Сказка для принца Преисподней (Перекресток - 2)

      Ганконер почуял разряды сильнейшей магии еще на выходе из Подземелья. Заколебался, но всё же вышел на дорогу, где уже заканчивалась неравная битва. Сеть совместных заклинаний Морганы, Брайана и Мэб уплотнялась в кокон, внутри которого билась Эвина. Еще можно было уйти незамеченным, но Ганконер попытался воззвать к разуму своих сородичей.        — Прекратите! Она вам не враг! Вы не понимаете, Джарет…       Брайан, мельком глянув через плечо, махнул рукой. Часть дороги под ногами Музыканта обрушилась, и он полетел в пропасть. Эвина вскрикнула, из последних сил потянулась за ним — не удержать, но хотя бы замедлить падение. Для нее самой это оказалось последним сознательным действием. Глаза юной богини закрылись. Кокон окончательно уплотнился. Сиды перевели дух и торжествующе переглянулись.        — Не ожидала, что будет так просто, — Мэб презрительно фыркнула. — Ну что ж, дело сделано, и я ухожу. На Перекресток вы ее и без меня доставите. Не хочется лишний раз видеть Алиссу.        — В Доме-на-Перекрестке наша магия действовать не будет, — напомнил Брайан. — Может, лучше держать ее в твоих владениях, Моргана?        — Не беспокойтесь, Хранительница сдержит свое слово. Она уверена, что Эвина виновна в исчезновении ее любимого Джарета.        — Она до сих пор к нему неравнодушна? — заинтересовалась Мэб. — Кстати, ты уверена, что Джарет не вернется?        — На это очень мало шансов, — Моргана поморщилась. Она вовсе не желала смерти королю гоблинов, — Все каналы связи с Запредельем надежно перекрыты.        — И что будет с его владениями? — Брайан об исчезновении своего давнего соперника не сожалел вовсе.        — Я подумаю, — Моргана посмотрела в сторону провала в дороге. — Напрасно ты не сдержался. Теперь Перекресток предъявит тебе счет за ремонт.        — Не обеднею, — Брайан расцвел улыбкой. — Кстати, Мэб, даже не надейся, что получишь Лабиринт.       Губы королевы Неблагого двора изогнулись, открыв клыки.        — Это мы еще посмотрим! — и она исчезла.       Моргана вздохнула. Общий враг исчез, и старые счеты друг к другу напомнили о себе. Похоже, в этот раз войны двух дворов не избежать.        — Ты справишься одна? — Брайан тоже внезапно заторопился.       Моргана кивнула. До Перекрестка было не так уж далеко.        — На чью сторону ты встанешь, Мор?        — На свою собственную, как всегда, — Моргана погрозила ему пальцем. — Предупреждаю, я постараюсь не допустить войны. Нас осталось слишком мало.       Король Благого двора пренебрежительно махнул рукой.        — А на мой взгляд, больше, чем нужно, — и он тоже исчез.       ***       Алиссу не оставляло ощущение неправильности происходящего. Доводы Морганы были весьма убедительными, но, при виде магического кокона, Хранительнице сделалось не по себе. Однажды ей довелось оказаться в таком — по воле Джарета. Она помнила, как ей было страшно и неприятно.        — Кокон скоро распадется, — предупредила Моргана. — В Доме наша магия быстро слабеет. Нужно как можно быстрее поместить ее в круг.       Моргана заметно нервничала, и Алисса ее понимала. Едва ли богиня оставит в живых своих обидчиков, если вырвется на свободу. Хранительница быстро повела Моргану в нижнее отделение Дома. Когда Хельга посвящала Алиссу в тайны Дома-на-Перекрестке, она еще недоумевала, зачем здесь подземная тюрьма с магическими кругами в каждой камере? Хельга тогда усмехнулась и пожелала, чтобы Алиссе не довелось узнать, для кого это. И вот — довелось.       Только когда окованная холодным железом дверь надежно отгородила их от опасности, Моргана улыбнулась. Отныне богине предстояло спать глубоким сном, до тех пор, пока стоит Дом-на-Перекрестке.        — Ты обещала, — напомнила Моргана, — Что бы ни случилось, без моего согласия эта дверь не откроется.        — Я помню, — холодно ответила Алисса. Некоторое время они молча шли по коридорам Дома к выходу. — Намечается передел сфер влияния среди сидов?        — Возможно. Беспокоишься за Лабиринт? Я буду настаивать на его передаче Перекрестку.       Такого Алисса не ожидала.        — Пока сохраняется даже призрачная надежда, что Джарет вернется, мы обязаны сохранить его владения в целости и сохранности, — пояснила Моргана. — Если появятся какие-то новости, надеюсь, ты меня известишь.        — Рассчитываю на такую же любезность с твоей стороны, — улыбнулась в ответ Алисса.       Моргана слегка склонила голову и легко сбежала по ступеням Дома на дорогу. Алисса постояла еще немного, словно ожидая кого-то, потом тряхнула головой и закрыла дверь.        Лабиринт. Час спустя       Бор не находил себе места. Глядя на командира, нервничали стражники. Паника медленно, но верно распространялась по Гоблин-сити. Королева не возвращалась. Лорд Ганконер, на которого Бор уже привык полагаться, тоже исчез. Командор проверил посты, хотя и не верил, что гвардейцы смогут надолго задержать вторжение. А в том, что их непременно попытаются захватить, он не сомневался. Бор поднялся на смотровую площадку и с удивлением обнаружил там Хоггла-старшего, скорчившегося на полу за сундуком.        — А ты что здесь делаешь?       Карлик поднял на него голубые, полные слез глаза.        — Повелитель не вернется…        — Не смей так говорить! — Бор сжал кулаки.        — Но без королевы он не найдет путь! — всхлипнул Хоггл.        — Значит мы ему поможем.       Командор понятия не имел, что нужно делать. Он обошел башню, надеясь, что его осенит. Остановился перед большим портретом Джарета, который Эвина еще вчера приказала принести сюда. Самому королю гоблинов портрет не нравился, и потому веками пылился в одном из чуланов. Бор с интересом посмотрел на высокомерно улыбающегося юношу в черненых доспехах. На привычного повелителя этот молодой сид походил мало. Но улыбка была знакома. За нее и зацепился взглядом Бор. За его плечом засопел Хоггл.       Источник выполнял только желания королевы Лабиринта, они это знали, поэтому даже не пытались использовать его силу. Всё, что они могли — это звать своего короля, наугад, не имея понятия, где он, но отчаянно желая дозваться. Минуты текли, но ничего не происходило. Краем глаза Бор заметил, что на башню поднимаются непривычно тихие гоблины. Хотел было их прогнать, но передумал. Рядом с Хогглом, взяв его за руку, встала Милена. К Джарету она особой любви не испытывала, но сейчас искренне желала его возвращения.        Бор вытер заслезившиеся от напряжения глаза и заморгал, боясь поверить в увиденное. Портрет менялся. Джарет был изображен на фоне Лабиринта, но сейчас вокруг фигуры на портрете сгущалась тьма. Она заполняла раму и, казалось, вот-вот выплеснется за ее пределы. Нарисованный Джарет растворился, но зато появился настоящий. Гоблины приглушенно ахнули, а затем башню сотряс единый восторженный вопль. Бор подхватил короля, который почти в бессознательном состоянии выпал из рамы. Волосы его были опалены, рубашка дымилась, но Джарет улыбался — ликующе и счастливо.       В башне вскипела кутерьма. Джарет, опустившийся прямо на пол, исчез под лохматой кучей гоблинов. Командор даже забеспокоился, что они окончательно доконают и без того измученного повелителя. Но Джарету, напротив, стремительно становилось лучше. Сила источника наполняла амулет, восстанавливая силы, избавляя от остатков смертельного ужаса. Он со смехом раскинул руки, отправляя визжащих от восторга гоблинов в полет. Долетавшие до земли тут же пытались вернуться в башню, чтобы повторить аттракцион, но подоспевшие гвардейцы решительно встали у дверей лифта и у лестницы. Совершенно счастливого Хоггла уволокла домой Милена.       Джарет спустился в свои покои, брезгливо сбросил обгоревшую одежду. Очень хотелось принять ванну, но времени не было — слишком многое нужно сделать прямо сейчас. Ограничившись умыванием, Джарет с наслаждением надел любимый костюм, оглядел в зеркальце испорченную прическу и страдальчески скривился. А, ладно, отрастут. Несколько секунд всматривался в глаза своему отражению. А вот это уже хуже. Неужели придется носить очки? Джарет убрал зеркало в ящик туалетного столика и вызвал командора. Сурово нахмурившись, выслушал его доклад.        — Ты с самого начала знал, кто она?!       Бор покорно опустился на колени и склонил голову, готовый принять любое наказание.        — Может ты ей и жертвы приносил?!        — Нет, клянусь! — Бор поднял глаза. — Королева запретила даже думать об этом! Только один раз… Но лорд Ганконер сам предложил свою кровь, чтобы у нее хватило сил противостоять повелителю Преисподней!        — Встань, — Джарет взял с кресла свою мантию и перчатки. Принюхался и поднял брови. — Они что здесь творили? Музыкант заменял меня?! И где он сейчас?        — Отправился на встречу с госпожой Хранительницей, но не вернулся, — Бор протянул Джарету свиток.        — Хранительницей?! — Джарет быстро пробежал глазами текст. — Это же подделка!       Он быстро просчитывал в уме варианты развития событий. Ясно, что в ловушку хотели заманить Эвину. Ганконера, в лучшем случае, схватили и держат где-то. В худшем — убили, как нежелательного свидетеля. Если в операции участвовал Брайан, более вероятен второй вариант.       Джарет закрутил в ладони сферу. Попытка отыскать Эвину не удалась. Сфера оставалась прозрачной, без малейших намеков на изображение. Либо королева Лабиринта сейчас слишком далеко, либо ее скрывает очень серьезная магическая защита. Джарет переключился на Ганконера. Несколько минут сосредоточенно вглядывался в появившееся изображение, потом хмыкнул и перевел взгляд на ждущего распоряжений командора.        — Я сейчас отлучусь, — и поторопился добавить, увидев, как стремительно растет тревога в глазах гоблина, — Ненадолго! Надеюсь, вернусь с королевой.       ***       Ганконер полулежал, прислонившись к ветхой деревянной ограде моста между двумя дорогами. Если бы не Эвина, он бы пролетел мимо — в черный провал, где вился серпантин лестниц. Сознание то меркло, то возвращалось. Всё, на что хватило его невеликих магических способностей — это приглушить боль. Он надеялся, что Брайан не будет тратить время на его поиски. Тогда есть шанс со временем зализать раны и доползти до своей норы. Но если поврежден позвоночник, без помощи опытного мага ему не подняться. Было очень жаль себя. И зачем он вмешался в дела владык?       Сознание снова заволакивала тьма, но шаги он расслышал и собрался с силами, удерживая себя по эту сторону боли. Рядом опустился наконечник трости. Голос, который Ганконер меньше всего ожидал услышать, произнес:        — Следовало бы оставить тебя здесь — в наказание за бездарно сыгранную роль короля гоблинов!       Ганконер с трудом сфокусировал взгляд. Джарет с усмешкой разглядывал его, не спеша разминая пальцы.        — Я тоже рад тебя видеть, — Ганконер попытался улыбнуться.        — Не двигайся и помолчи, — Джарет опустился на колено, аккуратно отложил в сторону трость и перчатки. Его руки затанцевали над Музыкантом, сплетая сложный узор исцеляющего заклинания.       Ганконер покорно молчал несколько секунд.        — Они схватили Эвину — Моргана, Брайан и Мэб… Вот уж не думал, что увижу, как владыки двух дворов работают вместе.        — Я же сказал — заткнись! — Джарет провел рукой по золотыми волосами Ганконера, не слишком деликатно убирая корку запекшейся крови — У тебя сотрясение мозга и перелом позвоночника. Так что не отвлекай меня…        — Если хочу жить долго и счастливо? — вспомнил Ганконер любимую поговорку короля гоблинов. Но внял его словам и надолго замолк, закрыв глаза и наслаждаясь отсутствием боли. Наконец Джарет поднялся, отряхивая руки.        — Жить будешь. Насчет долго и счастливо — это я уже не гарантирую. Советую отлежаться пару месяцев в безопасном убежище. И под этим словом я не подразумеваю Лабиринт. Ты мне и так уже глаза намозолил!       Ганконер неуверенно поднялся, прислушался к себе.        — Однако… У тебя значительно прибавилось сил. В прошлый раз после Запределья ты и сам-то еле на ногах держался. Откуда такое счастье? И что у тебя с глазами?        — Не твое дело, — Джарет, отвернувшись, натянул перчатки и поднял трость. — Мы в расчете, Музыкант.        — Они наверняка держат ее в Доме-на-Перекрестке, — Ганконер ухватил Джарета за рукав.        — А то бы я без тебя не догадался! — король гоблинов стряхнул его руку. — До нескорого свидания.        — Джарет! Только не предлагай Эвине свою кровь, даже если ей будет плохо! — закричал ему вслед Ганконер. — Ради себя она жертву не примет!        — Почему?        — Она боится, что станет чудовищем. Не усмехайся так, ей всего двести лет. Даже меньше.  — Понятно… — задумчиво протянул Джарет. — Это многое объясняет.  — Она тебя действительно любит.       Джарет кивнул и ушел стремительной легкой походкой, помахивая тростью. Ганконер посмотрел ему вслед и направился в другую сторону. До его дома путь был неблизкий.       Джарет вернулся к Лабиринту и с досадой обнаружил, что портал на Перекресток закрыт. На взлом установленной Эвиной стены потребовался час и стоил Джарету погубленной трости. Король гоблинов дошел до такой степени раздражения, что дверь в кабинет Алиссы чуть не слетела с петель, а бумаги со стола унесло порывом ветра в окно. Хранительница вскочила, не веря своим глазам.        — Джарет?!       Он изменился. Волосы стали короче и что-то не то было с глазами, хотя Алисса затруднялась сказать, что именно. Король гоблинов смотрел вприщур.        — Вижу, ты мне рада. Это хорошо, а то я уже начал думать, что ты в сговоре с Морганой и остальными.       Алисса покраснела.        — Джарет, ты всё неправильно понял. Позволь, я тебе объясню…       Он выслушал ее версию событий, язвительно улыбаясь.        — Моргану я понять могу. Она хотела сохранить за собой титул первой волшебницы среди фейри, убрав более сильную соперницу. Но как ты могла поддаться ее убеждению, Лисс? Ведь ты видела Джодока и знала, чего он добивается. Как ты могла позволить вывести из игры наш единственный козырь? Поверь мне, Джодок не успокоится. Через десять лет или через сто, но нам придется снова сражаться с ним. Я не могу ему противостоять, Лисс, как ни обидно мне это признавать. А Эвина — может.        — Но ты же вернулся из Запределья без ее помощи? — слабо возразила Алисса.        — Потому что она успела подготовить мое возвращение! А вы — сделали всё, чтобы оно не состоялось! — Джарет обошел сзади кресло Хранительницы и склонился к ней. — Послушай, Лисс, давай вместе попробуем исправить эту ошибку. Пожалуй, я могу гарантировать, что Эвина не оторвет вам всем головы, хотя кое-кто этого безусловно заслуживает. Разумеется, придется заплатить компенсацию, но учитывая все сопутствующие обстоятельства, я не потребую слишком много.        — Даже если ты прав, я не могу отпустить Эвину без согласия Морганы.        — Не вижу проблемы, — Джарет улыбнулся исключительно хищной улыбкой. — У меня есть оч-чень убедительный довод специально для нее. Давай, вызывай нашу прекрасную фею.       В зеркале Моргана появилась только после третьего вызова. Увидев рядом с Алиссой Джарета, волшебница лишилась дара речи.        — Здравствуй, дорогая, — король гоблинов жонглировал хрустальной сферой, перекатывая ее с руки на руку. — Весьма тронут твоей заботой о моих владениях.        — Я верила, что ты вернешься, — Моргана оправилась от потрясения и заулыбалась.- Я горжусь тобой! Но… Джарет, что с твоими глазами?       Алисса сбоку вгляделась в лицо короля гоблинов и ахнула про себя. Оба глаза Джарета были полностью черными.        — Надеюсь, это временно, — он поморщился. — Нельзя пройти через смерть и остаться полностью прежним. А теперь слушай меня внимательно.       Алисса и Моргана — каждая по свою сторону зеркала — выслушали рассказ Джарета, затаив дыхание. Когда он закончил, Моргана помедлила, потом усмехнулась уголком губ.        — Самое интересное ты, разумеется, пропустил, да? И всё же я во многом была права. Ты оказался в Запределье из-за Эвины. Джодоку была нужна именно она, а ты послужил приманкой.        — Ко мне у него были свои счеты.        — Хотелось бы узнать подробности ваших отношений, — Моргана лукаво улыбнулась. — Мэб, помнится, тоже однажды похищал прежний владыка Преисподней. Впрочем, не буду допытываться. Я признаю, что своими действиями причинила тебе вред. Готова принести извинения по всей форме и выплатить компенсацию. Но согласия отпустить Эвину я не дам. Если она захочет мести, а она захочет, ты не сможешь этому воспрепятствовать.        — Судишь о других по себе, Моргана? Я и не предполагал, что ты согласишься сразу.        — Хочешь мне что-то предложить? — Моргана покачала головой. — У тебя нет ничего, что я бы оценила выше своей жизни.        — Уверена? — Джарет протянул ей хрустальную сферу. — Взгляни.       Кристалл перетек через зеркальную преграду прямо в протянутую ладонь Морганы. Волшебница с недоумением всмотрелась в шар, нахмурилась, потом вдруг слабо вскрикнула и сжала кристалл в ладонях.        — Но это невозможно! Он умер!        — Его тело так и не нашли, верно? — вкрадчиво произнес Джарет.        — Он… жив? — в голосе Морганы, к удивлению Алиссы, звучала неподдельная боль, смешанная с надеждой.        — Скажем так, он не мертв, — Джарет холодно улыбнулся. — И сразу добавлю — нет, я не могу вернуть его к жизни. И ты тоже не сможешь. Но возможно, заметь, я говорю — возможно, — это получится у Эвины.        — Ты… — голос Морганы сорвался. — Как ты можешь быть таким жестоким, Джарет! Мы же с тобой никогда не ссорились! Четыреста лет я оплакивала моего мальчика, а ты… всё это время…        — И как оказалось, я выжидал не напрасно, — король гоблинов небрежно махнул рукой. — Не тебе упрекать меня в жестокости, Моргана. Так мы договорились?        — Да, — она опустила голову. — Я даю свое согласие. И буду ждать.       Связь прервалась. Джарет повернулся к Алиссе.  — Вот видишь, я умею убеждать.  — Я двадцать лет была королевой Лабиринта, — медленно произнесла она. — Но оказывается совсем не знаю его тайн. Речь шла о Мордреде?       Алисса знала десяток легенд о единственном сыне Морганы, но король гоблинов не фигурировал ни в одной из них.        — Последний миг жизни можно растянуть на вечность, — жестко усмехнулся Джарет.        — Ты уверен, что Эвина сможет изменить его судьбу?        — Если не получится у богини, значит это вообще невозможно.        — Как бы я хотела, чтобы у тебя были свои дети, Джарет! — Алисса с горечью покачала головой. — Возможно, тогда бы ты и к чужим относился серьезно.        — Я ко всем детям отношусь серьезно, — поправил он, перекатывая в ладонях новую сферу. — И в доказательство — вот, возьми. Это не благодарность. Просто настала ее пора.       Алисса с недоумением заглянула в протянутый кристалл. В нем была видна маленькая девочка лет шести, размазывающая кашу по тарелке. Алисса побледнела. Этого ребенка она узнала сразу.        — Я думала, она стала гоблином!        — Но ты ни разу не спросила о ней. А я сразу заинтересовался, почему ты вдруг потянулась к этой девочке, — Джарет тоже смотрел в кристалл. — У нее талант дверницы. И как я понимаю, в этом возрасте уже пора начинать обучение.        — Странно, что Хельга ничего не заметила.        — Среди ее талантов нет чутья к сверхчеловеческим способностям. Она ведь и тебя просто вычислила.       Что-то в этой фразе царапнуло Алиссу, но она была в этот миг слишком поглощена изображением в сфере.        — Где сейчас девочка?        — В очень хорошем приюте. Кристалл покажет путь.       Алисса убрала сферу в карман.        — Даже не знаю, что сказать, Джарет. Ты настолько непредсказуем, что доверять тебе нет никакой возможности.        — Во многих вопросах я надежнее большинства фейри, — король гоблинов потер глаза. — Проклятье! Ничего не могу с этим поделать, вижу всё, как сквозь серый туман.        — Очки надень, — Алисса представила себе Джарета в очках и невольно засмеялась. Он обиженно фыркнул.        — Очень остроумно! Ладно, хватит терять время, пойдем за Эвиной.       По дороге Алисса всё же убедила Джарета показаться лекарю. Специалисты Перекрестка были лучшими врачами Вселенной, но ни капли, ни заклинания никакого воздействия на глаза короля гоблинов не оказали. Вконец раздосадованный, Джарет потребовал прекращения консилиума. От очков он отказался наотрез.        — Само пройдет! — он чуть ли не силой вытащил Алиссу из медицинского крыла Дома.       Алисса всерьез обеспокоилась за него. Потеря зрения могла сказаться не только на здоровье, но и на магических возможностях короля гоблинов. А уж как это скажется на его характере, можно было даже не гадать. Выходило, что и в решении этой проблемы надежда оставалась лишь на Эвину.        Открывая дверь камеры, Алисса постаралась, чтобы ее руки не дрожали. Несмотря на все заверения Джарета, она не верила, что богиня не попытается отомстить. Ревнивый и своевольный нрав Эвины она уже однажды на себе испытала.       Джарет вошел в камеру вслед за Алиссой. Кокон уже истаял. Спящая богиня лежала в центре круга. На ней было зеленое обтягивающее платье. Алисса ахнула, заметив небольшую округлость живота.        — Не может быть! Джарет, она беременна!        — Я знаю, — он с досадой глянул на Хранительницу. — Может, ты всё же соизволишь разорвать круг?       Алисса сглотнула и встала на линию, окружавшую Эвину. Сама она ничего не почувствовала, но Джарет заметно вздрогнул, шагнув внутрь. Он снял плащ, бережно завернул в него жену и поднял ее на руки. Из круга он вышел, зажмурившись. Алиссу вновь кольнула тревога. Но, возможно, этот еще не рожденный ребенок изменит расклад в лучшую сторону?       Возвращались они в молчании. Алисса пыталась разобраться в мешанине своих мыслей и чувств. Джарет время от времени страдальчески морщился. Алисса покосилась на его руки в черных перчатках, обнимающие спящую Эвину, и подавила неуместные воспоминания. На пороге портала Джарет задержался.        — Ты по-прежнему можешь рассчитывать на мою поддержку, Хранительница. Все официальные дела закончим позже. Я тебя скоро навещу.        Алисса слегка кивнула.        — Надеюсь увидеть тебя в добром здравии.       Он хмыкнул и шагнул за дверь — туда, где под желтым небом зеленел плющ на стенах Лабиринта. Хранительница тяжко вздохнула. Ей еще предстояло объяснить свои действия на Совете Перекрестка. Но сначала она разберется со своим старым долгом. Алисса достала кристалл, виновато улыбнулась изображению девочки.        — Я обещала, что не брошу тебя и обманула. Прости, малышка, я исправлюсь.