***
Гарри тянул как мог: вдумчиво и не спеша заполнил журнал каждого из курсов, затем по каминной сети отправился домой, чтобы принять душ, переодеть аврорскую мантию и поужинать. Он не собирался показываться в Мунго раньше неприёмных часов, когда толпа посетителей и основная часть персонала больницы схлынет. И плевать ему было на то, какое недовольство это вызовет у Снейпа или Малфоев. В госпиталь Поттер аппарировал в начале девятого. Оказавшись в практически пустынном холле, Поттер понял что ни пикси не знает на каком этаже искать отделение «Смертельных и неизлечимых проклятий». Но на стене, слава Мерлину, видимо специально для таких, как и он, «не знающих» посетителей висело информационное табло с перечнем всех отделений Мунго, целителей и часами приёма граждан последними. К нему Поттер, облегчённо выдохнув, и направился. Он как раз просматривал список, когда рядом раздались шаги, а затем его внезапно окликнули. — Гарри? Гарри Поттер? — голос показался смутно знакомым. — Приятель, неужели это ты? Поттер поневоле напрягся, поспешно оборачиваясь... но стоило увидеть переминавшегося с ноги на ногу в нерешительности парня в голубой униформе колдобрата, как на губах появилась широкая улыбка. — Привет, Невилл, — с теплотой в голосе отозвался он, приветствуя своего бывшего сокурсника. У него совсем из головы вылетело, что Нев работает в Мунго. — Точно ты! — воскликнул обрадованно Лонгботтом и в несколько широких шагов сократил между ними расстояние, сгребая его в медвежьи объятья. — Чертовски рад тебя видеть! Гарри показалось, что из него разом дух вышибли, но он только от души рассмеялся. За последние годы Невилл раздался в плечах и вытянулся, превратившись в рослого и крепкого молодого мужчину. Теперь он совершенно не напоминал того рыхлого пухлощёкого паренька, каким был в Хоге. А война закалила его характер, заставила повзрослеть. Впрочем, как всех их. — Я тоже, — искренне ответил Поттер, обнимая друга в ответ и хлопнув пару раз по плечам. — Давно тебя не видел, — заметил Лонгботтом, выпустив, наконец, слегка помятого Гарри из рук. — Конечно, если не считать заметок о тебе в «Пророке» и колдофото к ним, — подмигнул друг. — Мерлин, не напоминай, — покачал головой Поттер. — Они всё никак не могут оставить меня в покое. Лучше расскажи как сам? — перевёл он тему. — Как Луна и твоя бабушка? Ксенофилиус? Невилл и Луна вот уже как три года были счастливо женаты. Это был тот союз, что грёбаная война не разрушила, а, как ни удивительно, создала. — Хорошо. Даже отлично, — стоило Невиллу заговорить о жене, как его лицо просияло. — Ты ведь не знаешь, но у нас с Луной скоро будет ребёнок. Седьмой месяц уже, — гордо сообщил будущий папаша. — Вот это новость... Поздравляю! — Гарри был от всего сердца счастлив за друзей. — Поздравь и обними за меня Луну. — Обязательно. Дико соскучился по ней. Бабушка и Ксенофилиус в добром здравии. Сейчас постоянно у нас и на пару обставляют детскую. Знал бы ты, какие баталии у нас из-за этого дома происходят. — А Луна? — А Луна занята «Придирой» и приложением к журналу для маленьких волшебников — со сказками. Она, как и я, не вмешиваемся. Нам-то всё равно какого цвета будут покрывала в колыбельке, — рассмеялся Невилл. Было заметно даже невооружённым взглядом, что парень, стоящий перед Поттером, абсолютно счастлив. — Здорово. — А я уже в следующем году собираюсь получить диплом и перевестись в целители. Если, конечно, сдам успешно Зелья, — вздохнул Невилл. — Профессор Рэзенфорд ещё требовательней Снейпа будет. — Бывают даже хуже? — недоверчиво спросил Поттер, выгнув бровь. — Поверь мне, — мрачно усмехнулся Лонгботом, — бывают. Гарри же упоминание о Снейпе напомнило о деле, из-за которого он собственно сейчас торчит в Мунго, и что неплохо бы поторопиться. — Нев, слушай, а где у вас тут отделение «Смертельных и неизлечимых проклятий»? — В южном крыле на четвёртом этаже, — ответил Невилл. — А у тебя кто-то там лежит? — ожидаемо последовал вопрос. — Да, — коротко ответил Гарри. Несмотря на то, что он всецело доверял другу, но не особенно горел желанием вдаваться в подробности. Только они и не потребовались. Невилл только понимающе кивнул. — Ясно. Тогда давай я тебя провожу, а то в Мунго легко заблудиться. — Это будет очень кстати, — с благодарностью ухватился за предложение Поттер. — Спасибо. — Да мне всё равно на пятый этаж в Неврологию, — улыбнулся друг и потянул его в одну из дверей, за которыми обнаружилась лестница. — Я там сегодня в ночную дежурю. — А как Луна к этому относится? — спросил Поттер, подымаясь вслед за ним. — Она привыкла. Слушай, а что мы обо мне да обо мне. А ты как поживаешь, Гарри? Как Гермиона и Рон? Если ты, конечно, видишься с ними... Весь путь до нужного ему отделения они с Невиллом провели за дружеским трёпом. Гарри рассказал о своей нехитрой жизни, об Академии, о посиделках с Роном и Мионой накануне, о работе Рона в Аврорате и учёбе Гермионы. Невилл вспомнил, что видел недавно Дина Томаса и Симуса Финнигана. Парни, отучившись на драконологов, собирались отправиться в Румынию работать на драконьей ферме под началом Чарли Уизли. А в Мунго в рамках обмена опыта между целителями приезжала Парвати Патилл, теперь работавшая колдомедиком в магической общине в Индии. Гарри внимательно слушал. Ему было интересно узнать о том, как и чем живут его бывшие сокурсники. Конечно, они с Невиллом не могли не вспомнить годы учёбы в Хоге и приключения Отряда Дамблдора, обходя стороной только тему войны и Последнего сражения. — Вот мы и пришли, приятель. Твой этаж, — сообщил Невилл, остановившись у распахнутых настежь двухстворчатых дверей. Над ними висела массивная латунная табличка, гласившая: «Смертельные и неизлечимые проклятия». — Спасибо, что проводил, Нев, — поблагодарил друга Гарри. Он едва ли запомнил путь по всем тем коридорам и лестницам, по которым его вёл друг, и Мерлин только знает сколько бы он один искал это грёбаное отделение. — Да пустяки, — отмахнулся Лонгботом. — Знаешь... если будешь свободен, приходи как-нибудь к нам на обед или ужин. Луна будет очень рада. И мистер Лавгуд тоже. — С удовольствием, — кивнул Гарри. А почему бы и нет?! Всё равно вечерами и в выходные он в основном «кукует» дома один и абсолютно свободен. — Ловлю на слове. Ты главное не пропадай! Ладно, побегу, а то меня там уже наверняка потеряли. Рад был увидеться, Гарри. До скорого! — торопливо попрощался друг и, хлопнув Поттера по плечу, припустил вверх по лестнице, спеша к себе в отделение. — Пока, Невилл, — с улыбкой произнёс ему вслед Гарри, только вряд ли был услышан. Мгновение спустя этажом выше негромко хлопнула дверь, и приглушённый голос Лонгботтома донесло до его ушей эхо. ...Дежурная колдомедсестра нашлась на посту и, узнав к кому он пришёл, без лишних вопросов подсказала номер палаты Малфоя и сообщила, что его уже ждут. Гарри в этом и не сомневался, чувствуя как стремительно, словно дым на ветру, испаряется хорошее настроение, появившееся после встречи со школьным другом.***
— Неужели вы почтили нас своим присутствием, Поттер? — с сарказмом протянул Снейп, стоило Гарри войти в палату. — Я был занят. Прошу прощения, — сухо отбрил все его обвинения Гарри, не собираясь оправдываться. — Добрый вечер, мистер Малфой, миссис Малфой, — кроме взбешённого зельевара, тёмной фигурой замершего у окна, в комнате оказались и Нарцисса с Люциусом. И если против присутствия женщины Поттер ничего не имел, то о старшем Малфое сказать такое язык бы не повернулся. Лишь из-за Долга жизни Нарциссе Гарри позволил Люциусу избежать Азкабана. Ублюдок расплатился за всё содеянное, пока был на побегушках у Волдеморта, лишь баснословной суммой штрафа. Но для Малфоя, чьи сейфы ломились от золота, выплата была каплей в море. Чета аристократов сидела у койки сына и при появлении Гарри они почти синхронно повернулись к нему. Люциус и вовсе вскочил со стула, лишь в последний миг вспомнив о степенности и важности. На секунду на его утратившем былой лоск лице мелькнул испуг. Но всего на секунду. А затем его всё ещё холёная физиономия вновь стала высокомерно-скучающей. — Здравствуйте, мистер Поттер, — буквально выдавил из себя приветствие Малфой, не спуская с Гарри настороженного взгляда своих серых глаз. — Не думал, что вы вообще появитесь. — И всё же я здесь, — в тон ему заметил Гарри. — Но лимит добрых дел у меня не безграничный. — Мы всё равно вам очень признательны, мистер Поттер, за помощь, — вмешалась Нарцисса, прерывая их с Люциусом дуэль взглядов. Гарри взглянул на мать Драко, мгновенно подмечая то, как леди Малфой, выглядевшая элегантно даже в день Последнего сражения, за то время что он её не видел, изменилась. Похудела, осунулась, постарела. Даже косметические чары и её хитроумно скроенное платье не могли скрыть худую, почти костлявую фигуру и глубокие морщины у глаз и губ. Поттеру нетрудно было догадаться, что всему виной Хорёк, спящий магическим сном на больничной койке, опутанный чарами. Магическая кома Драко нещадно ударила по его матери, а каждая неудачная попытка снять проклятие причиняла ещё больше страданий. — Я попытаюсь помочь вашему сыну, но не могу обещать, что всё получится, — посчитал своей обязанностью предупредить её Гарри, глядя в наполненные отчаянной надеждой голубые глаза Нарциссы. Пальцы женщины судорожно скомкали кружевной платочек, который она нервно теребила в руках. Но леди Малфой нашла в себе силы ответить: — Мы это понимаем. — Теперь, если вы считаете, что всё нам сообщили, может уже что-то сделаете, Поттер? Или нам ещё подождать? — поторопил его Снейп, не имея больше сил изображать из себя статую. Скрестив руки на груди, он выжидательно уставился на Гарри. Нарцисса поспешно поднялась со стула и отошла к стене, встав рядом с Люциусом. Доступ к койке, на которой возлежал Малфой, как спящая принцесса, был свободен. Да, Гарри был и не против начать и закончить всё поскорее, только вот... «Они вправду думают, что я позволю стоять над душой, пока стану его целовать?» — от чужой самоуверенности Гарри даже маленько прифигел. Развлекательное шоу как-то в его планы не входило, а это значило, что сейчас он кое-кого сильно обломает. — Прошу всех немедленно выйти, — голосом, в котором звенел металл, потребовал Гарри. — Уходите. Я должен остаться наедине с Драко. Естественно, это решение наткнулось на самое яростное сопротивление со стороны Снейпа и Малфоя старшего. — С какой стати, Поттер? — возмутился зельевар, сузив глаза. — Я не оставлю вас наедине со своим сыном! — вторил ему Люциус. Казалось, вот-вот и он схватится за палочку. Его пальцы до побелевших костяшек сжали излюбленную трость с головой змеи, внутри которой он прятал свою палочку. Но Поттер не дрогнул под взбешёнными взглядами, отлично сознавая, кто хозяин положения и кто, мантикора задери, держит яйца этих двоих засранцев в своём кулаке. Только метафорически выражаясь, слава Мерлину... — Потому что я так решил, — сообщил он. — В вашем присутствии я не нуждаюсь. Поэтому вы уходите... Или это сделаю я, — жёстко припечатал слизеринцев Гарри. Его заледеневший и упрямый взгляд дал понять всем присутствующим, что он не шутит. Церемониться Золотой Мальчик ни с кем был не намерен. — Мистер Поттер, прошу вас, не уходите! — с мольбой в голосе воскликнула Нарцисса. — Люциус... — взгляд на мужа, а затем на мастера Зелий. — Северус, пожалуйста... Снейп, встретившись с ней глазами, досадливо сморщился, словно ему в рот целиком впихнули очищенный лимон, заставив прожевать. Выругавшись, признавая поражение, он рванул к выходу из палаты, проклиная упрямство одного самонадеянного мальчишки сквозь зубы. А на лице Малфоя старшего отразилась борьба. — Люциус, пойдём, — взяла за локоть мужа Нарцисса, потянув к двери, и после некоторых колебаний высокомерный ублюдок всё-таки сдался. Напоследок окинув Гарри ледяным взглядом, он поспешно, словно боясь передумать, вышел в коридор вслед за Снейпом. — Простите Люциуса. Он просто переживает, — улыбнулась дрожащими губами леди Малфой. — Мы все переживаем. "Ну да... А ещё ваш муженек ненавидит меня " — мысленно добавил Гарри. Впрочем Люциус мог захлебнуться, как дерьмом гиппогрифа, своей ненавистью — на это ему было начхать с Астрономической башни. Но он оставил свои мысли при себе и только сдержанно кивнул в ответ на слова Нарциссы. Одарив его ещё раз извиняющимся и полным благодарности взглядом, женщина покинула комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь. Гарри остался наедине с Малфоем, и только треск Диагностических чар нарушал воцарившуюся в палате тишину. Поттер вздохнул и, наконец, подошёл к постели. — Спящая принцесса, блин... — с насмешкой подумал он, разглядывая спящего на постели недруга. Прошло три года с последней их встречи. Гарри не особенно сильно, но всё-таки изменился, как внешне, так и внутренне: обзавёлся новыми шрамами и вместе с ними новым жизненным опытом... А вот Малфой остался всё тем же. Застыл в своём магическом сне, как муха в янтаре. Осталось прежним его удивительно красивое для парня лицо, чистое, точёное, с аристократично белоснежной кожей, длинными и бледными, словно выцветшими ресницами, отбрасывающими тени на скулы, острым подбородком и узкими губами. Но сон расслабил и смягчил черты Малфоя, снял все маски, сделав его практически ангелоподобным. А платинового оттенка волосы, мягко рассыпавшиеся по подушке, матово сиявшие в полумраке палаты, усиливали этот эффект. Гарри тряхнул головой, поймав себя на том, что завороженно, позабыв, что нужно моргать, уставился на Малфоя. — Ладно, пора заканчивать с этим, — сам себе сказал Поттер, снимая очки и кладя их на тумбочку у постели. Присев на краешек больничной койки и уперев руки по обе стороны подушки, на которой лежала голова Драко, перенеся на них вес, он склонился над слизеринцем. На секунду их дыхание смешалось. Лёгкие Гарри наполнил аромат мяты. А после, сократив оставшиеся дюймы, он, словно ныряя в глубокий омут, не давая себе передумать, накрыл поцелуем рот Малфоя. На секунду губам стало нестерпимо горячо... сердце пойманной в силки птицей заколотилось где-то в горле, а его стук эхом отразился в висках... Губы Драко были тёплыми, мятными от зелий и легко поддавались напору. В голове зашумело, и тяжело, прерывисто дыша, Гарри разорвал поцелуй... но глаза Малфоя остались закрытыми. Чуда не произошло. Слизеринец продолжал спать. — Не получилось?.. — сам себя спросил Поттер, нахмурившись, пытаясь понять, что он сделал не так. Впрочем, ответ он нашёл быстро. Да, Гермионе хватило совсем недолгого и легкого поцелуя, чтобы разбудить Рона. Но это был Поцелуй истинной любви, а вот любви как раз между Малфоем и Поттером никогда и не существовало. Одна ненависть, зависть, злоба, обоюдная неприязнь... И как раз сейчас требовался весь этот горький коктейль эмоций. — С тобой никогда ничего не бывает просто. Да, Малфой? — усмехнулся Поттер, чувствуя проснувшееся в груди раздражение. Он, глядя на безмятежную в своём сне физиономию Хорька, заставил себя вспомнить каждую гадость, каждую подлость, сделанную недругом, и оскорбления, так легко срывавшиеся с насмешливо изогнутых губ. Поттер раздувал, словно мехами, в себе искры пламени прежней ненависти к трусливому слизеринскому гаду, из-за которого едва не казнили Клювокрыла, а Хагрида не уволили. Что починил Исчезательный шкаф и впустил в школу Упивающихся. Тому, что едва не убил Кэти Белл и Рона в своих попытках выполнить приказ Волдеморта... Глаза заволокло багровой пеленой, а во рту разлился горький вкус, словно хлебнул настойку полыни. Больше Поттер не осторожничал. Больше не было в его поцелуе мягкости и нежности. Он брал, подчинял, кусая и терзая безвольные губы Малфоя, позволяя своей магии хлынуть несдержанным потоком и через прикосновение рвать чары Вечного сна на куски... Даже почувствовав вкус крови, он не остановился. Лишь пальцы, зарывшиеся в блондинистые пряди, сильнее сжались, сгребая их в кулак. Глаза Гарри были закрыты, поэтому он не видел темного, словно сияние полуночной звезды, света, окутавшего их с Малфоем фигуры, и того, как вспыхнули тревожно-красным диагностические чары... Тело Драко вдруг изогнулось, словно его скрутило судорогой. Ещё раз и ещё... Гарри, тяжело дыша, отшатнулся и как раз вовремя. Ресницы притихшего Малфоя дрогнули... и спустя один удар сердца он открыл глаза...