***
Темница. Владения Ингвэна
— Кейнар, ну что ты там возишься? Давай поскорее, — недовольно выдохнул худощавый высокий мужчина. Он прищурил карие глаза, пытаясь разглядеть своего собеседника в кромешной тьме. Человек, чьё имя было произнесено только что, недовольно прищёлкнул языком, зажигая огонёк свечи. — Может, подойдёшь и поможешь? — огрызнулся Кейнар, протягивая торопящему его старику свечной огарок. Тусклый огонёк рассеял тьму, и карие глаза начали привыкать к свету. Теперь освещения в помещении было достаточно, чтобы разглядеть, что эти двое состоят в кровном родстве. Общие черты — чёрные, как смоль, волосы и карие глаза — тому доказательство. Высокий и худощавый мужчина был на десяток лет старше своего собеседника. Его возраст выдавали глубокие морщины, которые залегли под глазами, и костлявые когтистые руки. Приняв из рук Кейнара свечу, старик подошёл к высокой каменной стене и осветил её единственным источником света. Взору мужчин открылась нелицеприятная картина, однако, похоже, они не были удивлены увиденным. Тонкие хрупкие запястья девичьих рук сковывали тяжёлые цепи. Длинные каштановые волосы скрывали опущенное лицо незнакомки от любопытных карих глаз. Однако даже такого тусклого света было достаточно, чтобы заметить мертвенно-бледный цвет кожи пленницы. — Может, она спит? — прошептал Кейнар, пытаясь разглядеть выражение лица девушки. Его собеседник хмыкнул, нащупывая жилку на шее. Не ощутив пульсации, он раздражённо выдохнул: — Ага, конечно. Спит-спит. Вечным сном. — Андарион! Это уже шестая неудача на этой неделе. Владыка Ингвэн нам голову оторвёт, — мужчина едва не задохнулся от возмущения, услышав язвительно-колкую фразу. — Напомни, из-за кого сбежал наш единственный живой экземпляр? Из-за тебя, мой пустоголовый братец. Подумать только, не управиться с ребёнком! И где же я так провинился, что жизнь наградила меня таким непутёвым родственничком, — с угрозой и нескрываемым гневом в голосе произнёс Андарион. Он ткнул пальцем в грудь собеседника, нарочито подчёркивая последние слова: — Лучше поторапливайся и приведи мне очередную жертву. Если не хочешь, чтобы наши головы встретили рассвет… отдельно от тела. Кейнар прищурил глаза, едва сдерживая гнев, рвущийся наружу. Непутёвым братцем в их небольшом семействе был именно старшенький. Он не сотворил ничего великого для того, чтобы доказать свой талант. Лишь бахвалился тем, что в кои-то веки в их роду родился сильнейший за всю историю человечества маг. Однако последние слова братца таки остудили пыл мужчины. Ведь он понимал всю серьёзность возникшей ситуации. — Иду-иду, — недовольно пробурчал человек, удаляясь в глубины темницы за очередной подопытной. Андарион лишь сокрушённо покачал головой, принимаясь за работу. Он смешал несколько весьма сомнительных ингредиентов, добавил щепотку высушенных, дурно пахнущих трав и наполнил железный котелок водой. Когда всё это варево зашипело, колдун поднёс руки к ядовито-зелёной жидкости и прошептал слова заклинания. После того как сомнительное зелье было готово, Андарион снял цепи, освобождая мертвенно-бледную девушку. Подготовив место для очередной жертвы, колдун даже не удосужился откинуть тело умершей в сторону. Так и оставил его лежать под своими ногами. Спустя несколько минут вернулся Кейнар, ведя за собой избитую и изуродованную до неузнаваемости молодую девушку. Казалось, пленница окончательно смирилась со своей участью и даже не сопротивлялась. — Эта подойдёт? — окликнул Андариона брат, однако, увлечённый своим великолепным творением, маг даже не поднял голову, дабы взглянуть на незнакомку. — Более чем. Подведи её сюда, — костлявой рукой Андарион указал на каменную стену. Повторять не пришлось. Кейнар в считанные секунды приковал человеческую девчонку так, словно проделывал это сотни раз. С губ пленницы сорвался слабый стон, однако она даже не смогла пошевелить рукой, чтобы воспротивиться своему мучителю. Хищно улыбнувшись, колдун взял серебряную чашу и направился к незнакомке. Девушка попыталась воспротивиться из последних сил, но мужчина был неумолим. Он заставил выпить всё до последней капли. — А теперь Глаз Ночи, — не сдерживая своего нетерпения, Андарион протянул руку брату. На ладони мужчины оказался круглый предмет, скрытый лоскутом плотной ткани. Когда мужчина приподнял её и взял хрустальный шар в руки, последовал очередной приказ: — Закрой уши. Кейнар тут же подчинился приказу, не отводя взгляда от чёрной туманной дымки внутри шара. Колдун почувствовал, как тьма выходит за границы в мир живых. Темница наполнилась шёпотом страдающих душ, что пребывали в потустороннем мире. Маг поднёс шар к виску девушки и начал читать заклинание на давно утраченном языке. Измученная пленница встрепенулась. После того как каменные стены поглотили последнее слово тёмного ритуала, на теле девушки проявился витиеватый рисунок вен. В считанные секунды он приобрёл насыщенно-алый цвет. Все раны на человеческом теле внезапно затянулись, не оставляя ни единого следа. Но спустя мгновение, когда тьма коснулась шеи, что-то пошло не так. Девушка издала истошный вопль и… умерла. Тело внезапно стало ледяным и приняло мертвенно-бледный вид. Ранее алый рисунок вен, проступающий под кожей, внезапно почернел. Приподняв прядь волос у уха пленницы, Андарион заметил тонкую струйку ещё тёплой, но чёрной жидкости. — Бесполезно. Эти тела слабы. Голоса мёртвых убивают людей, — быстро пряча хрустальный шар под лоскутом чёрной ткани, колдун брезгливо поморщился и отошёл от тела девушки. — Как насчёт эльфов? Их жизненной энергии будет достаточно, — задумчиво протянул Кейнар, потирая подбородок. Он вспомнил первый и, впрочем, единственный успех, которого они добились, экспериментируя с эльфийским ребёнком. Однако слова мужчины лишь вызвали вспышку раздражения у мага. — Вот завтра упадёшь на колени перед Владыкой Ингвэном и будешь молить его о таком снисхождении. Если наши головы не отсекут раньше. А теперь… убери тела.Спустя три дня. Лихолесье
— Элендил, — властным голосом подозвал к себе одного из верных соратников Владыка. Склонивший голову в почтении, эльф протянул меч своему королю. Надев латные перчатки, Трандуил коснулся рукояти меча, ощущая лёгкость и смертоносность эльфийской стали в своих руках. Не отводя взгляда от прекрасно сбалансированного лезвия, мужчина задал интересующий его вопрос: — Где Леголас? Я не видел его на утреннем собрании. Элендил призадумался, пытаясь подобрать слова и как можно мягче оповестить Владыку о том, что последние три дня принц Лихолесья не проводит в окрестностях дворца. Не говоря уже о добросовестном выполнении обязанностей и поручений. — Да, Его Высочество отсутствовал. — Вчера он должен был обучить отряд лучников, а позавчера — мечников. Собери их, я хочу проверить навыки новобранцев. — Но, Ваше Величество… Трандуил поднял бровь в удивлении, заметив смятение на лице подданного. — Что, юные стрелки совсем безнадёжны? — скучающе задал вопрос Владыка, опуская меч в ножны. — Нет, просто Его Высочество… — ощутив холод бледно-голубых глаз, Элендил продолжил, — отсутствовал вчера. И позавчера. — Думаю, на то должна быть причина, не так ли? — голос Владыки приобрёл стальные нотки. В попытке укрыться от гнева короля, верный советник сделал несколько шагов к конюшне. — Я не уверен, но… — Но? Передавая поводья ездового лося в руки Владыки, Элендил опустил глаза, избегая ледяного взора мужчины: — Его Высочество видели вчера за пределами дворца. С какой-то эльфийкой. Поэтому есть все основания полагать, что и утреннее собрание пропущено по той же причине. К тому же, если слухи верны, то они, кхм… — эльф прокашлялся, подбирая слова, — …стали довольно близки. — Как она выглядела? — Говорят, такие рыжие длинные волосы и… Элендил принялся размахивать руками в воздухе, предпринимая попытку описать незнакомку, однако Владыка вскинул руку, приказывая подданному замолчать. Он уже знал, о ком идёт речь.***
Анорсель лежала в высокой траве и смотрела в небесную гладь. Девушка напряжённо выискивала что-то среди пушистых облаков. Спустя мгновение эльфийка добродушно улыбнулась и указала пальцем на одно из них. — Вот, смотрите. Кролик. Леголас не отводил взгляда от лица девушки, наблюдая за сменой эмоций в изумрудных глазах. Он видел, как она нахмурилась, а после искренне обрадовалась, увидев объект своих поисков. — Где? Я ничего не вижу, — даже не взглянув на небо, произнёс принц и склонился над эльфийкой. Анорсель недовольно фыркнула, но после, встретившись с такими тёплыми бледно-голубыми глазами, рассмеялась. — Не на меня нужно смотреть, а на небо. Вот кролик. Видите, вон хвостик. А вот ушки, — Анорсель вывела пальцем очертания, указывая на пушистое облако над собой, однако Леголас не сменил направления своего взгляда. — Ну вот. Растворилось, — слегка расстроено произнесла принцесса. Искренность и непосредственность чужеземки удивляла лесного принца. Анорсель была словно маленький ребёнок, который радовался мелочам и расстраивался из-за каждой неудачи. Однако в ситуациях, где требовался холодный ум и расчётливость, ей удавалось в считанные минуты собраться и предложить неплохие варианты решений. Да и в количестве колких фраз на все случаи жизни, пожалуй, эльфийка смогла бы составить достойную конкуренцию его отцу. Леголас лёг на мягкую траву и закрыл глаза, пожёвывая травинку. Впервые он чувствовал себя таким свободным и не обременённым делами. Однако всему и всегда приходит конец. И какими бы желанными для сердца не были моменты, нужно возвращаться в реальность. — Думаю, письмо нам стоит написать вместе. Анорсель тут же посерьёзнела и тяжело вздохнула, возвращаясь в реальность. На мгновение она забыла обо всех своих страхах. И о тётушке Иримэ, чей приезд мог бы расставить всё на свои места. — Да. Если она поймёт, что я согласна, это отложит её визит и спасёт нас от гра-а-а-андиозного провала, — Анорсель не удержалась и театрально закатила глаза. Леголас не сдержал улыбки, с трудом возвращаясь к истокам разговора. — Вот только нам нужен запасной план. На случай, если вдруг нас таки рассекретят и тут же возжелают женить. Анорсель призадумалась, касаясь рукой волос. Внезапно девушка села и улыбнулась так, словно её осенила гениальная идея. — Я могу наесться яблок. У меня на них аллергия. Вот смотрите, даже от одного упоминания о них я чихаю, — девушка наморщила носик и действительно чихнула. Эльф рассмеялся. Думать о таких серьёзных вещах становилось всё невозможнее. С ней было так легко, а может… Может, это не такой плохой вариант? Леголас сел, поравнявшись с девушкой: — Анорсель? Но принцесса всё продолжала, вдохновлённая своей идеей: — Или я могу вести себя неприлично. Хотя я и так всю свою королевскую жизнь веду себя не так, как подобает принцессе. Думаю, это не составит труда. Но что же сделать такое, из ряда вон выходящее… — Анорсель, — мягко повторил Леголас, пытаясь скрыть волнение в голосе, однако девушка уловила нотки тревоги в словах нового друга. — Да? — Может быть, это не такая и плохая идея? — Ну конечно же неплохая, — снова перебила принца эльфийка, увлечённая своими планами. — Я останусь наедине с корзиной яблок, проверну свой коварный план и буду вся такая красная и ужасная. Просто жу-у-у-у-уть. Леголас снова улыбнулся, однако в этой улыбке читалась горечь. — Я не об этом. Принц вздохнул, касаясь пальцами запутавшейся в волосах Анорсель травинки. Он всё никак не решался начать. — А о чём же? — заинтересованно взглянула на друга эльфийка, улыбаясь кончиками губ. Однако спустя мгновение её улыбка померкла, а взгляд застыл в одной точке. И прежде чем Леголас обернулся, его ушей коснулся ледяной голос отца: — Надеюсь, сейчас я услышу вразумительное объяснение тому, что здесь происходит.