***
После общения с Вардом и Фероксом Сине непременно требовалось уединение. Всё было выполнено и западные воины собирались возвращаться с победой домой, сейчас все только и делали, что грезили о возвращении. Доктор был счастлив наконец лично познакомиться с тем, на кого его ядовитые пули действовали не летально, и опробовать на нём же ещё парочку новых заготовок; благо, что насчёт подобной практики с Альбиннен Сина ему пригрозил, и тот, вроде бы, послушал. Он опять чувствовал в груди эту тяжесть и ничего не мог поделать, спасала только мысль о скором возвращении к Астрид, он безумно беспокоился за неё, но не уехать не мог. Все прошедшие события неумолимо возрождали в памяти старые события, почти забытые; особенно неприятные чувства вызывал безумный крик Альбиннен, ведь с самого первого слова о ней, а теперь и встречи, он постоянно сравнивал их, всю дорогу пытался найти внятное объяснение словам Астрид, что её племянница сильная и вполне походит на неё саму. Воспоминания поступали в голову отрывками, но от этого было больнее. От самой первой встречи, до той, которая определила их нынешний путь. « — Вчера прибыла невеста. Маленькая изящная южанка, до ужаса красива и мила, волосы лоснятся, ручки шустрые, умелые, кожа светлая; уже всех сразила своим очарованием, только печальна очень и стеснительна, а как будущего супруга увидела, так вообще в обморок чуть не рухнула, — делилась одна из волчиц с другими, рассказывая недавние события. — Еле-еле обряд провели, а как подошла очередь брачной ночи, так мы все думали, она на казнь собралась: побледнела точно вся кровь из неё вытекла… Сина целыми днями проводил тренировки с воинами и мало чего знал о свадьбе Альфы, хотя уже был готов принять её и преклониться перед его супругой. Дел теперь много свалилось на молодые плечи новоявленного старшего воина, как раз из-за этой женитьбы узы Южной и Западной стаи должны были укрепиться, хотя раньше не отличались особой крепостью. Он не проявлял шибкий интерес к жене многоуважаемого Альфы, но некоторое любопытство присутствовало, тем более, что слухи буквально воспевали аккуратную девушку, словно спустившуюся к ним с небес. Встреча произошла, когда он приходил отчитываться перед Альфой. День был тогда необычайно светел. Хаемон сидел, как всегда, в самой отдалённой и затенённой комнате дома, ему успела надоесть странная погода Запада и поэтому он предпочитал просто-напросто игнорировать её, находясь дома. Вообще, этот мужчина неспроста не ладил с Ингольвом — Хаемон был таким же сухим и жестоким, как и его пустыня, однако при случае сумел намекнуть на возможность окончательного мира при одном условии. — Здравствуйте, — истощённым голоском пролепетало это самое условие и смущённо опустило глаза, изобразив непонятный стыд. Астрид выглядела соответственно описанию: красоту её портила чрезвычайная бледность лица. Она трепетала и боялась сказать хоть что-то не так, однако было ясно, что ей совершенно точно не нравилась эта мрачная комната, этот крупный мужчина, заметно опытнее и старше её, по какой-то неведомой причине приходящийся ей мужем; этот дом и клан вместе взятые, даже на непричастного старшего воина она смотрела с неприязнью. В течении разговора Сина видел, как дёрнулась её тонкая кисть, внезапно накрытая большой грубой ладонью Хаемона. Первое впечатление о девушке было таковым.» Сина перевёл взгляд на свои руки и попытался вообразить себе похожую на ту Астрид Альбу, но перед глазами мельтешила лишь бравурная девушка, бросающаяся на вооружённых охотников и ограждающая Сверра от них. Тогда в памяти снова всплыла нежная фигурка Астрид. « По непонятной ему причине, посещать главный дом теперь получалось чаще, либо же чаще выпадали удобные случаи, но, пока Альфу всё устраивало и никакие скверные подозрения не закрадывались в его голову, Сина мог не беспокоится. — Здравствуйте, теперь я стала видеть Вас чаще, — проходя мимо распахнутых дверей залы, он притормозил, услышав милый голос. — Сина? Это же Вы? Он заглянул в самое светлое помещение дома, в которым бывал крайне редко, эти разы можно было сосчитать по пальцам. Окна здесь были огромны, потому свет беспрепятственно проникал внутрь. На сконфуженные обрывистые фразы парня девушка отвечала звонким смехом и игривыми шутками. Астрид обставила свой собственный, отдельный от мужа, уголок цветами, раскинула привезённые из дома яркие ткани по мебели и развесила по окнам; несмотря на бедственное состояние, она начинала потихоньку распространять своё тепло и нежные запахи по дому. Ему нравилось разговаривать с ней и наблюдать её какой-то детский задор, когда именно здесь волчица была особенно красива, в окружении близких сердцу предметов и вещей… — Ваши руки! — она подхватила ладони молодого человека и с самым искренним негодованием заглянула ему в глаза. — Во время тренировок совсем не приходится думать о гладкости рук, — Сина ответил настолько непринуждённо, и Астрид моментально сконфузилась, будто сказала нечто глупое; а после всё-таки продолжила говорить. —Они такие же грубые как… Как у старших оборотней, а ведь у нас с вами небольшая разница в возрасте… — она оборвала невнятную фразу и вновь замкнулась, прижатая тяжёлым упоминанием о муже.» — Что, снова мечтаешь о своей принцессе, мой юный друг? — Вард неожиданно проник в шатёр, непременно неся в руках складной стул и записную книжку. — В твоём возрасте пора завязывать с юношескими мечтами и прекращать смущённо хихикать, когда пассия кидает на тебя томный взгляд… — доктор взмахнул белой полой халата и присел, тут же раскрывая блокнот. — Ты меня слушаешь? Пора переходить к решительным действиям и ломать уже эту… — он поймал на себе раздражительно-сердитый взгляд Сины и решил-таки поискать другое место для ведения записей. — Понял, уже ухожу. Старший воин запада вновь смог вернуться к своим мыслям. Он вспоминал насколько часто случались подобные встречи с Астрид, их тайные разговоры в светлой зале, её рассказы о Юге… Завершилось это тем, что после невинной попытки вымолить у Альфы для молодой девушки прогулку на свежем воздухе, он навёл на себя ненужные подозрения. Всё пошло по наклонной с того самого раза, когда Хаемон однажды вызвал к себе Сину. В главном доме определённо что-то происходило и никто не сомневался в этом, так как калёные характер и принципы Альфы все прекрасно знали. Однако старший воин стаи, тем не менее, был обеспокоен ситуацией, хотя и не мог в сущности ничем помочь девушке, да и встречи их давно поредели и оборвались так же внезапно, как и начались. Происходило что-то ужасное и мрачное — это чувствовала стая, но всё-таки большинство предпочитало сохранять молчаливое бездействие: никому не было дела до малоизвестной южанки, которую за глаза уже успели и пожалеть и покорить за брыкливость. Когда же Хаемон вызвал старшего воина к себе, то встреча с Астрид состоялась. Нельзя сказать, что Сина обрадовался ей. Молодая волчица помрачнела враз и точно прибавила в годах за те немногочисленные недели, пока они не виделись. Сейчас уже трудно было вспомнить, что именно послужило поводом для приглашения к вожаку, это и не важно, потому как причиной являлась совершенно иная вещь. Альфа хотел указать на место как своей невесте, так и желторотому старшему воину, и у него получилось, и когда бедная девушка ринулась к единственному другу во всём клане с просьбой о помощи, то он послушно проигнорировал её, учитывая и уважая решение Хаемона. — Сина… — в палатку неуверенно вошёл молодой воин, приосанился остерегаясь: Сина не любит, когда его беспокоят. Воин подождал, переминаясь с ноги на ногу, пока руководитель придёт в себя и поднимет загнанный взгляд на него, и сразу продолжил: — Там этот человек совсем с катушек съехал… Наши уже не на шутку рассержены его поведением, как бы он на волчицу не перешёл… — действительно, кем бы ни был подопытный, волки всё же солидарно недолюбливали затесавшегося среди них циничного доктора. Сина, как обычно всегда делал в крайне нервном состоянии, схватился за лоб, что-то проговорил себе под нос и пошёл наводить порядок в лагере. Всё поменялось уже так давно, что только старшие знали причину тому; младшие слышали лишь, что случились изменения неожиданно и быстро, как обухом по голове. Тогда всем пришлось вырасти, и Астрид, и Сине. Теперь же вряд ли кто-то в Западном клане может представить себе юного беззаботного в самом расцвете сил и души Сину… « Подобные случаи давно стали не редкостью, они обрушивались на голову стаи как снег среди жаркого лета, но происходили быстро, слаженно и почти сразу забывались, если никто не хотел продолжения. Старики печально охали, считая это как некую расплату за прошлое; а молодые волки могли только тихо скрипеть зубами, да и то только отойдя в сторону, чтобы, не дай всевышний, никто не заметил. И теперь случилось то же — очередной несмышлёный волк, решился что-то доказывать и брыкаться перед главным домом, при этом предварительно ранив несколько волков, пытавшихся схватить его. Он требовал немедленного реагирования Астрид, и она вышла, но не одна. Волки и правда любили и уважали её, но вместе с тем как в ней способны были укладываться забота и жестокость, так и в стае восхищение Альфа-самкой шло под руку с ненавистью, а более того страхом. Сина непременно был правой рукой Астрид, если выражаться проще — мужчина всегда выполнял её приказы, самые что ни на есть жуткие, аморальные или уничижающие, никто не знал причин его такой странной верности чужачке, можно было только догадываться. Однако самым страшным было то, что с лёгкой руки и неумолимого слова этой, теперь уже, женщины, с той же лёгкостью приказ сиюминутно приходил в исполнение давно загрубевшими руками её старшего воина. Он принимал на себя все удары извне: и недовольство оборотней, и их возмущение, и перечащих ей приближённых, как сейчас. Сина терпел и все капризы своей госпожи, даже самые бездумные изъявления сносил; безропотно защищал и ограждал её от опасности, хотя и знал, что в постоянной защите подобная сильная женщина не нуждается; всё же, что происходило в стенах главного дома, там и оставалась, поэтому многого никто не знал; как бы абсурдно ни было, Астрид любила и способна была сорвать свою злость на сильном мужчине, который всегда стойко терпел любые истязания. Словом, они оба были крепко связаны своим нездоровым союзом. Старший воин составлял главную защиту и опору Альфы в клане, по словам многих она никогда это не ценила и являлась для Сины непосильным проклятьем. Да, его многие жалели, и едва ли кто-то мог подумать, что всё могло быть совсем наоборот. Сина вышел к выступающему и сперва попытался выслушать, несмотря на нежелание волка идти к примирению. Всё было в точности как всегда: пару минут им всем дают на попытку спасти себя; потом все, замерев, выжидают итога; а в завершение выходит Астрид и тогда у осуждённого в глазах начинают мельтешить растерянность и безысходность. Старший воин, как истинный наставник, с надеждой ждёт от оппонента правильных слов, но всё происходит по особенной закономерности, и неосторожные эмоции, выраженные колкими словами, оборачиваются против глупца. Тогда Астрид с секунду глядит на него с интересом и задаёт вопрос: — Так чего же ты хочешь? Не просто же ты пришёл сюда? У тебя должна быть цель, — она слегка улыбается и игриво прищуривает глаза. И только Сина, заметив на её лице такое выражение, невольно морщится от досады; в то же время осуждённых эта последняя улыбка всегда покупает и они всегда отвечают то, что она хочет слышать, то, что неумолимо ведёт каждого предателя к смерти. Ответив губительные слова, волк с радостью ждёт снисходительной реакции Альфы, но не находит, и женщина, вдоволь насытившись его эмоциями, уходит обратно в дом, слегка махнув рукой. Всего на секунду на лице Сины появляется отпечаток грусти, но почти сразу его смазывает процесс обращения. Ручной жнец Астрид никогда не подводит её приказов.»32. Обратная сторона
31 января 2018 г. в 20:22
— Вставай, — рослый шатен присел перед связанным охотником на корточки и дружески протянул раскрытую ладонь.
Джей просидел здесь не слишком долго, но успел понять что к чему. Ему стоило бояться всех оборотней, но этого и ещё одного, который выглядел намного серьёзнее и внушительнее шатена, охотник опасался особенно. Шатен, иначе говоря, Ферокс, взаправду внушал страх: его острый волчий взгляд с некой хитрецой пронизывал до костей, казалось, будто сидишь совсем обнаженный, с душой нараспашку; слегка тронутое загаром хорошенькое лицо, должно быть, с завидным успехом обеспечивающее молодому человеку множество поклонниц, было прочерчено шрамом. О, нет, он ничуть не портил физиономии оборотня, наоборот придавал мужской жёсткости, может быть, даже брутальности, хотя более того вызывал недоверие и страх по отношению к волку. Джей поёжился на месте перед тем как согласиться на сомнительную помощь.
— Ты решил убить меня, пока никто не видит? Или использовать как приманку? — выдал моментально предположения, в то время как Ферокс разрезал верёвки. — Почему ты молчишь? Альба меня провела, но ещё раз я на подобное не поведусь. Ты её союзник и мой враг, ты не станешь освобождать меня. Если только есть какая-то веская причина.
— Дорогой мой друг, у тебя нет выбора, — Фер криво усмехнулся и провёл пальцем по шраму, заметив любопытный взгляд пленника. — Или ты считаешь, что Сверр так просто тебя отпустит? Неожиданно наивный человек, — он отбросил верёвки и помог Джею подняться на ноги. Доверчивость некстати, в момент, когда тебя хотят использовать.
— Сверр?! — оказывается, даже этот нелепый на вид охотник знал о волчьем хранителе. Мужчина выпучил непонимающие глаза и втянул голову в шею, заранее мгновенно покрываясь красными пятнами, хотя и недоумевая, что за интерес у страшного зверя к нему.
Старший воин украдкой присмотрелся к охотнику и что-то прикинул в голове, даже Джей заметил, что он всё что-то раздумывает и перемусоливает в голове, непонятно только что. Ответ последовал после некоторой паузы, однако тишину эту никто не попытался потревожить:
— Как же, у него прямой к тебе интерес, он ведь дражайший супруг Альбы; а ты, как ни посмотри, не завёл особой дружбы с этой стервой, — будто насмешкой проговорил оборотень, и сощуренный взгляд его устремился куда-то в темноту лагеря, где тихо мелькал желтый огонёк. — Когда тебе помогают сбежать, нужно ловить момент и бежать, а не трепаться.
Повисло молчание — Джей не нашёл слов. Никогда в жизни не поверил бы, скажи кто ему ранее где и среди кого он окажется, даже сейчас всё казалось дурацкой затянувшейся шуткой, ну какие, в конце концов, оборотни? Он размял плечо и растерянно склонил голову: что-то никак не получалось понять кому и во что верить.
— Ага, так я и поверил, я побегу, а за мной ваша свора и Альба с ружьём во главе, так? — Джей сложил руки на груди и, точно уже не боясь, нахально задрал нос, хотя пальцы всё-таки потрясывало.
Ферокс давно был уверен в успехе своей деятельности, поэтому не терялся и не впадал в панику; более того, он уже знал как в итоге поведёт себя охотник и лишь подыгрывал. Его мимика и жесты не выказывали и толику волнения, он был расслаблен и вальяжен как никогда; складывалось впечатление, точно их и ловить-то никто не собирается: это было уже странно. Фер облизнул пересохшие губы и положил ладонь на шею собеседнику, затем, едва улыбаясь, чуть заметно кивнул как будто сам себе. Огонёк вдали погас, совсем подтерев границы и ориентиры в пространстве мрачного бездонного леса.
— А ты не слабо переоцениваешь свою тушку, — он остановил наконец глаза на растерянном охотнике. «Готов» — победоносно щелкнуло в голове.
Не говоря и не уточняя больше ничего, старший воин просто направился туда, куда не так давно ушли Кристофер и Альбиннен, и что бы там Джей ни говорил, а всё же поторопился нагнать оборотня. Стыдно было соглашаться, но компания Ферокса пришлась кстати: он в разы лучше ориентировался в лесной темноте, когда человеческий глаз мог видеть едва на расстояние вытянутой руки. В подобные моменты превосходство этих неизведанных зверей охотник ощущал слишком явно; они владели не только острым обонянием, отличным слухом и зрением, невероятными для человека физическими способностями; помимо всего, все без исключения оборотни без всякого рода усилий умели ставить себя выше, проводили чёткую черту между своим миром и миром остальным. И так было абсолютно со всеми волками; быть может сказывалось отличное от человеческого поведение, привычки и речь, принципы, возможно внешность или поступки, да что угодно, самый незначительный взгляд вскользь давал понять, что ты — чужой, и это было странно, ведь на первый взгляд в человеческом обличии они совсем походили на обыкновенных людей.
Так было в западном клане, так теперь и здесь. Их мир обособился и по-прежнему имел значительную независимость; подобно небольшой вселенной здесь умещались их внутренние трения, древние легенды и традиции, семьи, стаи, собственные неприкосновенные правила и законы, любовь, дружба, вражда, жизнь, вся история, и для чужих она была крепко-накрепко закрыта. Да, глупо было считать охотникам, что подобным варварским образом они смогли получить пропуск в неведомую им страну, нет, они всего лишь оказались чуть ближе к ней, чем остальные, совсем незначительно сократили расстояние.
Точно поражённый молнией Джей оглянулся на луну и на Ферокса. «А то вдруг оборотень неконтролируемо опасен станет.» — подумал про себя охотник, совсем позабывший, что едва ли убежать сможет, что уж о противостоянии волку помышлять.
— А ты можешь меня обратить в оборотня? Так бы мы быстрее дошли, — Джей отмахнулся от пролетающей слишком низко летучей мыши и застыл. Наверное, именно такого взгляда он ожидал, задавая вопрос.
— Прости, не сегодня, для этого нужна полная луна и тебе лучше бы быть симпатичной девственницей, чтоб наверняка, — невесело хохотнул Ферокс и вновь ушёл в угрюмые мысли, судя по тяжёлому молчанию, но вдруг опять безрадостно заговорил. — Ты что, идиот?
Больше завести какой-либо разговор не пытался ни Джей, ни, тем более, Фер. Второму предстояло довести до ума важное дело, а первый глубоко задумался о смысле сегодняшней ночи. Почему же его всё-таки освободили и что задумал этот странный оборотень? В каком-то угрюмом молчании дорога лесом прошла достаточно быстро и оба путника вышли в открытое среди сплошной чащи место, Южный клан выглядел не лучшим образом, хотя и раньше Фероксу он не слишком понравился, но хотя бы весело было.
— Эй! Стоять! Вы кто такие? — из темноты деревни навстречу вышел мужчина в потрепанном снаряжении и с ружьём.
Фер слегка улыбнулся и поднял раскрытые ладони на уровень лица, чтобы их видел дежурный.
— Меня зовут Ферокс, я старший воин Северной стаи и мне есть что вам сказать, — совсем уже расплылся в самодовольной улыбке, когда дежурный охотник то ли от неожиданности, то ли от недосыпа застыл на какое-то время, слегка опустив при этом оружие, но потом снова оживился и повёл двоих незнакомцев в лагерь западных, хотя и не переставал держать ружьё на прицеле.
Информация распространилась по оккупировавшему деревню лагерю довольно быстро, вследствие чего ждать долго путникам не пришлось. Спустя считанные минуты, охотник бегом возвратился и сообщил, что немедля проведёт Ферокса и Джея. Оборотень всё это время так и не терял той улыбочки, он вёл себя так, будто каждый день подобное проворачивает, будто не во вражескую территорию проник, а мимоходом забрёл на вечеринку к друзьям. «Пусть так» — рассудил про себя охотник и поежился от странного чувства.
Как и обещал, дежурный провёл их до свободной палатки, завёл внутрь и оставил одних. В самом центре шатра болталась скудная лампочка на тонком шнурке, больше ничего не было. Джей всё ещё пытался внимательно выследить что-нибудь необыкновенное или подозрительное в оборотне, но тот вёл себя более чем свободно. Закрадывались сомнения, что Ферокс и впрямь мог стать предателем — все необходимые составляющие были при нём. Вскоре с улицы зашли два человека, точнее оборотень и доктор. Доктор, потому что в белом халате.
— Значит, ты? — по интонации сложно было понять задавал Сина вопрос или же отмечал что-то для себя, но ясно было одно — доверием его взгляд не блистал.
Западный старший воин прошёл к гостям и стал напротив Фера, мужчина в халате непринуждённо раскрыл складной стул, который принёс с собой подмышкой, немного в стороне сел и достал из широкого белого кармана небольшую книжку, как потом оказалось, записную. Оба оборотня недоуменно оглянулись на него.
— Дело есть — говори, — Сина перевёл взгляд на гостя и вдруг заметил охотника. — Это кто?
— До чего же ты недружелюбный, — с улыбкой парировал Ферокс и медленно оглянулся на Джея. — Я выходил на связь один, но тут непредвиденные обстоятельства произошли: Альбиннен сбежала от ваших охотников, не шибко способными оказались, и этого с собой прихватила. Вот я и возвращаю. А твой друг?.. — он смешливо сощурился, заметив неудовольствие на лице собеседника.
Сина начинал понимать что имела в виду Астрид, когда говорила, что они с Альбой похожи, и эту девчонку будет не так просто поймать; молодая волчица успела обдурить не только группу воинов запада, но ещё, оказывается, и кучку охотников.
— Так, знакомый врач, Вард, не волнуйся, он нам не помешает. Так что там со Сверром? Или с Альбиннен? Ты ведь за этим пришёл? — Сина нахмурился и сложил на груди руки.
И тогда Ферокс, под ошарашенный взгляд неловко вставшего в углу Джея, ничуть не сомневаясь выложил всё, что было необходимо и важно услышать Западной стороне. Не забыл упомянуть даже то, что теперь Северная стая, стоящая, кстати, не так далеко отсюда, находится под абсолютным его контролем и в случае чего вряд ли вмешается.
— Кстати, сейчас Альба и Кристофер здесь, в Южном клане, — под конец сообщил он и, точно уставший от выложенной врагам информации, склонил голову чуть набок, наблюдая реакцию слушателей. — Можете не сомневаться в моих словах, они действительно тут, и утром вы в этом сами убедитесь.
Джей в этот момент только и мог, что тихо, незаметно ни для кого повести слабой рукой в воздухе от негодования. Он хотел злиться за Альбу, хотел восстановить справедливость, но не мог, потому что очень боялся этих троих, да и волчица, которая грозилась пристрелить его, не стоила того усердия. Теперь же горделивые высказывания Альбиннен вызывали лишь усмешку, ничем они не лучше людей, ничем почти не отличаются по нутру; смешно, если она тогда врала, печально, если сама того не знала.
Вард, уродливой наружности доктор, встрепенулся и с повеселевшими хищными глазами схватился складывать стул. Сина реагировал не столь бурно, но сия новость определённо радовала его.
— Только утром? — низким голосом несколько разочарованно спросил мужчина в халате, и придирчиво оглядел Ферокса.
— С чего ты взял, что мы будем тянуть время до утра, когда узнали такую информацию? — выставленная перед лицом врача узкая ладонь с длинными пальцами пресекла всякие разговоры, Сина оторопел от наглой самоуверенности Фера.
— С чего? Надеялся, что вы догадаетесь, что сейчас Сверр будет как никогда готов к сопротивлению, он пришёл именно за этим, а вы так просто поведётесь? — шатен двинул ногой, шурша в образовавшемся молчании, и будто бы огорчённо посмотрел на оборотня, прослывшего острым умом и сообразительностью. Лица Сины и доктора помрачнели, и тогда Ферокс решил продолжить. — Пропустить грозящую очередь в воздух ранним утром, пригрозить расправой, сообщить, что помощи ждать неоткуда, и всё, Сверр и Альбиннен в ваших руках. Никаких жертв, всё с наименьшими потерями, — он развёл руки в стороны, поражаясь гениальностью своей идеи, но слушателей, напротив, поразить не вышло.
— Я, конечно, не особо в этом заинтересован, прошу прощения, что встреваю, но после этих слов верить тебе совершенно не хочется. Смею предположить, что у каждой твари есть родня, — доктор невесело хохотнул и поставил ладонь на колено, продолжая сидеть на стуле, его слова прямо отражали эмоции на лице старшего воина Запада.
— Тогда я прямо сейчас готов понаблюдать то, что сделает Сверр с вашими охотниками. Он не всесилен, но на кое-что способен, поэтому зрелище будет что надо, — после этих слов Сина не смог сказать ничего в ответ, только ещё раз приглянулся, проверил можно ли доверять говорящему.
— Мне не нравится, что ты тратишь моё время излишней болтовней, но ты прав, — почти позволил расслабиться Фероксу, но тут же задал резонный вопрос. — Вард тоже прав, у Северной стаи есть Хаук, так ведь? Пока есть Хаук, все твои слова пустая брехня, да и Сверр жив.
— Вы меня недооцениваете, разве пришёл бы я сюда, зная, что мой план провальный? Думаю, скоро вам сообщат о Северной стае, подошедшей к деревне, а то, что они не нападут и будет знаком, что я вам не соврал, — заключительная фраза была произнесена с триумфальным пафосом в голосе, но Ферокс на этом не остановился. — И да, вы правы, с Хауком справиться тяжело, но можно, всё-таки он стал стар… А Крис, ну, вы же смогли убедить южную деревню в приверженности Альбы и Сверра западному клану, и я даже не спросил каким образом, поэтому и свои методы предпочитаю оставить в тайне, — его лицо снова озарила изумительная улыбка.
Нахмурив нетолстые брови, Сина уставил взгляд в пол. Обстоятельства складывались хорошо, и во всяком случае они могли в любой момент схватить Ферокса и убить, однако он всё же пришёл. Да, даже для старшего воина Запада, который претерпел и смерть Альфы, и сумасшедшие порядки и решения Астрид, было до сих пор дико подобное предательство, но не смертельно. Он не мог смотреть на Фера без неприязни, однако в подобных отношениях в симпатии не было нужды. Тем более, что со дня на день должно было прибыть подкрепление, и при отсутствии Альфы и старшего воина Северные бойцы мало что смогут сделать.
— Меня интересует такой вопрос, — громко прочистив горло, доктор обратил на себя внимание. — Я смогу получить этого вашего Сверра? — его улыбка выглядела пугающей, и только дурак не понял бы для чего подпольный врач изъявил эту нужду.
Секунда после вопроса окрасилась брезгливым выдохом Сины и замешательством Ферокса, но только первая секунда.
— А почему нет? — подцепив непонятное веселье от вопрошавшего, Фер привлёк и к себе неприязненный взгляд старшего воина Запада, и только Джей допустил себе мысль о том, что Ферокс действительно подлец.
На следующий день всё случилось так, как случилось. С некоторой погрешностью: за ночь Кристофер убил много охотников, и из злости утром они незапланированно обстреляли сам дом. В остальном всё вышло подобно словам Ферокса.
И вот он стоял и наблюдал утреннюю трагедию, Сверра в человеческом уязвимом обличии бесчестно подстрелили, однако этот факт не вызывал никакой к нему жалости. Только Альба буйствовала и пыталась отгонять врагов от беспомощного тела мужа, но их обоих всё равно схватили и потащили в западный лагерь.
«Это было легко,» — подумал про себя Ферокс и облегчённо выдохнул, дело оставалось за малым.