Покоряй и покоряйся. История нелюбви.

Утром следующего дня я, сама не веря, что делаю это, сидела на жестком сидении в здании аэропорта у седьмого терминала и ждала, когда рейс из Москвы совершит посадку. Вчера вечером мне поступило весьма прагматичное смс с номером рейса и временем прибытия. Увидев час прилета, я презрительно фыркнула: семь утра - эдакое издевательство над моим безмятежным и долгим сном, обычно длившимся часов до девяти. Но, откуда это знать пижону? Ему походу вообще все равно, раз готов под венец с девчонкой, едва вышедшей из возраста любительниц кукол Барби. Я, конечно, утрирую, но суть неизменна. Меня неожиданно дико заинтересовало, по какой такой причине, состоявшийся молодой человек, который прибирает к рукам дело нашей семьи, безоговорочно (судя по всему), согласился на сделку. В громкоговорителе что-то пропищал противный женский голос, который и прервал мои суетные мысли. Я переложила одну ногу на другую и терпеливо пилила взглядом выход седьмого терминала, так как судя по табло, аэрофлотский "Боинг" совершил посадку успешно. Я смяла пластиковый стаканчик из-под кофе, по вкусу больше напоминавшего пережаренные семечки, и поднялась с неудобного сиденья. Пассажиры выходили группами, с багажом, и я, как ни старалась, пижона разглядеть не смогла. Возможно, он просто поиздевался над нами, и ему нафиг не сдались все наши проблемы после смерти отца. Не то, чтобы меня расстроило его отсутствие, но вопросы, на которые у меня не было ответов, продолжали висеть в воздухе. Я плотнее запахнула свой красивый вельветовый плащик и собралась уходить, проклиная самыми ужасными словами обманщика-пижона, как вдруг, он, как гриб, вырос прямо передо мной и вежливо протянул руку: - Юли. Рассматривать его было несколько неудобно, поскольку роста он был впечатляющего. Раньше я этого не заметила, не до разглядывания мне тогда было. Но зато сейчас - смотри - не хочу. Высокий, наверно не меньше 1 метра 82-ух сантиметров, брюнет с пепельно-серыми глазами. Смотрел на меня излишне официально, словно приехал не на личный разговор, а вести деловые переговоры. И одежда - официальная: светло-серый костюм, узкий синий галстук, светлая сорочка. Видимо, я была слишком поглощена рассматриванием этого объекта, потому что он, сощурив глаза, нетерпеливо смотрел на меня. Похоже, он что-то спрашивал. - Ээээ...повтори? - Куда едем, Юли? Не трать, пожалуйста, моего времени, мне кое-что нужно тебе объяснить, а завтра я уже должен быть в Москве. И вот как с таким жить? Чурбан. Мне и вечно занятого отца хватало, а теперь еще и делового пижона терпеть? Похоже, переоценила я свои силы. - Алекс, я не собираюсь быть еще одним заключенным контрактом! Ты будешь здесь до тех пор, пока мне не станет ясно все, начиная с того момента, как наши отцы познакомились, и, заканчивая тем, каков твой интерес в этом браке! Видимо, последние слова я почти прокричала, потому что люди, проходившие мимо, оборачивались и посылали любопытные взгляды в нашу сторону. - Так что, едем. Белый "Пежо", парковка 4D, вперед. Нужно было успокоиться. Чувства были такие, что хотелось взять бутылку крепкого виски и запереться с ней на пару часов в недоступном, для внешнего мира, помещении. Я слышала его шаги позади меня, сейчас они казались самым громким звуком, который передавали перепонки в мой возбужденный мозг. Белый "Пежо", который отец подарил мне на восемнадцатилетие , приветливо моргнул мне, после того, как я нажала заветную кнопку на пульте. Алекс, видимо, автомобиль не оценил, судя по его лицу, он привык пользоваться другим транспортом. Мой фырк он не услышал, поскольку громко хлопнул дверью, после того, как уютно устроился на пассажирском сиденье. Пижон, нечего с него взять. Поездка обещала быть долгой, потому что аэропорт находился в 30-ти километрах езды от города, по трассе со скоростным ограничением в 70 км/час. Мы, в абсолютном молчании, устроились на своих местах и я щелкнула ремнем, а Алекс повторил мой жест с непроницаемым выражением лица. Ехали также молча. Он наблюдал осенний пейзаж за окном, а я опасливо плелась позади придурка на "Форде", который то и дело петлял, но скорость превышать опасался, видимо, из-за систем видеонаблюдения. Постепенно расслабляясь, я начала разглядывать Алекса, ведь все что отложилось в моем мозгу, это высокий рост и непонятно-серые глаза. А вот теперь, возможность представилась. Выглядел Алекс представительно: уже знакомый мне серый костюм, красивые серебряные часы, легкий черный плащ. Сбоку его профиль выглядел как орлиный: резкие черты уже довольно взрослого мужчины, легкий загар, и четко очерченные губы, сейчас плотно сжатые. Я с интересом разглядывала его, когда мне позволяла дорога, а он этого даже не замечал. Наверно. Так и едем значит, минут, примерно, десять. А я даже и не знаю куда его везти. Ну не к себе домой же в самом деле!? Хотя, кажется, это неправильно, считать его виноватым во всем моих бедах. Но мне всего девятнадцать, я не прагматичная сука, охотница за богатством с мечтой о ботоксе. Я так увлеклась течением своих мыслей, которые все дальше уводили меня от сути дела (помечтать я всегда непротив), что слышала, как Алекс зовет меня, пока он не повысил голос: - Ю-л-и-я! - прямо как преподаватель региональной экономики, произнес он. Я подняла брови и бросила на него взгляд "Чего орешь?" - Останови. Время теряем. Так и не поняв, причем тут "время" и "останови" я растормозилась и свернула на обочину. - Ну и!? - Выходи. Вот жеж черт, надеюсь он не хочет прибить меня из какого-нибудь ТТ с глушителем? Мой больной мозг стал рисовать страшные картины и ситуации. Но все оказалось намного проще. Он сел за руль, скинув с себя пиджак и закатав на рубашке рукава. Я стояла столбом, пока он совершал маневры по пересаживанию. Вот он отодвинул кресло назад (конечно, куда там, с такими-то ногами), отрегулировал зеркала, а затем выжидательно глянул в мою сторону. Еще не до конца понимая, чего он добивается, я плюхнулась на пассажирское сидение и пристегнулась, когда он уже тронул. Эти полчаса были самыми страшными в моей жизни, не считая того дня, когда я узнала о болезни отца. Мой бедный "пыжик", тщательно мною лелеемый, отчаянно ревел, потому что Алекс втоптал педаль в пол и включил спорт-режим. В салоне пахло разогретым маслом, а пейзаж за окном был размывчатым. На спидометр смотреть не хотелось, но по ощущениям - километров сто шестьдесят, не меньше! Это притом, что свыше девяносто, мне и в голову не приходило никогда ездить. Возможно, я покажусь вам занудой, но мне больше никогда и не требовалось. Короче, я просто вжалась в сиденье и рассматривала пластиковую панель, стараясь не смотреть на быстро обгоняемые нами автомобили и сплошную пеструю полосу леса за окном. Нормально выдохнула я только тогда, когда мы заехали на разъездную эстакаду. Алекс врубил навигатор и, повернувшись ко мне, спросил: - Куда едем? - У самого лицо непроницаемое, а глаза - смеются, издевается надо мной! Но я лишь забила координаты родного дома и пообещала себе, что больше никогда не позволю быть ему рулевым. Ну вот я его уже интерпретирую как объект своей жизни. Хотя, наверное, будет правильнее назвать его субъектом? Не сильна в этом. В том, что Алекс первоклассный водитель теперь сомнений не было. Мне это записать в плюсы? А потом сравнить плюсы и минусы и, если положительных деталей окажется больше, идти за него замуж? Право, мне трудно, в погонях за мужьями участия не принимала. И женские журналы с гороскопами совместимости тоже. Как-то времени на это не было. Пока петляли по загруженным, несмотря на небольшое количество населения в городе, дорогам, Алекс молчал, изредка поглядывая на GPS. Ну а я, как заядлый любитель все анализировать, была погружена в свои мысли. Только увидев знакомые окна своей многоэтажки, я сухо произнесла: - Там подземный гараж, вылазь, я припаркую. Глядя, как он выходит из машины, мне неожиданно захотелось смотаться куда-нибудь, чтобы избежать этого разговора. Ситуация вообще тянет на сценарий остросюжетного фильма, особенно с крутой ездой моего женишка. Но убегать уже поздно, как говорится, любопытство сгубило кошку - сама я ему позвонила. Теперь отступать уже не резон. Поставив свой загнанный "пыжик" на парковку, я пошла в сторону подъезда, где ждал меня Алекс. Вот весь такой прямо Алекс. Лешкой точно не назвать, даже несмотря на то, что он в рубашке с закатанными рукавами. И возле моего подъезда он тоже смотрелся как агент ФБР, Малдер, чтоб его. Короче прошла я гордо мимо него, открыла дверь и мы зашли. Это гнетущее молчание, продолжившееся в лифте, начало мне надоедать. Кроме того, напрягал взгляд, которым изучал меня Алекс: прямой взор серо-пепельных глаз, откровенно скользивший по всем моим ста шестидесяти девяти сантиметрам. Да и выглядела я, наверно, не лучшим образом: не выспавшаяся, с припухлостями под глазами, в одежде, которая утром первой попалась на глаза. Ну просто мечта такого мужчины, как он. Хотя чего это я об этом думаю? Он же женится предлагает, а не я ему. Так что все правильно, нечего комплексовать. Просто его пристальный взгляд меня выводит из себя. Будто изучает товар, который приобретает. От этой мысли стало тошно, но тут, Слава Богу, приехали - шестнадцатый этаж. - Будь как дома, но не забывай, что ты в гостях! - Бросила я ему на пороге, скинув ботинки и скрываясь в гардеробной. - Я уже и забыл, каково это - быть русским. - Ностальгически произнес он. Действительно, его русский был с заметным оттенком английского акцента, что было довольно забавно. Мне было известно, что он учился в Англии, как многие дети московских бизнесменов, а потом еще и жил там какое-то время, пока не пригодился отцу. Осталось выяснить, чем его привлекает чуть ли не насильная женитьба на девчонке из провинции, хоть и дочери бизнесмена. В общем, как разогнать это напряжение между нами я не имела представления. Оставшись в блузке и брюках, я прошла на кухню и щелкнула чайником. Он устроился за столом и сложил руки в замок перед собой и наблюдал как я, пытаясь быть гостеприимной, разливаю чай. Поставив кружки с чаем на стол, я села напротив него и посмотрела ему прямо в глаза. - Ты извини, что я так недружелюбна. Все-таки не каждый день умирают родные люди, да еще и с такими последствиями. - Я, кажется, ни разу тебе в упрек ничего не ставил, Юли, и терпеливо ждал, пока ты будешь готова к разговору. - Мне не нравится, что ты это обсуждаешь, как сделку. Это моя и твоя жизнь, как так можно?! - Юли, по сути, это и есть сделка. Только люди наложили фон эмоций и сделали все это социально значимым. Разве мы не договариваемся? Не подписываем контракт, не ставим штампики? Не вижу разницы. Безусловно, если есть еще и эмоциональная сторона, то это вообще сказочно. А смысл он неизменен. - Вот значит как. То есть тебе, пофиг, на ком женится, лишь бы польза была? И ты никого не любишь, не любил и любить не собираешься? - Юли, - он расцепил руки и взял чай, - мне двадцать восемь лет. За это время я узнал все стороны женщин и они больше для меня не загадка. А если тебе интересно, почему именно ты...то все просто. Отец заключил выгодный контракт со своим старым другом из бизнес-школы. Фирма процветающая, а вот друг умирает. А дочь у него едва вышла из подросткового возраста, так что тут все изначально ясно. Мой отец хочет, чтобы я был женат, притом не на пустой охотнице за легкими деньгами, а твой - оставить тебя при фирме и в надежных руках. Я бы сказал, что это симбиоз. Меня прямо затрясло. Я стукнула кружкой по столу, расплескав чай, и, вскочив, пошла на балкон. Бросишь тут курить с такими откровениями. Тоже мне, разочарованный в жизни денди. Нахватался в Англии пижонских традиций, и папа его, судя по всему, таких же правил. Никотин успокоил, и я перестала трястись. Что делать? Вот тебе и знакомство с женихом. - Юли, - дверь приоткрылась, - ты не думай, что тебе тяжело будет. Со временем поймешь, что сделала правильный выбор. Это не нонсенс. Это многолетняя практика. Вот тут я реально озверела. - Практика? Это похоже на гребаные феодальные отношения, о которых написано в учебниках по истории за шестой класс! Видимо, я его все-таки разозлила. - А ты чего ожидала? Что я влюбленный в твою фотографию малолетний фанат? Я не парень из твоего университета, а взрослый человек, который пошел навстречу желанию твоего отца, между прочим! Напрасно я надеялся на конструктивный диалог, ты еще не доросла, и я не удивлюсь, если ты останешься тут, отказавшись от фирмы и отцовского предложения, потому что для тебя имеют значения абсолютно эфемерные понятия. Но я все же, дам тебе право выбора, несмотря на то, что ты это не совсем заслужила. Я даже и не заметила, что он, сухо и четко произносивший речь, навис надо мной, и теперь, его глаза гневно пилили меня на довольно интимном расстоянии. Он тоже это заметил, видя как я испуганно подалась назад, и отошел. - Я оставляю два билета до Москвы на тебя и твою маму. Ровно через месяц. Жду двадцать минут после прилета. И будь что будет, Юли. "Феодал" откланивается. И заканчивай с этим, - он выдернул у меня из руки сигарету и выкинул ее в окно, - хватит обогащать табачных магнатов. Развернулся и ушел. Я впала в ступор. Табачные магнаты? Это, что юмор такой? Тоже мне, сцена "богатые тоже плачут". Сев за стол на кухне, я уронила голову в руки и выдохнула. Как же мне не хватает отца...Он бы мне не простил, что я отдала фирму им, даже не попытавшись сохранить ее. Даже таким образом. Нихрена я не поверила в причины Алекса женится, есть в этом что-то неправдоподобное. Тоже мне, мать Тереза или миссия "благородный супермен". Голова снова начала раскалываться, а таблетки аспирина у нас в доме обычно не задерживались. Я завалилась на кровать, разгребая мысленный сумбур и даже не заметила, как уснула. Мама разбудила меня уже вечером, когда за окном было темно и спросила: - Мы летим в Москву? - у нее в руках были те самые билеты, которые Алекс небрежно кинул на столик в холле. А в глазах такая светилась надежда, что я удивленно отпрянула. - Мама... Она вздохнула и положила их на прикроватную тумбочку, а потом медленно пошла к двери. - Поешь, я пирог приготовила. С рыбой, твой любимый. И ушла к себе в комнату. Вообще рыбный - это не мой любимый, а папин. Я уставилась в потолок. Месяц пройдет быстро, а я так ничего и не решила. "Подумаю об этом завтра", - мудро решила я и надела наушники. Засыпая, я почему-то подумала, что одного моего дежурного чемодана мне может не хватить.