Барракудовые сети

Алина живет в одной из многоэтажек Самары в квартире, что досталась ей по наследству от бабушки. Девушка не бедствует, так как, продав старый загородный участок умершей родственницы, деньги у нее водились. Конечно, богатой ее назвать нельзя, просто чуть-чуть удачливая. Я радуюсь смерти бабушки, если подумать. Да, не самый лучший вариант: строить свою жизнь на чужих костях. Но, знаете, ко всему этому студентка подходила максимально по-философски. Как сама Алина утверждает, жизнь — это череда событий, ведущих к смерти, вот только какие-то идиоты иногда лезут вне очереди. Вообще, девушку редко называли по имени. Прицепившийся к ней псевдоним Лил Малин ее устраивал гораздо больше. Взят он был не просто для того, чтобы понты гнуть, а зарабатывать в клубе. Там девушка, приходя после второго курса на работу, танцевала booty dance. Естественно, в ее почти двадцать, все официально, однако выносить свою повседневную жизнь на обзор не хотелось. Для этого, собственно, и был создан сценический образ. Правда именно в нем девушка проводила большую часть жизни, становясь Алиной лишь на учебе да в собственной квартире наедине с самой собой. На часах около одиннадцати, а значит, самое время бы ложиться спать. Очень редко получается выкроить вечерок-другой, когда не надо бежать куда-то сломя голову, нет работы в клубе, а можно спокойно развалиться на раскладном диванчике в гостиной этакой лужицей, тупо уперев взгляд в телевизор. Там могут показывать все, что угодно: мультфильмы, ужасы, новости — главное, что есть возможность расслабиться, дать мозгам заслуженного отдыха, разрешая тем растечься, как кисель. Только-только сев на диван, девушка почувствовала, что что-то тут не так: какая-то вещь неприятно впивалась в пятую точку, доставляя ее хозяйке дискомфорт. Так-так-так, и что это тут у нас? Внимательно разглядев небольшую коробочку, Лил тут же дала самой себе мысленную оплеуху, коря собственную невнимательность и подругу, пользующуюся ей. Засранка Анжелика Грубина подбросила ей пачку мужских возбудителей в сумку, с которой Алина ходит на учебу. Наверное, хотела, чтобы девушку спалили, а потом по-тихому ржать над ней. По-доброму, конечно же. Вот как значит. Студентка что-то хотела было сделать с этой пачкой. Например, выбросить из окна, смыть в унитаз, а лучше — вернуть подруге. Грубина такой вещи явно найдет правильное применение. Да только весь этот круговорот злостных идеек очень быстро испарился, буквально за секунду, как только Лил услышала трекот старенького дверного звонка. У нас гости? Да, именно. Пришли они за надобностью промывания костей, как и полагается. А вообще, шатающиеся в одиннадцать, а то уже и в половину двенадцатого люди должны как минимум поднапрячь. Да только Малин не из робкого десятка. Она такая, ого-го! Бой-баба во плоти. Несмотря на свою достаточно хрупкую внешность, девушка могла заехать по челюсти очень и очень больно. Все это из-за тех же танцев, благодаря которым Алина и поддерживает форму. — Ну и кого там нелегкая занесла? — раздраженно фыркнула Лил, вставая с нагретого места на диване. Так неприятно подрываться с мягкого насиженного гнездышка, все мы это знаем. Естественно, что встречать полуночника с хлебом да солью, как на Руси было принято, девушка не собиралась. У студентки в планах было лишь заглянуть в глазок на двери, убедиться, что это просто какой-то отбитый дурак-подросток и уйти восвояси, более не подымая попу с дивана. На удивление Алины, за дверью находился парень, которого она видела относительно недавно. Он перевозил вещи на этаж выше, скорее всего в ту съемную квартиру, из которой выехал прежний жилец. Естественно, девушка с соседом не контактировала: времени на это нет, как и желания. Ей это ни к чему, по крайней мере сейчас. — Ну и по какому поводу пожаловали, молодой человек? — не скрывая злобы и яда в голосе, спросила она через приоткрытую дверь, предусмотрительно защищенную щеколдой. В дальнейший разговор Алина не вдавалась в принципе, поняв для себя, что из пьяницы вытащить что-то серьезное почти нереально. Удивило ее то, что этот Игорь Лавров, парень все же смог представиться, попросил пачку возбудителей. Блин, я вроде слышала, что если мужик сильно напился, то у него хреново встает. Неужели правда? Бредятина полная. Конечно, Лил с радостью отдала нужную ему коробочку, тем самым избавившись от нее и соседа, который уже чуть ли не ломился в квартиру под аккомпанемент дикого ржача своего товарища, которого Малин заметила стоящим на лестничной клетке. Промелькнувшая было в голове мысль, мол, пидоры они, быстро ушла из нее, поскольку парни на них не похожи, а если так оно и есть, то это все равно не ее ума дело. Студентке б в своей личной жизни разобраться… На любовном фронте у нее, если честно, очень туго. Ей нужен был такой человек, который спокойно отнесется к ее подработке, примет ее странности и, конечно же, подставит надежное плечо. Ей не нужен регулярный секс, учеба и так знатно ее имеет, постоянное внимание. Достаточно просто выбираться на улицу погулять, попить вместе чай да встречать ее после работы. Девушка не была из тех транжир, которые высасывали из молодого человека все соки и деньги. Алине достаточно внимания и доброй улыбки. А одежду да посиделки в кафе она и сама в состоянии оплатить. Стоит заметить, что всю свою сознательную жизнь девушка прожила под этаким кредо: «депрессия — болезнь ленивых». У нее нет времени, чтобы страдать, думать о том, что родилась она зря. Когда голова и тело заняты работой, все остальное отходит на второй план. Приходя домой, студентка просто бухается в кровать и засыпает без задних ног. Ладно, уже совсем поздно, пойду-ка я спать. Выключив бормочущий что-то телевизор, Лил улеглась на расправленный диван, по уши укутавшись в теплое одеяло. Сон пришел очень быстро: работа сильно выматывает, как и учеба. * * * Игорь откровенно не знал, что делать в сложившейся ситуации. Конечно, после тонны сайтов и форумов, которые как один твердили, что все нормально, становилось несколько легче. Правда верить этой вселенской паутине тоже нельзя. Стоило отметить, что Лавров читал не все, пропуская каждую статью вроде: «Мне снился парень, хотя я тоже мужчина. Неужели я гей?!». Грубо говоря, студент смотрел то, что было ему более или менее удобно. Стандартный психологический фактор: человек хочет что-то услышать — он пытается это услышать. В вагину все это дерьмо! Правда что. От пестрящих заголовков на сайтах каких-то отбитых на голову пидорасов уже выворачивало. Эти гомосексуалы сравнивают себя то с Сидом и Нэнси, то с Бонни и Клайдом, мол, такие они несчастные и жизнью забитые. Вот только эти люди не пидóры! Да, а еще от передозировки наркотиков ни один из них в Героиновый Рай не попал, банки не грабил и вообще, скорее всего, все они просто стандартные левые страницы школьниц с синдромом хронического недотраха. — Нахуй! — выругался Игорь, падая на кровать, предварительно захлопнув крышку ноутбука. От всех этих мыслей о Конченкове черепушку ебошило знатно. Поразительный факт: Стас достал Лаврова до печенок, что уже само по себе удивительно. А если учесть еще и то, что школьник к этому и пальца не приложил, то этот случай вообще выходит за грань реальности. Забавил парня и тот факт, что все сегодняшнее воскресное утро он провел, думая о Стасе, день — ища информацию о том, что значит сон, а вечером собрался идти на пизделку Конченкова. То есть, если пораскинуть мозгами, легко можно понять: свой единственный выходной Игорь целиком и полностью отдал школьнику. Не своей девушке, не Янису, не Фадееву, не даже ебаной учебе, а старшекласснику, с которым его ничего не связывает. Кроме недосекса во сне. Правда что, совсем такой малозначимый фактор. Вообще, если подойти к этому вопросу с научной точки зрения, то Лавров понимал, что от виагры он возбудился, а мозг просто подкинул первый попавшийся образ человека, с которым Игорь контактировал. Думать о том, почему, к примеру, на месте Стаса не был Фадеев, он не стал. Так можно себя в могилу свести. — Надо отвлечься как-то… — вытерев выступивший на лбу пот рукой, студент встал с кровати, пошел на кухню, чтобы выпить воды, а лучше минералки, которая так удачно нашлась в холодильнике съемной квартиры. * * * Тимарцев Александр всегда отличался своей любовью к обсуждению чего-либо. Будь то фразы философов или просто очередной мордобой. И если великие изречения обдумывать несколько скучно, то комментировать пизделки — очень даже неплохо. Тут тебе и экшн, и боевка и куча интересных и неожиданных поворотов. Все это было очень и очень близко по духу для Саши. В свои двадцать пять с хвостиком мужчина зарабатывал тем, что судил бои на ринге. Через его руки прошли все от школьников до стариков, которые хотели побить друг другу морды на его площадке. Уговор предельно прост: в сеть вбрасывается информация о бое и, если набирается достаточно желающих его посмотреть, поединок состоится. Таким образом, с завидным постоянством, Тимарцев зарабатывает кругленькую сумму денег, на которую живет он, его жена Евгения и дочка Вика. Стоит отметить, что в ближайшем будущем пара хотела бы обзавестись еще и сыном, для которого уже нашли подходящее имя Артур. Поэтому Александру приходится пахать за троих, а то и за четверых. Вообще, Сашей его зовут лишь члены семьи. На работе приелось «Ресторатор». Почему же? Да черт его знает. Как говорит сам мужчина: «Я сравниваю людей и выбираю лучшего, как настоящий критик». — Так, и кто тут у нас сегодня? — деловито поинтересовался мужчина у самого себя, разворачивая список боев на сегодняшний день. — Школьники какие-то. Ну, если людям нравится, то почему бы и нет. С такими мыслями Тимарцев натянул на себя куртку и, поцеловав Женю, поехал в клуб в надежде, что эта игра стоила свеч. * * * Помещение клуба встретило Стаса громкими воплями и криками. Все здесь горело такой убойной атмосферой, которую до этого Конченков видел только в зарубежных фильмах про бои. Тут и настоящий ринг, и приватная зона, и, конечно же, красивые девочки в обтягивающих коротких шортах и майках. В его сторону уже была направлена большая часть глаз: граффитист шел спокойно, но как-то по-своему раскрепощенно и харизматично. Возможно, что людей скорее удивляло то, что на нем была маска. Во всей этой черной, как смоль, одежде и балаклаве парень был похож на террориста-смертника. Охуенно. Послышался смешок, в котором была такая порция яда, что хотелось съежиться, спрятаться или вовсе сбежать. Да только Слиппа не из таких. Уйти проще, чем остаться, но давать заднюю не в стиле Конченкова. Подошедший было к Стасу Максим хотел сказать что-то, но его перебил высокий мужчина в черной футболке, который, взяв в руки микрофон, обратил все внимание зрителей на себя, улыбаясь: — Ае-е-е-е, вы готовы продолжать?! — крикнул он в толпу, махнув рукой. — Ходят слухи, что в этом зале завелся сутенер! — он вновь усмехнулся, сжав ворот своей футболки свободной рукой. — К нам пришел Young Pimp! — толпа одобрительно закричала, видя Стаса, входящего в ринг. Да, Конченков взял прозвище, которое ему придумал Фадеев относительно недавно в школе. Здесь никому не обязательно знать, что он Слиппа. Это только для своих людей. — Вот он зашел — запахло псом! — продолжил Александр, поднося микрофон ко рту. — Встречаем, Мунстар! — вновь послышался отклик толпы, заведенной предстоящим поединком. — Салют! — крикнул Захаров, заходя на ринг. — Как дела? — Ну что, мы готовы начинать? — спросил у толпы Ресторатор, усмехаясь. — Первый раунд, пошумим, блять! Как все началось, Стас помнил хуево. Единственное, что осталось в памяти — удар правой по собственной челюсти. В глазах на секунду потемнело, в ушах зазвенело, а с подбородка потекла первая капля свежей крови. Так и начался их бой. Удары у Захарова были достаточно хорошо поставлены и точны: бил он в те места, которые Стас повредил в недавней пизделке. Жуткая боль, только утихшая, начала потихоньку возвращаться с каждым новым ударом. С каждым вдохом бить становилось все сложнее: Конченков продувал в этом раунде по всем фронтам. Один точный удар Мунстара — Стас на полу. Пытается отдышаться, встать, что-то невнятно прохрипеть, вкладывая в нечленораздельные звуки всю ненависть, что есть в нем сейчас. В глазах все плывет, боль в висках пульсирует с такой силой, будто притяжение Земли сейчас сконцентрировалось в одной точке — Слиппе. — Раз! — кричит побритый мужчина, наклонившись над Конченковым. — Два! — второй палец разгибается. — Три! — добавляет в конце Ресторатор, морально добивая Конченкова. Первый раунд он просрал. Впереди еще два раунда, я должен отыграться! Сопровождаемый такой мыслью, Слиппа оглядел толпу, резко замерев: в самом конце зала виднелась высокая фигура Лаврова, смотрящего на сие действо. В его взгляде читалось откровенное разочарование в духе: «А я думал, что ты можешь круче». Не смей так смотреть на меня! Ненависть, прорывающаяся наружу, вспыхнула, как бензин от одной лишь спички. Следующий раунд Сутенер не имеет права проиграть. Да я кишки высру, но сделаю это! Давай, Пимп, убей его. Толпа одобрительно шумит, адреналин выплескивается через край, как кипящее масло разливается по венам, разжигая пламя костра внутри граффитиста. — Второй раунд, пошумим, блять! — крикнул все тот же мужчина, а Стас, хрустнув позвонками в шее, вышел вперед, переполненный новым потоком сил и жажды мести.

А может он просто не хотел обосраться перед Игорем?

Нет, бред какой-то!