young and menace

      Судьба - сука. Кармы не существует, Роа тошнило от голода и слезы неприятно щипали глаза. Роа блуждала мимо домов на колесах, пытаясь выбросить из головы неприятную встречу с Реной. Ее отчуждение для Роа не в новинку, но режет по горлу как в первый раз. Рена ее совсем не видит, хоть та стоит прямо перед ней. Возникает вопрос - видела ли Рена ее хоть раз по-настоящему? Ту самую хрупкую Роа, немного наивную и глупую? Роа уверена, что блондинка всегда осматривала ее вскользь по поверхности и никогда не желала нырнуть в самую глубь. Возможно, из-за страха захлебнуться. Роа сама бы хотела научиться плавать, а не ходить бездумно по берегу.       Роа явно хотела когда-то стать певицей, но спустя три года она забыла зачем. Их группу нельзя назвать популярной, но и назвать их ноунеймами - тоже. С ними даже есть реклама, которую время от времени крутят по телеку. У Кёлькён есть контракт с косметическим брендом. Сонён участвовала в песенном конкурсе, где заняла почётное третье место, а Ыну с Роа время от времени мелькают в развлекательных шоу, после которых, что первая, то вторая испытывали ничего кроме приступов тошноты. Каждый раз, приходя в общежитие после очередных съемок, Роа задавала себе один единственный вопрос: Этого ли я хотела? Любая девушка-трейни была бы счастлива оказаться на моем месте. Только вот я не хочу быть в своей шкуре.       Роа уже не помнит, когда апатия появилась в ее жизни, как незваный гость; не помнит, когда отреклась от мечты стать певицей; не помнит, когда перестала общаться с Кёлькён и Сонён. Она бы и с Ыну не общалась, но та вцепилась и не отпускает. Скорее всего, Ыну - единственная, кто видит, как Роа ломает, но Роа думает, что и остальные прекрасно это видят, вот только Ыну - одна, кто хочет помочь ей выбраться, а не быть безмолвным свидетелем чужой погибели.       Когда Роа открыла дверь, девочки смотрели запись их сегодняшнего выступления. Роа подошла поближе. С маленького экранчика самсунга на нее смотрела девушка, которую она не узнавала. Эта девушка пела о типичной конфетной любви, когда внутри хотелось выть и плакать. Интересно, на корейской эстраде найдется хоть еще кто-нибудь, поющий о любви и совершенно в нее не верящий? Обманщица.       Роа себя не узнает уже второй год. Она не узнает свой голос, свое лицо. Эту сраную улыбку. Она стоит перед зеркалом и смотрит на своего самого страшного врага; на своего персонального убийцу. Но ни один убийца еще никогда не носил кошачьи ушки и коротенькую юбку. С какого именно момента началось ее самоуничтожение? С дебюта или с первой встречи с Реной? Была ли это судьба или же несчастный случай - неизвестно. Роа не должна была в тот момент находиться в том месте, где она повстречалась с ней. Но, все же, это роковое знакомство произошло. Два года назад у Рены были длинные черные волосы и нездоровая страсть к курению. Волосы точно уже не черные, а про расставание с дурными привычками пока ничего не слышно. Как ни странно, курение и стало причиной их знакомства.       В их первое знакомство закулисье было переполнено артистами разных мастей, солисты и солистки распевались. Их голоса создавали один громкий гул, от которого Роа становилось тревожно. Роа искала глазами знакомые лица согруппниц, но все было тщетно, а голоса на фоне смешались в один серый крик. Да, сказать девочкам, что она подойдет чуть позже к сцене было огромнейшей ошибкой. Роа вертелась из стороны в сторону, надеясь увидеть хотя бы менеджера, но той тоже не было рядом. Каждая минута была на счету, выступление с каждый секундой приближалось. Девушка не могла найти себе места из-за не отпускающей тревоги, скопившейся в низу живота тугим комом. Ее не на шутку подташнивало. Больше всего на свете в данный момент она боялась подвести группу. - Найдется сигаретка? - Роа обернулась, почувствовав чуть заметное прикосновение. У этого человека холодные руки, июль выдался не особо жарким в этом году. По коже Роа побежали мурашки. - Не курю.       Перед ней стояла девушка чуть ниже ростом самой Роа. Глаза девушки были густо подведены жирным черным карандашом, и весьма не умело. Роа сразу заметила эту неаккуратность, было видно, что девушка явно красилась впопыхах, будто сзади ее подгоняли плетью. Чернее глаз незнакомки были только ее волосы, обрамляющие круглое лицо. На фоне угольных волос лицо девушки казалось белым как холст. Но больше всего в глаза бросалась серебряная сережка в носу и темно-красная помада. Стиль одежды также был выдержан в черно-белых тонах. Роа сразу же стало понятно, что эта девушка - одна из выступающих. - Отстой, - цокнула языком неизвестная. - Моя пачка закончилась, а мои согруппницы шляются непонятно где, а я не могу выйти на сцену, не покурив сигарету. - Отстой, - повторила Роа, вспомнив, что лимит времени на вежливые беседы у нее исчерпан. - Это главная сцена, да? - Нет, ты ошиблась. Главная намного дальше, - ответила девушка. - Черт! - выругалась Роа, ее сердце сжалось в ужасе. - Моя группа Better Bitter играет на этой сцене через два часа, приходи, если хочешь, - пожала плечами неизвестная девушка из неизвестной группы. - Обязательно приду, - кивнула Роа и быстро удалилась из закулисья.       До главной сцены она бежала как на марафоне. К счастью, она успела залететь на сцену, только выглядела при этом как лошадь, загнанная в мыле. Девочки, увидев Роа на сцене, облегченно выдохнули. Кёлькён приветствовала немногочисленных гостей. Для их группы считалось чудом оказаться на главной сцене. Тем более, когда у них в репертуаре было только три средненьких сингла. В любом случае, все деньги компании за такую подкупную сцену придется вернуть. Но пока что Dreamboat работает в полный ноль.       У Роа как всегда было мало строк. И сейчас она этому радовалась, дышать было все еще тяжело, любое танцевальное движение отдавалось болью в коленях. Не важно, что ей больно, любую боль можно вытерпеть; не важно, что ей обидно, любые слезы - признак слабаков; главное, что на лице сияет улыбка. Ведь если Dreamboat все время будут улыбаться, то и жизнь им когда-нибудь улыбнется в ответ. Когда-нибудь, пожалуйста. Когда выступление подошло к концу, девушка расслабилась. Глупая улыбка сошла с лица. - Роа, у меня чуть не было сердечного приступа! - воскликнула Кёлькён, когда они спустились со сцены. - Где тебя носило? - Ребят, мне очень стыдно. Я перепутала сцены и как идиотка искала вас там. Хорошо, что додумалась уточнить.       Сказав это, у Роа в мыслях быстро промелькнул образ девушки с неудачным макияжем. Роа заверила незнакомку, что придет. Но это было ради приличия. Конечно же, она никуда не собиралась. Предел ее мечтаний на сегодняшний вечер - посидеть с девочками в их доме на колесах и поесть салат. В миллионных раз поесть ебучий салат. - Фух, Роа... - тяжело выдохнула Кёлькён. Наверное, из всей группы она уставала больше всех. Она и работала больше всех. Лицо группы, главная любимица публики, первый серьезный рекламный контракт - все опустилось на ее плечи. Кёлькён словно титан выдерживала эту ношу популярности и никогда не жаловалась. Поэтому жаловаться на жизнь Кёлькён Роа было крайне неудобно.       Сонён и Ыну беседовали о какой-то дораме, которую Роа еще не успела посмотреть, но ей нравилось слушать, как девочки обсуждают сюжет. Кёлькён листала цветастые буклеты с расписанием выступлений на сегодняшний вечер. Хоть они и припарковались в самой отдаленной части от фестиваля, но громкость элекро-гитар все еще не давала им спать. Музыкальный фестиваль обычно заканчивается к часу ночи, реже к двум. Завтра в три часа дня их группа уедет. - Мы будем весь вечер сидеть здесь? Может, послушаем кого-нибудь? - сказала Кёлькён, передавая буклет Роа. Сонён и Ыну замолчали и переключили свое внимание на новую тему. - Отличная идея, - Сонён распустила волосы, наслаждаясь каждой секундой. Тугие хвосты сильно пережимали кожу головы. - Мы же завтра уедем. Да, Нана?       Нана была их менеджером еще с дебюта. Именно она напоминала им про расписание, договаривалась со стилистами, будила рано утром на запись сингла, ездила с ними по врачам, когда кто-нибудь из них заболевал и, к сожалению, сажала на диету.       Нана сидела в самом углу за маленьким импровизированным столом и что-то печатала в телефоне. У Наны были большие очки и короткая стрижка. Нане было почти тридцать. Больше всего Роа ценила ее за то, что Нана никогда не вмешивалась в их личные дела. Она всегда была от них на здоровой дистанции. Иногда она даже позволяла им не соблюдать диету. - Вам что отсюда не слышно этот ор? - спросила Нана, ставя телефон на блокировку. Тот отозвался приятным щелчком. - Это не тоже самое, - законючила Сонён, уже полностью загоревшая идеей увидеть живое выступление. - Неужели вы не устали? Вам совсем не хочется отдохнуть? - Ни капельки не устали, - кивнула Сонён. - Тогда, может, мне стоит сказать компании, чтобы вас оправляли на еще большее количество мероприятий?             Dreamboat с кислыми лицами переглянулись друг на друга. Пожалуй-ка, нет. Этот бонус оставьте себе. - Ну, если только чуть-чуть устали, - вышла из положения Сонён, ярко улыбаясь. Она прекрасно знала, что даже у Наны среди группы была своя любимица. И Сонён этим бессовестно пользовалась. В итоге, уговаривала Нану только младшенькая. И менеджер все же сдалась. - Кого вы хотите послушать? - Better Bitter, - сказала Роа, лишь завидев знакомое название в буклете. Жирным шрифтом было выделено 20:00, сцена номер два. Жанр: альтернативный рок Участницы: Рена (вокал) Шиён (гитара) Наён (гитара) Юха (ударные)       Интересно, чье именно имя из этого списка принадлежит той незнакомке? - Ты знаешь эту группу? - поинтересовалась Ыну, взяв буклет из рук Роа. - Не знала, что тебе нравится рок. - Альтернатива всегда хорошо. - Ну, если уж у нас нет другой альтернативы, - сказала Нана, в душе гордясь своей шуткой. - То идите. Я, пожалуй, останусь здесь и почитаю что-нибудь. Только, пожалуйста, девочки, держитесь вместе. - Хорошо, Нана, - хором ответили Dreamboat.       Вспоминая этот эпизод сейчас, Роа хмурится. Нане следовало еще тогда сказать им "нет". Этого всего бы не произошло не будь Сонён такой напористой, не будь Роа такой совестной. Они бы уехали в три часа дня, и Роа бы ни о чем не жалела. Не жила бы с этой желчью уже третий год подряд. Нет. Так просто. Но Роа всегда знала, что она никогда не могла сказать Рене нет. Даже тогда, когда она не знала ее имени.