Wonderwall

Проснувшись на следующее утро, Микки ощутил растяжение мышц шеи из-за сна в неудобном положении на полу. Он, Лили и Рамирес рухнули так после ночи, в которой было мало математики и много пива. Дом был тише и пустее, чем обычно, так как Джеймс и Тини были на вылазке. Их основная команда была меньше, чем остальные. У них были сообщники, но только пять человек работали непосредственно на самого Санчеса. Микки был рад быть одним из этих пятерых. Он осторожно сел, шевеля ноющими конечностями, хотя они бурно протестовали. Иисус, ему необходимо было отлить. Близнецы спали на диване, и Микки передвигался тихо, чтобы не разбудить их. Он проделал путь в ванную, чтобы облегчиться, закуривая по пути. Пять минут спустя он вышел и обнаружил, что в гостиной ничего не изменилось. Лили по-прежнему была в отключке, положив голову на грудь брата, а на лице Рамиреса все еще сияла эта глупая «я-потрахался-сегодня» ухмылка. Микки подавил чувство привязанности к этим двоим перед тем, как пройти в кабинет Санчеса. Санчес просыпался рано, раньше всех в доме. Довольно иронично, что он был военным, и от старых привычек было сложно избавиться. Он по-прежнему просыпался на рассвете каждое утро, так что Микки не стеснялся идти в кабинет босса в полседьмого утра. Он легонько постучал и позвал: - Эй, босс. Из-за двери донеслось ворчание, и Микки позволил себе войти. - Эй, Мило. Доброе утро, мальчик мой, разве это не прекрасный день? – мужчина был в тренировочных штанах и майке, даже так обращаясь с тем же уважением, как если бы он был в итальянском костюме. - Я, блять, не знаю, - вяло ответил Микки. – Я пока что не открыл глаза. Оглушительный смех Санчеса наполнил комнату, став немного тише, когда Микки бросил осторожный взгляд наружу, где близнецы по-прежнему крепко спали. - Ладно, Мило, мне нужно, чтоб ты кое-что сделал, - начал Санчес без преамбулы. – Энцо обещал заплатить мне пару недель назад – полмиллиона, немалое количество. Мне нужно, чтобы ты сделал то, что ты делаешь, но в одиночку. Энцо встречал тебя раньше; думаю, он может быть спокойнее, если ты придешь говорить с ним один, а? Улыбка Микки увяла. Энцо Карлин не входил в число его любимчиков. Он не был ничьим любимчиком. Этот мужчина владел половиной клубов в Мехико и тратил все свои деньги на наркотики любого сорта. Несмотря на деньги и средства, Энцо играл грязно, как 14-летние подонки из Саут-Сайда. Микки нахмурился, но он знал, что лучше согласиться. Санчес был прав: Рамирес и Лили никогда не контактировали с этим парнем, они, возможно, попадутся на флюиды этого харизматичного бизнесмена. Микки неохотно кивнул: - Я займусь этим. Когда ты хочешь, чтобы я пошел? - Сейчас, - последовал ответ Санчеса. – Так быстро, как это возможно, Мило. Он улетит на Багамы на следующей неделе на свадьбу номер шесть, - на этом Санчес злобно рассмеялся. Микки криво улыбнулся прежде чем кивнуть и уйти, чтобы подготовиться. Он покинул комнату, закрыв за собой дверь. Лили уже встала и была на кухне. Она схватилась за больную голову. - Блять, Мило, ты должен был остановить меня, - простонала она. Он рассмеялся, но тихо, чтобы это не потревожило ее похмелье, и схватил чашку с кофе, который она сделала, игнорируя ее протесты с ухмылкой. - Мне это нужно больше, чем тебе, сучка. Санчес отправил меня нанести визит Энцо сегодня, - проинформировал он ее. Ее нежная улыбка мгновенно исчезла при упоминании Энцо. - Мне это не нравится, - резко сказала она. – Этот парень – мудак. Я пойду с тобой. Микки покачал головой раньше, чем она закончила свое предложение. - Ни в коем случае, блять. Ты останешься здесь и будешь заниматься математикой. Он шикнул на ее протесты и прошел в свою комнату, чтобы подготовиться. Ему становилось плохо от одной мысли о нахождении Лили рядом с Энцо. Этот парень был скользким настолько, насколько это вообще было возможно, и Микки не верил, что наличие невесты номер шесть помешает ему приударить за Лили. Микки рос, видя мудаков, которые один за другим приударяли за его сестрой, принимающей их с распростертыми объятиями. Сексуальность Мэнди была ее оружием, Микки понимал, что она считала, что это единственная вещь, которую она может предложить миру. Но Лили была не такой. Она была невинной и хорошей, хотя и выросла среди мексиканских наркобаронов. После того, как умерли ее родители, бывшие членами банды, она стала в некотором роде приемной дочерью Санчеса, так что находилась под надежной защитой. Имени Санчеса было достаточно, чтобы отпугнуть многих, но Энцо отличался от них. Он думал, что был на уровень выше остальных и играл с картелем, считая, что его деньги могут защитить его. Он ошибался. Но он был хорошим бизнесменом, так что Санчес и главы других банд позволяли ему оставаться в деле. Микки скользнул в один из своих костюмов, который припас для некоторых сделок, как раз как эта. Этот костюм относился к шикарному итальянскому лейблу или еще какому-то - они все выглядели одинаково для Микки. Ребенком Микки проводил дни без еды. Теперь же он носил одежду, которая стоила тысячи. Это казалось шагом вверх, пусть даже и на деньги от наркотиков. Костюм был темно-серым, если верить остальным, но для Микки он выглядел сраным черным. Белая рубашка и синий галстук контрастировали с костюмом, а все вместе это заставляло его выглядеть кем-то другим. Временами Микки мог смотреться в зеркало и не узнавать себя. Но это было не так уж и плохо, когда ты являлся Микки Милковичем, покинутым своей семьей, удачей и мужчиной, которого любил. Он встряхнулся, выкинув последние меланхоличные мысли из головы, и выскользнул из комнаты. Лили и Рамирес стояли, ожидая его, словно он собирался на войну или что-то в этом роде. Судя по выражению лица Рамиреса, Лили сказала ему, куда Микки идет. - Мне не нравится это, - сообщил Рамирес, вторя своей сестре. - Ребят, я буду в порядке. Прекратите вести себя как гребаные военные вдовы или типа того, - с этими словами Микки повернулся, чтобы уйти, но сначала успокаивающе улыбнулся обоим. Затем он сел в черный джип, ожидающий его снаружи, и уехал. // Дом Санчеса стоял в стороне от дороги, окруженный лесом. Пройдя немного вперед, можно было попасть в хороший район с домами из красного кирпича и детьми с айфонами, натыкающимися друг на друга на пути к Ауди родителей. А дом Энцо располагался в районе, куда стекались развлечься миллиардеры, не обремененные высокими моральными качествами. Тут было полно захудалых пивнушек и игорных притонов, где ставки были выше, чем Микки умел считать. Было темно, грязно, и Микки, приехав сюда, ощутил, как холодок пробрал его до костей. Он подъехал к особняку Энцо, припарковался снаружи и дважды проверил замки. Охранники Энцо знали, кем был Микки, и провели его к одной из множества машин их босса. Микки забрался в Ламборджини, нервно поглаживая пистолет, заправленный в джинсы. Они ехали около пяти минут к клубу, который выглядел менее убогим, чем остальные, и назывался "Путь Дракона" (прим. переводчика - так называется фильм с Чаком Норрисом). Микки закатил глаза от такого откровенно театрального наименования, и последовал за охранником внутрь. В клубе было шумно, пахло алкоголем и травкой. Здесь были преимущественно мужчины в деловых костюмах и танцовщицы на любой вкус. Микки скривился со своим фирменным сердитым взглядом, подходя к приватной комнате Энцо, который был владельцем клуба. Он вошел внутрь и увидел знакомого кудрявого красавца, сидящего в окружении танцовщиц и танцоров. - Микки, - поприветствовал его Энцо, чьи глаза загорелись интересом, как и всегда, когда Микки оказывался рядом. - Энцо, - кивнул Микки, осторожно садясь на свободный диван напротив мужчины и его окружения. - Что ты здесь делаешь, дорогой? - ласково спросил Энцо, стряхивая танцоров, которые цеплялись за его руки, чтобы быть ближе. Энцо определенно стремился обольстить его, но добивался лишь того, что Микки чувствовал себя некомфортно. Энцо был привлекательным мужчиной, но знание того, каким человеком он был, лишало его всякой привлекательности для Микки. Плюс, клубы и приватные комнаты не были теми вещами, которые могли покорить Микки. Он предпочитал либо быстрый перепих в переулках и мотелях, либо... Йена. До сих пор, спустя годы, сердце Микки оставалось верным, даже когда сам он не хотел этого. - Ты несешь херню, Энцо, - отрезал Микки, раздраженный тем, что его мысли отразились на его голосе. - Ты знаешь, почему я здесь. Ты задолжал Санчесу пол-ляма. Время отдавать, дорогой, - он с издевкой сымитировал сахарно-сладкий тон Энцо. Энцо откинулся назад, его улыбка стала немного зловещей. - Детка, это клуб. Расслабься, выпей, - продолжил он тем же тошнотворно-сладким голосом. Но глаза его были настороженными. - Энцо, давай не будем делать это сложнее, чем оно должно быть. Заплати мне, и я уйду. Я не хочу быть здесь дольше, чем ты этого хочешь, - сказал Микки в попытке найти более дипломатичный путь. - Но я хочу тебя, дорогой. Здесь, и в своей постели. Микки слегка вздрогнул от одной только мысли об этом, что не ускользнуло от внимания Энцо. - О, ты не станешь жаловаться, когда я позабочусь о тебе, - Энцо облизнулся, но указал одному из своих головорезов, чтобы ему подали кейс. - Я ждал тебя, - добавил он, указывая на простую сумку из черной кожи, несомненно, полную денег. Микки выжидательно потянулся к ней, желая получить деньги и съебаться из этого клуба, подальше от этого пугающего мудака. Сумку ему передали, и на этом все. Так должно было быть. Но дальше последовал полнейший хаос. Когда Микки потянулся взять кейс, Энцо схватил его за шею и впился в его губы. Микки ощутил себя отвратительно, оскверненно, поражаясь, какого хрена он вообще согласился прийти сюда. Ах да, Лили. Он не должен был полагать, что сексуальными целями Энцо становятся только женщины. Он вмазал Энцо кулаком, отталкивая его - рефлекс, выработанный еще в детстве. А один из охранников Энцо ощутил угрозу, и тоже рефлекторно направил пистолет в плечо Микки и выстрелил. - Блять! - Микки схватился за плечо и отступил. - Роберто! - резко крикнул Энцо, безмолвно показывая тому посторониться, и сосредоточился на Микки. - Дорогой, - произнес он с нервным смешком, сказавшим Микки, что мужчина был под кайфом. - Позволь мне позаботиться о тебе. Двойной смысл его слов был очевиден, так что Микки ответил: - Пошел ты, - схватил кейс здоровой рукой и, пошатываясь, вышел. Он надеялся, что никто его не заметит, и что он сможет выбраться и позвонить Рамиресу и Лили, никого не насторожив. Не тут-то было. Женщина, стоявшая у двери в приватную комнату, пронзительно завизжала, как банши (прим. переводчика - персонаж ирландского фольклора), увидев его. Быстрее, чем Микки считал возможным, он оказался в центре внимания. Он ощущал себя оленем, выхваченным светом фар, и смотрел на всех этих людей, надеясь, что никто из них не вызовет копов. Потому что у Микки было полмиллиона долларов от продажи наркотиков, и это открытие могло разрушить все дело Санчеса. Так что он был весьма признателен, когда услышал чей-то громкий выкрик: - Дайте пройти! Я парамедик! Микки подумал, что было бы легче вырваться от одного парамедика, если бы тот решил отвезти его в больницу - намного проще, чем от всей этой окружившей его кавалерии, если бы кто-то из них позвонил в экстренную службу. Однако, когда он через боль узнал голос медика, то почти пожелал, чтобы вместо него прибыли копы. Рыжие волосы. Зеленые глаза. Этот голос. Этот голос, который сейчас удивленно спрашивал: - Микки? Это лицо, которому он ответил, уже боясь того, что эта встреча будет значить для него: - Галлагер.