Достойная пара

      С закатом солнца роса маленькими хрусталиками покрыла зелёный ковёр леса, и благодаря ей, вскоре намокшие лапы цепляли на себя землю и мелкие щепки. Мне показалось, что шли мы слишком медленно, но Кристофер ничуть не волновался об этом. Где-то тихо журчала, переливаясь, вода, над головами таинственно шелестели ветки деревьев, будто перешёптываясь, а потоки ветра летали меж стволов и задавали тихое зычное гудение или же стон. Страшно не было, потому что я выросла под подобный зачарованный шум, однако на ум пришла старая легенда, которой пугали щенят, а когда-то и меня саму. Когда ночная темнота плотной густотой накрывала деревню, и лёгкий ветер подобно нынешнему начинал стучать в окна, бабушка принималась за своё любимое дело, а именно, стращала меня старыми сказками.       Многолетние леса, принадлежащие стаям, хранили в себе порой такие тайны, о которых людям знать не следовало. Всё волчье племя рождалось и умирало в родных местах, даже если и проживал кто-нибудь часть жизни среди людей в городах, то испускать дух все всегда возвращались в стаю. Так и наша чащоба отпускала и принимала всех волков как собственных отпрысков, откуда и росли корни очередной легенды Рагны. Южный народ испокон веков любил веселье, обычно танцы и всяческие праздники затягивались до глубоких ночей, несмотря на утренние неизбежные заботы; настолько любил, говорила бабушка, что даже с того света порой на празднества возвращались умершие. Подобно небесному ниспосланию выпадала вечерняя роса, а вместе с ней и сила Луны спускалась на землю. Неотделимым провожатым лунное свечение помогало найти путь и давно почившим. Поговаривали даже о том, что глубокой ночью в лесу можно увидеть целую кучу спин, белеющих в ночном свету и несущихся между некогда знакомых им просторов. Все знали, что бабушки рассказывают это ради нашего сохранения, никаких призраков не было, были только голодные на добычу охотники и чужаки, однако ходить впотьмах по чащобе щенки всё-таки не рисковали.       И сейчас страшно не было, только жутко слегка, отголоски прошлого напевали знакомый мотив, вот и всё. Я засеменила чуть быстрей и догнала того, кто всё время внимательно слушал мою историю из детства и только изредка насмешливо фыркал. « — Ты обвела вокруг пальца четверых здоровых мужиков и теперь хочешь убедить меня в том, что боишься темноты?» — даже в волчьем его взгляде читался скепсис, но только на секунду, мне показалось, что он раздражён.       Несмотря на наше бурное эмоционально воссоединение, мы всё ещё не говорили о том, что было после разлуки с каждым из нас, хотя следовало бы. Как можно старательней я пыталась оттянуть этот момент, я не вспоминала пережитое и оттого казалось, что ничего и не было. Естественно, Крис сразу заметил это и поначалу удачно подыгрывал мне, держался спокойно и даже весело, но, возможно, злость ни на секунду не угасала в нём, и чем дольше тянула я, играя напускное спокойствие, тем сильнее раззадоривался он. Я чувствовала это как никто другой. Развивать разговор о моём собственноручном вызволении из плена отнюдь не хотелось, воспоминания остались не из приятных. Я ещё раз посмотрела на острую морду Сверра, и выпалила первые свои догадки: « — Ты ведь не убил Джея?» — краем прищуренного глаза посмотрела на то, как резко застыл волк и яростно загорелись его глаза. Это было странно, совсем недавно я собственноручно готова была убить всех похитителей, всех охотников, а теперь ни за что не пожелала бы того же. Или всё-таки волновалась я не о них? « — Не пытайся вывести меня из себя,» — чётко сообщил он, скорее всего, желание убить охотника у него всё же было, при чём весьма сильное. —« Ему отведена другая роль.»       Отрицать я не стала, да и придавать особое значение этим его словам тоже. У пленённого охотника и впрямь все шансы быть полезным для нас. Развивать спор со Сверром вообще неудачная идея, даже положение его пары не освобождало меня от соблюдения законов стаи, уважения к высшему рангу. Тем более, что мои слова разжигали в нём только пущую ненависть к охотникам, Крис весь стал как раздражённый нерв, и от этого нелегко стало и мне. Я замолчала. Мы успели пройти половину дороги, и теперь появилась вероятность повстречать здесь западников или же охотников, но пока вокруг сохранялась относительная тишина. Вдруг услышали странный звук, рассекающий воздух. Сверр выпрямился и пристально посмотрел в сторону, откуда раздался шум, я пригнула голову и проследила его взгляд. Вдали мелькали чужие волки, два крупных диких зверя, обычные шакалы, которых переманил на свою сторону западный вождь. Я чуть не подавилась от неожиданности, да, вероятность встретить их была, но я надеялась, что это только вероятность. Кристофер ощутимо занервничал, он колебался, потому что рядом была моя уязвимая фигура. « — Идём, мы сможем проскочить. Они нас не заметили,» — он спешно толкнул меня вперёд и сам, не выпуская врагов из виду, пошёл за мной.       Таким образом мы прокрались почти до деревни. Невозможно было не подметить, что после возвращения с моих поисков Кристофер был до ужаса возбуждён, казалось, что угодно случись, и он тут же готов разразиться самыми гневными поступками. « — Ты сделал что-то ужасное, когда искал меня?» — я отметила, что уже второй раз попадаю в точку с подозрениями, судя по реакции Криса. « — Не настолько, чтобы ты не смогла этого вообразить,» — он просто ушёл от ответа, значит ждёт, пока и я всё расскажу.       Я не успела даже подумать о том, как же легко теряю всю свою бдительность рядом с мужем, когда огромным увесистым телом он прижал меня к траве. Глухая боль от удара брюха о землю заныла и стрельнула в позвоночник. Волк наспех растормошил меня, вылизывая и тыкаясь в морду носом. Только теперь я почуяла чужаков поблизости — они буквально дышали в спину горячим паром из пасти. Звери подкрались со спины, и один из них бросился на меня, однако Кристофер его опередил; грозное клокотание надо мной остановило шакалов, скалясь и издавая утробное рычание, супруг перерезал им путь ко мне. Он весь вспыхнул точно пламя, шерсть на его спине вздыбилась, глаза загорелись огнём, а клыкастая пасть чуть приоткрылась, затем Крис немного качнулся и тут же бросился на одного из врагов; приглушённые, странные, будто квакающие звуки разразились прямо передо мной, а я продолжала лежать, недвижимо прилипнув к почве и скрыв морду лапами, ощущая себя если не русаком, то уж как минимум слабенькой лисицей.       Оба шакала, раздираемые понятным только им гневом, начали трепать Сверра, хотя получалось это у них не слишком удачно. Они извивались подобно ужам, уходя от его атак, и каждый раз подныривали под брюхо, силясь ухватить за мягкую кожу; пока я не двигалась — меня не замечали. Наконец Кристофер отбросил одного из чужаков от себя и под шумный визг оного, принялся за расправу над вторым. Все движения его сочились подлинной страстью к делу, яростным безумием и отлично слаженными нападками, он действительно выглядел устрашающе, и теперь я точно могла понять всех, кто его боялся. Топот и копошение потихоньку затихли, я приподняла морду и поняла, что осталась одна: они убежали. Всё вокруг было тихо умиротворённо и пусто, только едва прислушиваясь, вдалеке я могла слышать драку. Теперь и мне хотелось ускорить процесс и отделаться наконец от шакалов, заставших нас врасплох. « — Крис!» — я машинально, неконтролируемо подскочила на ватные ноги и отчаянно заметалась, ища глазами мужа, оказаться одной в пускай и знакомом, но насаждённым всюду врагами лесу не самое приятное.       Точно помню, что неподалёку должен быть и второй волк, который в любой момент способен выпрыгнуть из ниоткуда. Я не могла видеть Кристофера, не могла контролировать ситуацию и точно знать, что с ним всё в порядке, потому волнение только усиливалось. Наконец я заметила движение впереди себя. Это был тот самый шакал, которого Сверр оставил на потом, он куда-то нацеленно бежал. Спустя мгновение узрела и белого волка, уже покончившего со своей жертвой: первый западник лежал на земле и чуть заметно дрыгал конечностями, отчаянно сжимал челюсть, чтобы сдержать боль, но яд давно проник в тело, и зверю оставались считанные секунды. Я вдруг встрепенулась: другой шакал бежал на Криса, и кровь забилась в голове от нехорошего предчувствия, чересчур резво я бросилась наперерез намного более сильному противнику.       Вскоре я привлекла нужное внимание, и злая зверюга с радостью переключила свой пыл на меня, сменив цель. Я успела только в сторону отпрыгнуть, чтобы не попрощаться с жизнью так просто; всё-таки сражаться умела, как и любой другой волк, моментально приняла нужную позицию и пару раз грозно щёлкнула зубами, ловко избегая нападения. На моё удивление, противник трусливо поджал хвост и попятился назад — долго держать оборону не пришлось, Кристофер заприметил нас сразу. « — Я видел его, не нужно было лезть на рожон. Эта твоя самовольность доводит меня до сумасшествия,» — поучительно увещевал меня Крис, когда мы убегали с места стычки. « — Ты не сможешь запретить мне беспокоиться о тебе,» — упрямо констатировала я. Спутник был намного быстрее, поэтому мне приходилось сокращать расстояние прыжками. « — Это очень плохо. Надо быть предельно аккуратными теперь, нас могут ждать,» — он не реагировал на мои капризные ответы — слишком занят контролем обстановки. —« Будет лучше вообще стать людьми: так наш запах понемногу собьётся, но в таком случае нужно быть ещё осторожнее, а тебе так вообще не высовываться из-за меня,» — напоследок сообщил он и, не сбавляя скорости бега, кубарем покатился по земле, обращаясь человеком.       Мы подошли к самой кромке леса и застыли: в деревне было много западных, однако на улице их оказалось всего-ничего. По голой, уже человеческой коже пошли мурашки, но не только от холодных потоков ветра, которые резво прочёсывали лес, главной причиной всё же были воспоминания. Кажется, совсем недавно на этой опушке проходило наше с Кристофером единение, ещё свежа память о тех событиях, однако как же сильно отличался теперь клан от того, что я видела перед отъездом. Цветы и плодовые деревья пожухли раньше времени, почти во всех домах захлопнуты ставни, а пестро и игриво окрашенные дома смотрели на нас будто притаившись, хмуро и с недоверием воззрев крепко закрытыми окнами; краска на них кое-где стёрлась или ободралась, заборы и двери пошарпаны или вовсе сломаны. Атмосфера в целом помрачнела, что нельзя было не заметить. Очень отчётливо я чувствовала разочарование. Где же Гуннар и его хвалёные способности? Почему мой дом превратился в это? Ностальгия проснулась тихим стоном где-то в груди. — Я первый раз пропустила любимое лето, самый жаркий сезон Юга, — я поморщилась от своих же слов и обхватила руками озябшие плечи, стало ещё холоднее. — Мне впервые здесь страшно, — Крис посмотрел на меня, слегка нахмурившись, и взял за руку. — Главный дом ближе всего к лесу, мы можем пробраться во двор, я знаю как туда попасть.       Удивительно, что вокруг дома было не так уж и много сторожевых. Мы шли крайне осторожно, тем не менее всюду нас поджидала непрестанная опасность, хотя мне и было тяжело назвать родину «вражеским логовом». Сил единственно придавала крепкая тёплая рука Кристофера, и, конечно же, тот факт, что на него можно положиться в случае чего. — Это здесь, — прошептала я и указала на средней высоты изгородь, от земли до самых верхушек покрытую виноградником.       Кристофер оценивающе присмотрелся, затем подошёл к забору ближе и подтянулся на руках, чтобы осмотреть всё и там. — Никого, — изгородь легко дернулась, когда мужчина опустился на землю и отпустил опору. — Давай, я помогу тебе, — он подошёл ко мне и протянул руку, предлагая помощь.       Я могла перебраться и сама, потому что раньше делала подобное постоянно, но Кристоферу этого не стоит знать. Стоило удачно зацепиться на заборе, как со стороны послышались шаги, и я тут же замерла, словно нас уже поймали. Только Крис не растерялся, и как только западный волк показал себя, мужчина прижал зверя к земле и свернул тому шею, не дав возможности даже пискнуть. Всё снова стихло, я слышала только громкое биение своего взволнованного сердца. Я подумала, что вряд ли когда привыкну к столь свободным и незамысловатым убийствам. — Альба, прошу, быстрее, не хотелось бы нарваться на следующего, — он оперативно поднялся с колен и отряхнулся.       По ту сторону изгороди я оказалась гораздо резвее, чем он мог ожидать. Знакомые клумбы и грядки теперь были вытоптаны и изуродованы, однако никого из западников здесь и вправду не было. На секунду я засмотрелась на по-прежнему красивые дорожки, выложенные плитняком, и когда воротила взгляд к забору, то рядом уже стоял Кристофер, изрядно взбешенный неизвестным фактом. — Что такое? — растерянно поинтересовалась я и не получила ответа. — Пошли. Чёртов забор, — только когда супруг взял меня за руку, стало очевидно, что перебираясь через ограду, он успел не только неоднократно наткнуться на проволоку, которой подвязывают виноград, но и испещрить ладони занозами. Благо, мой смешок он не заметил. — Давай сюда свои руки, — потребовала я уже у стены дома, в тот момент, когда мы притаились под окном моей комнаты.       Кристофер по-детски насупился, явно повторяя в голове весь свой нецензурный запас слов, но беспрекословно протянул мне обе ладони. Быстро и почти безболезненно я постаралась вытянуть все кусочки древесины, которые Крис умудрился насобирать. — Пока ничем больше помочь не могу, потерпишь? — сдержать ерничанье было невозможно, особенно, сравнивая его стойкое сопротивление пулевому ранению и нынешнюю ситуацию. Потерпевший только нахмурился, но ничего не сказал. — Так, как мы будем пробираться в дом? Вход, наверняка, под охраной.       Кристофер пристально и серьёзно присмотрелся к пустой стене без выступов до окна, а потом с этим же непробиваемым лицом сказал самую несерьёзную и глупую для подобной ситуации фразу: — Я, вообще, рассчитывал, что ты подключишь к этому свои акробатические способности… — и медленно повернул ничуть не дрогнувшую в эмоциях физиономию ко мне. — Что? Ты решил именно сейчас пошутить? — я как могла старалась сдержать сердитое лицо, но хитрый взгляд мужа всё-таки выудил из меня улыбку. — Ладно, идём, с парочкой западников у входа я справлюсь, — он вновь взял меня за руку и потянул за собой. — Погоди, раз уж пошли на разведку, то нужно и дальше продолжать сохранять первоначальную аккуратность, — стоять на одном месте даже несколько секунд было неприятно: ночью земля особенно остывала.       Как и во многих домах, в этом была не одна дверь. Имелась и та, что выходила в сад, с примыкающей к ней верандой, вот туда я и повела Криса. Сейчас, я была безмерно рада тому, что могу хоть как-то облегчить наше положение. Маленькое окошко рядом со входом удачно подходило моим размерам, что нельзя сказать о Кристофере. Немного осторожности и совершенно без последствий тонкое стекло множеством осколков вылетело из рамы, мужчина стряхнул с локтя блестящие крошки и нехотя пропустил меня к небольшому проёму. — Не волнуйся, я быстро, — сказала я и нырнула внутрь дома.       Запах старого дерева и тот ни на что не похожий аромат отчего дома теперь казался диким и чуждым, в кладовой глазам пришлось привыкать к темноте. Теперь я была убеждена в своей безопасности и с нетерпением предвкушала встречу с родителями. Под ноги попалось что-то, что тут же отлетело и раздалось звонким бряцанием. Не знаю слышал ли это кто-то ещё, но я инстинктивно замерла. Спустя ровно пять секунд, которые я отсчитала, никто не пришёл, а нетерпеливый Крис на улице начинал испускать негативные волны. В замочной скважине находился ключ — как был здесь всегда, так и остался. Низ двери заскрежетал по полу, когда я распахнула её. — На месте, идём? — скованно пролепетала я и шагнула к двери, непосредственно ведущей в дом.       Под дверью прорезалась тонкая ниточка света, едва-едва освещающая небольшие ступеньки. Я шумно выдыхаю, заранее представляя в голове нашу встречу, и тяну за ручку. В тот самый момент, когда лампа едва успевает ослепить глаза светом, я с невероятным ужасом понимаю, что меня больно ударяют об стену и прижимают к ней же, за считанные секунды к горлу пристаёт холодное лезвие ножа. Лоб саднит, и тонкая тёплая капля медленно и тягуче ползёт к брови. — Вот, змеюка, и сюда пробралась, я тебе спуска не дам! — я узнаю голос Гуннара, и в голове настаёт полная каша.       Почти сразу после этих слов он меня освобождает, первостепенно я предполагаю, что мужчина одумался, но потом вижу, что в этом ему помог Кристофер. — Успокойся, старик, иначе это я тебе… — будто парализованная, я наблюдаю за тем, как супруг тем же самым ножом припёр к стенке Гуннара, совершенно серьёзно настроенный в своих намерениях.       Краем глаза я замечаю, ошалевшую от испуга и прикрывшую руками рот, Герду. — Ты?! — вопит недовольно Альфа Востока, — Думаешь, раз молодой, то и меня побороть сможешь? — он стряхивает с себя руки напавшего, но я понимаю, что если бы супруг захотел, то завершил бы запланированное. — Постой-ка, какой я тебе, к чёрте…старик?! — он запинается и разъярённо смотрит то на меня, то на Криса.       Гуннар и впрямь совершенно не тактичен, иначе давно закрыл бы рот. Уже не замечая моего взгляда, Кристофер по-прежнему стоит и с не менее злым взглядом следит за Гуннаром, костяшки его рук неестественно белеют, пока он сжимает нож. — Мы совсем не такой встречи ждали, но спасибо и на том, — угрюмо и тихо произношу я и медленным шагом направляюсь к Крису. Он недолго игнорирует и всё же отдаёт мне нож, затем уже посветлевшими глазами отвечает моему обеспокоенному взгляду, и с трепетом утирает кровь с моего лба.       Почему-то только сейчас я осознала, как важны мы друг для друга и что в подобной ситуации я без колебаний поступила бы так же как он. Все прекрасно знали наш образ жизни, поэтому не были так сильно удивлены агрессией Сверра. Ещё одна глупая проповедь из детства, которую я очень часто высмеивала, клянясь никогда не покидать папу и маму, гласила о волчьих парах, таких постоянных, неделимых, и часто доходящих до сумасшествия волках, по воле судьбы всё же утерявших своих избранников. Никогда не любила смотреть на изводящих себя тоской одиночек, это всегда приносило необъяснимую боль и горесть за близкого, часть стаи. На звук наших голосов из гостиной и других комнат собралось множество южных оборотней, лишь после я поняла, что почти все они женщины, за исключением нескольких мужчин, помимо Гуннара. — Альбиннен, — сокрушённым и клокочущим от слёз голосом проговаривает Герда и начинает медленно вышагивать ко мне. — Я готова тебе шею свернуть, что с тобой было? Почему никаких вестей так долго? — вопреки собственным словам, она мягко обхватывает моё лицо ладонями и тщательно осматривает, потом одаривает Кристофера глазами строгой тещи и, не щадя всей силы, коей в ней не мало, стискивает меня в материнских, но отнюдь не ласковых объятиях. — Мама, я должна тебе столько рассказать, — шепчу ей на ухо, и она немного кивает. — Где бабушка, где папа? — озираюсь по сторонам, но не вижу их. — Идёмте, нечего тут стоять, — она суетливо посмотрела на зашторенные окна и повела нас в зал. — Принесите одежду, — просит девушек, и когда одна из помощниц приходит со стопкой в руках, то отдаёт той распоряжение. — Дорогая, помоги ему, — хотя Крис способен сделать это и сам, однако по-прежнему недовольный он не позволяет к себе прикоснуться, избегая суетливой и уступчивой девицы. Замечая подобную вещь, отдаю себе отчёт в том, что этот пустяк меня полностью устраивает. — Мама, прекрати суетиться, — успокаиваю её я, накидывая на себя длинную рубаху и мельком посматривая на мужа. — Нужно поговорить, Крис, разве вы не на стороне Запада? — прерывает нас Гуннар, подбочась, и берётся тереть свою тёмную бороду.

***

      Гуннар молча вёл Кристофера до комнаты, молча пропускал его вперёд; также сохраняя молчание, наблюдал своего друга, недвижимо лежащего в постели. — Долго он уже. Герда бегает вокруг, суетится без конца, а толку нет, — он указал на Ингольва. — Что с ним? — Крис видел перед собой поседевшего и истощённого старика, не в пример тому свежему полному сил мужчине, на чьей дочери он женился. — А ты как думаешь? Сядь, — Гуннар сел на кушетку возле кровати, напротив кресла, в которое усадил собеседника, и глубоко задумался. — Я не видел здесь Рагну, где она? — бабушки и впрямь не было в доме.       Вождь Востока нахмурился и махнул рукой: — Эта дура совсем с ума сошла, — он оглядел комнату кругом, как будто не заходил проведывать друга каждый день. — После отъезда Рагна, говорят, развела курятник, представляешь? Лучшая из охотниц прошлого поколения, а развела не пойми что… Она в своём домишке закрылась вместе с курами, кто знает, может быть, с голоду их подушила давно, — чтобы он ни говорил, лицо его так и было отягощено напряжением.       Кристофер не планировал просидеть всю ночь с рассуждающим о «своём» стариком, поэтому поторопил его. — Ты говорил, что положение поправилось, однако я вижу осаждённый врагами клан, и раскисшего и спрятавшегося в доме с женщинами тебя, — молодой оборотень говорил жёстко и понимал это.       Они не включали свет в комнате, поэтому оба сидели в полумраке и оттого словно лучше друг друга слышали. — Востёр на язык, посбивать бы с тебя эту спесь… — Гуннар затих, явно взвешивая слова. — Астрид ловко всё провернула, одурачила всех нас, — он говорил так, точно восхищается её хитростью. — Хотя поверить в союз Севера и Запада было делом несложным, — снова замялся, кажется, даже посмотрел на Кристофера, прицениваясь, понял тот или нет. — Всем достались пули с ядом, однако Ингольв схватил слаще остальных, наверняка, они знали в кого стреляли, эта гадюка родного брата посмела отравить, вот тебе и семейные узы, а он ведь любит её как дитё собственное. Слыхал я, Запад она себе подобно подчинила, тоже свои яды применила, — он помолчал с мгновение, точно подошёл к главному, и продолжил. — Крис, тебе твоя ветреная голова думать мешает, позови я семью свою, оставшуюся в клане, на помощь, так их только подавят и постреляют зазря, — Кристофер хотел возмутиться, но ему не дали. — Окажись так, что вы с Альбой по ту сторону перебежали, так мне и смысла воевать нет, везде у них глаза, везде подмога. Потому я решил по-умному поступить. Как только стало ясно, что с Западом тьма-тьмущая охотников, я поставил дом под охрану, и призадумался как бы этак выкрутиться; но как раз тогда нам и насвистели тут, что мол ты теперь с Астрид в союзе. Тут-то я и перешёл в тихое ожидание, как говорится:«Коли не знаешь, что делать — пережди,» — Кристофер не смог припомнить такой фразы, но не стал обижать говорящего. — Западные ждут значительного подкрепления, местных особо не трогают, подозрительно это всё. Думал, ты и впрямь забыл про нас, пришлось бы раздумывать и выкручиваться самим, однако теперь же, когда я уверен в твоей преданности, могу вновь оживить своих вояк.       Кристофер призадумался над этими словами, с одной стороны он был готов прямо сейчас поднять суматоху, с другой же у него давно был припасён план, на удивление подходящий тактике Альфы Восточного клана — следовало немного подождать. — С чего вы взяли, что Север присоединился к Западу? — Крис с вызовом посмотрел на Гуннара, он с нетерпением ждал ответа, правда был уверен, что ни одна вариация оправдания сему оскорблению его не удовлетворит. — А что ты смотришь так на меня? Альбиннен хваткая и амбициозная волчица, добавь ей немного дисциплины, сил и мужества, и она пойдёт как один из лучших старших воинов в бой, — он кивнул, подтверждая собственные слова. — Я сразу заметил как вы смотрите друг на друга, ты уважаешь и ценишь её, а это дорогого стоит. Я старый и повидал множество женщин, и поверь мне, такие как Альбиннен способны на самые жестокие вещи, даже не осознавая того. Ей стоит только поманить пальцем, и ты обязательно пойдёшь за ней… — Гуннар глумливо улыбнулся, указав пальцем на собеседника. — Нет, не отворачивайся и не отрицай очевидного! Я упрямый и брюзгливый, но всё-таки такое отрицать не способен. Если у нее не получалось раньше, значит не так уж она и хотела тебя убедить. Змеюки знают как вести себя с нами и часто пользуются этим, толкая добровольно предавать наши семьи, друзей, даже себя. Я знаю тебя, и знаю эти дьявольские отродья. Ты был идеальным жнецом, беспрекословным воином и лицом семьи и клана, а теперь ты размяк, — прервался, успокоился и расслабленно опрокинулся в кресло, подводя итог тирады. — Это тоже дело нежных рук твоей жены, она это сделала с тобой.       Альфа Востока вечно разводил длинные демагогии, зачастую теряя смысл и тему разговора, любовь к поучению у него было не отнять. Крис устало покачал головой и вновь обратил тяжёлый взгляд к докучливому компаньону, как считал его раньше надоедливым, так и сейчас остался при своём мнении. — Что? Ещё не понял? Астрид тётка Альбиннен, они чересчур сильно похожи норовом, и первой не составит труда подмаслить вторую, а ты — это дело второе при таком дуэте, — отнюдь не приятно было слышать, что Гуннар сравнял его с каким-то щенком. — Ты не понимаешь о чём говоришь, — покачал головой Крис и поднялся из кресла, лучшим выбором было поскорее удалиться от беседы, чтобы не злиться лишний раз. — Я выслушал тебя, теперь послушай и ты. Западный клан лишился одного из своих отрядов, поэтому в экстренной ситуации на некоторое время они растеряются, того нам хватит, — старик прищурился и скептически оглядел говорящего, никогда бы он не признался, что даже его этот мальчишка порой пугал. — Ах, да. Из наших похитили только западного щенка, и подругу Альбы, остальные на месте, не считая погибших, — Кристофер подошёл к приоткрытой двери и распахнул её. — Где Лекса? — Альба стояла побледневшая у входа. — Только что ты говорил, что её украли вместо меня? Они ведь убьют её, когда поймут, что это не я! — она не могла сдерживать эмоции более. — Папа?! — увидела прикованного к постели отца и попыталась войти в комнату, но Крис машинально преградил ей путь и не пропустил, остановив за плечи.       На первом этаже все загалдели, и потёртые ступени лестницы заскрипели под чьими-то ногами. В это время, медленными шагами, Гуннар подошёл к окну и чуть-чуть приоткрыл шторку. — Явились, — он невесело улыбнулся. — Гуннар, они снова пришли! — Герда вбежала по лестнице, спотыкаясь и едва произнося слова из-за сбитого дыхания, длинная юбка значительно затрудняла её передвижение.       Старик тут же услышал её и без промедлений побежал вниз, встречать «гостей» и применять нужные меры. Он уже знал, что нужно делать в подобных ситуациях. Хозяйка дома лишь пропустила его и заглянула в комнату, по привычке проверяя не изменилось ли чего. Изменения отсутствовали, за исключением новых персон. — Пропусти меня к отцу! — у Альбы округлились глаза, она оттолкнула мужа и рванула к больному, вид его пугал девушку. — Что с ним? Почему он не отвечает? — она села возле кровати, схватила Ингольва за руку и, развернувшись, обратила свой испуганный взгляд на мать. — Никто не должен узнать, что мы здесь, — Кристофер притормозил Герду за руку и слегка наклонил голову. Больше она не задавала вопросов. — Бери Альбу, и я закрою вас в дальней комнате. Быстрее. Альба? — женщина прошла в комнату и подняла дочь с колен. — С ним всё будет хорошо, сейчас вам нужно на время спрятаться, — Герда попыталась подтолкнуть девушку к выходу, но та вырвалась и быстрыми шагами теперь уже направилась к окну. — Они снова пришли, снова здесь, чтобы загнать нас в угол… Ферокс?! Крис, там действительно Ферокс! — тонкие плечи заметно задрожали; когда Кристофер подошёл к ней, то она попыталась вновь уйти, но на этот раз не вышло. — Его там нет, — он соврал, хотя точно видел друга вместе с западниками, и, изловив супругу, повёл в указанную комнату.       Небольшое помещение действительно находилось в конце короткого коридора, резная дверь рассохлась и потому открылась не сразу и со скрипом. Аромат внутри совсем незначительно, но отличался цветочными запахами, большие жуткие часы ходили ходуном и беспрестанно тикали, нависая над всей мебелью точно строгий надзиратель. Аккуратная кровать с по-летнему яркими простынями и полупрозрачным собранным пологом ютилась с краю комнаты; того же рода, что и дверь резной шкаф; небольшой туалетный столик у окна, заставленный всяческими украшениями и атрибутикой различных форм и цветов, смотрелся хрупко в сравнении с той же дверью или шкафом; пастельно-жёлтые полочки стихийно ползли по стенам, забитые книгами и непонятными мужскому глазу вещицами. Всё говорило о том, что комната принадлежала юной девушке. — Что за уродливые часы? — риторически спросил Кристофер, глядя на совершенно не подходящий общей атмосфере хронометр. — Это твоя комната? — Они никогда мне не нравились. Да, моя, — заключила Альба и прошла вперёд, проводя кончиками пальцев по стене, словно так давно позабытая комната лучше воскресала в её памяти свежей картинкой. Дыхание вдруг перехватило и легкие будто сжались, когда она сделала вдох. — Тогда почему ты их не убрала? — он прошёлся до окна и крайне осторожно взглянул на улицу, казалось, их ещё не начали окружать, поэтому Кристофер с особым интересом прошёлся по некоторым полочкам, и когда заприметил наиболее интересную вещицу на туалетном столике, то уселся на стульчик возле, чтобы рассмотреть её поближе.       И правда, почему она не убрала их? Альбиннен задумчиво посмотрела на Кристофера, но ответить не смогла, её мысли были заняты другим, она знала, что вместе с западниками к дому шли охотники и жуткое чувство начинало в ней просыпаться, назревала истерика. Девушка забралась на кровать с ногами и провела ладонью по одеялу, Герда недавно меняла постель: простыни дышали свежестью. — Помнишь, как мы ехали в Северный клан? Я тогда напала на тебя, — разговаривать на отвлечённую тему не получалось, руки предательски дрожали. — Ты тогда испугался или разозлился?       Кристофер хмыкнул, вспоминая давние события, вдруг рукой он задел и уронил один из фигурных флакончиков, а за тем попадали и другие. — Это было интересно и очаровательно, — мужчина приоткрыл крышку миниатюрной баночки, посмотрел и, утеряв интерес, закрыл; он вёл себя чересчур спокойно, абсолютно не свойственно обстоятельствам. — Особенно, если учитывать то, как ласково ты управляешь ножом, — он поставил вещицу на место и обернулся. — А что? — Ты совсем не боишься? — задала встречный вопрос, и только теперь Крис заметил, как нещадно её сотрясала дрожь. — Я должен бояться? — он поднялся с узкого стульчика и сделал пару шажков до кровати.       Дверь главного входа отворилась и хлопнула о косяк, закрываясь, кто-то вышел из дома, скорее всего, это Гуннар с воинами. От резкого звука Альба подпрыгнула на месте и обхватила руками ноги, навязчивая мысль не давала ей покоя, и оттого девушка не могла поставить себя на место. Весь организм будто целиком лихорадило, безумный пароксизм захватил власть над всем телом. — Альба, успокойся, — мужчина присел перед супругой и приподнял миловидное личико, чтобы получше рассмотреть его. — Возьми себя в руки, — он попытался поцеловать её в лоб, но не получилось: девушка отвернула лицо. — Я не могу. Не могу, — она убрала от себя его руки и заслонила содрогающимися ладонями лоб и глаза, ей было невероятно стыдно, что он видел её именно такой, но заглушить нервоз ни коем образом не была способна. Животный ужас пробуждало в ней ощущение того, что рядом охотники, что они знают всё о её расправе над их союзниками, и очень скоро снова возьмут её в плен. Это были глупые мысли, однако именно они выигрывали у рационального начала. Подлинную панику в Альбе порождало то, что она никак не могла совладать с собой. — Крис, нам нужно быстрее уходить, у них ружья и они жаждут нас всех перестрелять, но там папа и мама, а ещё за окном был Ферокс и он… — она встрепенулась и принялась суетливо жестикулировать. — Альбиннен, — смотреть на возлюбленную в порыве её панической атаки было невыносимо, Кристофер обхватил руками светловолосую голову и прямо посмотрел девушке в глаза, они совершенно точно были полны слёз, однако влага не проливалась. — Посмотри на меня. Ты плачешь?       Горькая обида, запрятанная глубоко в груди, совсем не обоснованная, но от того не менее терзающая, некстати подкатила к горлу Альбы. Она попыталась проглотить обратно тягучую горечь, но ничего не выходило. Она подняла покрасневшие глаза на мужа и тихо спросила: — Ты так и не сказал кто тебя ранил, и где ты был, — Крис на мгновение замер, а потом шумно выдохнул, проведя рукой по волосам. — Как и я не сказала, что со мной было.       Он давно понял, что она не хотела об этом говорить, что её, равно как и его, раздражало то, что он не смог помочь ей тогда. Кристоферу было бы гораздо легче, если бы при встрече она кричала и рыдала, ругаясь на чём свет стоит, но никак не молчала об этом, поэтому на сей раз Альба была права — Крис действительно злился. — Я не хочу вспоминать о тех неприятных событиях, и, конечно, я была бы рада, если бы ты по мановению волшебной палочки появился там и помог мне, но ты не всесилен. И вообще, разве тебе мало этих ужасных рисунков на теле? — Альбиннен согнулась к коленям и вся сжалась, при возможности она бы уменьшилась настолько, насколько можно, только бы не пробирали эти странные ощущения. — Я действительно боюсь их.       Она бы так и сидела, но Кристофер поднял и обнял её, усаживая на колени. Как ни странно, но так и вправду было лучше: Альба обняла мужа в ответ, поудобнее усаживаясь; каждый раз подмерзая и спасаясь подобным образом, она поражалась тому, насколько горячим может быть Крис в отличии от неё. Мужчина же вкушал долгожданное умиротворение, чувствуя как плавно перестают сокращаться её доселе беспокойные мышцы, как равняются их дыхания. Ему нравилось, что его пара постепенно расслабляется рядом с ним, а он параллельно с ней. — Что бы ты там ни сделала, ты должна понимать, что никогда не сможешь быть для всех хорошей, никогда не получится найти лучший исход для всех сразу, в любом случае придётся чем-то жертвовать, а тогда охотники сами постановили свой вердикт, если бы не ты, это сделал бы я… — Альбе было не обязательно знать, что её дело он всё-таки довёл до ума. Крис на секунду сжал девушку крепче, а потом вновь расслабился и заговорил неожиданно проникновенным голосом. — Хаук знал, что я провожал её тогда в лес, он знал, но не останавливал меня. Как бы сильно ни претила ему её смерть, он понимал, что так будет правильнее. Так что всё будет хорошо, верь мне.       Альба подняла голову и с тревогой посмотрела на него, и почти сразу блаженно закрыла глаза и улыбнулась, щеками и лбом встретив ласку любимого мужчины. Юную особу распирало от огромного тёплого чувства, которым наполнилось её тело, оно вытеснило всё отрицательное. Эти неописуемые эмоции, до того приятные, трогательные и наивные, смущали Альбу, но она готова была пребывать вечно в этом по-детски интригующем состоянии. Его бесподобный запах, неповторимая манера немного задирать бровь при смехе, неповторимый характер и вечно докучливые шутки. — Мне нравится, когда ты меня касаешься, — произнесла вдруг довольная девушка, одновременно забираясь руками под кофту мужчины и холодными пальцами пробегаясь по его горячей спине, на что он тут же отреагировал, рефлекторно дёргаясь. — А мне нравишься ты, — без задней мысли отвечает он и мягко проводит рукой по её шее, отодвигая спутанные светлые волосы.       Может быть он и сознавал, а может и нет, насколько приятно было услышать это Альбе, хотя по покрасневшим щекам не заметить не мог, посему с особым вниманием принялся разглядывать сконфуженное лицо девушки. Такой его взгляд был способен смутить её гораздо сильнее тех страстных вспышек, что периодически происходили между ними. — Никогда не замечала у тебя родинок, а теперь нашла, — совсем нелепо перевела тему, но смогла. — Вот, прямо здесь, раньше я её не видела, — она задрала его кофту чуть выше, чем было, оголив пресс, и указала пальцем на тёмную маленькую точку почти скрытую поясом брюк.