Wonderwall

Прошло три дня с тех пор, как парни устроили совместную ночевку. Три дня абсолютной тишины. Номер Йена в телефоне Микки дразнил его, мучил, привлекал и побуждал печатать миллиарды слов, которые Микки в конечном счете удалял. Он ощущал магнетическую тягу написать что-нибудь Йену, сделать еще один шаг к нему. Но тот же инстинкт сохранения, что Микки чувствовал ранее, снова ожил. Он боялся того, к чему приведет простое привет, того, что его снова поджидает жестокое разочарование. Черновики его сообщений варьировались от сдержанного привет до экстренного нужно встретиться сейчас же для занятий, которые в его мыслях определенно имели недетский рейтинг. Он не боялся отказа: он знал, что Йен был готов вернуться к их отношениям. Вопрос только в том, надолго ли? На пару дней, месяцев, лет, которые будут ощущаться так, словно это будет длиться вечно? А потом - неизбежная боль, когда они расстанутся снова. Микки ощущал так, будто каждый раз, когда они с Йеном расставались, от него откалывалась какая-то частичка. Микки уже был сломан судьбой со всем, через что ему пришлось пройти за всю жизнь, но когда мужчина, которого он любил, порвал с ним, это ранило сильнее всего. Но какая-то часть Микки чувствовала себя более защищенно после их конфликта, когда он наконец высказал все, чего никогда не произносил раньше. Он отчаянно хватался за это, не желая больше быть тем печальным маленьким мальчиком, которого он видел в зеркале. Микки убедил себя, что это не только его обязанность, что у Йена тоже есть его номер и он мог бы сделать первый шаг в любое время, если бы захотел. Только на третий день Йен протянул руку к телефону: то, что он должен был сделать в последние пару дней. Привет, Мик - гласил простенький текст, но Микки казалось, что эти два слова, эти три слога воплотили в себе целый мир. Он сохранял спокойствие три минуты - этого ведь достаточно, так? Привет, спокойно ответил он. Ты свободен? - продолжили его пальцы без разрешения. Микки вздохнул от отчаянного тона, чувствовавшегося в его собственном тексте. Конечно, практически моментально отреагировал Йен. Это заставило Микки расплыться в явно влюбленной улыбке. Увидимся в том месте? - спросил он и получил немедленный ответ: Я буду там через десять минут. Йен и Микки приметили много мест за время своих бурных отношений. "Kash ‘n’ Grab", землянки, крыши заброшенных домов и дом Милковичей, где прошло несколько золотых месяцев. Эти места всегда были синонимами дома в том или ином смысле; ну или просто Йен был домом для Микки. Микки схватил ключи, не утруждая себя поиском свежей футболки, и направился вниз. - Куда ты, блять, собрался? Микки поморщился, услышав голос Лили за спиной. Он надеялся уйти без объяснений. Медленно и нерешительно он повернулся, встречаясь взглядом с разъяренной девушкой, которая была почти одного роста с ним (не достижение), но масштабы чьего гнева были размером с Россию. - Где ты был? У меня ощущение, будто я не видела тебя после той сделки с Энцо, - ее голос был обвиняющим, что заставляло Микки чувствовать себя ужасно за его необъясненное отсутствие. - Бля, прости, Лил. Я просто... Мне нужно время, ладно? - он надеялся, что она оставит это так, но эта сучка была одним из самых упрямых людей, которых он знал. Немного напоминала ему Йена вообще-то. - Время на что, Мик? Поговори со мной. Что происходит? - ее слова не были упреком, они звучали растерянно и смущенно от непонимания того, почему дистанция между ними увеличивается. Микки ощущал себя ужасно виноватым. По мере взросления Лили, с ней находилось мало людей, и почти никого, кому она могла бы действительно довериться. Она впустила Микки в этот узкий круг. Это была большая честь, и Микки знал это как человек, который доверял лишь небольшому количеству людей. Он знал, как это больно, когда кто-то предает твою веру. Он никогда не хотел, чтобы это ощутила Лили, которая привела в этот дом его одурманенную наркотиками задницу, когда он только недавно оказался в Мексике и ощущал себя настолько раздавленным, насколько мог ощущать себя человек. Он обязан ей своим теперешним образом жизни, а может, и своей жизнью, поскольку без нее он, вероятно, умер от передоза на этих улицах. Микки легонько вздохнул и быстро написал Йену: Кое-что случилось. Встретимся в кафе "Анджело" через 20 минут. Его телефон в тот же момент завибрировал, и, даже не смотря на экран, Микки был уверен, что это было согласие Йена. - Ладно, слушай, - он указал ей на диван, приглашая присесть, пока садился сам. Она послушалась, устремив на него пристальный нервирующий взгляд. Не было смысла лгать. Настало время для Лили узнать его донельзя хреновую историю с Йеном. - Прости, что меня не было рядом. Это просто... случилось кое-какое дерьмо. Лили кивнула ему для продолжения. - Помнишь, я рассказывал вам после того, как Энцо подстрелил меня, про парня, который меня подбросил? Это был... я раньше был с этим парнем. В Саут-Сайде. Мы были вместе еще со сраной школы или около того, - он скользнул взглядом по лицу Лили, увидев, как она удивляется, что он скрывал такую большую часть своей жизни. - Мы расстались как раз перед тем, как меня посадили. Он бросил меня прямо перед тем, как меня арестовали. Я нашел его, когда сбежал, и действительно думал, что он пойдет со мной. Но он бросил меня на границе со всем этим дерьмом, - на этот раз Микки не смотрел на Лили, но она безмолвно положила руку на его плечо, предлагая свою помощь в освобождении от этого тяжкого груза. - Вот почему я был на дне, когда ты обнаружила меня. Потому что он бросил меня. Снова. К ужасу Микки, его глаза наполнились влагой. Он посмотрел на потолок, надеясь, что часть предательских слез впитается обратно. - В любом случае, - он прочистил горло, не поддаваясь эмоциям, - он помогает мне в эти дни. Сейчас я тоже собираюсь встретиться с ним. Я больше не так злюсь после того, как мне выпал шанс немного наорать на него однажды. Думаю, я мог бы дать ему еще один шанс. Я знаю, что это, вероятно, снова закончится ужасно...но, думаю, я всегда буду... понимаешь? И я не могу отпустить его. Лили резко схватила его за подбородок, заставляя встретиться с ней взглядом. - Ты мудак, что не сказал мне. Но я понимаю. Ты все еще любишь его. Микки поморщился: было странно услышать это вот так прямо. - Ты любишь его и хочешь дать ему шанс. Я поддерживаю тебя. Но позаботься о себе, Мик. Не недооценивай себя, блять. Ты - награда, и если он причинит боль тебе, я причиню боль ему, ясно? - ее взгляд был убийственно серьезен, и грудь Микки сжало. Никто и никогда ранее не стоял так непоколебимо на его стороне. Любовь Мэнди была равномерно разделена между братом и лучшим другом, и, наверное, немного склонялась в сторону Йена. Галлагеры, возможно, терпели его, но выкинули из своей жизни тогда же, когда это сделал Йен. Йен был его личным отрядом обороны, но очевидно не тогда, когда сам стал тем, кто причинил боль Микки. Никто никогда не заботился о нем, кроме Йена. Никто, кроме Йена, никогда не говорил ему, что он чего-то стоит. - Спасибо, Лил, - сказал Микки, и его голос звучал немного сдавленно, ну какого хера? Она не пыталась обнять его или что-то такое - она достаточно хорошо знала, что он это не любит. Но она твердо сжала его плечо. Он молча встал, схватил ключи и ушел с легким сердцем. // Кафе "Анджело" было небольшим заведением на углу одной из улиц огромного города. Владельцами кафе была пожилая пара из Испании. Микки наткнулся на него еще в то время, когда ночевал в захудалых мотелях. Или, скорее, миссис Роса наткнулась на него. Он был под травкой или еще чем-то, замерзал на этом самом углу, потому что ему некуда было идти. Она впустила его, накормила супом и предложила переночевать в задней комнате. Задумываясь об этом, Микки понимал, что он все еще жив только потому, что был достаточно удачлив, чтобы встречать везде милосердных людей. Или, может, он был настолько жалок, что вызывал у каждого желание проявить их человеколюбивые качества. Теперь его целью было посещать это кафе почти каждую неделю, и он видел материнскую гордость Росы за его чистую одежду и дорогую машину. Это была единственная материнская привязанность, которую он ощутил в своей жизни. Добравшись до кафе, Микки обменялся улыбками и приветствиями с Росой и ее мужем, и, увидев рыжего, ожидающего его за пустым столом в темном углу комнаты и направился туда. - Привет, - тихо поздоровался Микки, и Йен поднял взгляд от своего телефона. - Привет, - машинально улыбнулся он той великолепной улыбкой, которая всегда заставляла сердце Микки подпрыгивать. - Извини, я опоздал. Лили застала меня врасплох, - быстро объяснил он, сбрасывая свою тяжелую куртку. - Лили... - Йен умолк, задумавшись. - Сестра Мистера Телефонного Парня? Микки фыркнул от этого прозвища: - Это Рамирес. И да: она - его сестра. Он взял меню и протянул его Йену, уже точно зная, что хочет заказать. - И какая была причина? - рассеянно спросил Йен, пробегая глазами по меню. Он поднял взгляд, когда Микки ответил: - Ты. Йен взглядом спросил, что он имеет в виду. - Она интересовалась, где я был в последнее время. Так что я наконец рассказал ей о тебе. Йен свел брови: - Она не знала обо мне? Микки покачал головой: - Не, - и вздохнул, когда заметил, что Йен все еще смотрит на него в ожидании. Сегодня люди ожидали от Микки всех видов разъяснений. - Я был не в лучшей форме, когда приехал сюда, чувак. Она нашла меня на улице, я одурманен. Не знаю, может, я не хотел, чтобы это все вернулось от разговоров о тебе. Глаза Йена наполнило чувство вины: - Что ты имеешь в виду, говоря, что ты был одурманен? Ты начал принимать наркотики, когда приехал сюда? Микки слегка пожал плечами, пытаясь выкрутиться. Глаза Йена оставались требовательными. - Я расскажу тебе когда-нибудь, ладно? Только не сегодня. Йен смягчился, и они сделали заказ, говоря о милых пустяках, пока их еда не оказалась на столиках перед ними. Прежде, чем Микки мог вгрызться в свой буррито, он поймал самодовольную ухмылку Йена. - Что? Что-то на моем лице? - с подозрением спросил Микки. Йен покачал головой, все еще улыбаясь, как Чеширский кот: - Мы сидим здесь. В красивой одежде. И едим. Со столовыми приборами. Эти слова вернули Микки старые воспоминания о последнем хорошем дне перед тем, как все полетело к чертям. - Это наше первое свидание, Мик? - спросил Йен, на этот раз менее самоуверенно, с надеждой. Пару недель назад, да даже пару дней назад Микки оттолкнул бы Йена и устроил сцену, потому что тогда его сердце было тяжелым и полным темной горечи. Теперь он был исцелен и наконец простил прекрасного парня, сидящего перед ним. - Да, конечно, - он вернул Йену стыдливую улыбку. - Я задолжал тебе свидание, Галлагер. Слово "задолжал" напомнило Микки о том, что он забыл, и заставило его поспешно воскликнуть "Бля!", пока он рылся в кармане. Найдя искомый объект, Микки положил его на стол. Йен растерянно покосился на этот белый конверт. - Говоря о задолженности. Это деньги, которые ты дал мне на границе. Все здесь, - он наклоном головы показал на конверт. Йен сильно нахмурился и покачал головой: - Ты ничего не должен мне, Мик. Я не одалживал тебе денег. Они твои. Всегда были твоими. Микки знал, что Йен сейчас говорит не просто о деньгах. Он также говорит о своем сердце и любви. - Я дал их тебе, потому что хотел, чтобы ты был счастлив. Потому что я люблю тебя. Ты мне ничего не должен. Микки оставался неподвижным. Белый конверт лежал между ними, еда была забыта. Это был тупик, пока Йен молча не подтолкнул конверт в сторону Микки. Они не обменялись ни словом, пока Микки брал конверт и убирал его обратно в карман. Разговор возобновился, будто этого обмена не произошло. Йен рассказал красочную историю Карла, заставляя Микки смеяться. Потом Микки съел все помидоры из салата Йена, потому что помнил, даже спустя годы, что Йен ненавидел их. Микки расплатился, и они вышли, идя раздельно. Они не пытались сближаться, даже не целовались. Но для первого свидания все прошло очень хорошо. // Оба парня улыбались, пока ехали каждый к себе домой. Улыбались так, словно не делали этого долгое время. Микки открыл дверь дома, готовый запрыгнуть в постель и пережить эти воспоминания снова и снова. Но вместо этого он увидел абсолютный хаос.