Офицер

Выстрелы в Мюнхене продолжались. Франк фон Вебер избрал свою сторону, и ведь я мог предвидеть это с самого начала, но он, как и многие, использовать мою семью против меня, когда Эмма с детьми находились в Лондоне. Фон Вебер оказался очень убедительным в тот самый день годичной давности, когда Фридрих отвёл меня в его кабинет в центральном управлении Кракова. У меня не осталось выбора, кроме как рискнуть и принять его предложение, но я не мог рисковать при этом своей семьёй, поэтому рискнул лишь собой. После этого люди Фридриха смогли вывезти Эмму с детьми из Берлина, но я так и не узнал у него, как он провернул то дело. Для меня главным было лишь одно – они в безопасности. Фон Вебер был нужен мне с самого начала, но почему я не избавился от него позже? Я всё ещё помнил наши с ним переговоры в Кракове, но он показал себя отличным полководцем, без которого наша армия не смогла бы дойти и до Белграда. На поле боя именно он вдохновлял людей на подвиги, которые служили ключом к нашим большим успехам. Если честно, то в какой-то мере я могу признаться в том, что вокруг этих побед, славы и признаний я мог «потерять голову». Вкусы побед были слишком сладки, чтобы я мог потерять такого человека, но, вместе с тем, я всё-таки и помнил о том, что фон Вебер склонен к жажде власти, влиянию, большим деньгам. Если бы я отказал ему в Кракове, в первую же ночь за мной пришло бы гестапо, а мою семью расстреляли в Берлине. Трупы закопали где-нибудь за городом, и никто бы о них больше никогда не вспомнил. Я не хотел рисковать семьёй в Кракове, поэтому рискнул собой, но теперь, спустя столько времени, после побед, после взятия альянсом Мюнхена, я вновь подвергаю опасности и себя, и теперь же одновременно свою семью как если бы отказал фон Веберу в тот день. Однако я всё-таки надеялся на то, что Фридрих сможет уберечь Эмму с детьми от беды, вне всяких сомнений. Я не сомневался в том, что здесь дело не обошлось без Гроссера. Вы прекрасно знаете, на что способен адъютант фюрера, а фон Вебер подходит ему как нельзя лучше. Они совершенно точно с самого начала нашли между собой общий язык. Гроссер наверняка пообещал фон Веберу солидное место в Рейхстаге, солидный оклад, хороший дом – единственное, что нужно было фон Веберу для хорошей жизни. И теперь если я смогу выбраться из Мюнхена целым и невредимым, это будет самое настоящее чудо. Нужно было бежать. - Герр Верховный главнокомандующий, нужно немедленно уходить. Я смогу вывести вас отсюда через запасной выход. На улице уже ждут два автомобиля, которые доставят вас и всех высокопоставленных в аэропорт Мюнхена. Через несколько часов вы должны приземлиться в Бухаресте. Там вас будет ожидать Фридрих фон Хоффман и группа военных специалистов, - проговорил мне в спешке вбежавший сотрудник отдела безопасности Эрих Кернер. Подбор кадров в секретные службы разведки производил лично Лоренц. Мне остаётся лишь поблагодарить его за то, что он смог подобрать в нашу службу Эриха. Несмотря ни на что, он старался сделать всё от него зависящее. Я, Лоренц, Миллер, Рангелов и заместители министров стояли возле окна, чтобы рассмотреть происходящее. К центральному входу подъехало два автомобиля. Шла перестрелка с сотрудниками охраны здания, но силы были неравны. Мы увидели, как несколько человек уже вошли в здание с винтовками в руках. Настроены они были крайне решительно. Им нужен был я. Фон Вебер знал где я, он знал как подобраться ко мне. Мне остаётся лишь догадываться какую сумму за меня ему предложил Гроссер. Мы быстро вышли из нашего конференц-зала. Находились на самом верхнем этаже, на пятом, поэтому фактически мы могли пойти навстречу вооружённым оппозиционерами, вошедшим в здание. Эрих шёл первым. Выйдя из зала, мы прошли к лестничному пролёту, рядом с которым находился лифт, но к тому времени он был уже отключён. Эрих достал из кобуры свой пистолет. Мы хотели связаться с Велиновым, однако каналы связи уже вышли из строя. Связаться по засекреченным каналам можно было лишь в центре связи, который находился в другом здании. Мы были отрезаны от остального города. Сейчас наш мир помещался в это пятиэтажное здание, которые уже было захвачено оппозиционерами. Я слышал хорватскую речь. Вооружённые отряды двигались по лестничным длинным и запутанным пролётам. Само по себе здание внутри было довольно обширным. Здесь были довольно длинные лестничные пролёты, которые шли вокруг самого здания внутри. Здесь было довольно много запутанных коридоров. Однако сотрудников управления уже вывели на улицу хорватские группировки. Нам необходимо было двигаться крайне быстро. Эрих должен был вывести нас к южной части здания на первом этаже, так как именно там находился запасной выход, где должны были ждать автомобили. Мы двигались по лестничным пролётам, время от времени прижимаясь к стенке. Выстрелы в здании на нижних этажах всё ещё были слышны. Немецкая, болгарская, хорватская речи. Были крики, выстрелы и настоящий грохот. Был слышен бег. К сожалению, самих оппозиционеров в здании было намного больше, чем сотрудников службы охраны управления. В тот момент нас мог вести лишь Эрих Кернер. Мы шли довольно спокойно и медленно, чтобы внутри огромного здания не подавать вида. Хотя все мы в глубине души понимали в тот момент, что скоро необходимо будет доставать оружие. Кроме Эриха ещё два пистолета было у Миллера и пистолет у Лоренца. К сожалению, замминистров оказались практически беззащитны и были лёгкой мишенью. Миллер отдал один из своих пистолетов мне. Все были наготове. Мы старались не произносить ни слова, чтобы нас никто не смог услышать на практически открытой местности. Было видно как обыскивают коридоры и офисы вооружённые группы. Они выводили людей из здания с руками за голову. Всё, за что мы боролись в течении года, пошло к полному краху. Эрих стоял возле меня, смотря на происходящее. Даже в такие моменты он не сдавался, пытаясь защитить всех нас даже ценой своей жизни. Это был его долг, который он исполнял, который он желал исполнить, однако, возможно, и он должен был трезво оценивать ситуацию не хуже, чем все остальные присутствующие в тот день там. - Я постараюсь их отвлечь, - вдруг произнёс он. – Здесь хода нет, это совершенно ясно, герр Верховный главнокомандующий. Вы должны идти по этому коридору сзади вас. Там в конце есть дверь, ведущая к пожарной лестнице. Так вы сможете попасть на улицу, однако проблема в том, что чтобы добраться до машин, вам нужно будет обойти здание вокруг. Выйдя через пожарный ход, вы можете столкнуться с опасностью. Возьмите этот пистолет, герр Гроссманн, - вдруг решил заявить Эрих. – Не отговаривайте меня, герр Гроссманн. Они уже направляются сюда. Я смогу задержать их на некоторое время. Возьмите с собой заместителей министров и уходите, - закончил он. Он с тревогой смотрел мне в глаза, проговаривая слова очень быстро. Было видно невооружённым глазом, как сильно нервничал Эрих. Но он был абсолютно прав. В разговор решил вступить Миллер. - Я останусь с ним, герр Верховный главнокомандующий. Вдвоём мы сможем пробыть здесь гораздо больше времени. Лоренц отправится с вами и заместителями министров. Здесь всё и кончится, - проговорил он. Даже в такой ситуации я не смог выдержать. Я понимал, что эта встреча, возможно, была нашей последней встречей в жизни. Хотя Миллера я знал больше, чем Эриха, всё же сотрудник внутренней разведки за это небольшое время сделал для нас не меньше. Спас наши задницы самым настоящим образом, именно так. Миллер был одним из самых верных людей в моём окружении. Год назад он был «правой рукой» фон Вебера, но узнать человека можно именно в такой ситуации. Миллер сделал в тот день свой выбор, и вырос в моих глазах ещё больше. На прощание я обнял их двоих, и здесь было уже не до званий и чинов, не до высоких постов и рангов. В тот день мы все были простыми людьми, борющимися за свои жизни. По крайней мере, так думал я, и здесь уже не существовало принципа «верен мне». Здесь все были верны друг другу. Миллер за последний год стал одним из моих друзей, и я переживал за него именно что по-дружески и по-человечески. К сожалению, конец всему положил тот человек, благодаря которому я познакомился с Томасом Миллером – Франк фон Вебер. - Когда выберемся отсюда, обязательно нужно будет выпить вместе, Миллер, - с небольшой улыбкой на лице произнёс я ему. Он улыбнулся мне в ответ, но так и не произнёс ни слова. Я посмотрел на них ещё раз прежде, чем уйти. Войдя в длинный коридор, в конце которого была та самая дверь, о которой говорил Эрих, я достал пистолет, который мне дал Миллер. Я проверил обойму, отвёл затвор и снял с предохранителя. Через некоторое время мы услышали разговоры, крики и выстрелы. - Герр полковник, нам нужно двигаться, быстрее, - произнёс Лоренц быстрым нервным голосом. Заместители министров шли между нами и Лоренцом, который был в самом начале нашей группы. Рангелов был позади меня, чтобы прикрывать меня со спины. Под нами был длинный ковёр, который был расстелен на всю длину коридора, поэтому наших шагов практически не было слышно. Шли мы довольно быстро. Параллельно я смотрел в большие окна, выходящие во двор перед центральным входом. Возле входа уже образовалась большая вооружённая группа, которая каким-то чудом не заметила нас идущими в этих самых окнах. Мы продолжали своё движение, и лично я позволил себе немного расслабиться. Вдруг я услышал, что за моей спиной открылась дверь одного из кабинетов в том коридоре. Мы стояли спиной, я слышал смех и разговоры на хорватской речи. Смех продолжался недолго, и сменился криками и передёргиванием затворов у пистолетов. - Эй! – прокричали трое парней, вышедшие из офиса после обыска. Мы повернули головы, чтобы посмотреть, что там происходит. Я достал свой пистолет и сделал два выстрела. Я успел ранить одного из тех трёх парней. Он упал на пол, истекая кровью. Мы стали двигаться ещё быстрее уже идя назад спиной, время от времени заходя за небольшие выступы в стенах, чтобы спрятаться от выстрелов. Один из вооружённых типов бросился помогать своему товарищу, в которого попала моя пуля. Другой также прятался за уступы, чтобы его не задели наши с Рангеловым выстрелы. Лоренц вёл заместителей, прикрывая их. Он успел завести их в дверь, ведущей к пожарной лестнице. Я и Рангелов также уже были возле двери. Я вошёл первым, а Рангелов двигался за мной, однако его задел один из выстрелов. Пуля попала в колено, поэтому ему было трудно передвигаться. Я сделал ещё несколько выстрелов и пристрелил парня, который прятался за выступами. Колено Рангелова было прострелено, и теперь он не мог идти. Он смотрел на меня с жутким взглядом, пытаясь терпеть боль. - Герр полковник, выход уже совсем близко. Оставьте меня, я уже не выберусь отсюда, вы сами это прекрасно понимаете, - проговорил Рангелов, выдавливая из себя, но стараясь не показывать боли. Лоренц спустился на один из пролётов вниз вместе с заместителями. Я посмотрел на него, а он – на меня. Ни слова ни сказав, он легко кивнул мне в ответ на мой взгляд понимая, что я разрешаю ему двигаться дальше и стараясь добраться до машин как можно скорее. Сам я подумал про себя, что как-нибудь постараюсь выбраться из здания. - Герр Гроссманн, уходите быстрее. Автомобили ждут возле запасного выхода. На разговоры и сантименты нет времени, просто бегите. Размочите этих козлов. Я верю в вас и ваши идеи. Вот так вот всё не должно закончиться. Вы вернётесь в Бухарест, и всё будет хорошо, - выдавливая из себя, продолжал он. Я продолжал смотреть ему в глаза. – Уходите, скорее, - закончил он. Я решил оставить ему свой пистолет. - Возьми. Здесь он пригодится тебе ещё, - я переложил ему в его окровавленную руку свой пистолет, который мне отдал Миллер перед тем как… Я встал со своего места и быстро побежал вниз. Рангелов был прав. На сантименты времени не было. Теперь вооружённые отряды хорватов и чехов наверняка знали, что мы направляемся на улицу через пожарный выход, но выбора у нас больше не было. Быстрым бегом я спустился на первый этаж по лестнице. Передо мной находилась дверь, ведущая на улицу. Я пытался сообразить на ходу и в спешке, куда мне необходимо будет повернуть, чтобы, обогнув здание, я попал точно к автомобилям. Хотя меня и не покидала мысль о том, что никаких машин уже может и не быть, если мятежники знают протокол. Однако и здесь выбора у меня не было совершенно. Мне нужно было рисковать, поэтому я резко открыл дверь, ведущую на улицу. Выйдя из здания, я оказался в полной тишине. Я даже не мог осознать, что пять минут назад в городе шли выстрелы. Я словно оказался один в Мюнхене. Вокруг не было ни души. Мимо меня ветром пронесло старую газету. Я сообразил, куда мне нужно идти и быстро побежал туда. Однако и бежать я быстро не мог. Передвигался я небольшими перебежками, потому что здесь меня моги подстерегать за каждым углом. Так и случилось. Меня обнаружил один из мятежников, который, по-видимому, делал обход здания. Он выстрелил в мою сторону из винтовки, но попал в стену угла, за которой я стоял. Он побежал в мою сторону, и теперь мне не оставалось ничего, кроме как пытаться добежать до чёрного хода как можно скорее. Я продолжал бежать, думая о том, что автомобили должны были быть за «следующим поворотом», однако я, прибыв туда, обнаружил совершенно иное. То, что заставило внутри меня всё оледенеть. Водители автомобилей были мертвы, а рядом с ними лежали тела заместителей министров. Бежать я уже не мог. Увидев такое, у меня пропали все силы. Я осматривал трупы, пытаясь найти Лоренца. Я увидел его тело, лежащее возле стены здания. Пистолет его лежал в другой стороне. Я подбежал к нему, чтобы осмотреть. В тот самый момент у меня впервые появились слёзы на глазах. Шаги всё приближались. Мне нужно было взять себя в руки и постараться что-то сделать. Подойдя к одному из автомобилей, я обнаружил, что ключ зажигания на месте. У меня созрел один-единственный план. Мне нужно было забрать лишь его пистолет, в котором должны были оставаться патроны. Я подошёл, наклонился, чтобы взять его с земли, но внезапно услышал за своим затылком щелчок другого пистолета. - Не нужно, герр Штандартеннфюрер. Только без глупостей. Положите, пожалуйста, пистолет на землю и встаньте на колени, - проговорил голос за моей спиной. По сторонам начали выходить вооружённые люди, а тот, кто бежал за мной с винтовкой, тоже подошёл к этому месту. Я осматривал лица окруживших меня людей, которые, однако, не наставляли на меня оружия. Человек за моей спиной решил показать мне своё лицо. Когда он вышел из-за спины к моему лицу, в нём я узнал Свена – парня, которого я допрашивал совсем недавно по делу о покушении. Он не стал медлить, подбирая слова и растягивая этот момент. Он сказал лишь следующее. - Мартин Гроссманн, вы арестованы по приказу Генерала Армии Рейха Франка фон Вебера и адъютанта и заместителя фюрера Рейха Ларса Гроссера.