Барракудовые сети

Игорь пиздец как не хотел вставать и идти куда-либо. Лавров вообще был достаточно ленивой персоной, которая в пятничное утро совсем не горела желанием учиться. Глаза закрывались на ходу, несмотря на все усилия студента, пытающегося помочь себе ледяным душем и крепкозаваренным черным кофе. Бестолку. Кое-как позавтракав, студент начал одеваться, стараясь не промахнуться то мимо ворота кофты, то штанины. Мысль о том, что Манаховой сегодня отменили первый урок, а самому Лаврову ко второй паре посетила голову парня слишком поздно, что было крайне неудивительно после бессонной ночи. В этот момент он уже сидел в машине, заведенной, готовой тронуться с места. Чем занять себя, Игорь не знал, поэтому просто завел джип и поехал к городскому парку рядом с вокзалом: именно тут они с Дианой и встречались, а после студент вез ее в школу. Вообще, если быть честным, Лавров не понимал, нафига довозить девушку на два-три квартала, если можно и пешком пройтись. Он бы и сам был не против прогуляться, да только спал слишком много, чтобы идти пешком от квартиры. А раньше студент вовсе жил в общаге, что в тридцати метрах от университета, а значит и «прогуляться» как таковой возможности не находилось. В перерывах между парами парень что-то учил, чтобы после занятий идти и пахать на работе в местном магазине, продавая что-либо. Скорее всего Манахова просто хотела покидаться понтами перед одноклассниками да дать понять, что Игорь занят. Лавров лишь закатывал глаза на все это дело. Ему было откровенно поебать на то, каким там образом школьники меряются «размером пиписьки», коих у них, похоже, нет или вовсе отсохла, раз есть время заниматься такой херней. Он из этого дерьма уже вырос, поэтому просто ждал, когда из него вылезет и Диана. Вообще, вспоминая себя в ее возрасте, Лавров мог сказать точно, что он предпочитал развлекаться с девушками да гулять до ночи, нежели меряться понтами. Возможно, что студент уже старый, однако спесь-таки сошла в некоторой степени. Кроме одного пункта: секс. Вот что-что, а он ему был нужен регулярно и долго. Найти партнера, готового в любой момент ему отдаться, приехать в час ночи, чтобы переспать, было достаточно сложно, знаете ли. Да чтобы еще и чистого, без этих всяких «бешеных маток» и прочей хуеты. Так они и сошлись с Дианой, согласной на такие условия. На часах пробило семь сорок пять, когда из вокзала вышел худой высокий и несколько взбешенный парень лет так семнадцати. Черные джинсы, кроссовки, удлиненная футболка с каким-то принтом, темно-серая куртка и кепка красовались на школьнике, который сейчас чесал в сторону школы, попутно натягивая рюкзак на плечи. Видимо, он очень торопился, раз чуть ли не сбивал каждого прохожего на своем пути. Блять, я даже не удивлен. Не нужно быть мега мозгом, чтобы догадаться, что Игорь узнал в этом школьнике Стаса Конченкова собственной персоной. Это что теперь, ритуал такой? Увидел одноклассника Фадеева — день прожит не зря? Ебистика какая-то, честное слово. Понятное дело, что сигналить парню и орать что-то вроде: «Я тебя, бля, знаю!» Лавров не собирался. Стас не местная звезда-пизда, чтобы его окликивать. Хотя, стоит заметить, в последнее время студенту казалось, что, возможно, часть правды в этом есть. В его жизни подозрительно часто фигурирует этот пацан где-то на втором плане. Не надо даже думать о том, что он может перейти на передний, занимая в его жизни места больше, чем положено любому нормальному парню за исключением двух его друзей. Надо с ним или познакомиться нормально, или убить нахуй. Бесит меня, когда кто-то маячит постоянно вокруг. Лавров все больше и больше склонялся ко второму варианту, потому что это было явно проще и эффективнее. Был, конечно, вариант, что душа граффитиста будет приходить к нему во снах и проклинать его, но студент ведь не верит в такую хуйню. Стоит отметить, что Конченков не был виноват в том, что Игорь приехал так рано, что встал на ту стоянку, мимо которой Стас ходит в школу. Нет его косяка и в том, что они периодически встречаются. Граффитист ни за кем не следит, уж точно не за студентом. И Лавров это понимал. Понимал, но продолжал беситься от всей сложившейся ситуации. Он начинал чувствовать себя ебаным сталкером, когда, не отрывая взгляда от Конченковской спины, следил за парнем до того момента, пока тот не скроется из виду. Надо, блять, к врачу сходить, провериться. А лучше выбросить этого коротко стриженного школяра из башки. Данный вариант был более продуктивен и логичен, правда и причин прибегать к нему не было. Стас на данный момент не являлся тем человеком, ради которого Игорь выйдет из зоны комфорта и пошевелит хоть пальцем. Во всей этой ситуации смущало злосчастное «на данный момент». Похоже, что где-то на задворках своего сознания Лавров уже свыкся за эти три дня с той мыслью, что Конченков может стать ему больше, чем просто знакомым Фадеева. Эта мысль и пугает и радует одновременно. Дима же не станет водиться со сбродом всяким, а значит, что этот Слиппа может чего-то и стоит. Нужно было как-то переместить мысли в другое русло. На что угодно: хоть на птиц, сидящих на дереве, хоть на бабушек, выходящих из маршруток, хотя бы на что-то. Подоспевшая к этому моменту Манахова была как раз кстати. Как только девушка села в машину, захлопнув за собой дверь, Лавров впился в ее губы своими, жадно целуя. Положив по-хозяйски свою руку Диане на талию, Игорь притянул ее к себе ближе, углубляя поцелуй. Оторопевшая изначально от такого приветствия Манахова тут же расцвела, раскрепостилась, запуская свои пальцы в волосы парня, нежно потягивая прядки. Прижавшись к Игорю вплотную, девушка томно простонала, изгибаясь в спине под студентом, который сейчас фактически нависал над ней. Она уже и забыть забыла про то, что хотела устроить ему ревизию и жесткий допрос, мол, какие это у него там дела с Фадеевым, в которые ее просвящать нельзя. Все медленно, нет, быстро и верно отошло на второй план, давая возможность отдаться эмоциям и возбуждению. Так, Лавров, только не здесь. Да, завалить девушку прямо в машине на людной парковке было бы как минимум опрометчиво, а как максимум — опасно для его свободы. Посадить за растление малолетки его все еще могли, стоит Манаховой только ляпнуть с дуру, что переспали они тогда, когда ей было пятнадцать, будучи оба пьяными. То был не самый лучший исход для них обоих, поэтому Игорь оторвался от губ своей девушки, а после прошептал: — Доброе утро. — Очень даже доброе, — промурлыкала в ответ девушка, пристегиваясь ремнем безопасности. Вообще Лавров считал, что в этом нет необходимости, но ради того, чтобы его не заставили платить штраф, заставлял Манахову каждый раз проделывать сие действо. Доехав до школы, Игорь привычно открыл дверь перед Дианой, помогая той выйти из машины. Манерный какой нашелся. Студент уже собирался уезжать, как стал свидетелем одной очень и очень интересной картины:  — Блять, Фадеев, какой я нахуй сутенер?! Ты ебу дал? — орал на Диму парень, одетый во все черное, кроме куртки разве что. Друг Игоря лишь заржал, похлопав этого самого школьника по плечу, мол, терпи, братан, не так все плохо. По худому телосложению, высокому росту и короткой стрижке Лавров сразу же опознал человека, о котором только что пытался забыть. Блять, этот ебаный тупой Конченков мне разве что не снится! Бедный, бедный-бедный Игорь… Не испытывай судьбу, все в этом мире возможно. Когда-нибудь то, чего ты боишься, сбудется. Аллах свидетель, парень сам нагнал на себя все это. И сейчас к студенту подходит Фадеев, таща сопротивляющегося Конченкова за локоть к Лаврову. Ну что, Игорь, выйдешь ли ты из этой битвы со щитом, или же на щите? * * * * Маршрутка, на которой должен был ехать Стас, почему-то задерживалась по расписанию уже как на пятнадцать минут, что было очень странно. Обычно такого не происходило. Конченков начинал волноваться все больше и больше, он не хотел бы опаздывать в школу на самой первой неделе. Да и оправдываться и всячески юлить, чтобы люди не прознали о том, что он не местный, школьник не хотел. Граффитист вообще не собирался особо распространяться о своей личной и неличной жизни, если таковая имеется. В классе хватает того, что для них он «Стас, который перевелся». Достаточно информации. Когда долгожданная маршрутка все же прибыла на остановку, на часах уже было шесть двадцать, что не могло не волновать Конченкова. Благо граффитист быстро бегал и мог успеть ко звонку. Как оказалось, у машины что-то сломалось, а свободной маршрутки не оказалось. Пришлось чинить эту. То есть сейчас они могли в любой момент встать где-то в лесу и ждать помощи от эвакуатора, другого автобуса или что в таких случаях делается? Школьник не знал. Его такие вопросы не особо интересовали, поэтому, сев на свое привычное место, парень быстро уснул в надежде, что все будет в порядке. Гнал водитель знатно, поэтому уже на первой кочке Стас, подпрыгнув на сидении, проснулся. Оставалось молиться всем Богам, лишь бы этот таз с болтами не врезался во что-то. Быть размазанным по лобовому стеклу граффитиста как-то не улыбало особо. Вряд ли эта перспектива нравилась хоть кому-то на нашей планете. Разве что самым ебанутым в плохом смысле этого слова. Приехал на вокзал Стас за десять-пятнадцать минут до звонка, а значит стоило бы и поспешить. Набрав скорости, школьник быстрым шагом, фактически переходя на бег, понесся в сторону школы, попутно натягивая рюкзак на плечи. Он совершенно не обращал внимания на прохожих, на лужи и на черную машину, стоящую на парковке. Будем считать, что судьба пожалела его и отвела от чрезмерно ненужных и лишних сейчас мыслей о «содержимом» этого средства передвижения. Ебать, вроде успеваю. Всю дорогу от вокзала до местного магазинчика Стас чувствовал на себе чей-то ну слишком испытующий и заинтересованный взгляд, правда на то, чтобы повернуться и показать этому инкогнито средний палец, времени было чуть меньше, чем нихуя. Решив, что только сегодня, сорвав куш, этот некто не получит пиздюлей за чрезмерное разглядывание собственной персоны, Конченков двинулся дальше, ища укрытия за поворотом здания от этих испепеляющих его спину глаз. Зайдя за ворота школы, Стас увидел Диму и весь его класс, что оживленно о чем-то трепались. Махнув однокласснику рукой, граффитист двинулся в сторону Фадеева, который все же заметил школьника и теперь махал ему, улыбаясь. И пусть все радовались, Слиппа недоумевал. Почему это все не на уроке, который должен был начаться минут так двадцать назад. Парень все же опоздал, когда, пытаясь выследить этого инкогнито, заплутал в переулок, а после еще долго не мог найти дорогу до своей школы. Топографический кретин. — Это что тут за движ? — вместо приветствия спросил Стас, обращаясь к Диме. — Фадеев, какого члена урока-то нет? — Тут мелкие подрались, а наша географичка — их классуха, вот и пошла разбираться, а нас с собой взяла. Видимо боялась, что мы орать на всю школу будем, — усмехнулся одноклассник, поясняя сложившуюся ситуацию. — Вообще, права она, так бы и было, — заговорщически сказал Дима, а после добавил: — А ты, кстати, чего так «рано»? Задержали рейс? Стас лишь кивнул вместо ответа, а после собирался что-то еще спросить, но его отвлек звонок собственного телефона от Богомола. — Что тебе надо? — вместо приветствия задал вопрос граффитист, зная, что Максим просто так звонить в такую рань не станет. — У тебя есть номер какой шлюхи? Этот пацан уже заебал. Все твой номер просит, подгони ему кого-нибудь, пожалуйста. Ба-бах! Еще один секретик про нашего Стаса. В своем телефоне он имел огромное количество контактов особей женского пола из категории легкодающих баб. Откуда? От всяких вписок, коими Конченков с Богомолом часто грешили. Вот только если Голышев девушек всех посылал на хуй, на котором только что их вертел, то Стас, смеха ради, добавлял номера всех, с кем он развлекся достаточно неплохо. Таким образом телефон прямо-таки набух контактами новых и новых девушек. Странное хобби, очень странное. Голышев еще долго что-то втирал про этого парня, которому уже в сотый раз не нравилась какая-либо баба. Ебанутый какой-то. — Блять, Богомол, в рот я таких пидоров, как он, ебал. Не нравятся ему все бабы, которых я предложил, пусть, ебать его маму, сам ищет! — Конченков не выдержал, заорав в трубку от переизбытка эмоций. Серьезно, заебал он его в край. Послышался дикий ржач за спиной. Обернувшись, граффитист заметил, как на него уставились абсолютно все из класса, включая Фадеева, который совершенно не сдерживал свои порывы марсианских криков. Бля-я-я-я. Ну эта ебала сейчас совсем не к месту была. Быстро отключив звонок, Стас потащил орущего во всю глотку Диму куда подальше, собираясь остановить эту атаку на уши окружающим, а заодно и съебать в туман от этих одноклассников, которые теперь то перешептывались, то сдерживали приступы смеха. — Ебать ты Сутенер! — ляпнул Фадеев, а Конченков внутренне взвыл, покрывая все матом на чем свет стоит. Дима лишь глянул за спину школьника, смотря куда-то вдаль, а после ободрительно похлопал того по плечу, мол, если что, я теперь знаю, к кому обращаться.  — Блять, Фадеев, какой я нахуй сутенер?! Ты ебу дал? — Конченков был слишком возмущен, однако все равно начинал ржать, чувствуя, что теперь за ним закрепится новое погоняло, которое, конечно, никогда не заменит старого. — Я для этого слишком мелкий. — Будешь тогда Молодым Сутенером, — усмехнулся Дима, а после, схватив Конченкова под локоть, потащил того в сторону ворот школы. До Стаса слишком поздно дошло осознание того, что там стоял друг Фадеева, которого, похоже, Дима и заприметил еще недавно. А еще студент все слышал, получается. Да ебаный в рот! Мозг мысленно помахал хозяину белым платочком, когда граффитист с каждым шагом становился все ближе и ближе к Лаврову, который сейчас откровенно разглядывал его с неприкрытым интересом. Стало даже несколько неловко от такого пронизывающего взгляда серо-голубых глаз. Фадеев к этому моменту уже подвел парней к друг другу, а после что-то добавил. Школьник не слышал. До ушей донеслась лишь одна фраза, одно слово, сказанное хриплым мужским голосом: — Игорь. — Стас, — тихо ответил Конченков, пожимая протянутую ему руку Лаврова. Она, конечно, была больше его, да не особо отличалась. Такая же теплая и крепкая. У старшеклассника только что сильно жилистая. В этот момент тонкие сети, которые принято в обществе называть «красные нити судьбы» переплелись, как руки парней, которые сейчас стояли и смотрели друг другу в глаза, стараясь понять хоть что-то. А что тут понимать? Они оба уже попали в эти сети. Осталось лишь найти правильные ниточки и правильно их связать. Связать во что-то, похожее на дружбу.

Попытаться…

От автора: Вот и встретились они, два одиночества. На дороге, правда, костер не разведут, но все же. Хотелось бы услышать Ваши, именно Ваши, мой дорогой читатель, мысли по поводу отношений этих двоих. Чего бы хотелось больше всего? Вот мы, кстати, и добрались до того момента, когда становится понятно, почему работа названа именно так. Их «сети» будут явно крепче, нежели обычные. И да, возрадуемся же тому, что они, наконец, познакомились тет а тет. Ура! Вечно Ваша Я Великолепная R.K! Справочка умных мыслей: * Быть со щитом или на щите. Устойчивое выражение, произошедшее от военных действий, во время которых воины сражались, используя в защиту тяжелые щиты, с коими отступать, то есть бежать с поля боя, было просто невозможно. Смысл фразы сводился к тому, что человек или воевал с щитом до конца и побеждал или же бросал его, отступая с поля боя, иногда бойцы умирали, отказываясь отступать, посему после боя их на собственных щитах оттаскивали назад. Быть с щитом — быть с победой. Быть на щите — проиграть или умереть.