От маминой звездочки в государственные преступницы - пропущенные годы

Шли дни и недели. Эта внезапная встреча с Андреем никак не выходила из головы Софии. Не сказать, чтобы девушка в него неожиданно влюбилась: образ Алексея был где-то далеко в голове, добрым и светлым воспоминанием, а в реальности девушка любила своего мужа Василия. Однако больше как мать, София хотела уберечь брата своего любимого человека от каких-то неприятностей. Девушка волновалась, не пошел ли Андрей туда, куда не стоит ходить, прислушивалась к слухам и сплетням, однако, про Андрея там не было ни слова. Успокоившись, что хотя бы Андрей не будет причиной слез своей матери, София забыла о той встрече. В ноябре Софию вызвали в полицейский участок. Девушка, слегка волнуясь, пришла к Петру Васильевичу. - София Львовна, - начал он, - Поведение ваше снова идеально, режим вы не нарушаете, поэтому, как я и обещал, могу дать вам разрешение на выезд куда-нибудь недалеко. - Спасибо, конечно, но мне некуда ехать, - сказала София, - У матери в деревне была, с мужем летом отдохнули, а больше ехать некуда. Конечно, можно в столицу рвануть, царя взорвать, но есть ли в этом смысл – не знаю. Вдруг подумав о том, уместна ли была ее последняя фраза, девушка спешно добавила: - Про столицу это шутка была. - Я понял, - ответил Петр Васильевич, - А кто-нибудь другой вам бы уголовное дело оформлять начал за оскорбление Самодержца Российского. Так что, София Львовна, надеюсь на ваше благоразумие. Понадобится куда-нибудь ехать – говорите мне, я напишу вам разрешение, но чтобы больше незапланированных отлучек не было, иначе серьезно, в Тобольск поедете ссылку отбывать. Снова услышав про Тобольск, София вдруг расплакалась. - София Львовна, вы чего так реагируете на фразы о Сибири так остро? – удивленно спросил Петр Васильевич, - То, что вы до сих пор в Москве – чудо, скажу правду, да вы это, наверное, сами прекрасно знаете, ваше место – на каторге, на Карийских рудниках. Услышав про Карийские рудники, София вдруг впала в настоящую истерику. Девушка буквально упала на стол полицмейстера и рыдала так, что было слышно, в соседних кабинетах. На шум прибежали удивленные сотрудники. На их немой вопрос Петр Васильевич ответил: - Мадам Юдина, услышав о том, что ее место на каторге, что-то истерику закатила, видать, представила себя в кандалах и на промывке золота. Посмеиваясь, жандармы ушли обратно. София, слегка успокоившись, с некоторой обидой сказала: - Петр Васильевич, вот вы шуточки шутите, а я в положении, я любую фразу близко к сердцу воспринимаю. - Значит, София Львовна, вам про царя шутить можно, а мне про вас – нельзя, - усмехнулся полицмейстер, - Хорошо получается, критику к себе мы не воспринимаем. Что я вам скажу, посидите, успокойтесь, попейте водички. Оказавшись от воды и просидев минут пятнадцать в тишине, София вдруг осознала, что ее истерика была совершенно глупой, непонятной и вообще неуместной. «Да что же это такое, почему я из-за беременности такое устроила», - подумала девушка и обратилась к полицмейстеру, который занимался уже какими-то другими делами, - Петр Васильевич, вы уж простите мне мою слабость, что поделать, в положении. - Успокоились, мадам Юдина? – спросил Петр Васильевич, - Ну вот и хорошо, идите домой, свободны. Выйдя из участка и представив, что на ее руках могут снова оказаться кандалы, София снова разревелась. Девушка обняла ближайший фонарный столб и горько плакала от всей души. Вдруг София почувствовала, что ее кто-то потрогал за плечи. - Кому что от меня надо? – спросила девушка и обернулась. Увидев своего мужа, София была немало удивлена. - Соня, ты чего плачешь? – спросил он супругу. - Васенька, Василечек, - вытирая слезы, сказала София, пересказывая эпизод в участке, - Как представила себя в кандалах, сразу же плохо стало. Были же они на этих ручках, еле следы вывела… - Соня, успокойся и не думай об этом, - сказал Василий. Обняв плачущую супругу и приведя ее домой, Василий уложил девушку на кровать и сказал, - Спи. Пролежав без сна часа два, София встала и, умывшись, пришла на кухню к мужу. - Вася, не знаю, что на меня сегодня нашло, - сказала девушка, - И давили на меня сколько раз в полиции, и чем только не пугали, и всякое было, а вот так истерику устроила я именно сегодня. - Ты беременна, отсюда и слезы, - ответил Василий. - Можно подумать, я впервые беременная в участке была, - ответила девушка, - Расчувствовалась что-то. - Ничего не поделать, расчувствовалась, главное, что все хорошо, что Петр Васильевич готов тебя отпустить куда-то, если надо будет, - сказал Василий, - Не переживай, Соня, все будет хорошо. Налив себе чаю и потихоньку дуя на него, чтобы он остыл, София окончательно успокоилась и поверила в то, что действительно скоро все будет хорошо.