Интро

Люси стояла перед номером в отеле уже пятнадцать минут. Она думала об этом парне всю ночь, а потом и утро. Хотела даже посоветоваться с Хэппи, но потом поняла, что боится. Она просто боится говорить о нём, не то что с ним. А сейчас она находится с другой стороны стены от него. Для неё это просто кошмар наяву! Но, чтобы побороть свои страхи, нужно действовать, нельзя избегать их. Так говорила её мама. Набрав сил как можно больше, она постучалась в дверь номера, но никто не спешил открывать. Спустя полминуты тоже. И через две ей никто не открыл. – Да и пошло оно всё к черту! Я пыталась, – девушка вздохнула и пошла подальше от номера. Она любила бывать на крыше отеля. Оттуда выдавался отличный вид на Берлин. Город который так много отнял. Когда девушка там находилась, то часто задумывалась на какие-то серьезные темы или проблемы. Эта крыша помогала ей не упасть духом в самых трудных ситуациях, ведь она не могла всем поделиться с Хэппи или Джувией. Она знала, что у Хэппи проблемы в семье. Хоть родители и развелись уже как десять лет, его матери от этого легче не становилось. И пусть они делали вид, что все хорошо, пытались жить вместе... Лучше не было. А Джувия в голове держала лишь одного – её молодого человека. Грей был сложным, да и с Люси отношения были натянуты, но Локсар его полюбила. Люси вышла на крышу и посмотрела на Берлин с высоты двенадцатого этажа. Она подошла к краю. Свобода. Вот что приходило на ум, когда она видела этих птиц, у которых не было никаких обязанностей. Они парили над землёй и были счастливы, довольны. Никому и ничего не должны. – Это люди и называют свободой? – У каждого своё видение свободы, – ответил голос позади неё. Люси обернулась и увидела Того самого розоволосого парня. – Кто-то считает, что становится свободным после того, как развёлся или уволился, ведь их никто не ограничивает. Кто-то чувствует свободу, когда нарушает правила. – А какая твоя свобода? – поинтересовалась Люси. – Я могу считать себя свободным, когда пишу свою музыку. Ведь никто не ограничивает меня в этом, никто не говорит мне, что можно писать, а что нет. Я творю, показываю свои эмоции, оголяю свой внутренний мир. Разве это не свобода? – он посмотрел прямо в лицо Люси. – У каждого своя свобода, не так ли? – она парировала его же словами. Девушка поставила поднос с едой на скамейку. – Вчера мы не очень хорошо познакомились, Люси Хартфелия, – она протянула руку. Блондинка боялась, что парень не ответит ей тем же, ведь вчера она повела себя не очень красиво. – Нацу Драгнил, – он улыбнулся и пожал руку в ответ. – Я бы хотела извиниться за вчерашнее... – Ничего страшного, все нормально. Он так же подошёл к краю крыши. Они простояли так минут десять, пока каждый думал о своём. Парень не понимал, с чего он мог вызвать такие эмоции у незнакомого человека. Он всегда был открыт для людей, заводил много новых знакомств, а некоторые из них ещё и были довольно-таки полезными. Драгнил не был из тех людей, которые, придя на вечеринку, сидели бы в углу. Нет! Он был одним из тех, кто находился в эпицентре событий, кто первым начнёт танцевать под громкую музыку, кто первый выпьет или первый познакомится с девушкой. Он привык быть первым, заметным, ярким. Когда Нацу стал собирать клубы, его начали узнавать на улице, просили автограф или фото. И он был рад это делать! Ему нравилось то, что люди любили его. Нет, не подумайте, что он жаден до славы. Он был жаден до признания! Люди его признали, они слушали его музыку, читали его в Twitter и лайкали его фото в Instagram. Людям нравилось его творчество. Да, не всем, но и негативные отзывы ему нужны были. Но эта девушка... Такое он встречал впервые. Человек, полностью закрытый в себе. И ему почему-то казалось, что именно он должен помочь ей открыться. Люси же не понимала, почему так сильно переживает из-за него. Вроде обычный парень. Да, симпатичен, да, у него хорошая музыка (ночью Люси не смогла сдержаться от любопытства и послушала пару его треков). Но он отличался от неё. Он улыбался открыто, не боялся показать своих эмоций и эта раскрепощённость пугала её, черт возьми. Люси не понимала, почему, но пугала. И она же её и манила. У него было то, что было закрыто для неё. – Я тебе завтрак принесла, но он, наверное, уже остыл. – Спасибо. Нацу сел на скамейку и взял стакан апельсинового сока. Как и следовало ожидать, на подносе ещё оказалась яичница, тосты с сыром и пара круассанов. – Ты часто сюда приходишь? – Да. – Одна? – Да. – Не любишь компании? – Нет. – А разговаривать со мной будешь? – Я не люблю новые знакомства, прости. – она села рядом. Девушка взяла масло и намазала на тост с сыром, а сверху положила маленький кусочек яичницы. – Так будет вкуснее, – она протянула его Нацу и улыбнулась. – Спасибо, – ответил молодой человек и взял в руки тост. Так они просидели в тишине ещё пару минут. – Я не знакомлюсь, потому что боюсь разочароваться в человеке. Прости. Это сложно объяснить, да и тебе это не хочется слушать, прости. – она встала и собралась уходить, как её остановила рука Нацу. – Нет, мне интересно, расскажи. Она посмотрела на него с удивлением. Абсолютно чужой человек хотел выслушать и понять её проблемы. Он не послал её, не перевёл тему, не засмеялся, он заинтересовался. А её отец не хотел выслушивать её проблемы, да и за последние пару лет проявил меньше интереса, чем прозвучало в последних трёх словах этого парня. Чужой интересовался больше, чем родной. От этой мысли Люси почувствовала едкий укол и расплакалась. Впервые за столько времени Люси смогла позволить своим чувствам вырваться наружу. – Ну чего ты? Иди сюда. – Нацу прижал девушку к себе и стал поглаживать её по волосам рукой. – Не стесняйся, плачь. Думай о всех своих проблемах. Это помогает. И правда, столько проблем нависло над беззащитной девушкой. Отец, который не проявляет никакого внимания, отсутствие новых знакомств, незнание того, что хочешь от жизни. И самая главная – сестра. Эта девушка – то, что осталось от прежней жизни. Она давала Люси ощущение семьи и тепла. А теперь, когда её родители в разводе, она переживала больше них. – Что случилось? – Нацу смотрел ей прямо в глаза. На этот взгляд нельзя было ответить ложью или молчанием. – Моя младшая сестра пыталась совершить суицид! – девушка разревелась с новой силой. – Давай я с ней поговорю, я лажу с детьми. – он гладил Люси по голове. Сам того не заметив, он поцеловал её в лоб и продолжил обнимать. – Так, всё, хватит ныть, – она отодвинулась от него и сделала руками смешной жест для собственного успокоения, от чего Нацу рассмеялся очень громко. – Вообще-то не смешно! Мне это помогает. – Ага, – он улыбнулся и взял сок. – Пошли погуляем по Берлину? Я тут ненадолго задерживаюсь и хочется совершить рейд по самым крутым клубам! – А ещё минут десять назад я сказала, что не люблю компании. – Я бы сказал пять, но ладно. Пошли в какой-нибудь торговый центр. Покупки должны поднимать девушкам настроение. – он взял поднос и пошёл к выходу. – Ты меня не знаешь, но хочешь купить мне что-то? – Нет конечно, ты сама себе можешь что-то купить. А я приобрету подарок для своей подруги. – он отвернулся и скрылся в двери, ведущей в отель.

***

– А потом Люси такая «что-то случилось», ещё и таким тоном, что я сразу записал твою сестру в отряд самых строгих и одновременно скучных женщин. – На самом деле, Люси очень хорошая сестра, она часто покупает мне шоколадки, – добавила Аска, и они вместе с Нацу рассмеялись. Нацу действительно отлично ладил с Аской и общий язык нашелся сразу. Они болтали уже полчаса и Люси казалось, что она определённо лишняя в этой комнате, но оставить их наедине она все равно не могла. Когда они пришли в центр, то Нацу потащил Люси в книжный отдел. Девушка удивилась, ведь он был все-таки взрослый парень, а они не часто любят читать. Но он повёл её в отдел фантастики. Там они приобрели книгу Нила Геймана* «Никогде». Позже он купил картину для рисования и большого плюшевого медведя, а потом уговорил Люси на пятиминутную встречу с её сестрой. Аске эти подарки понравились, как и сам добрый Нацу (дядей он себя называть не разрешил). Ушёл он лишь вечером, пообещав Аске поход в кино и кафе, на новую часть её любимого фильма. – Сколько у тебя близких друзей? – Двое, – ответила девушка, отпив немного глясе. Настенные часы в кафе показывали половину девятого, так что народу было не очень много. – Ты доверила бы им свою жизнь? – Да. И если ты хочешь покопаться в моей душе, то не советую. Обожжешься. – А ты дерзкая. – Это плохо? – Разве я могу судить, кто плохой, а кто нет? Ведь даже Сатана когда-то был... – Любимым сыном Господа, – она закончила его предложение. – Люблю эту фразу. Ты немногословная. – Мы знакомы всего сутки. День подходил к концу. Люди спешили домой, другие уже ложились спать, а третьи только выходили из дома, что успеть в клуб до того, как он окажется переполнен. Каждый жил своей жизнью и никто не мог их перемешать. Но почему-то эти двое понимали, что их дороги перемешались. Плохо это или нет, они узнают позже. Не через день и не через два.