***
Свеча, что давно должна была угаснуть, едва освещала комнату. На соломенном тюфяке — единственном предмете интерьера — спала девушка с огненными волосами. Серое платье предательски сползло, обнажая взору Владыки белоснежную кожу и усыпанные веснушками плечи. Взгляд Трандуила остановился на дрожащих ресницах и плотно сжатых губах. Девушка балансировала на грани сна и пробуждения. И сон её был беспокойным. Даже во сне эльфийка пыталась протестовать. В ней не было ни капли спокойствия и умиротворения. Сотни, тысячи эмоций. И каждый раз такие разные. Спустя мгновение она проснулась. Села, опуская босые ноги на прогнивший пол, и подняла пушистые ресницы. Непонимающий взгляд изумрудных глаз скользнул по лицу Владыки, словно пытаясь спросить, сон это или явь. — Ваше Величество? — голос прозвучал необычайно слабо, и король отметил, что выглядит она болезненно. Когда Анорсель потёрла ладошкой глаза в попытке окончательно проснуться, мужчина увидел израненные руки. Взгляд снова коснулся обнажённого плеча, открывая Владыке багровые пятна. Трандуил вспомнил, как пытался добиться ответа, не сдерживая своих эмоций. Хоть в душе она была маленьким воином, телесная оболочка в действительности оказалась слишком хрупкой. — Ты возвращаешься во дворец, — равнодушно произнёс Владыка, погружённый в свои мысли. Он видел, как вспыхнул огонёк недоверия в зелёных глазах. Но не придал ему значения. — Если ты забыла о цели своего визита, я напомню. Тебе велено находиться рядом с принцессой и вести приготовления к свадьбе. У тебя не так много времени, поэтому впредь прилежно исполняй свои обязанности. Иначе отправишься домой следующим кораблём. Сердце Анорсель пропустило удар. Миновало немало закатов и рассветов, а план дальнейших действий отсутствовал. Поразмыслив, девушка осознала, что ещё есть время, чтобы избежать такой судьбы. Нужно только посоветоваться с Леголасом. И теперь у неё есть неоспоримое преимущество, ведь она будет во дворце. Приняв молчание за согласие, Трандуил приблизился к принцессе. — Есть ещё один вопрос, который не терпит отлагательств. Он касается юнца, которого ты спрятала от всего королевства. Девушка напряглась, сжимая пальцами ткань платья. Анкалимэ укрыла мальчика совсем рядом с королевским дворцом. Анорсель должна сохранить эту тайну любой ценой. Эльфийка видела тот недобрый огонь, который горел в глазах Ингвэна. Принцесса даже боялась подумать, что будет, если маленький эльф попадёт в лапы этого чудовища. — Если вы собираетесь отдать его в руки тем палачам… — начала было Анорсель, вставая с кровати. И поняла, что совершила ошибку. Мужчина вскинул руку, жестом заставляя принцессу замолчать. Эльфийка не посмела нарушить приказ. Владыка вдруг оказался так близко. Стоило только протянуть руку и коснуться его волос, лица и… Девушка ощутила пьянящий запах вина. Сердце вдруг начало биться быстрее. — Мои подданные обыскали каждый уголок в Лихолесье. Он исчез. Ингвэн обмолвился парочкой слов о том, что малец увёл у него нечто ценное прямо из-под носа. Настолько ценное, что он явился в мои владения с требованиями. Может, знаешь, что это? Трандуил увидел беспокойство в изумрудных глазах. Ответ был очевиден. Она знала. — Я не уверена, но, — девушка кинула быстрый недоверчивый взгляд на Владыку, прежде чем продолжить, — в нашу последнюю встречу он дал мне это. Анорсель слегка наклонила голову набок, касаясь пальцами шеи. Она поймала шёлковую нить, извлекая из-под лифа платья сосуд с полупрозрачной жидкостью. Трандуил коснулся пальцами флакона, находясь в опасной близости к её коже. Анорсель почувствовала, как предательский румянец появляется на щеках, а в голову прокрадываются неведомые доселе мысли. Хрустальный сосуд, который ещё несколько секунд назад покоился на груди, хранил её тепло. И сейчас Трандуил держал его в руках. Интересно, что произошло бы, если бы он коснулся меня. Девушка попыталась поскорее отцепить флакон, быстро прогоняя мысли. Но пальцы запутались в волосах, а шёлковая нить никак не хотела развязываться. Принцесса нервно закусила губу и… вдруг ощутила касание тёплых пальцев на своей ключице. От этого прикосновения по телу пробежала дрожь. Чувство было совершенно ново и волнительно. Анорсель подняла взгляд, вопросительно глядя в голубые глаза Владыки. Однако король смотрел лишь на флакон. Лёгким движением пальцев он убрал рыжие локоны в сторону, обнажая плечо сильнее. Принцесса почувствовала, будто платье соскользнуло ещё ниже. Его тёплое дыхание коснулось виска девушки. Спустя мгновение принцесса поняла, что шёлковая нить соскользнула с её шеи. — Довольно любопытно. Ты знаешь, что это? — задумчиво произнёс король, встряхивая флакончик с содержимым. Полупрозрачная мутная жидкость засияла, а после постепенно угасла. — Нет, Ваше Величество, — выдохнула Анорсель, встречаясь с взором ледяных глаз. Впервые она не видела в них презрения, гнева и других негативных эмоций. Только спокойствие и любопытство. Трандуил смотрел на неё так, что девушка ощутила тёплую волну, которая накрывает от кончиков пят до корней волос. А сладкое, медовое тепло разливается по венам и наполняет собой каждую клеточку кожи. У принцессы закружилась голова. Нежное касание пробудило целый вихрь чувств. И теперь Владыка так безжалостно лишил её их. Анорсель закрыла глаза и потянулась вперёд, повинуясь неосознанному порыву. Ей снова хотелось прочувствовать это. И в тот момент, когда она приблизилась к его губам, Трандуил выдохнул ей прямо в лицо одну из своих колких фраз: — Сначала принц, теперь король. Твои амбиции растут, канарейка. На Анорсель словно опрокинули ушат ледяной, как его глаза, воды. Принцесса покраснела до кончиков эльфийских ушей. Он помнит. Помнит ту ночь, узнал её. Где-то в глубине души проявило себя любопытство. И в голове пронёсся совершенно неожиданный вопрос: Интересно, позвал он кого-нибудь в свои покои после? И при чём тут Леголас? — Я… Я не… — принцесса опустила глаза, не зная, как себя оправдать. Она не понимала, что с ней происходит. Почему её так тянет к нему. Почему желание коснуться вдруг стало таким непреодолимым. Настолько, что девушка забыла, кто перед ней. Эльфийка увидела в голубых глазах откровенную насмешку и почувствовала себя униженной. О Эру, мгновение назад она даже не понимала, что делает. Поддалась какому-то минутному порыву, слабости. И теперь он думает, что… — В следующий раз, когда захочешь попасть в мои покои, попроси об этом Аркэнона. И в этот миг Анорсель поняла, что он принял её за распутную девицу. Принцесса разозлилась на столь непристойное предложение, хотя в глубине души понимала, что сама спровоцировала Трандуила. — Никогда. Этому никогда не бывать, — девушка тряхнула копной волос так гневно, что рыжие пряди коснулись руки Владыки. Он поймал несколько локонов и сжал их в руке, привлекая девушку к себе. Трандуил не дал ей ни малейшего шанса ускользнуть и отвести взгляд. Сейчас в ледяных глазах повелителя читалась угроза и что-то, чего принцесса никак не могла понять. — Я бы не был так уверен. Анорсель услышала хриплый голос и почувствовала тёплое дыхание на своих губах, его лицо снова было так близко. Принцесса попыталась вырваться, однако вдруг поняла, что Трандуил её не держит. Напротив, она сама сжимает ткань его одеяния в руке, неотрывно глядя в голубые глаза. Резко отстранившись, эльфийка отошла в сторону, словно желая спрятаться от пристального внимания ледяного взора. Но Трандуил уже покинул ветхую комнату, удостоив взглядом Мэйлэр в образе старухи. Выцветшие серые глаза говорили о печали, которую нельзя было увидеть за уродливой внешностью. — О, только не говори ничего, — раздражённо произнёс Владыка, покидая дом целительницы. Но Мэйлэр таки прошептала ему вслед: — Только то, что ты станешь её погибелью.Часть XV. Обжигающий лёд
23 апреля 2020 г. в 00:47
Остаток пути лесной король провёл в молчаливом раздумье. Он совсем утратил сон, а мысли с каждым днём становились всё тяжелее.
Когда дверь со скрипом отворилась и голубые глаза встретились с уже знакомыми пепельно-серыми, Владыка задал вопрос:
— Ты одна?
Её волосы были белыми. Вернее, совершенно седыми. Цвета лунных лучей, которые проскользнули в хижину с открытой дверью. Белые пряди покорно лежали на плечах. Ровная осанка, совершенная грация и изящные жесты. Она коснулась длинными тонкими пальцами чаши, наполняя её вином. Алая жидкость создавала невероятный контраст с бледной кожей. Белые волосы и такие же длинные белые ресницы делали её похожей на призрачную королеву. Стоит только протянуть руку в желании коснуться — и она исчезнет. Словно напоминая о своём телесном существовании, эльфийка протянула Владыке наполненный кубок.
— Цель твоего визита спит. Я ожидала тебя до заката солнца, Трандуил.
Она не склонила голову в почтении, не поприветствовала его, как полагается по всем канонам и обычаям. Она разговаривала с ним на равных. Словно в этой хижине не существовало ни королей, ни подданных. Он был мужчиной, она — женщиной. И никаких других статусов не было между ними.
Владыка принял напиток из рук травницы, касаясь бледной и холодной кожи. Мужчина отдёрнул полы своего одеяния и сел. Снова машинальный, давно изученный ею жест. Он всколыхнул вино в чаше, а после пригубил его.
— Боль стала невыносимее, жгучее, острее, — произнёс Владыка, протягивая последние слова так, словно пробовал их на вкус, как вино. Словно они были ему чужды.
Он коснулся пальцами короны и снял её. Серебряный обруч тисками сдавливал голову, не позволяя мужчине сохранять ясность разума.
— Это потому, что твоё сердце в оковах льда. Который теперь обжигает, — сказала эльфийка, делая шаг навстречу.
Она приблизилась к Трандуилу, и прядь лунных волос упала ей на шею, обнажая взору ледяных глаз всю несовершенность кожи. Глубокие шрамы от ожогов покрывали её плечи и находили продолжение ниже, под тканью белого невесомого платья. Трандуил видел их ранее. И всё же она была прекрасна.
Девушка коснулась щеки Владыки, и он закрыл глаза, чувствуя, как боль угасает. На его лице начала проявляться глубокая зияющая рана, обнажая всё то, что тщательно скрывалось магией от любопытных глаз. Отсутствие кожи, нити мышц, соединённые между собой и опалённые драконьим пламенем. Рана, которой не суждено исчезнуть. И белый блеклый глаз, который не увидит солнечного света.
— Ты знаешь цену, король. Ты готов уничтожить последние чувства внутри своей души? Позволишь внутренним чудищам поглотить тебя? Не зная ни преданности, ни любви. Лишь темнота и ты. И грань между жестокостью и справедливостью, которая так тонка.
— Приготовь мне снадобье, Мэйлэр, — этот ответ твердил лишь об одном. Он знает.
И она приняла его ответ. Когда эльфийка отстранилась от Владыки, убрав руку, рана начала исчезать. Кожа и мышцы возвращались в исходное состояние. Мэйлэр направилась в сторону котла, который был наполнен алой жидкостью до краёв. Целительница не понимала выбор Владыки. Возможно, потому, что не знала больше боли. Ведь была мертва. Внутри. Единственное, что она порой чувствовала, — как копошатся трупные черви в её душе.
Взор ледяных глаз коснулся идеально ровной спины.
— Я выделю тебе покои в своём дворце. Тебе не нужно скрывать свой облик. Ты будешь в безопасности.
Взгляд пепельно-серых измученных глаз встретился с ледяным, и он увидел в них то, что и несколько лет назад. Когда нашёл её на границе абсолютно нагую, израненную, обожжённую. Отсутствие интереса к жизни. Одна судьба на двоих. Они могли стать прекрасными любовниками, но не стали. Она была королевой без короля, брошенной на произвол судьбы, чудищам на съедение. Он был королём без королевы, с чудищами, которые жили внутри него.
— Я угасаю, Владыка. Несколько лун, и я исчезну, не оставив и следа. Ты сделал мне бесценный подарок. Сделай ещё один. Подари покой, — прошептала она, улыбаясь кончиками бледных, словно бескровных губ. Но он услышал. Трандуил кивнул, поднимаясь со стула. Она наполнила хрустальный флакон жидкостью и протянула ему. — Тьма чувствует, что ты становишься ближе. А теперь забирай ту, за которой пришёл. Через несколько десятков сердцебиений она откроет глаза.
И как только он ступил на порог другой комнаты, магия вдруг растаяла. Лунная эльфийка бесследно исчезла. А на скамейке зашевелилась седая старуха с гнилыми зубами и хаотично бегающими выцветшими глазами.