Новенький в облике дьявола.

POV Доминика Я проснулась под будильник с жуткой головной болью. Ужасная пульсирующая боль в висках. — Мам! Мама! — начала кричать я. Послышались шаги, а затем в комнату влетела мама, вся перепуганная. Мой голос до такой степени ужасен сейчас? — Что случилось, маленькая? — мама смотрит на меня. Руки дрожат, а глаза расширены до невозможности. — У меня голова разрывается, есть какая-то таблетка? — я падаю головой на подушку. — Сейчас, минуточку, — мама выбегает из комнаты, а я прикрываю глаза. — Школа отменяется, — шепчу я. Мама заходит в комнату с таблеткой и водой в руках, которые я немедленно проглатываю. — Полежи, если пройдет, собирайся в школу, если нет, лежи, — она поцеловала меня в лобик и ушла.

***

      В школу я так и не пошла. Голова, наконец, перестала болеть только к двум часам дня. Я спокойно валялась на кровати и пересматривала сериал «Древние». Тут в дверь кто-то постучал. Предположив, что это кто-то из родителей, я подбежала к двери и распахнула ее, но к моему несчастью там родителей не оказалось. Передо мной в черных штанах и белой футболке с красиво уложенными волосами стоял Стефан и грозно смотрел на меня. Хули он сюда приперся?!       Оттолкнув меня от двери, он прошел в прихожую. Совсем офигел мальчик? — Я тебя не приглашала, — холодным голосом проговорила я. — Я не вампир, чтобы просить у тебя разрешение войти, — таким же тоном ответил он. — Выйди из дома. Немедленно! — мой голос был таким же, но с каплей угрозы. Он усмехнулся. — Меня попросил твой братец зайти и проведать тебя и спросить, цитирую: «Хули эта ебанашка не в школе?!» — Это тебя не касается. Брату надо, пусть свою тушу сюда и волочит, а перед тобой я не обязана отчитываться. Теперь шагом марш, — я открыла пошире дверь. — Дорогуша, так я ему так же сказал, только вот что он мне ответил: «Ты должен всегда быть с ней», — он начал приближаться ко мне. — «Ты должен смотреть за ней», — еще шаг. — «И не дай бог с ней что-то случится от чужих рук, я тебя убью», — когда он закончил, то стоял впритык ко мне. — Ну вот, в мои руки он тебя отдал полностью, — Стефан улыбнулся мне пошлой улыбкой. — И если ты не будешь слушаться, тебе будет очень плохо, дорогая моя, — эта улыбка до сих пор не сходила с его морды. Он провел рукой от моего плеча до кисти. Я смотрела на него. Да как брат так мог поступить!? Лучше бы он приглядывал за мной, чем этот тупой двуногий гуманоид. Я была на грани взрыва. — Выйди из моего дома! Я должна поговорить с братом! — начала я кричать на него. Он легонько шлёпнул меня по лицу. — Не ори на меня! — поднял голос он. — Выйди, — процедила сквозь зубы я. — Не дождешься, милая мордочка. Налей мне лучше чаю, — с этими словами он развернулся и пошагал в гостиную. До какой степени он наглый! Захлопнув дверь и закрыв ее на ключ, я пошла вслед за ним. — Ты что, русский язык не понимаешь? Тебе говорят, чтобы ты проваливал. Тебе здесь не рады, — я пыталась говорить спокойно. — Я сказал, что не уйду, пока не узнаю, почему тебя не было в школе, — он встал возле чайника, я стояла тоже рядом. — Я тебе не скажу! Это, сука, не твое, блять, дело! Я буду разговаривать только со своим братом! — я не выдержала. Маты вылетели непроизвольно. Ну, ненавижу я этого человека! Не, ну, а че? После поняла, что все сказанное мной было ошибкой. В миг он повернулся, его глаза были злые. Он глянул на стол, на котором не было ничего, а после на меня. Секунда и я уже лежу на столе животом вниз. — Никогда! Слышишь, никогда не поднимай голос на меня! — резкий шлёпок. Я пыталась вырваться, ударить как-то ногой, но он держал слишком сильной хваткой очень, очень и очень больно. Прилетели еще два резких удара по моей попе. — А это тебе за маты, — уже более спокойно проговорил он. Во мне бушевало столько боли, отчаяния, ненависти, унижения. Я готова была убить его прям в эту секунду. Он отпускает, а я резко поднимаюсь и со всей своей женской силы ударяю его по щеке, так что его лицо поворачивается на девяносто градусов, а на щеке остается красный след. — Да как ты смеешь?! — крикнула я на него. Секунд пять он стоял, но после повернулся ко мне. В его глазах была пустота, просто ничего. — Видимо, урок не усвоен, хорошо, — его рука поднимается, резкая боль проходит по щеке, щипет до ужаса, как будто мне кипяток на нее вылили. Я падаю на пол, чувствую привкус крови у себя во рту. В глазах потемнело. Меня ни разу так не били. Я начинаю хлопать глазами, чтобы появилась хоть какая-то картинка. Наконец-то рисунок начинает восстанавливаться, я вижу, как он на корточки присел возле меня. — Еще раз такое вытворишь, и одним ударом ты не отвертишься. Предупреждаю, я могу быть очень жестким, и это плохо может для тебя кончится. Еще раз ты выругаешься матом, крикнешь на меня или ударишь, тебя будут ждать ужасные последствия. И все, что ты чувствуешь сейчас будет казаться тебе раем, все поняла, или повторить? — Ты не имеешь никакого права, — начала я шептать себе, выплевывая алые куски капель крови. — Еще одно правило: не перечь мне. За неповиновение я жестко оттрахиваю. Некоторые после пары разов не выживали, — я резко посмотрела на него, а он мне мило улыбался. — Ты еще узнаешь, зайка, что я творил в той школе. Советую тебе бояться меня и подчиняться моим правилам, либо будет плохо, — он поднялся и выпрямился, подавая мне руку. Я продолжала сидеть на полу. — Ты хочешь попробовать прямо сейчас? — Я посмотрела вверх, а он тянул мне руку. Я встала без его помощи, подошла к умывальнику, шатаясь из стороны в сторону, и выплюнула всю жидкостью, которая скопилась во рту. — Я тебя предупредил. Потом не жалуйся. Теперь говори, почему тебя не было в школе? — он садится на стул, как будто тут ничего и не произошло. — Голова болела, — промямлила я. — Сейчас как? — Тебя это как будто волнует, — закатила я глаза. Едва я произнесла сарказм, он ударил по столу. — Отвечай на поставленный вопрос, — строго сказал он. Я посмотрела со злостью в глаза, но все же ответила: — Нет, после таблетки прошло. — Хорошо, — он встал. — От чая я отказываюсь. Думал, на дольше затянется. Но ты молодец и, надеюсь, все поняла, — он уже был возле двери. — Пока, милая мордочка, — и вышел. Я облегченно вздохнула и направилась в ванную. В зеркале меня ожидал синий сюрприз на моей щеке. И что, блин, с этим делать? Придется тоналкой замазывать. Потом, черт тебя побери, еще прыщики выскочат. Сука, ненавижу тебя, урод!        Немного позже я решила набрать свою подругу и все ей рассказать насчет того, что случилось вчера и сегодня. Когда она подняла трубку, мы часа два разговаривали обо всем. Наконец, положив трубку, я услышала, что дверь открывается. Вот это точно родители пришли. Так как не хотелось попадаться отцу на глаза, я решила посидеть в комнате. Но, увы, отец хотел меня видеть. Ко мне в комнату зашел Ник. — При-и-вет, — пропел он приветствие и ринулся меня обнимать. Я ответила ему тем же. — Папа сказал, чтобы ты выходила из своей берлоги к ужину. Он хочет с тобой поговорить, — все четко проговаривал братишка. — Ну, тогда выйдем отсюда, — улыбнулась я Нику и пошагала вниз за выговором. Он сжал мою руку. — Все будет хорошо. Если он обидит тебя, дай мне знать, — я умилилась его словам. Вот что бы таким же был Билл, а не злым, жестоким и нелюбящим братом. Но тут меня начало сильно тошнить и шатать из стороны в сторону…