Новенький в облике дьявола.

POV Доминика Я проснулась от звонка будильника. Выключив его, я перевернулась лицом к потолку и начала разглядывать его. Тут в нос ударил запах чего-то горелого. Бекон? Стоп, я же блин не дома! Я поднялась с кровати и выбежала в коридорчик. Затем в этом большом пентхаусе я постаралась найти кухню. Честно, запах мне в этом очень помогал. Я зашла на кухню и увидела Стефана, который прыгал вокруг сковородки, которая, в свою очередь, обрызгивала его горячим маслом, поэтому он то и дело кричал: «Ай, сука». Я бы вечность смотрела на это, но он меня заметил. — Ржешь? Помочь не хочешь? — поднял он бровь, стоя максимально далеко от сковороды, — Ай, сука! Даже сюда долетело, — он отпрыгнул от своего врага. Я засмеялась еще сильнее. — Приятного аппетита, неудачник, — я с улыбкой развернулась и пошагала в сторону комнаты. Я поднялась на второй этаж и зашла в свою комнату. Из раскрытого чемодана я взяла шорты, майку и надела их на себя. Посмотрев в огромное зеркало, я улыбнулась сама себе. Я снова спустилась вниз. На этот раз было намного проще найти кухню. Этот недоразвитый сидел и ел свой подгорелый бекон, смотря в одну сторону пристальным взглядом. Я подошла к холодильнику, взяла два яйца, колбасу и сделала себе омлет с колбаской, к слову, не подгоревший, и села возле него. Я встала взять вилку, так как забыла про нее сначала, но, когда вернулась, передо мной лежал сгоревший уголь, который как я поняла, был беконом, а Стефан уплетал мой омлет. Я от изумления открыла рот. — Ты охренел? — я уперла руки в боки. Он резко посмотрел на меня, и я вспомнила про «правила». Он встал. Я пыталась не показывать свой страх, но это было тяжело сделать. — Я тебя вроде предупреждал насчет матов в мою строну. К тому же это написано в правилах, или ты рискнешь и не будешь их соблюдать? — он говорил так грозно, что мои коленки начали подкашиваться. Он смотрел ледяным и пронзающим взглядом на меня. — Я… Я… — я пыталась что-то сказать, но все слова просто вылетели из моей головы. Стоп, разве «охренел» — это мат? — Ты, ты… Наказать тебя? — он сейчас шутит? — Не… — мямлю я. — Нет, — уже более твердо отвечаю. — А я думаю, да, — он подошел ко мне впритык. — Считай своим наказанием то, что я съел твой завтрак. А сейчас поднимайся, бери портфель и поехали в школу, — он сел обратно за стол и продолжил поедать приготовленный мною завтрак. Вот же мразь. Я подошла к плите и собралась опять начать готовить. — Ты что, плохо слышишь, или я не понимаю? — услышала я голос позади. А мне типа есть не нужно? — теперь не понимала я. — Я что, поесть не могу? — я развернулась к нему с лопаткой в руках. — Если я тебе сказал идти собираться в школу, ты идешь и собираешься, — строго проговаривал он. — А ты не обалдел? Я тебе что сабмиссив, чтобы подчиняться любому твоему приказу? — я изогнула бровь. Он встал, взял тарелку и положил ее в умывальник. — Завтрак был вкусным. Спасибо. А теперь, — он взял меня за руку, — ты идешь собираться в школу, — он резко меня потянул за собой, и я поплелась за ним. Попытки вырваться из его цепких лап оказались тщетными. — Но я хочу есть! — вскрикнула я. Он схватил меня еще сильнее. По-любому там останется синяк. — Нужно было вести себя нормально, — фыркнул он. — Вообще-то это ты забрал у меня мой завтрак! — я попыталась вырваться еще пару раз. После он закинул меня в комнату, и мне пришлось собирать портфель. Еще нужно будет заскочить в магазин и прикупить себе скейтик.

***

Я сижу на скучной физике и не знаю, чем себя занять. Рината опять припрется только ко второму уроку. Отлично просто. Я посмотрела в окно. Небо, как всегда, красивое, облака сформулировали странный визерунок, деревья зелёные и немного мокрые, так как прошел дождик, и Рината идет с Кимом в обнимочку… Стоп! ЧТО?! Меня это повергло в шок. Неужели? Я давно знала, что Ринате нравится Ким, но я подумать не могла, что моя подруга, как только я расстанусь с Кимом, кинется к нему в объятья. В желудке все стянуло, а улыбка с лица ушла, к горлу подступил ком, и мне захотелось плакать. Нет, реветь, как белуга. Я подняла руку. — Можно выйти? — не дождавшись ответа, я пулей вылетела из класса. Как она могла? А как мог он? Да что бы их! Ненавижу обоих, ненавижу! Тут я в кого-то врезалась и упала на пол. — Опять ты плачешь, — услышала я до боли знакомый голос. — Рик, — тихо выдала я из себя. — Рик, они вместе, вместе, в обнимку, Рик, — я поднялась, слёзы не прекращали литься. Во мне было столько злости, гнева, боли, разочарования. Рик обнял меня. — Кто с ним? — он прекрасно понимал, что я говорю про Кима. — Рината. Моя лучшая подруга, которой я так доверяла. Предала меня, убила, растоптала нашу дружбу, — я посмотрела за спину. Парочка шла и мило о чем-то беседовала, — Рик, они идут. — Поцелуй меня, — сказал Рик, — Пусть ревнует. Я посмотрела ему в глаза, а после перевела взгляд на губы. Он потянулся к моим губам, но я не могла, не могла перед Кимом просто так поцеловать другого, не могла. Я повернулась к ним. Рик лишь наблюдал за этой картиной. Он не знал, что я им скажу, как я это буду доносить, он соболезновал в сторонке. В порыве гнева и страданий, я сказала: — Знаешь, Рината, все то, что говорили про тебя, это все чушь, это точно, сто процентов. Что ты стерва, дура, сучка, идиотка, подстилка, врунья, это все херня. Ты только что предала человека, который любил тебя, верил тебе, поддерживал в сложную минуту, который жить без тебя не мог. А ты, ты просто променяла нашу дружбу на него, на человека, которому я доверяла и которого любила больше всего на свете. Знаете, ребятки, вы стоите друг друга. А теперь до свидания, дорогие мои, я ненавижу вас также сильно, как любила раньше, одно слово — мо-ло-дцы! — я развернулась и пошагала в противоположную от них сторону. Как мне было больно, я готова была закричать, но я держалась, держалась до туалета, а там взорвалась. Я не могла. Почему? Почему все так хреново? Почему? За что мне это все… Я не понимала, ничего не понимала. Я села возле умывальника и тихо заплакала в руку, чтобы никто не мог меня услышать. — Доминика? — услышала я голос Беатрисы. — Доминика, что случилось? — присела возле меня синеволосая девочка. И я ей рассказала, рассказала все от начала до конца, от прихода новенького и до предательства Ринаты. Когда я договорила, она не начала меня успокаивать и говорить, что все будет хорошо, и даже не обняла, только похлопала по плечу и быстро встала на ноги. — А ну, вставай, нытик. Будем из тебя бойца делать, — сказала Беатриса и начала тянуть меня вверх. Я поднялась, похлопала ресницами, не понимая, что происходит, — Для начала вытри тушь под глазами, а то панда передо мной стоит, а не Доминика. Потом соберись и иди в класс на урок вместе со мной, сядь со мной за парту и все. Ты забываешь про этого идиота Кима и суку Ринату. Все понятно? — я мотнула головой и начала смывать все то, что так портило моё личико. Беатриса подала мне салфетку, и я вытерла влажную кожу. Когда мы пришли в класс, все смотрели на меня. Ну да, я выскочила из класса вся в слезах. Я посмотрела на Ринату, она тихо склонила голову и смотрела в парту. Я посмотрела на неё с грустью, но в то же время, со злостью и ненавистью. Ну вот, были лучшими подругами, а сейчас даже не заговорим больше. Вот так вот друзья уходят и приходят, оставляя только воспоминания и полученные от жизни уроки. Ведь, двадцать первый век, всем похуй на тебя, они лишь делают все ради своей выгоды. Люди, одумайтесь! Это же настолько больно… Мы с Беатрисой направились к последней парте и там провели оставшиеся уроки. Наконец-то алгебра прошла, и я уже спешила в садик к своему братику. Сегодня я решила забрать Ника пораньше и провести опять с ним целый день. Когда я уже выходила из класса, чей-то голос меня остановил. — Доминика! — я повернулась на голос. Рината подходила ко мне не спеша, — Я хочу извинится. Я люблю Кима, — быстро и четко проговорила «подруга». Я бы на её месте не была такой смелой, — и всегда его любила. Я не могу без него. Просто…прости меня, если хоть когда-нибудь сможешь, — последние фразы она говорила со слезами на глазах. Обойдя меня, она ринулась к выходу. Я прикрыла глаза ладонями, мне самой стало больно и обидно, все же она моя подруга. И тем не менее, она отобрала у меня парня, на которого у меня были еще надежды, малые, но были. Я с грустью посмотрела ей вслед. — Я прощаю тебя, уже давно простила, но, боюсь, мы больше никогда не станем друг для друга теми, кем мы были раньше, — прошептала я и направилась к выходу. Все воспоминания связаны с Риной были неимоверно прекрасны. Как мы с ней шутили, как бесились у меня в гостях. Это…это все кончено, пуф (!), и пропало, будто не начиналось…

***

Когда я пришла в садик к Нику, он снова радостно встретил меня. Мы пришли домой и стали играть, готовить, смотреть мультики и фильмы. Но где-то в девять вечера кто-то позвонил мне. — Алло, — я подняла трубку. — Где тебя черти носят! — кричал Стефан на том конце телефона. Я закатила глаза. — Твоё какое дело? Одиннадцати еще нет, я могу быть, где хочу и с кем хочу. Пока, — я отключилась. Мы еще немного позалипали в телевизор, когда я взглянула на часы, я ужаснулась, было уже пять минут двенадцатого (23:05). Черт! Где вообще родители? Я посмотрела на Ника, он мирно посапывал у меня на коленях. Я занесла его в комнату и положила на кровать. Я услышала грохот возле дверей. Это пришли родители. Я спустилась вниз, поговорила сними немного и поехала к этому чудовищу. Чувствую, что-то сейчас произойдет. Я вызвала такси и полетела к себе «домой». Я вошла в квартиру и начала снимать обувь. Вроде все тихо, может спит? Я прошла в гостиную и там увидела его. Он сидел на диване и держал в руках пульт от телевизора. Он перевел глаза на меня, а потом на время и нахмурился. — Видела ли ты, который сейчас час? — спросил он меня, не отводя глаз. — Без двадцати двенадцать, — тихо проговорила я. — Во сколько ты должна была быть дома? — он встал и направился ко мне, а я отступила на шаг. — В одиннадцать, — он был все ближе, а я уже почти упиралась спиной в стену. — Так расскажи мне, какого лешего ты пришла в без двадцати двенадцать? — крикнул он, я дернулась. — Я была с братом, — я постаралась сказать это без страха в голосе. Почему я должна боятся его? Да, Билл ему челюсть сломает, если со мной что-то произойдет. — Ах с братом? Тебе с двух часов дня не хватило времени побыть с братом? — он вжал меня в стенку и посмотрел ледяным взглядом. По коже прошли мурашки. Я боюсь его… — очень быстро пронеслось у меня в голове. — Я больше так не буду, — проговорила я, отводя глаза от этого ледяного взора. — Конечно, не будешь. Ты будешь наказана, а после сомневаюсь, что тебе захочется еще опаздывать, — проговорил он и, схватив меня за локоть, повел на второй этаж. Что он собирается делать? Опять избивать? Или еще хуже… Страх окутал меня.