испытуемые и понятые разве что только гордым животным, представление о каком нам увещевают с детства. На мою радость, Кристофер понял значимость сей ласки и обнял меня, носом зарываясь в волосы и щекоча шею, касаясь губами тонкой кожи. — Крис, тебе нужно это выпить. — бесцеремонно прервала благоприятную атмосферу, протянув ему ту самую кружку с пахучей смесью, но поняла это только по недовольному лицу мужа.

***

      Время пролетало заметно быстрее за небольшой книжкой, которая так кстати нашлась в сумке. Покидать или оставлять Кристофера я не хотела, потому упорно продолжала составлять ему компанию, пускай назойливо молчаливую. Уставший до чёртиков от безделья, он словно завёл игру на изматывание — уже битый час пытался загипнотизировать меня, однако ничего у него не выходило, и я ни на секунду не отвлекалась от книги, хотя очень хотелось. Спустя энное количество времени, игнорировать и не проиграть Крису стало делом принципа, завораживающий сюжет на страницах перед глазами давно утерял смысл и ни в какую не желал укладываться в голове, вследствие чего приятное времяпрепровождение превратилось в адский сумбур в голове.       Не выдержав под конец, я всё-таки подняла глаза над книгой и ответила на требовательный взгляд мужа, тут же просиявшего самодовольной улыбкой. — Что-то не так? — конечно не так, ему попросту скучно, а я его не развлекаю. — Ты — моя Луна. — неожиданно искренне выпалил он.       Настолько неловкое чувство навело на меня подобное высказывание, что я сконфуженно застыла в попытке придумать достойный ответ. Смотреть на чересчур удовлетворённое лицо Кристофера не хотелось, потому что в итоге столь долгого безмолвного сражения он добился своего. — Что, тоже не способна на тебя влиять? — очень кстати вспомнила про неспособность Луны действовать на Сверра. Отложила в сторону книгу и более презентабельно и удобно села напротив собеседника. — Ты запомнила? — сквозь легкий смех спросил мужчина, сгибая одну ногу в колене и ставя на неё руку. Приятно видеть на уставшей физиономии искреннюю улыбку, — Нет, ты способна. — лукаво добавил он и медленно стал пододвигаться ко мне. — Стой! Не двигайся, иначе не заживёт… — выставила пред собой ладони как бы останавливая его и предостерегая от лишней боли.       Только переполошилась зря и не получила заслуженного беспокойством послушания. — Хотел спросить, у тебя ведь была тётя по папиной линии? — затронув непредсказуемую тему, Крис украдкой посмотрел на меня, продолжая неспешно приближаться.       Припоминая в голове папину сестру, я не уловила момента, когда муж припал к полу с мучительным стоном, одной рукой поддерживая торс на весу, второй же хватаясь за рану. Весь согнулся, съежился от саднящей рези в боку и застыл, чтобы не тревожить рану ещё больше. Сокрушаясь на чём свет стоит, я максимально сократила расстояние между нами, шаркая по шершавому настилу, подошла и погладила супруга по голой спине, уговаривая вернуться в лежачее положение. Невероятно прогнозируемым образом мои опасения ожили, и я досадно выразила своё негодование одним словом: — Симулянт! — только и успела сказать, прежде чем отнюдь не страдающий Кристофер сгрёб меня в охапку и усадил между своих ног, обездвиживая объятиями. — Слишком много возмущений для той, что сразу поняла, что я симулирую. — в затылок выдохнул он; и я, по-прежнему возмущаясь, была вынуждена согласиться с его утверждением.       Поелозив на месте и найдя для себя комфортное положение, без сопротивления приготовилась принимать ласку. — Так что ты там говорил про папину сестру? — прикрыла глаза и откинула голову на плечо супругу, подставляясь по его спонтанные прикосновения. — Её ведь Астрид зовут? — вдруг ставший бархатным и чарующим, его голос наполнил шатёр. Мужская рука легла на живот и скользнула выше. — Да, — горячо выдохнула и больно ущипнула его за руку, — Неправильно так себя вести, интересуясь моей семьёй. — Думаешь? — совсем не проявляя интереса к мнению жены, спросил он и перекинул мои волосы вперед, оголяя плечо и шею. — Ингольв рассказывал, что она ушла, а куда и где она теперь — не знаю, дома мы всегда избегали этой темы. — прервалась, вылавливая мысли из тишины, — Я слышала, Астрид ушла в Западный клан, но, опять же, отец никогда не поощрял моё любопытство. — на зло Кристоферу, на этот раз я уклонилась от мягкого поцелуя в шею, и торжествовала, заметив его нахмуренные брови.       Астрид была шикарной женщиной, наверняка, если с ней ничего не случилось, то она, как и раньше осталась при своей рвущейся из груди энергии. Они с отцом отчасти похожи — оба властные, целеустремлённые и сильные по духу; тётя навсегда осталась в моей памяти той потрясающей личностью, к которой я, да и все всегда тянулись. Неуклонная, решительная, умная и отзывчивая…интересно, встретимся ли мы когда-нибудь? Вскрыв тему семьи в голове, я подняла для себя ещё один вопрос. Ни разу не задумывалась и не интересовалась, чем же руководствовался и как реагировал на наш брак Кристофер. — Почему ты согласился на брак? — я положила ладонь на предплечье его руки, что обхватывала меня за талию. Когда задала вопрос, то рассчитывала на более сложный и раскрытый ответ, совсем не такой, какой получила. — Я же, вроде бы, говорил? Я привык выполнять обещания. — его слова больше походили на шаблонный вариант ответа, припасённый как раз для подобных вопросов.       Я чуть повернула корпус, для того, чтобы хоть вполовину видеть его эмоции. — Что? Всего лишь? Никакой романтики, я разочарована. — наигранно серьёзным тоном вывела я и не смогла сдержать улыбки, когда Кристофер виновато пожал плечами. Уверена, он просто-напросто не хочет рассказывать.       Наконец плавно развернувшись всем корпусом к мужу, поцеловала его подбородок, не дотягиваясь до губ. Голый торс, от изящных ключиц, единственных такого рода в грубом теле волка-охотника, напряжённой груди и до самого пояса штанов, оставался разгорячённым, несмотря на прохладный ветерок, со всех сторон покачивающий тонкие стены палатки и изредка залетающий и внутрь. Темные пугающие руны, словно путы, овившие рёбра хранителя, уродливо прерывало пулевое ранение, но тот факт, что на татуировках появится пробел, даже если это шрам, несказанно радовал меня. — Придётся перебивать, — проследив мой взгляд, мужчина поспешно разочаровал меня и, распознав внезапное ухудшение девичьего настроения, положил свою руку мне на шею, приблизился и нетерпеливо поцеловал.       Быть может наша общая безудержная тяга друг к другу и уединение от остальных дали бы свои плоды, однако неизвестный, не вовремя подошедший к шатру и в знак уважения кашлянувший, вместо стука, безвозвратно разрушил весь мой настрой. В противовес мне, Кристофер готов был продолжить даже в присутствие постороннего, но на его разочарование, я отстранилась и решилась откликнуться на зов гостя. Колючий воздух сцепил распалившуюся огнём кожу, и я поёжилась, запахивая за собой полу. — Извините, я не хотел вас беспокоить, — русый высокий парень стоял передо мной и нервно потирал затылок, держа что-то за спиной. Говоря «вас», он, вероятно, имел в виду конкретно меня, не подозревая или позабыв о Кристофере — это стало ясно по его взгляду. — Я пришёл чтобы извиниться и… — он снова замялся и отвёл взгляд в сторону будто сопротивляясь желанию взглянуть на меня.       Симпатичное лицо и сильное телосложение, но абсолютно незнакомый мне человек. Он решил, что принесённый им презент лучше поведает о его намерениях, и радушно протянул мне маленький букетик лесных цветов. — Я нечаянно толкнул вас и хотел бы за это извиниться, — теперь я смутно припомнила незнакомого воина, что сшиб меня прямо у палатки, после моего разговора с Лексой, и догадавшись, широко улыбнулась ему. Не думала, что ожесточённые битвами волки могут быть столь деликатны. — Всё в порядке, спасибо, — я вдохнула любимый цветочный аромат и благодарно кивнула гостю. Тот неловко пожелал доброй ночи, явно поторопившись, и быстрым шагом удалился восвояси. — Кто это был? — показав на улицу фантастически невозмутимое лицо, спросил Кристофер и пристально проследил за удаляющейся спиной воина. — Поклонник, — задумчиво повела плечами.       Чистое голубое небо посерело, и густая темнота двинулась своим тяжёлым полотном на гущу леса. Лагерь почти не освещён в мерах безопасности, хотя оно и не нужно в обществе оборотней; с наступлением сумрака воины заметно оживились и, отужинав, собрались кучей ради увеселительной затеи, то ли драки, то ли какой-то своеобразной игры. Алан успел втянуться в местную атмосферу, Блейн и Стейн сидели в стороне и заканчивали свои порции, наблюдая за другом. Стремительно раздвигая мешающих на пути людей, от общей массы отделилась фигура и направилась к нам. С гневным лицом Ферокс прервал спокойное завершение совместного супружеского вечера и буквально вырвал Кристофера из моей компании. — Альба иди ужинать, я присоединюсь позже, — успокаивающе сказал муж, как будто я не понимаю опасность нападения врагов.       Отужинать и впрямь не помешает, пока есть возможность сделать это не торопясь.       Любопытные взгляды окружающих начинают напрягать с непривычки. Я подошла к щенкам, чтобы спросить, где находятся все девушки, а привлекла к себе излишнее внимание и прервала своим появлением задорную игру волков. Раздосадованные возмущения незнакомых оборотней посыпались со всех сторон, как только я поравнялась и заговорила именно с молодняком. — Две палатки от той, — прожёвывая мясо, ответил Блейн, указывая на ту, из которой я недавно вышла. — От твоей…вашей, — немного раздражённо и не глядя на меня добавил Стейнвульф, не объясняя, чем я заслужила подобное пренебрежение. — Спасибо, — коротко бросила щенкам и развернулась к воинам, тут же собрав их внимающие бойкие взгляды. Идея как уладить недоразумение и усмирить любопытство волков ко мне пришла тут же, — Прошу меня извинить, — я выставила ногу и слегка потрясла стопой, гремя браслетом. Эффект показал себя моментально — шутливые или не совсем, подбадривающие, разочарованные выкрики оборотней рассмешили меня.       Я успокоила смех, подойдя ко входу в шатёр Ферокса, и с легкой улыбкой вошла внутрь. Лекса и Ильва успели найти общий язык, копаясь в немногочисленных вещах хозяина шатра и звонко посмеиваясь над чем-то, красная от повышения голоса Элеонора возбуждённо уговаривала их прекратить разбойничать, сидя в стороне.       Судя по пустым тарелкам — поесть они уже успели, и потому захваченное мной блюдо придётся есть в одиночестве. Все три пары глаз, испуганные до жути уставились на меня, замерев в страхе, но осознав, что угрозы я не представляю, вновь расслабились. — Как вы тут? — я улыбнулась и хотела пройти к ним, но остановилась на полушаге: вне палатки размеренный шум стаи смолк и зазвучал один единственный голос, но до мурашек продирающий сознание.       Девушки ничего не поняли, зато мне стало прекрасно ясно в чём дело. К воинам вышел Ферокс и он собирал их в строй.