***
В какой-то определённый момент до Ники дошло осознание того, что она перебрала. Как именно она это поняла? Кое-как добежав до туалета и не блеванув по дороге, тогда она поняла. Выблевав какую-то честь алкоголя, проведя незабываемые тридцать минут, буквально, в обнимку с унитазом, Ника слегка протрезвела. А оно и логично, алкоголя то в организме стало меньше. Девушка умылась, но пред глазами было мутно, кружилась голова и девушка поплелась на второй этаж, где было пару комнат, дабы попасть что ли. В тишине точно не получится, так как музыка была настолько громкая, что Ника тупо не слышала свои мысли или она была не в состояние думать. Но факт оставался фактом. Фёдорова кое-как поднялась по лестнице, ей давалось это очень трудно. Не то что бы она была прямо в хлам, просто не было сил. Сама же девушка прибывала почти в разумном состояние после процедуры с унитазом. Ника зашла в первую попавшуюся дверь. Комната была так сказать — занята. Евстигнеев сосался с какой-то шлюхой-хорошей знакомой. Снова Фёдорова застукала его с поличным. Иронично, то есть она снова наступила на грабли. Время может изменить внешность, но характер скорее нет, чем да. Девушке в одно мгновение стало, так больно и обидно. Ника быстро вышла из комнаты и попыталась собраться с мыслями. Получалось достаточно плохо. Фёдоровой жутко хочется курить, бухать и ещё плакать, но она пытается держаться, но и это получалось не хорошо и не очень долго. Евстигнеев снова причинил ей боль, в прошлый раз это кончилось плохо. Фёдорова не хотела вдаваться в подробности того, как Ваня оказался с этой шкурой, по пьяни или он их перепутал в темноте, просто стало так противно и мерзко. Её охватила даже не ревность, а просто злость и обида. Что теперь одна сделает с собой? Как будет пытаться склеить разбитое сердце, а вернее чем? Снова наркотики? Или найдёт выход из ситуации в суициде? Опять порежет вены или броситься с крыши дома? Но здесь только два этажа — облом. Ника вышла на террасу на крыше. Свежий воздух врезался в нос так резко. Отрезвление продолжилась в пару раза быстрее. А дождь упорно продолжал идти, но девушку это, как и всё остальное просто не ебало. Фёдорова пригнулась и прикрыв рукой рот, закурила. Дождь всё же намочил сигарету, как и саму Нику. Девушка сделала пару затяжек и выкинула испорченную сигарету, обернувшись она заметила Славу. — Ты чего тут? — удивилась девушка, вытирая лицо от капель дождя. Появление мужчины было неожиданным и Ника попросту испугалась. Он застал её мысли в распорах, не её, но её мысли. — А ты? — спросил Карелин, проигнорировав вопрос девушки. — Просто, — усмехнулась Фёдорова, но из глаз шли слёзы. В голове крутилась одна картина, Ваня целует какую-то шмару, прижимаясь к стенке. Его руки на её заднице, а она запускает руки в волосы Рудбоя. Какой же он бабник, зачем ему Ника? Остаётся вопросом. Девушке же не хочется с кем-то делить Ваню, но теперь она скорее реально отпустит Рудбоя, чем простит его и переступит через свою гордость и чувство собственного достоинства. Пусть она будет до конца жизни любить Евстигнеева и мучиться, но она не за что не наплюёт на свои принципы. — Ты чего? — спросил Слава, подойдя к девушке. Он наклонился и вытер слезы с щёк Фёдоровой. Они оба уже насквозь промокли, но кого это волновало? У Ники потекла тушь и вообще весь макияж, глаза от слез были красные. — Что случилось? Давай рассказывай, — подтолкнул девушку Гнойный, обнимая её. Ника закрыла глаза и ей просто захотелось врезать Ване. Странное желание, но оправданное, он козел. Слава — другое дело. С ним сейчас ей легче. Девушка чувствовала себя, будто в другой вселенной, в другом мире, когда она была с ним. Всё её проблемы казались выдумкой и она становилась другому человеком, как по её ощущениям. — Хорошо. Помнишь тогда, когда мы были у тебя? — начала свой рассказ Фёдорова, Слава кивнул, — на следующий день я решила покончить с Евстигнеевым. Мне нужно было просто для себя решить чего я хочу и я решила, что хочу покончить со своими страданиями из-за этого человека. Мне оставалось только его отпустить, для себя. И я высказала ему всё, что накипело за три года, но я думала, что он спит, но он не спал и всё слышал. После этого мы с ним поговорили. Я спросила любит ли он меня, он сказал «да», — девушка на секунду замерла, собралась с мыслями, но этот момент грел её сердце. — И мы пришли к решению, что мне нужна неделя, чтобы всё обдумать и принять взвешенное решение насчёт наших с ним отношений. В этот же день я подумала, что не могу без этого человека. И помимо того, что в завтра ровно неделя, так вот он сосался с какой-то шмарой, я застукала их минут пятнадцать назад. — И что ты в завтра ему скажешь? — спросил Карелин, рассматривая лицо Фёдоровой. Не смотря на состояние макияжа она оставалась красивой. Ника же не смотрела в глаза Славе, Фёдорова смотрела в пол. — Я пошлю его нахуй, — ответила девушка, снова вытирая лицо от последствий дождя. Никино платье насквозь промокло и неприятно прилипло к телу. Милые кучеряшки тоже намокли и больше не были на них похожи, заколок в форме уже не было и вовсе на голове Ники. Славины джинсы и толстовка точно так же промокли и создавали дискомфорт. Это их не останавливало и они продолжали находиться под дождем. Когда девушка всё-таки подняла взгляд они встретилась взглядом со Славой. Карелин наклонился к Фёдоровой, а Ника, как девочка, закрыла глаза. Девушка поцеловала Славу. Карелин не ответил и Фёдорова оторвалась. Мужчина стёр остатки помады с губ Фёдоровой, размазав их на её щеке и вцепился поцелуем, так непривычно для девушки. Не нежно, но и не грубо — Фёдоровой нравился такой мотив. Карелин придерживал девушку одной рукой за голову, другой за талию, прижимая к себе. Фёдорова обивала руками шею Славы, подаваясь ему. Поцелуй под дожем — так романтично. Больше этих двоих не интересовал дождь и дискомфорт из-за мокрой одежды. Только они вдвоём, только ощущения от друг друга.Happy birthday, Veronica! 2. Kiss in the Rain
1 сентября 2017 г. в 19:23
Happy birthday, Veronica! 2. Kiss in the Rain — С днём рождения, Вероника! 2. Поцелуй в дождь.
Крики со двора становились громче и уже можно было разобрать обсценную лексику. Конечно же Фёдорова поняла, что к чему. Приехал последний гость. А вот Мирон пребывал в недоумении, что же произошло за несколько минут их отсутствия, но по хитрой ухмылке на лице сестры он догадывался, что произошёл явный и лютый, судя по всему, пиздец.
Фёдоровы выбежали на улицу и стали свидетелями нанесения побоев или же типичного мордобоя. В центре сия произведения уголовного искусства стали, естественно, Иван Евстигнеев и сам Дмитрий Хинтер. Хорошо встретили гостя, даже слишком.
Ника направилась разнимать мужчин, хотя этим уже занимались Ресторатор и Мамай. Было очевидно, что драку устроил Рудбой. Сначала Эльдар, потом Карелин, теперь Шокк — а кто бы не сорвался? До прихода Димы Ваня держался молодцом, а вот увидев мужчину, который чуть не изнасиловал Нику, не сдержался. Хотя можно было бы догадаться, что Мирон его бы точно не позвал, могла это сделать получается только Ника. Без приглашения он навряд ли бы нашёл их.
Появление Хинтера обещало что-то эпичное и, безусловно, фееричное. Так и случилось. Фёдорова жалела, что пропустила приход Димы. Это как пропустить начало фильма, которого ты очень долго ждала. Ну, а Мирон был в ступоре. Хинтер. Рэпер буквально потерял дар речи и пока все успокаивали Ваню и Диму, Фёдоров стоял и пялился на это. Конечно, он тоже не против навалять сейчас Шокку, но его опередил Ваня, да и он ещё полностью не понял, что вообще происходит. Когда их всё же расцепили, Фёдорова потребовала аптечку. У Тимарцева в машине она была и он принёс её.
Ника настояла на продолжении вечеринки, а сама увела Диму дабы обработать раны. Ваня ему неплохо навалял. Разбитая губа и фингал под глазом — цена приглашения или же Прескотт для особенных. Евстигнееву вообще тоже досталось, у него был разбит нос. Рудбоя приводила в порядок после мордобоя Женя Тимарцева, а Ника увела Диму от лишних глаз, особенно, от глаз Вани.
— С днём рождения, — сказал Хинтер, когда они прошли в гостиную, пустив смешок, — цветы, конфеты и вино во дворе.
Шокк сел на диван, а Ника достала из аптечки перекись и ватку, намочив её она стала легкими движениями обрабатывать губу Димы.
— Спасибо, — улыбнулась Фёдорова, увлекаясь занятием, — мне так неудобно за Ваню, — вздохнула девушка, начиная что-то искать в аптечке.
— Да ладно тебе, я его понимаю, — ответил Хинтер и поднял взгляд на Фёдорову, — а вот мне ещё больше не удобно, ты точно меня простила?
Девушка снова принялась за обработку лица Шокка. Нике стало жалко Диму, ведь это она виновата, что его побил Ваня. Если бы она не звала Хинтера, его лицо бы уцелело.
— Ну перестань. Заезженная тема. Мы были пьяные, я не злюсь, всё нормально, — говорила Фёдорова направляясь на поиски чего-то холодного.
На кухне в морозильной камере девушка обнаружила замороженный кусок мяса, что отлично подошёл. Ника вернулась к Диме и приложила к месту фингала чудо-средство.
— Всё равно, мне так стрёмно, — промолвил Хинтер, придерживая кусок мяса около глаза.
— Тебя что, так сильно ударили? Я не узнаю прежнего Диму. Тебе должно быть поебать. Столько времени прошло, — усмехнулась Фёдорова, сев рядом с Димой на диван.
— То есть ты такого мнения обо мне? — возмутился с долей сарказма мужчина, потом приблизился к лицу девушки, убрав уже чуть подтаявшее мясо.
Фёдорова замерла. Между ними было пару сантиметров. Ника нервно сглотнула, почувствовав дыхание мужчины на себе. По телу прокатилась мурашки, дрожь в коленках, как тогда, когда они пили на съёмной хате Димы в день встречи, когда он к ней приставал и чуть не изнасиловал.
— Ну ладно, жить будешь. Теперь пошли к остальным. Я обещаю, что большее никому не дам ударить моего Димку, — рассмеялась Фёдорова, встав с дивана и последовав к выходу.
Она попыталась оставить без внимания этот жест Шокка. «У него же явно сотрясение, он не в себе, как и тогда», — убежала себя Фёдорова, хотя ничего даже не приходило. Нужно быть в конец тупым, что бы не понять, что он хотел её поцеловать, нужно быть, определено, тупым.
— Я хочу тебе верить, — хмыкнул Хинтер и направился за девушкой к остальным.
Вечеринка вновь набрала обороты. Евстигнеев, после удачного мордобоя, стал по полной наполнять себя алкоголем. Остальные тоже не уступали ему и каждый пил за двоих. В Ване играла обида, определённо, или даже ревность. Трое злосчастных гостей сыграли своё, как вообще-то и хотела Фёдорова.
Навряд ли Ника представляла именно такой исход событий. Девушка просто хотела побесить Рудбоя, как он её с Леной, но похоже она перестаралась, даже сильно.
Праздник однозначно катился к пизде, как и всё в жизни этой дамы. Ваня с разбитым носом был близок к алкогольной мерке «в хлам». С учётом, что ранее Евстигнеев тоже пил, то после инцидента с Димой он стал пить в два, а то и в три раза больше. Ещё один побитый гость — и это уже не очень весело. Но не смотря на всё это, остальные продолжали веселиться, а у Ники на душе было, как-то скверно и стремно. Осознание того, что она сучка, уже пришло. От этого Фёдоровой стало не по себе. Совесть. Именно совесть стала её мучить. Да неужели?
Дима с Никой вернулись к остальным и, когда Фёдорова поймала на себе такой угрюмый взгляд Вани, девушке стало очень хреново.
Хинтер же сразу начал общаться со Славой и с теми, кто поддерживал разговор с ним. Шокк всё же тоже смог влиться в компанию.
Фёдорова же налегла на алкоголь. Боль всегда можно заглушиться литрами спиртного. Может совесть тоже? Девушка решила попробовать.
Погода резко сменилась. Стало явно холоднее, тучи затянули небо и начался жуткий ливень. Вроде бы ничего этого не предвещало, но за час всё-таки произошло.
Компания нисколько не расстроилась и продолжила бухать, перебравшись в дом. Дождь не прекращался и, по мнению пьяных людей, вот-вот затопит и а-ля-ля вот вам и потоп. А ещё приехали какие-то бабы, по мнению Фёдоровой — шлюхи, но Мирон утверждал — хорошие знакомые. Пополнившаяся компания продолжила вечеринку под крышей.