***
Дэй корил себя, что не попросил у Локи бумагу и хоть какие-то пишущие принадлежности. Трудно что-то расшифровывать, когда некуда это записать. Даже его, к чему скромность, гениальные мозги не могли всё запомнить. Но он уловил некоторую систему, что не могло его не радовать. Это хоть немного, но отвлекало от событий последних дней. Когда Лоуренс оторвался от книги, камин почти потух и уже темнело. Голову неприятно сдавило, в горле пересохло, а желудок ныл от голода. Он обхватил руками книгу и вышел из комнаты. Коридор был тёмен и пуст. Джин и Локи, судя по всему, не возвращались и кормить его явно никто не собирался. Немного помедлив, Дэй толкнул тяжёлые двери и оказался на лестнице. Если он всё правильно помнит, то сможет выйти в сад, а там можно поискать другой вход во дворец. А если ему очень повезёт, то встретить Джин или Локи, а может быть даже обоих. На улице было прохладно. Температура заметно упала. Осмотревшись, Лоуренс решил не идти вглубь сада, а обойти дворец по едва заметной тропинке, прилегающей почти к самым стенам. Новый вход обнаружился, стоило ему пройти около ста метров. Дверь почти не выделялась на фоне стены, на ней не было ручки. Не особенно рассчитывая на удачу, Дэй толкнул её и она поддалась. Перед ним был узкий коридор. Ни лестниц, ни других дверей не было. На стенах, выложенных мелким желтоватым камнем, горели факелы. То новейшие технологии, то средневековый антураж. Лоуренс замешкался. С одной стороны, он не был уверен, что ему можно здесь находиться. С другой, его съедало любопытство. Да и что делать на холодной улице? Покрепче прижав к себе книгу, Дэй неуверенным шагом двинулся вперёд. Чем дальше он шёл, тем больше ему казалось. что стены смыкаются прямо за ним, отрезая путь к отступлению. Коридор закручивался в лабиринт, и Лоуренс понимал, что если повернёт назад, то уже вряд ли сможет найти выход. Но он и не собирался сворачивать, после того, как очередной поворот завёл его в тупик, Дэй был полон решимости найти конечную точку этого лабиринта.***
Локи видел, что Джин повернула в сторону дворца. Неудивительно. Куда ещё идти? Он не спешил её догонять, предпочитая дать её и себе время. По его мнению он был вполне искренен. В соответствующих пределах, но искренен. И он заботился о ней. По этим причинам претензии, которые Джин предъявила ему, казались надуманными и какими-то неуместными. Лофт понял бы, если бы это были обвинения в том, что он не решил проблему тогда, когда она ещё не стала катастрофой. Но обвинение во лжи он понимать не хотел. У Локи были совершенно логичные планы. Понять, кто стоит за случившейся катастрофой, изучить его и уничтожить. Что в этом может не нравиться? Да, для этого придётся рискнуть. Вероятно, придётся даже вернуться в тот мир, с которого всё началось. Это неизбежный риск. Джин должна была знать, что это такое и могла осознать его необходимость. Но она права, ему действительно было страшно. И свой страх он не собирался делать достоянием общественности. Вынужденная блокада Асгарда, если её не прекратить, приведёт только к полной деградации и упадку. Враг, провернувший такой хитроумный план, наверняка, мог предугадать и подобный исход. Он разрушал миры изнутри, незаметно, с изящной жестокостью. Никаких боевых действий. Уничтожь саму суть общества, поглоти душу, оставь голые инстинкты и жажду убивать — и общество само себя разрушит. Останется только прийти в пустой мир и взять то, что нужно. Но что ему нужно? Кто он и что он хочет? Джин он нашел во дворце, сидящей на ступеньках винтовой лестницы. Она притянула колени к подбородку и смотрела на него исподлобья. Локи подошёл к ней и протянул руку, чтобы помочь подняться: — Идём, ты, наверно, хочешь есть. — Я страшно устала, — призналась Джин и, после секундного замешательства коснулась его ладони.***
Очередной поворот привёл его в тупик. Дэй разочарованно выдохнул. От досады он с силой пнул каменную стену и тут же отпрянул назад, когда та, издав свистящий звук, стала отъезжать в сторону. Открывшийся проём был тёмным, но Лоуренс разглядел, уходящую вверх крутую лестницу. Решив идти до конца, раз уж начал этот путь, он ступил в темноту. Стена сомкнулась за его спиной, лишая даже того ничтожного источника света. Идти пришлось наощупь. Дэй предполагал, что лестница уходит высоко вверх. Однако, он насчитал всего одиннадцать ступеней, прежде чем упёрся в ещё одну дверь, которая, разумеется, оказалась заперта. Лоуренс не придумал ничего лучше, чем постучать. Сперва тихонько и неуверенно, но вскоре он уже барабанил изо всех сил. За дверью послышались приглушённые голоса и шаркающие шаги. Дэй насторожился и перестал стучать. На той стороне тоже замерли, но ненадолго. Раздалось громкое лязганье и дверь распахнулась. Первым, что увидел Дэй, была дюжина мечей, направленных на него. Зажмурившись, он в страхе сделал шаг назад и еле удержал равновесие. — Возвращайтесь на свой пост, — вмешался твёрдый и немного уставший голос. Воинам не пришлось повторять дважды, когда Лоуренс снова открыл глаза, перед ним возвышался Тор. Выглядел он не таким опасным, каким когда-то показался ему Локи. Но, несомненно, более внушительным. — Там было открыто, — попытался оправдаться Дэй и тут же мысленно приказал себе заткнуться. — Подвал был открыт? — безо всякой интонации переспросил Тор. Лоуренс удивлённо вытаращился и покрепче прижал к себе книгу, так, словно она могла защитить его. Брат Локи смотрел сквозь него отсутствующим взглядом и, кажется, думал о чём-то своём. — Что со мной будет? — рискнул спросить Дэй. — Ты пойдёшь со мной, — Тор опустил тяжёлую ладонь на его плечо и подтолкнул вперёд. — Не оставлять же тебя в старой оружейной. Лоуренс напрягся и, решив, что в данной ситуации лучше не спорить, послушался.***
— Пока поспишь в моей спальне, — Локи пропустил Джин в уже знакомый коридор. — Никто не будет тебя здесь тревожить. Он открыл ближайшую дверь и прошёл вперёд. Сами собой зажглись свечи на каминной полке. Локи не без удовольствия отметил восхищённый взгляд Джин. Во время чикагской бури, когда он зажёг для неё свечу, её взгляд был таким же. — Мара позаботится о смене одежды и завтраке, — продолжил он, отогнав воспоминания. — Располагайся. — Ты останешься?, — тихо спросила она. — Это неуместно, — поспешил ответить Лофт. — Боишься за свою репутацию, — печально усмехнулась Джин. — Поздновато, не находишь? — Она покачала головой, — за мою беспокоиться тоже уже поздно. — Мне всё равно, кто и что думает, — заверил её Локи. — У меня есть дела, которые сами себя не сделают. Джин зябко поёжилась и кивнула, соглашаясь с ним. — Я зайду позже, чтобы убедиться, что всё в порядке, отдыхай, — поцеловав её в макушку, он вышел. Дверь тихо скрипнула, огонь на мгновение потускнел, затем разгорелся с новой силой. Джин бросила взгляд на занавешенное чёрным бархатом окно. Спальня выглядела более, чем скромно. Почему-то ей казалось, что Локи должен был выбрать более изысканный интерьер. Но никакой роскоши она не увидела. Комната была небольшой. У окна располагалась узкая кровать, застеленная чёрным покрывалом, на полу несколько белоснежных шкур. На противоположной стене дверь, чьё предназначение было не совсем понятно. Джин лениво стянула с себя одежду и, откинув покрывало в сторону, рухнула в постель. Несмотря на то, что ей очень хотелось спать, заснуть она не могла. Было слишком тихо. В городе то и дело слышно звук проезжающих машин, шаги на лестнице. Джин отодвинула штору и приоткрыла окно. Тишину разбавило еле слышное птичье пение. Проворочавшись ещё около часа, она наконец заснула. Именно заснула, а не провалилась в темноту. Ей даже что-то снилось. Что-то сумбурное и цветное.***
Лоуренс даже забыл про голод. На чём свет стоит он ругал себя за любопытство и недальновидность. Сидел бы тихонько, рано или поздно всё равно кто-нибудь вспомнил бы про него. Но нет, надо было пойти и нарваться на Тора. Брат Локи был в странном настроении, и Дэй не понимал, что он хочет от него. Тор толкнул тяжёлую дверь и та распахнулась, словно была сделана из лёгкой фанеры. Лоуренс прижал к себе книгу и скользнул вслед за ним. Громовержец привёл его в библиотеку, чем ввёл в ещё большее замешательство. — Никогда не любил это место, сейчас оно меня успокаивает, — неожиданно признался Тор. — Странно. — Да, — согласился Дэй только ради того, чтобы что-то сказать. — В этих стеллажах можно заблудиться. — Я уже заблудился сегодня, — выпалил Лоуренс прежде, чем успел обдумать ответ. — Я хотел с тобой поговорить, как представится случай, — Тор сел на край стола и оглядел Дэя с ног до головы. — Ты выпадаешь из картины. Очень точное и жестокое определение его положения, Лоуренс сглотнул комок и выдохнул. Он очень хотел ответить, что это потому что он должен быть мёртвым, но промолчал. — Кто ты? — спросил Громовержец. — Я друг Фила, — ответил Дэй, ещё крепче прижимая к себе книгу. — Фила Коулсона. Я работал на Щ.И.Т. — Что случилось с моим братом? — С ним всё, — начал было Лоуренс, однако, быстро сообразил, что Тор хочет узнать что-то другое, но что понимал плохо. — Он пришёл за своей девушкой, а я хотел помочь Филу. Они их забрали. — Не помог? — перебил его громовержец. — Они убили его. — Щ.И.Т.? — Дэю показалось, что Тор удивлён. — Я знал его, он был хорошим человеком. — Локи спас мне жизнь, потому что не успел спасти его, — Лоуренс изо всех сил старался, чтобы их взгляды не встречались. — Я не должен быть здесь и я не знаю, что случилось с твоим братом. Тор не так представлял себе разговор. Он ожидал простого ответа, вместо этого этот странный парнишка принялся говорить о себе, нервно кусал губы и обнимал книгу так, будто она является его единственной защитой перед надвигающейся опасностью. Опасностью, по-видимому, был сам Тор. Из сбивчивого рассказа он понял, что Щ.И.Т. обманом похитил Джин, убил агента Коулсона, а напоследок и сам Лоуренс получил пулю в грудь, а Локи вытащил его и привёл в Асгард. Чем дальше Тор слушал, тем больше убеждался в том, что вернувшийся Локи — совсем не тот, кем был до падения, и даже не тот, кого он видел в Чикаго. А значит он понятия не имеет, с кем ему придётся иметь дело и что у него на уме. Даже в старые времена предугадать, что у брата на уме было почти невозможно, что уж говорить о настоящем. Ближе всех к Локи была Джин, но к ней было не подступиться, оставался Лоуренс, коего сам Лофт назвал своей совестью. Теперь становилось ясно, почему. — Я хотел остаться, чтобы отомстить, — Дэй пристально смотрел себе под ноги, старательно избегая зрительного контакта. — Твоего друга это не вернуло бы, а ты бы погиб, — Тор поднялся на ноги и подошёл к нему. — Локи поступил правильно. Почему ты не смотришь мне в глаза? Лоуренс через силу поднял на него болезненный взгляд, напомнив, какие люди, на самом деле, хрупкие. Выходит, он мучил совершенно измождённого человека. Парень явно был нездоров.***
Проснулась Джин под тихое потрескивание поленьев в камине. Комната была погружена в полумрак, несмотря на то, что был уже день. Кто-то задёрнул шторы и закрыл окно, пока она спала. Локи сидел на полу, скрестив ноги, и внимательно смотрел на разложенную перед ним карту, над которой парили маленькие полупрозрачные сферы. Время от времени он перемещал их, хмурился и возвращал на место. Прошло довольно много времени, прежде, чем она решилась нарушить молчание: — Ты спал? — Не довелось, — Локи повернулся к ней, сферы растаяли в воздухе. — Как себя чувствуешь? Джин прислушалась к своим ощущениям. Ничего не болело, напротив, она была выспавшейся и отдохнувшей. Только вместе с пробуждением вернулась и тревога. — Мара принесла твой завтрак, правда всё уже остыло, — добродушно продолжал Локи. — Выглядит так себе, но очень питательно. Тебе это нужно. — Спасибо, — Джин свесилась с кровати и скривилась. — Каша? — А ты что ожидала, — рассмеялся Лофт, — куропатку запечённую с яблоками? Ешь. Замечание было справедливым, поэтому, подумав ещё с минуту, она последовала его совету. — Наш друг потерялся вместе с моей книгой, подозреваю, что где-то во дворце, — Локи свернул карту и отбросил её в сторону. — Не волнуйся, если б он во что-то вляпался, мы бы уже знали об этом. — Он хотел посмотреть на что-то необычное, — ответила Джин. — А вообще мы его бросили там уставшего и голодного. — Твоя правда. Главное, чтобы он не встретился с Тором. — Почему? — удивилась девушка. — Наговорит лишнего по простоте человеческой, — Локи пожал плечами, жест вышел напряжённым. — Не хочешь, чтобы Тор узнал, что за время пребывания в Мидгарде ты сам стал отчасти человеком?