***
— На завтра приготовиться к зачету по общим оборонительным, на понедельник по толкованию слов, — бубнил вполголоса Джон, пока поднимался вместе с другом по движущимся лестницам, — а ко вторнику принести результаты наблюдения за Нарлами! — И игра с хаффлпаффом в следующую субботу. Дейв выглядел заметно усталым, и все его отговорки на тему того, что «мне ок, я тяну» разве что именно подтверждали это, а не опровергали. Не каждый (а точнее — вообще никто) мог совмещать тренировки и учебу, тем более когда она подразумевает подготовку к экзаменам. Так что даже если Страйдер все еще держался, это не мешало ему проецировать на себя всю цену за подобное смешение в виде серовато-темных полукругов под глазами. Хотя, Джон смог увидеть их только на поле — на время игры он снимает очки. Очки, которые Джон после первого курса прислал ему из дома. Дейву никогда не нравилось, когда люди откровенно начинали пялиться на его глаза. Высланный с совой подарок пришелся Страйдеру по душе, и последующие годы обучения он не снимал темные авиаторы вплоть до отбоя. Или игры в квиддич, которой он начал заниматься в конце прошлого года. Стоит сегодня проследить за тем, во сколько он ляжет спать. — Слышал про Роуз? — спросил Джон первое, что пришло в голову. Не стоит говорить Дейву, что его защитная оболочка дала трещину, тем более, что практически никто этого не видит кроме Эгберта. — Слышал, слышал, разве что еще пока не видел. И, зная Лалонд, она не пропустит этого пробела в моих знаниях и просто вотрет мне свой значок старосты в веки, что бы я даже в сне мог его увидеть. Типа, ты просто моргаешь, а оно уже тут как тут с «соскучился по мне» на метаморфическом лице. — Да ладно тебе, она же не настолько тщеславна! — захохотал Джон. Скептично-ироничное выражение лица, с которым Дейв наклонился к другу, заставило его рассмеяться еще больше. На пятом курсе традиционно выбирают старосту факультета, и в этом году первой в слизерине стала Лалонд. Джон даже не был слишком удивлен этой новости и, более того, он не сомневался в том, что Роуз была достойна этого места. Ни дня не сомневался. Отмотай время назад, и спроси его, сможет ли Роуз стать старостой, он без раздумий ответил бы да. И, кажется, для Дейва это так же не было удивительным. Перепрыгнув «плохую ступеньку», оба успешно поднялись к седьмому этажу, где находился портрет Полной Дамы* — милой белокожей женщины с грустными глазами и цветным платком на голове, из-под которого постоянно выбивались несколько прядей. — Пароль? — пропела она. — Огненные светлячки, — быстро ответил Дейв, и дверь, скрипнув, открылась. Он вообще не любил эту процедуру с паролями. Как, наверное, и ожидалось, гостиная Гриффиндора вся была убрана в теплых цветах от оранжево-красного и, по градации, до более величественных бордо и коричневого. Внутри почти никого не было, а те, кто все же оказался тут в это время, слишком вписывались в весь антураж помещения: старшая девушка с рыжим пучком на голове, что просто идеально подходила под традиционные оттенки факультета и в той же мере вписывалась во всю гамму гостинной, уверенно сидела в одном из кресел, скорее всего, даже не заметив пришедших, и Грэг — высокий шатен, возившийся с камином. Пройдя в гостиную, Дейв отстегнул мантию и, бросив ее вместе с остальными вещами на соседнее кресло, упал на пустой диван. Девушка с россыпью веснушек на лице бросила на него секундный взгляд, а затем вернулась к своей книге. Надо было бы снять школьную форму. — Хэй, Джон, — остановил парня голос, когда тот уже собирался пойти в спальню для мальчиков. — Чего тебе? Он не ответил и даже не попытался посмотреть в сторону друга, отмечая, что услышал вопрос, но вместо этого закинул голову на спинку дивана и похлопал рядом с собой по сидению. Кристальный намек присесть рядом. И, хоть Джон не отказался бы сейчас лучше упасть на свою кровать, он, устало вздохнув, лениво прибрел к дивану и присел. — Одолжи-ка свои колени, Эгдерп. И тут же на колени парня упала вся верхняя половина тела Страйдера, заставив Джона ухнуть от неожиданности. — Стой, чего? Ну-ка слезай! Но как только хозяин нагло арендованных ног попытался спихнуть заемщика на пол, который не только не удосужился дождаться ответа на эту просьбу, но и вообще не дал времени ни на что кроме повиновения обстоятельствам, тот крепко вцепился за диван, не позволяя трепыхающемуся Джону ни скинуть ношу, ни встать самому. — Бро, бро, подожди. Я обделенный любовью и заботой здоровый молодой подросток с кипящей жаждой до этих вещей. Прояви хоть каплю сострадания к товарищу! Джон, ты должен меня понимать! — Н-не понимаю я ничего! Слезай с моих коленей! Девушка с громким хлопком закрыла книгу и быстрым шагом удалилась в женскую спальню. Шатен закончил стучать поленьями у камина и тоже ушел, оставив героев драмы одних. — Ну, теперь никого смущаться не будешь? — победно ухмыльнулся Дейв. — Да ну тебя. И все же Джон оставил попытки столкнуть друга на пол, наконец позволив ему поудобнее устроиться на коленях. А так же получить еще более заслуженный и авторский приз — щипок за нос, ибо тут все еще есть недовольные этим положением дел и нарушению личного пространства. Гостинная почти полностью заполняется тишиной, которая все никак не может, и скорее всего не сможет, разрастись полностью: этому мешает уже ставший постоянным треск сгорающего дерева в камине и еле слышные порывы ветра, что уловимы тут и правда не каждому. Рука Джона бессознательно опустилась на светлые волосы, пока вся комната грелась не в том обычном натяжном молчании, что можно почувствовать даже кончиками пальцев и который всегда сдавливает тебя вакуум, а в уютном и даже домашнем. Но тишина все же не вечна: — Родители будут ожидать и от меня каких-то отличительных наград. — Мм? — Типа, знаешь, кузина стала старостой своего факультета, брат — старостой школы. Один я и смотрюсь неудачником с пустыми руками в их глазах. — Ты не неудачник, — пальцы мягко перебирали пряди. — Они так не думают. — Ты даже не знаком с ними, — уголок губ дрогнул. — Нас встречают дома и каждый друг за другом говорит об успехах, а когда очередь доходит до меня, я молча прохожу мимо них и эти взгляды в спину… Да, они не скажут мне этого, но атмосфера разочарованности преследует меня дома. — Ну… У тебя есть квиддич? — У меня есть квиддич, — согласился Дейв. — Нужно выиграть в этом году, иначе у меня уже не хватит духу смотреть им в глаза. Он очень много тренируется. В отличии от всех остальных в команде, Дейв самый молодой игрок в плане опытности, поэтому изо всех сил старается нагнать остальных. И все же у него настоящий, может, пока еще не до конце раскрытый, талант. Джейк возлагает на нового ловца большие надежды в этом году. Страйдер все еще продолжал довольствоваться своим местом на коленях. На самом деле Дейв был намного привлекательнее, чем, к примеру, тот же Джон, и последнему казалось, что возжелай он действительно найти себе девушку для подобного рода вещей, он бы уже нашел и даже не одну. — И что, удобно тебе на моих коленях? Они же не такие мягкие, как у девушек. — Они твои. Короткий ответ заставил Джона прекратить гладить волосы парня. Дейв не сдержал улыбки. — Ты бы видел сейчас как покраснело твое лицо, кролик. О нет. Только не это прозвище. — Ты, — Джон вдохнул как можно глубже, — придурок! Я передумал! Немедленно слезай! Не успев удержаться, Дейв все-таки свалился на пол, когда Эгберт резко поднялся с дивана.***
Джон проснулся от того, что пошел дождь. Крупные капли тяжело стучали в небольшие окошки спальни, создавая сбитые с единого ритма удары, на фоне которых слышался слабый шуршащий шум остальной воды, что не попадала на стекло, раму или стены. Иногда эти звуки прирывались более громкими и грозными ударами грома, который, наверно, и разбудил парня. Он приподнялся на кровати и выполз из-под теплого пухового одеяла, на ощупь отыскав на тумбочке очки и палочку. — Люмос. На ее конце засветился яркий огонек, развеивающий темноту в спальне. Скорее всего, время было уже заполночь — все спали. Но Джона не интересовали все, только один конкретный человек. Еще раз потерев глаза, сгоняя этим липкий сон для того, чтобы не споткнуться, он спустился по лестнице с кровати на пол. Ступая голыми ступнями по холодному дереву, Джон дошел до соседней кровати. Дейв спал на неразобранной постели в футболке и штанах, обложенный книгами и пергаментом, все еще с пером в руке, словно только прикрыл глаза, задумавшись, и сейчас продолжит писать. Но его грудь мерно поднималась и опускалась, пока он лежал, завалившись набок. «Чудовищная книга о чудовищах» спокойно фыркала рядом, закрытая. — Придурок… Стащить покрывало и одеяло из-под спящего тела Страйдера оказалось сложнее, чем Джон сначала подумал. Пришлось отложить палочку на тумбочку Дейва. А затем туда же ровной стопкой сложить все книги и бумаги, что были разложены по кровати, и уже только потом накрыть Дейва одеялом. Напоследок, стоя над кроватью Дейва, Джон твердо клянется, что уже в следующий он точно оставит его так как есть, пусть простынет от холода. И в тоже время Джон так же твердо уверен, что все равно снова сделает это. — Чего? Опять? — прокряхтел не своим голосом Грэг, видимо, проснувшийся от света и шума. — Ты ведь не мамочка ему, Эгберт. Джон мысленно согласился, но не нашел, что ответить вслух, разве что кроме: — Нокс.