Никто не останется прежним

      Единственное окно было прикрыто неопрятного вида шторой. Когда-то она была ярко-алой, но с годами выцвела, вытянулась и теперь свисала до пола серо-розовой тряпкой. По деревянным посеревшим стенам, кое-где покрытым мхом, сновали тени. Печка располагалась в дальнем углу, как раз напротив окна. Недалеко от неё стояла старая скамья, на которой лежали стопки книг. Локи без сожаления отправил в печь сразу с десяток увесистых манускриптов. Джин заметила, как вытянулось в этот момент лицо Лоуренса. У него к книгам была какая-то своя любовь. Ну, может, не любовь, но особое отношение точно.       Она оглядела комнату и, заметив в углу у окна старое кресло-качалку, вытащила его на середину комнаты и осторожно присела. Кресло жалобно заскрипело, но её вес выдержало. Локи проследил за ней взглядом и начал свой рассказ.       — После того, как я отправил тебя домой, — он кивнул Джин, — мне удалось найти пространственную петлю и выбраться из той пещеры, но мир, в котором я оказался, не был мне знаком и не был образцом гостеприимства, — Локи сделал паузу, пропуская неприятные подробности встречи с Ромалом, — там я повстречал очень могущественное существо. Настолько могущественное, что ведает прошлое, настоящее и даже будущее.       Джин хотела было прокомментировать услышанное, но вид у Локи был донельзя сосредоточенным и задумчивым. Так рассказывают тайны и посвящают в неизведанное.       Локи рассказывал долго и обстоятельно. Как чуть не погиб в Йотунхейме и как, обратившись девочкой, неведомая сила спасла его. Как повстречал её в Мидгарде именно тогда, когда Джин и Фил были схвачены. Джин заметила, как побледнел в этот момент Лоуренс. Он прижимался спиной к печи и кутался в плед, стараясь спрятать взгляд. Локи не обращал на него внимания, сейчас ему было не до того.       — Я думаю, она специально увела меня, чтобы произошло то, что произошло, — Лофт смотрел куда-то вдаль, словно мог видеть сквозь стены. — Она сказала мне, чтобы я спас всё, что смогу, но помнил, что и у моих сил есть границы. Этот холод, туман и птица в небе — это всё она. Я почувствовал её.       Джин видела, что от былого восторга Локи не осталось и следа.       — Я рад, что она не покинула нас, но её появление может быть предвестником, — он не договорил.       — Кто-то умрёт? — вмешался Лоуренс. — Исчезнет ещё один мир?       — Необязательно, — ответил Локи. — Но будьте осторожны и не уходите далеко от дома, здесь мы под защитой.       Джин молча переваривала информацию. Знак кого-то высшего и могущественного казался ей чем-то хорошим. Он сам собой говорил им, что они не одни, что всё сложится, как надо, всё будет правильно. Конечно, это самое «правильно» может оказаться любым. Она пока не знала, верит ли в вероятности судьбы, но видела, что Локи относился к этому более чем серьёзно.       — Мне одной кажется, что Асгард обречён? — тихо спросила она.       Судя по красноречивому взгляду Локи, он тоже думал об этом. Но что тогда? Куда тогда? Задать вопрос ей не дал Лоуренс.       — Может ли живой попасть в мир мёртвых и вернуться? — спросил он, задумчиво глядя себе под ноги.       Джин заметила, как изменился в лице Локи.       — Даже помышлять об этом непозволительно.       Его голос, казалось, припечатал Дэя к печке. Парень на несколько секунд задержал дыхание, затем глубоко вздохнул и задал потрясающий по глупости вопрос:       — Почему?       — Потому что есть границы, которые должны оставаться незыблемы, — уже спокойнее отвечал Локи. — Нельзя ходить туда-сюда, как на экскурсию, иначе представляешь, что бы творилось? Хаос.       Почему творился бы хаос, он не стал объяснять. Подразумевалось, что, если хоть немного соображать, то понять это можно. Подумать только! Пойти погулять в мир мёртвых и успеть домой к чаю. Ледяной чёрт тебя побери, Лоуренс, с твоими фантазиями.       Лоуренс предусмотрительно молчал, переглядываясь с Джин, словно ища в её лице поддержку. Поддержку он не получил, она поджала губы и покачала головой. Вид её был более, чем скептический. Это, разумеется, от Джин не приходится ждать подобной глупости. Локи привык, что она оставляла решение за ним, когда понимала, что ситуация не в её компетенции. Но бывали случаи, когда именно она толкала его на определённые действия. Сейчас же она заняла наблюдательную позицию, хотя её замечание относительно Асгарда… Словно мысли прочитала, не иначе.       Лоуренс продолжал искать поддержку у Джин. Она снова покачала головой. Но на этот раз не скептически, а как бы говоря — «я не понимаю, что ты от меня хочешь, объясни». Локи заметил, как Дэй мельком взглянул на него и, разочарованно вздохнув, вышел вон из комнаты. Плед уныло протащился за ним по полу.       — Может, стоило его выслушать, — выдержав паузу, произнесла Джин.       Она не двигалась с места, но её внимательный взгляд следил за каждым его движением.       — Ты издеваешься? — на всякий случай уточнил Локи.       — Мне показалось. что у него какая-то идея, — отвела взгляд. Начала рассматривать стену.       — Как всех угробить и погрузить мир во мрак, — закончил он за неё. — Такая идея?       — Выслушал бы — узнал, — посмотрела укоризненно и в то же время с деланным равнодушием. Знает же, что он поймёт её истинные эмоции. Значит, специально.       — Я не знаю, как у тебя с восприятием времени, но мы застряли здесь, как я поняла, надолго, — Джин медленно поднялась, старенькое кресло скрипнуло. Она покосилась на него. — Может быть, мы проведём втроём несколько лет. Ты не можешь постоянно за всех решать и затыкать ему рот. Не твои ли слова, что мы должны держаться вместе, чтобы выжить?       — Я отвечаю за вас, — напомнил он ей.       — Нет, — Джин тряхнула головой, на её губах появилась грустная усмешка. — Ты делаешь так, как удобно тебе, не считаясь ни с чьим мнением. Ты лучше знаешь, как выжить в экстремальных условиях, хорошо, я молчу, ты прав, — она повысила голос. — Я понимаю, что во многом ты превосходишь нас и слушаю тебя, — сделала многозначительную паузу и повторила. — Я тебя слушаю. Ты не слушаешь никого. Ты не даёшь вздохнуть. Потому что ты всегда всё знаешь лучше, у тебя всегда есть план, а всегда ли?       Джин подошла к двери и с силой её захлопнула.       — Мы в ужасном положении, а тут ещё оказалось, что над нами есть некто, кто, очень возможно, ведает наше будущее и смотрит на нашу мышиную возню.       Локи испытывал противоречивые эмоции, больше всего ему хотелось, чтобы она замолчала, но он не пытался её перебить.       Нет, она не говорила о чём-то ужасном, она даже не говорила ему того, чего он не знал. Но слова и интонации, которые она выбирала, чтобы это выразить, задевали. Как будто она специально хотела сделать ему больно. Но почему?       — Я не хочу, чтобы кто-то решал за меня, даже ты, — продолжала Джин. — Я не хочу быть бессловесным домашним животным возле тебя. У меня тоже есть чувства. Мне тоже страшно, мне тоже больно. Мы люди, мы можем решать за себя. Но разве же это важно? Для тебя, разумеется, нет.       — Чего ты добиваешься? — спокойно спросил Локи. Вместо этого, ему хотелось взять её за плечи и хорошенько потрясти, чтобы она прекратила свой обличающий монолог, который был не вовремя. Неужели она не понимает?       — Чтобы ты меня услышал, — понизив голос, ответила Джин. — Но я всегда не вовремя.       Она неопределённо махнула рукой и вышла. Как ни странно, не стала хлопать дверью. Лучше бы хлопнула. А то накричала и махнула рукой, словно он безнадёжен.       Локи не пошёл за ней. Во-первых, он не станет за ней бегать. Во-вторых, не сможет сейчас на неё смотреть. Или сорвётся, или чего похуже.

***

      Лоуренс видел, как Джин медленно вышла из дома, посмотрела по сторонам, совершенно не заметив при этом его, и пошла к озеру. Сначала он хотел спросить, что ей понадобилось у воды, ведь уже темнеет, но что-то подсказало ему — лучше её не трогать. Нет, он не слышал её гневный монолог в адрес Локи. Но от неё словно исходили волны холода.       Вообще, в воздухе было разлито что-то липкое — сделаешь лишнее движение, скажешь лишнее слово и увязнешь. Лучше не связываться.       Дэй решил продолжать учиться, и продолжить прямо сейчас. И пусть с ним больше не было книги, мозг-то никуда не делся. Раз Локи не захотел даже выслушать его идею, он сделает всё сам. Сколько можно быть беспомощным и постоянно ждать милости. У него ещё теплилась мысль попросить самого Локи, чтобы он его обучил, но сейчас он не был уверен в том, что это хорошая идея. Придётся выбирать подходящее время и бояться, что всё-таки не угадал, а это значит очередную вспышку гнева. Дэй перестал понимать, как Локи к нему относится. То он проявлял неслыханную доброту, да даже говорил с ним недавно в лесу почти на равных, то на самый безобидный вопрос раздражался так, что, казалось, спалит на месте и горстки пепла не оставит.       Надо учиться самому, будет Локи добр — подскажет, может, покажет чего, а если нет, то нет. Всё равно он научится с ним или без, судя по всему, времени у них много, значит, ничего не ограничивает.       Дэй устроился под деревом, сильнее кутаясь в плед. На потемневшем небе вырисовывались узоры созвездий, где-то на севере переливалось всеми цветами радуги облако. Словно живое существо, оно меняло форму, то втягиваясь в небольшую кляксу, то разбрасывая по небу светящиеся щупальца. Не было слышно ни единого звука — ни шелеста ветра, ни птиц, ни копошения насекомых. Для Лоуренса остановился весь мир, весь мир схлопнулся до одного облака. Щупальца приближались, желая утянуть за собой. Он потянулся рукой навстречу и морок спал. Лес приобрёл синее свечение, за деревьями Дэй увидел бесформенные тени, у них не было лица, не то что глаз, но он готов был поклясться, они смотрели на него и смотрели с удивлением. Он поднял глаза в небо, на месте облака растекалось огромное чернильное пятно. Опять. Лоуренс закрыл глаза, но продолжал видеть происходящее. Тени подходили ближе, с любопытством вытягиваясь, и снова скрывались за деревьями. Дэй догадался — они сами опасаются подходить ближе, не зная, что от него ожидать, и стал осторожно подниматься на ноги, но какая-то сила потянула его к земле и всё исчезло. Он открыл глаза. Лес снова сделался обычным, а облако продолжало переливаться. Рядом с ним сидел Локи и задумчиво смотрел куда-то сквозь деревья. В темноте его глаза мерцали то янтарно-жёлтым, то изумрудно-зелёным. Дэй устало вздохнул и вернулся к наблюдениям за облаком. Где-то далеко прокричала неизвестная ему птица, зашелестели листья, что-то блеснуло у его ног и с шипением скрылось в кустах.

***

      Джин не говорила с Локи уже несколько дней. Не принципиально игнорировала, а всё как-то возможности не было. Он пропадал в лесу или скрывался в самой дальней комнате со стопками книг. Можно было подумать, что специально, но кто ж его знает. Тем не менее, она не жалела ни об одном сказанном слове. И его поведение заставляло её всё больше убеждаться в собственной правоте.       С Лоуренсом они не перекинулись и парой слов за эти дни. Нет, он не скрывался, более того, постоянно был на виду. Сидел себе под деревом, завернувшись в плед, и отсутствовал. Даже когда глаза его были открыты, на происходящее он никак не реагировал. Джин несколько раз подходила и звала его по имени, хлопала в ладоши перед его лицом, в конце концов, осознав, что это безнадёжно, оставила его в покое.       Озаботившись пропитанием, которое никого кроме неё не волновало, она открыла в себе талант рыболова. Хотя, надо ли иметь талант, если вода у берега прозрачная, а желтобрюхие упитанные рыбёшки так и снуют туда-сюда, руками ухватить можно? Вот она и хватала.       Вечером шестого дня Локи всё где-то пропадал, а Дэй витал в облаках. Возвращаясь с озера домой, Джин снова подошла к нему и осторожно тронула за плечо. Никакой реакции, глаза закрыты. Опустилась на колени и присмотрелась. Лоуренс был бледнее обычного, черты лица заострились. Она волновалась, единственное, что хоть как-то её успокаивало — Локи вполне себе видел происходящее с парнем. Если бы это было что-то опасное, он бы это остановил. Несколько раз она наблюдала, как он проходил мимо, на несколько секунд останавливался и шёл дальше, значит, не страшно, но…       — Эй, — одними губами произнесла Джин и снова тронула Лоуренса за плечи.       Он не отреагировал, тогда она с силой встряхнула его. Дэй распахнул глаза и с удивлением воззрился на неё. Джин обдало жаром, она резко вскочила на ноги и сделала шаг назад.       — Что за чертовщина с тобой творится?       — Я, — начал Лоуренс, но дыхание перехватило и он закашлялся. — Я не знаю,       — Твоя медитация затянулась, — Джин протянула ему руку, помогая подняться на ноги.       Ноги его едва слушались.       — Я забеспокоилась, что с тобой что-то не то.       — Единение с энергиями, — ответил Дэй. — Я не думал, что у меня получится.       Джин кивала, понимая, что не понимает ничего.       — Я читал об этом, — он жадно вдохнул холодный вечерний воздух. — Я могу видеть с закрытыми глазами, они прячутся за деревьями, но я могу их увидеть.       Безумный взгляд. Бредит.       — Тебе надо отдохнуть, — она медленно повела его в сторону дома.       — Я очень устал, — согласился с ней Дэй. — Я видел спрута на небе, он хотел до меня дотронуться. Потом меня разодрали на куски, — он задумался, — или я взорвался.       — Потом расскажешь, — Джин завела его в ближайшую комнату и усадила на кровать. Попыталась забрать плед. Лоуренс не позволил ей, как будто плед защищал его от чего-то.       — Меня не существовало, но я был везде, — он нервно усмехнулся. — Вся вселенная — это гигантский спрут, который держит нас в своих щупальцах. Тебя, меня, всех.       Джин уложила его и поправила подушку.       — Выспишься и всё пройдёт, — проговорила она, не очень-то веря собственным словам. —  Я не буду тебе мешать.       Ей как можно скорее хотелось выйти на свежий воздух, концентрация безумия вокруг зашкаливала. Джин держала себя в руках, чтобы не показывать свою нервозность Лоуренсу, опасаясь, что это ухудшит его состояние.       — Он такой холодный, — Дэй схватил её за руку. — Не уходи! Не оставляй меня с ним!       Джин посмотрела ему в глаза. Паника.       — Оно снова придёт за мной!       — Не придёт, — она села на край кровати.       — Нет такого места, куда не дотянутся его щупальца, — продолжал Лоуренс. — Один холод, холод, холод.       Джин погладила его по голове, пытаясь успокоить. Слова сейчас были бесполезны, она могла только слушать.       — Ему всё равно умрём мы или выживем. Пусть хоть всё умрёт, сгорит. Оно будет. Ледяное, страшное, безликое. Будет раскидывать свои щупальца. Чёрные, блестящие. Будет хватать и тянуть за собой.       Джин не знала сколько прошло времени. Дэй то плакал и просил его отпустить, то говорил о спруте и жаловался на холод. Его руки были ледяными, а лоб горячим. С каждым разом образы, создаваемые его словами, становились всё более пугающими. За окнами давно стемнело, комната погрузилась во мрак. Джин уже и самой стало казаться, что во тьме скрывается спрут, который хочет их всех сожрать. Держала себя в руках, но внутри всё трусилось.       Она повернулась к двери и вздрогнула от неожиданности. У стены между дверью и окном стоял Локи. Его глаза тускло мерцали.       Сколько он стоит здесь? Минуту? Час? Полночи?       — Несколько минут, — ответил на её мысли Лофт.       Джин снова посмотрела на Лоуренса.       — Что с ним?       — Он принял решение, я не вмешивался, — Локи безразлично пожал плечами.       Безразлично?       — Ты поможешь ему?       — Нет, — тем же тоном.       — Почему? — Джин хотела подняться, но Лоуренс снова схватил её за руку, с такой силой, что она едва не вскрикнула.       — Я не могу, — на этот раз голос едва заметно дрогнул. — Он или справится с этим, или…       — Или?       — Или оно поглотит его и это будет уже не Лоуренс.       — Он справится, — твёрдо ответила Джин.       Локи вздохнул. Она поняла — сомневается.       — Люди не должны касаться того, чего их разум не в состоянии постичь, поэтому ещё никому не приходило в голову обучить человека магии, — после тяжёлой паузы заговорил он. — Вы сходите с ума и превращаетесь в растения. Вы слабы, и вот скажи мне, как мне быть? — Локи подошёл совсем близко и смотрел на неё сверху вниз. — Как мне быть, когда я постоянно стою перед выбором защищать вас от самих себя или дать вам право на принятие безумных решений, которые могут вас убить? Мне защищать вас, не глядя на вашу злобу или смотреть, как вы умираете? Как мне быть?       Джин ожидала увидеть в его взгляде удовлетворение правоты, но не видела ничего кроме грусти. Он ждал ответа. Она молчала.       — Я должен был его остановить, но решил не вмешиваться. Мне показалось, что он может справиться, потому что уже коснулся этой энергии, но то была случайность.       Она не стала спрашивать, что это за случайность, а он не стал объяснять. Лоуренс снова заговорил про щупальца.       — Спи, — Локи коснулся кончиками пальцев его лба. — И борись.       Дэй разжал руку, его глаза закрылись, голова упала набок.       Джин растёрла затёкшее запястье. Локи подхватил её на руки и вышел из комнаты.

***

      Джин проснулась лёжа на широкой пятнистой шкуре, под головой скомканное одеяло. Из небольшого окошка, неаккуратно задёрнутого какой-то серой тряпкой, пробивались лучи света. Видно, Локи и её усыпил. Большое ему за это спасибо, иначе с ней бы неминуемо случилась истерика.       Комната была ей незнакома. Ни одного предмета мебели, только книги и несколько шкур. Из этого и общей небрежности, она сделала вывод, что именно тут он скрывался все эти дни, когда возвращался из леса.       Локи крепко спал, положив голову на знакомый ей атлас. Тихо, стараясь не разбудить его, Джин поднялась и пошла к двери.       — Ты куда?       — Я пыталась не шуметь, но пол скрипит, — виновато пожала плечами. — И я должно быть ужасно выгляжу, — зачем-то добавила она. — Почему у тебя нет зеркал?       Поднимаясь, Локи проворчал что-то нелестное в адрес зеркальных поверхностей. Джин раздумала уходить и села напротив него. Он долго рассматривал её, несколько раз поправлял ей волосы, убирая неприлично отросшую чёлку то на один бок, то на другой, и наконец глубокомысленно изрёк:       — Нормально ты выглядишь.       — Спасибо, — смутилась Джин. — Ты тоже.       Локи на секунду улыбнулся. Сейчас скажет что-то, что нехорошее, — догадалась она. Как будто уже случившегося им мало.       — Куда уж хуже? — спросила Джин, когда он снова стал серьёзным и собранным. Сама сдержанность.       — Мне нужно оставить вас, — выдержал паузу, — ненадолго.       — Сейчас?       — Я нашёл способ попасть в тот мир.       Бесполезно спорить.       — А вернуться? — уточнила она.       — Я теперь знаю дорогу, — покосился на атлас. — Чем раньше я всё выясню, тем раньше смогу положить этому конец.       Конечно, всё так. Локи прав, чтобы победить врага, надо узнать его. Но до чего же неудачное время.       — Насколько?       — Месяц, может больше, я не знаю, что там, — хотя бы врать не стал. — Не беспокойся.       — Не говори мне не беспокоиться, — резко перебила Джин. — Я всё равно буду.       Локи кивнул.       — Я справлюсь, — она заговорила тише. — У меня тоже будет много дел.       Снова кивнул.       — Что мне делать с ним?       — Мелкие жёлтые цветы, растущие в тени деревьев. Отвар из них усыпляет и подавляет нервную систему, — ответил Локи.       — То есть мне его опаивать? — удивилась Джин.       — Пока, — а ведь хотел сказать «если», — не очухается.       — Ладно, — согласилась с явной неохотой.       — Я вернусь и мы всё решим.       — Иди, я не буду тебя провожать, — Джин опустила голову.       Ничего не ответил, поцеловал в лоб как ребёнка и вышел. Как всегда, бесшумно. Какой я тебе ребёнок?         Всё-таки правильно она сделала, что не стала его провожать. Было бы больнее. Он вернётся, обязательно вернётся и у них будут ответы, и всё будет понятно. О том, что впереди может ждать война, Джин старалась не думать.       Из оцепенения её вывел грохот. Лоуренс. Она вскочила на ноги и бросилась на звук.       Обнаружила его под кроватью, вытащила, отряхнула и уложила в постель, всё это сопровождалось долгими уговорами, во время которых Дэй постоянно спрашивал: «Он здесь?» Джин уверяла, что кроме них никого нет, он испуганно озирался по сторонам. Глаза красные, воспалённые, руки дрожат. А когда плед съехал, обнажив шею, она увидела волдыри, какие остаются после ожогов. Он не дал ей рассмотреть внимательнее.       Отвар из жёлтых цветов имел неприятный горько-сладкий аромат и от него кружилась голова. Но, как ни странно, Лоуренса не пришлось долго убеждать выпить его, достаточно было сказать, что это лекарство.       — Это лекарство, это поможет.       И он стал доверчивым и послушным, как ребёнок. Хотелось бы, чтобы действительно помогло.       И лишь когда Дэй заснул, Джин осторожно убрала плед. След ожога тянулся от затылка и огибал шею. Она расстегнула рубашку и обнаружила такие же широкие полосы ожогов на плечах, на груди, на спине. Джин прикрыла рот рукой и на несколько секунд задержала дыхание. Рассказы Лоуренса о спруте, опоясывающем своими щупальцами, приобрели совсем иной вид. Она снова застегнула рубашку, укрыла его пледом и вышла на крыльцо в полной растерянности.