Wonderwall

Две недели относительного спокойствия, и Микки стал беспечным. Он ощущал себя защищенным в безопасности, которую обрел, будучи снова рядом с Йеном. Он растворился в этой тихой домашней жизни. Для банды время замедлилось, и Микки за эти две недели всего дважды приходилось выполнять поручения. Он забыл, что был не просто обычным гражданином Мексики, имеющим парня, друзей и отца. Он был беглым участником банды, имеющим парня (?), его товарищами были другие члены банды, а отцом - один из самых опасных людей Мексики. Только то что Санчес не целился в Микки из пушки, не означало, что так не делали члены его банды. Или их клиенты. Или, может, один клиент. Микки шел к Галлагеру из близлежащего торгового центра, где прикупил пару новых учебников для своего аттестата. Небольшая ухмылка озарила его лицо, когда он вспомнил выражение лица Галлагера, обнаружившего, что он получает аттестат. Йен выглядел как ребенок в рождественское утро. Нет, не как ребенок с гребаного Саут-Сайда, а как малыш, у которого куча подарков под высоченной елкой. "Я так горжусь тобой, Мик", - сказал Йен, и хотя сам Микки сказал ему отвалить, на сердце у него потеплело. С тех пор, как они были подростками, у Микки было отчетливое чувство, что Йен заслужил лучшего, чем он, особенно после того, как Йен признался однажды, что Лип сказал ему, что плюс влюбленности в Микки - это то, что он всегда сможет найти кого-нибудь получше. Йен улыбался, подразумевая, что это шутка, но это засело в разуме Микки. Потому что разве это не было правдой - то, что Милковичи были так низко, как ты не смог бы пасть, даже если был сраным Галлагером с отцом-алкоголиком и кучей братьев и сестер? Было приятно заставить Йена гордиться - словно Микки наконец заслужил какую-то часть этого прекрасного парня, которого любил. Правда, Йен никогда не заставлял Микки чувствовать, будто он чего не заслужил. Он сказал ему, что гордится им после каминг-аута. Он сказал, что гордится им, когда "Rub ‘n’ Tug" заработали дополнительное бабло и Микки дал эти деньги Светлане, чтобы она купила одежду для ребенка. Йен гордился им, даже когда Микки в глазах всех был просто Саут-Сайдским куском мусора. Неудивительно, что он никогда, никогда не смог бы ощутить то же самое к кому-нибудь другому. Любой мог бы полюбить того, кем сейчас был Йен - стабильным парамедиком, живущим в государственном комплексе. Многие, вероятно, влюбились бы в богатого, загадочного, мрачного гангстера, каким стал Микки. Но сколько человек могло бы полюбить долговязого рыжего парня, лежащего в постели целыми днями, потому что не принимал таблетки? Кто полюбил бы грязного вора, имеющего отца-гомофоба, ненавидящего то, кем он был? Оставаться с кем-то в худшие времена, выбирать его, несмотря на все недостатки - вот что такое любовь. И необъяснимо то, что два парня с Саут-Сайда обрели это. Микки шел медленно, не спеша, отвлекшись на свои мысли. Люди, работающие на наркобаронов, не должны так идти. Микки не должен так идти. Он должен быть начеку, быть бдительным со своим окружением, включать защитный режим, даже когда нет видимой угрозы. Но влюбленный Микки Милкович - глупый Микки Милкович. Он должен был быть внимательным. Может, тогда он бы ощутил человека за спиной раньше, чем тот прижал дуло пистолета к его затылку. - Какого хрена? - удалось выдавить Микки, но его горло абсолютно пересохло. Пока человек за его спиной оставался неподвижным, из тенистого переулка вышел Энцо, словно они были в проклятом гангстерском фильме. - Энцо? - голос Микки сорвался от недоумения. - Что за хуйня? Энцо выглядел... робким? Как какой-нибудь застенчивый подросток, ждущий его за дверью, чтобы пойти на выпускной. - Михайло, - вкрадчиво сказал Энцо. Микки слегка вздрогнул, услышав свое имя, сказанное таким змеиным тоном. - Я хотел увидеть тебя снова. Пришел к тебе домой, но тебя там не было. Разум Микки мгновенно связал воедино все разрозненные части: то, как Рамиреса подстрелили в доме Санчеса и то, что сейчас сказал Энцо. - Ты пришел в дом Санчеса?! Ты стрелял в его бандита?! Ты, блять, больной? - опасение Микки по поводу психического здоровья Энцо было подлинным: никто в здравом уме не будет посягать на собственность Санчеса. - Мне нужно было снова увидеть тебя, - сказал Энцо, пожав плечами, и это выглядело как ужасная пародия на то, что однажды Йен сказал Микки, когда ему было плохо. - Мне похрен. Санчес узнает об этом. И снова Энцо просто пожал плечами. Его беззаботность заставила Микки захотеть преподать ему урок старым дедовским способом: кулаком в его ухмыляющееся ебало. - Я был осторожен. У тебя нет доказательств. Микки осенило, что они находятся в безлюдном переулке, и что он один, и у него не было никаких шансов, чтобы выстоять. - Как ты вообще нашел меня? - наконец спросил Микки, отказавшись от угроз. - У меня свои способы, - загадочно ответил Энцо. - Итак, Михайло? Ужин? Микки фыркнул. - Ты, блять, больной, - пробормотал он, больше не боясь, потому что оружие от его головы было убрано и наемник Энцо перешел на его сторону. - Не пытайся снова. Ты пожалеешь, - с этими словами Микки уверенно пошел прочь. Энцо не пытался стрелять в него или делать еще что-либо, и это было плюсом. Но все это общение заставило Микки нервничать. Особенно когда Энцо крикнул ему вслед: - Ты будешь моим, Михайло! Его сердце заколотилось сильнее, и он бросился к оживленной улице, вызывая убер. Планы с Йеном были забыты. Ожидая машину, Микки долго разглядывал телефон, раздумывая, поставил ли Энцо туда жучок, раз нашел его в такой глуши. Повинуясь этой абсолютно параноидальной мысли, Микки бросил телефон на землю и стал топтать его. Вскоре приехала машина и Микки отправился к крепости Санчеса полный решимости разоблачить Энцо перед членами банды. // Санчесу это не понравилось. Не понравилось вообще. - Энцо? - сухо бросил он. - Этот гребаный наркоман вломился в мой дом и угрожал моему делу. Он покойник, он ебаный покойник, - Санчес резко открыл дверь и вышел из дома. Излишне говорить, что атмосфера в доме была напряженной, и именно в этот момент кто-то затарабанил в дверь. Это был Йен. Едва Микки увидел его и озабоченное выражение его лица, ощутил вину, что не поставил Йена в известность. - Мик, - выдохнул Йен, увидев его. - Слава богу. Облегчение в голосе Йена вернуло Микки к реальности, он быстро осмотрел окрестности дома, втянул Йена внутрь и провел в свою комнату. - Что ты здесь делаешь? - спросил Микки резче, чем хотел. - Что ты имеешь в виду? - растерянно моргнул Йен. - Ты должен был прийти ко мне. Я беспокоился. - Беспокоился? - хмыкнул Микки, стараясь задеть его. - Неужели тебя никогда не кидали со свиданием, Галлагер? Тщательно сохраняемое самообладание Йена теперь треснуло. - Да, Мик, меня, блять, кидали. Но парни, которые это делали, не работали на гребаного наркобарона, и в них не стреляли каждые пять секунд! Извини, что забеспокоился из-за того, что ты исчез с лица земли и твой телефон был отключен! Господи, Мик! Микки вздрогнул от повышения тона Йена и его очевидного расстройства, и успокаивающе положил ладонь на его руку. - Извини, ладно? - он говорил тихо, успокаивающе, заставляя Йена расслабиться. - Сейчас все запуталось. - Что не так? - Йен посмотрел на него, уже совсем спокойно. - Тебе не нужно знать все это дерьмо, Галлагер. Ты не должен связываться с этой стороной моей жизни. Глаза Йена снова загорелись гневом. - Я не стеклянный, Мик. Я не хочу кусочки тебя. Я хочу всего тебя. Хорошую часть, плохую - все это. Микки закатил глаза и едва слышно пробормотал дебил, хотя в душе его потеплело. - Я снова столкнулся с Энцо. С парнем, чьи люди стреляли в меня в клубе. Дыхание Йена слегка сбилось, плечи напряглись. Микки мог ощутить это напряжение под своей ладонью, все еще лежащей на руке Йена. - Он сказал, что в Рамиреса тоже стрелял он. - Бля, прости, Мик. Все и правда так запутано, - Йен всматривался в Микки, замечая малейшие детали. - Есть что-то еще, - это было утверждение, а не вопрос. - Это пустяки, - Микки попытался остаться невозмутимым. - Он просто... сказал, что пришел сюда увидеть меня. Попросил меня об ужине. Сказал, что заставит меня быть его, - Микки слегка вздрогнул, и Йен посмотрел так, словно собрался блевать. - Господи, Мик. Чего он, блять, хочет от тебя? Микки слабо пожал плечами. - Наверное, просто какое-то безумное увлечение. Вероятно, хочет, чтобы я стал его любовницей или типа того. - Я не позволю ему коснуться тебя, Мик, - пообещал Йен. Микки яростно покачал головой. - Держись подальше от него, Йен. Дежись подальше от этой части моей жизни. Я не хочу, чтобы ты сталкивался с этими людьми. В глазах Микки Йен увидел что-то отчаянное, темное и тревожное, и решил отложить этот разговор на другой раз. // Отправившись спать, они неосознанно свернулись вместе. Это было безопасно, интимно. После такого безумного дня Микки это было необходимо. В тот чудный момент между сном и бодрствованием Йен признался: - Однажды я думал о самоубийстве. Микки подскочил, поворачиваясь к нему лицом. - Что? - голос Микки был совершенно не сонным. Йен вздохнул, как бы не желая начинать этот разговор. - Йен, расскажи мне, - подтолкнул его Микки. - Это было после того, как ты сел. Я работал уборщиком и чувствовал себя таким потерянным. Словно у меня не было цели. Микки судорожно сглотнул. Йен мог видеть, как перекатывается его адамово яблоко. - Но затем был взрыв. Женщину ранило у меня на глазах. Я пытался помочь ей, и с этого началось все, связанное с моей нынешней работой, - Йен встретился глазами с Микки. - Я лишь хочу сказать, у нас у всех есть часть, которая нам не нравится, Мик. Но я не могу защитить тебя от своей болезни, даже если это ранит тебя. Так и ты не сможешь скрывать часть своей жизни, даже если это небезопасно для меня. Ясно? // Микки ничего не сказал, но кивнул. Затем повернулся к нему спиной, как они всегда лежали, и Йен обнял его, вдыхая его запах, как всегда делал. Перед тем, как провалиться в сон, Йен услышал тихий голос. - Я так сильно люблю тебя.