***
Примерно за два дня до границы Вольных Земель, ища место для привала, я наткнулся на уютную полянку недалеко от дороги, но достаточно закрытую зарослями, чтобы меня никто не побеспокоил. Или же я так думал. Я успел разложить припасы, предварительно накормив и напоив свою верную лошадку, и уже собирался сделать первый укус от на скорую руку сделанного бутерброда из немного почерствевшего (но оттого не менее вкусного) хлеба и вяленого мяса, когда заросли зашевелились и на поляну, в прямом смысле этого слова, вывалился… эльф. Ну, то есть, самый настоящий эльф. И вот я сижу с открытым ртом, так и не донеся бутерброд до места это назначения, смотрю на лежащего на земле молодого эльфа, а тот, в свою очередь, хлопает непонимающе глазами и смотрит на меня. Молчим. — Ой, — эльф подрывается с места, отряхивается и, пытаясь выпутать из светлых волос лесной сор, начинает быстро тараторить, — прости, я не знал, что тут уже занято, я пойду, наверное, сейчас только… Немного отойдя от шока, негромко возражаю: — Нет-нет, я не против, если ты останешься тут. Места много — хватит на всех. Блондин облегченно вздыхает и, разворачиваясь, кидает через плечо что-то о вещах и скрывается в кустах, чтобы буквально через мгновение вновь появиться на поляне, держа под узду чересчур изящную лошадь, видимо, эльфийской породы. Однако, несмотря на кажущуюся хрупкость, кобылка без проблем могла нести на спине многочисленные седельные сумки, в чем я и убедился, взглянув на огромную поклажу эльфа. Расседлав лошадь и проведя примерно те же манипуляции, что и я ранее, эльф плюхнулся прямо на траву и довольно вздохнул. Затем обратил внимание на меня и первым начал разговор. — Ты ведь тоже едешь в Академию, да? — спросил он и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил: — Тогда будем знакомы. Я Мир, как видишь, эльф, — парень забавно оттянул немного заостренный кончик уха. — Эквир, морф, — односложно преставился я, внутренне паникуя из-за того, что просто не знал, что еще сказать. Но, видимо, эльфа удовлетворил и этот ответ, поэтому он сам продолжил разговор. — Как насчет того, чтобы дальше идти вместе до Академии? Да и завести знакомства еще до поступления было бы здорово, — Мир подмигнул мне, а я невольно улыбнулся его непосредственности. Эльф не был высокомерным снобом, каким я представлял себе представителей этой расы; наоборот, он был легким на подъем, веселым и очень разговорчивым, в чем я успел убедиться в оставшиеся до Академии дни пути. Поначалу было немного неловко, однако, поддавшись обаянию парня, я постепенно стал с ним более открытым, сам начал изредка предлагать темы для разговоров и искренне смеялся над бесконечными шутками эльфа. Кажется, я как никогда близок к тому, чтобы обзавестись первым в своей жизни другом.Часть 5. Первые знакомства
20 августа 2017 г. в 18:37
Как и сказал Глей, ни одну из меток, оставленных богами, никто, кроме меня, не видел — в этом я успел убедиться за обедом (завтрак я благополучно проспал, хотя раньше за мной такого не наблюдалось). Ни Марфа, ни кто-либо из прислуги или постояльцев никак не отреагировал на новую «деталь» у меня на физиономии, что было мне только на руку, однако перед отъездом я решил перестраховаться и накинул на себя плащ с капюшоном, закрывающим часть лица, на которой отныне серебрился символ Найра. Тот, кого мне нужно найти по просьбе бога, находится в Академии, а до этого времени лучше не привлекать к себе внимание, пусть и мнимое. Для собственного душевного здоровья мне было необходимо это сделать: с непривычки казалось, будто каждый прохожий, каждый стражник, каждый купец и даже ребенок смотрит на меня так, будто знает о моем «секрете». Аврелий как-то упоминал, что лекари такое состояние называют «паранойей». Ну так вот, кажется, это именно она.
Хорошо, что это состояние продлилось недолго, в пути стало проще. Через пару дней я уже мог, не таясь, снять темный капюшон и вздохнуть с облегчением: солнце иногда парило настолько сильно, что даже в тени деревьев было невероятно душно.
Как я и думал, тракт, по которому я сейчас двигался в сторону Вольных Земель, был достаточно оживленным. То тут, то там возникали одиночные всадники, реже встречались караваны купцов и повозки благородных со свитой. Оно и ясно, Академия вскоре откроет свои ворота для поступающих, поэтому основной поток состоит из таких же, как и я, абитуриентов. По этой же причине именно к одиночным всадникам — моим возможным однокурсникам — я присматривался достаточно внимательно: вряд ли кто-то прибудет с огромным штабом прислуги в заведение, где многие, если не все, предпочитают получать знания инкогнито хотя бы на первом году обучения.
Первое время я ехал, буквально, с открытым ртом: настолько поражал весь колорит встречающихся людей и нелюдей. Через границу практически каждого государства на материке лежал путь к Вольным Землям, поэтому я ожидал увидеть в основном людей и метаморфов, преимущественно населяющих Загерию и Налию, со стороны которых шел тракт. Однако среди путников встречались и эльфы, и драконы, и гномы, а также представители прочих, малочисленных рас. Думаю, за это время моя легенда о сироте, жившем в отдаленной деревеньке, укрепилась на целых сто пунктов, если не больше. Ну не может же сын герцога за всю свою жизнь не повидать никого, кроме людей и морфов? Три ха-ха.
Отец изначально брал на приемы жену и наследника, затем, когда и Оллин достиг возраста «выхода в свет», мама с гордостью представила всем младшего отпрыска. А я тем временем… Ну да, грыз гранит науки. Все просто знали, что у Сиборгия Унуквадийского есть три сына, среднего из которых никто никогда не видел. Если к брату или отцу приезжали друзья, меня не приглашали к общему столу. Да чего уж там, меня даже ни разу не представили гостям. Уверен, никто, кроме моей семьи (в этом я, кстати, как раз не сильно уверен) и учителей, не помнит моего имени. Но сейчас мне это только на руку. В Академии не нужно будет выдумывать прозвище, да и шанс встретить кого-то из знакомых семьи стремится даже не к нулю, а к минус бесконечности.