Fevered Dreams

      Гробовщик наблюдал за спящим Греллем, отслеживая любые изменения. Жнец большую часть времени спокойно спал, изредка постанывая от боли. Лихорадка не прошла, и этот факт очень не нравился Легендарному.       Седой жнец опять намочил тряпку и положил ее на лоб Грелля. Гробовщик еще какое-то время смотрел на него, но потом встал и решил походить.       Бросив взгляд на больного, он ушел, и его сердце сжалось от боли.       «Я не хочу, чтобы Грелль страдал… Чтобы огонь души погас…»       Гробовщик сжал дверной косяк, и длинные черные ногти впились в дерево.       «Я буду защищать тебя независимо от того, что произойдет… Жизнь никогда не померкнет в этих прекрасных глазах…»       Легендарный прошел в гостиную, его внимание привлекла лужа чая на каменном полу. Он нахмурился и несколько секунд пристально смотрел на нее.       «Почему меня не покидает мысль, что.?»       Гробовщик вздохнул и отвернулся, подходя к полке на другой стороне комнаты. Книги стояли здесь на протяжении многих веков, очень разнообразные, от историй о любви до трагедий и мифах о жнецах. Легендарный давно прочитал эти книги, и, можно сказать, знал их наизусть… Но со временем, он забыл, какое сокровище они хранили внутри себя.       Жнец стоял и думал, а не почитать ли Греллю что-нибудь вслух, и мысли его постепенно уходили все дальше. Он начал вспоминать давно забытые вещи и моменты, которыми должен был дорожить. Он хмурится еще больше, от слез глаза начало жечь, когда думал о боли и агонии. Он вспоминал сладкие голоса, тысячи различных глаз, сверкающих, как звезды в ночи, переполненные любовью к нему.       Гробовщик опустил голову и зажмурился, позволяя нескольким слезинкам выскользнуть, а руками закрыл лицо, сев на колени и позволяя горю накрыть себя с головой. Он стал забывать свое прошлое, и из-за этого ненависть только росла.       Легендарный всхлипнул и тихо зарычал, когда понял, что действовал без основания, что совершил столько преступлений истинного зла без чистого разума. «Действительно ли этого мало? Неужели моя ненависть настолько глубока?» — спрашивал Гробовщик себя, но его замешательство постепенно угасало.       Щеки были еще влажными от слез, Легендарный обвил себя руками, мысли его блуждали, а расстройство усиливалось, когда он думал о Грелле. Страх сжал сердце, он боялся потерять его так же, как потерял их.       Гробовщик чувствовал, что не сможет спасти Грелля, и от этого на глазах грозились опять появиться слезы. Он действительно заботился об этом рыжем жнеце.       Но любовь всегда была его слабостью.       Он стоял на согнутых ногах, вытирая рукавом щеки. Гробовщик облизнул сухие губы и сфокусировался на полке, отбросив мысли о нежностях в сторону.       Его глаза остановились на книге, которая носила интригующее название: «Книга ядов». Он с любопытством наклонил голову и взял книгу, не припоминая, читал ли он ее вообще когда-нибудь.       Фолиант был очень старый, покрытый паутиной и пылью. Но Гробовщик мог разглядеть золотые заглавные буквы, и пожелтевшие страницы были вполне читабельны. Он отошел от полки и взял тряпку, которая до этого валялась на полу. Легендарный осторожно протер книгу и хотел уже открыть ее, но услышал стон из спальни.       Убрав фолиант на место, Гробовщик расправил свой плащ, надеясь, что на лице не будет заметно следов слез. Легендарный с тяжелым сердцем подошел к порогу спальни. Когда он вошел, то замер от удивления: на кровати сидел Грелль и смотрел на него застекленевшим взглядом.