***
Этот год прошёл очень тяжело, с неимоверным превозмоганием слабого тела. Да, я уверен — теперь до конца жизни меня будут преследовать кошмары. Особенно первые месяцы. Чем я развлекался? Считал в уме, всё же единственное развлечение. Высчитывал квадратный корень из шести или вспоминал число Пи. Всё для одной цели — не отупеть. Катастрофический сенсорный голод, нерабочие уши, глаза и нос. Про осязание я и не заикаюсь. Но всё рано или поздно проходит. Прошла и беспомощность. Первым вернулось зрение. Не сразу. Просто туман, застилавший взгляд день ото дня, рассеивался. И это радовало. Я рад любой крупинке информации, а тут такое. Можно сказать, открылся целый мир! Ведь зрение едва ли не единственное, что открывает этот самый мир человеку. Наверное, в этом и секрет популярности видеоигр. Собаки бы построили что-то с симуляцией запахов. Однако, помимо лёгкого утоления самого ужасного голода, меня ждало и неприятное открытие: мне не повезло. При попадании я сменил пол. Весело. Наверное, родители моей тушки забеспокоились, и я частенько замечал вокруг белые казённые стены, а не домашнюю обстановку. Вскоре открылись и иные чувства. Почти сразу после зрения я смог различать запахи... Лучше бы этого не происходило. Лежать и нюхать содержимое памперсов — не самое приятное занятие. А потом вернулся и слух. Наконец узнал, в какой стране оказался. Япония. Не скажу, что в восторге, слишком уж чуждый менталитет. А, ладно, будем решать проблемы по мере их поступления! Человек — тварь стойкая, ко всему привыкает. Привыкну и я. Надеюсь... Всё же письменность здесь не самая простая... Эх, вот бы сейчас начать учить треклятые иероглифы. Жаль, только, не выйдет. Кто же их даст? Мда. Ну хоть помимо бесконечного счёта занятие появилось. Угу, потолок. С тремя тысячами мелких трещинок. Видимо, давно не меняли. Хм... А ведь если мне так "повезло", то придётся менять ориентацию... Чёрт... Нет, конечно, всегда можно прекратить брить ноги и заделаться феминисткой-лесбиянкой, но что-то не слишком хочется. Эх, ладно, это дело совсем-совсем далёкого будущего. Ладно, планы планами, но сейчас я лежу в зале, и есть занятия поинтереснее: например, всё ещё работающий телик. Хорошо, что отец забыл его выключить. И стоило мне переключить своё внимание, как вышеупомянутый отец зашёл в комнату, взял пульт и выключил чёртов телевизор. Подойдя к моему лежбищу, он увидел мою кислую физиономию и аж отпрыгнул. — Джун, не пугай меня так! — да, это теперь моё имя. Не худшее, должен признать. Вроде, так и мальчиков, и девочек называют. Хоть и не уверен. Человек ко всему привыкает, даже к беспомощности. Слава каким-нибудь местным богам, наконец удалось хоть немного изучить местный язык. Ещё маман этой тушки в последнее время толстеет. С чего-бы, интересно?***
Сколько прошло времени? Я не знаю. Мне кажется, что не одно столетие. За это время я более-менее выучил местный язык, "научился" ходить и ещё множество приятных и нужных вещей. К слову, хоть я и говорю, что выучил язык, это не совсем верно. От рязанского акцента я не избавился. Ну и по мелочи: например, носить юкату. Это такой жутко узкий и нифига не удобный халат. Носится в комплекте с деревянными тапочками. Кажется, я понимаю, откуда пошёл легендарный самурайский дух. Если матери их детей привыкают носить подобное, то не удивительно. — Уа-а-а! — закричали из соседней кроватки. Знакомьтесь — моя сестра. Зовут этот комок орущей плоти Мива. Но пока это только личинка человека. — Да когда ты умолкнешь?! — не выдержал я. Мои родители те ещё изверги. Подселить младенца к уже более-менее взрослому детёнышу надо иметь воистину могучий разум. Пойти что-ли во двор спать? Пусть вон, гостевую комнату в детскую переделывают. — Уа-а-а! — повторился могучий крик. — Да что ты будешь делать?! — в сердцах воскликнул я. Это надо прекращать, а то надорвётся, и кишки вылезут наружу. Слышал о подобных симптомах. И я подошёл к детской кроватке с по-настоящему угрюмым лицом. Эта личинка, как увидела — тут же прекратила орать. Хм. Не всё потеряно. — Не беспокойся. Я ещё сделаю из тебя настоящего человека, — "успокоил" я ребёнка. Та аж чуть снова не заорала, но вовремя спохватилась. — Если выживешь.