Sincere

«На рассвете музыка громче», - с этой чёткой, но совершенно непонятной мыслью Кюхён проснулся и тотчас же почувствовал, что у него ужасно затекла шея и болит поясница. Парень открыл глаза, тут же наткнулся взглядом на руку Чонуна, покойно лежащую поверх одеяла, и задался логичным вопросом: почему оголённая? Хён же, кажется, всегда спит в пижаме с длинными рукавами… Хён. - Я… Я же просил… закрыть глаза, - дыша через раз, пробормотал Кю. Воздуха катастрофически не хватало, а в голове билось только: «Чонун», «Чонун», «Чонун». Кюхён мгновенно вспыхнул, зажмурился и медленно натянул одеяло до самого носа. Сейчас так стыдно всё это вспоминать! Чо хотел отодвинуться от старшего и вылезти из постели, но вовремя вспомнил, что тот довольно чутко спит, и любое движение может его разбудить. К тому же, поясница продолжала ненавязчиво напоминать о себе несильной тянущей болью, да и вообще, здесь, рядом с Чонуном, и спокойно, и комфортно, а на работу не надо, потому что выходной. - Доброе утро, - как всегда неожиданно произнёс старший своим хриплым голосом, от которого у Кю по спине побежали мурашки. – Давно не спишь? Чонун сладко потянулся всем телом так, что кости захрустели, и блаженно застонал. Блондинистые космы совсем растрепались за ночь, напоминая воронье гнездо. Когда он взглянул еще раз на Кюхёна, то непроизвольно улыбнулся, подтянул к себе и крепко обнял младшего. Хорошо... - Недавно проснулся, - пробормотал Кю, ещё сильнее заливаясь краской. – Доброе… - О, у тебя кончики ушей покраснели, - удивленно отметил Чонун. – Тебе жарко? Я сильно обнимаю? - А-а-а, блин! – младший уткнулся носом в шею блондина и пожалел, что не умеет проваливаться сквозь пол. – Просто я, э-э-э, ну… смущён. - М? Почему? Что-то не так? – с искренним недоумением спросил старший. - Ну хё-ё-ён… Я не могу это сказать вслух. - Но если ты не скажешь этого вслух, то я тебя не пойму. - Агр-р, - не найдя ничего, обо что можно приложиться головой, кроме Чонуна, Кю впечатался лбом в его плечо. Чо уже, в принципе, давно понял, что хёну иногда надо объяснять совершенно очевидные вещи, но с каждым новым разом легче не становилось. – Я вспомнил вчерашнюю ночь. Вот. - А… О… - выдохнул блондин и почувствовал, как его потихоньку накрывает волной возбуждения. – Ты… Я… Я снова тебя хочу. - Оу, - только и смог выдавить Кюхён, неосознанно немного отодвинувшись от старшего. Краснеть дальше уже было просто некуда, поэтому парень ограничился тем, что стал отползать ещё дальше, пока не упёрся спиной в стену. - Я, пожалуй, в душ, - теперь смутился и Чонун, особенно когда заметил, как от него отстранился младший. Головой-то он понимал, что нельзя так часто и это, наверное, не нормально, но… Он же не кусается, в конце концов. Нет, ну, кусается, но при других же обстоятельствах. Ну, ладно, при таких обстоятельствах. Мысли в голове превратились в рой назойливых мушек, гудящих в голове потревоженным ульем; парень быстро поднялся и пошел в ванную. Там включил холодную воду, чтобы не много остыть и… И перестать думать вообще. - Уф-ф-ф… - Кю раскинулся «звездой» на всю постель, прикрывая глаза и слушая шум воды, доносящийся из ванной. Ему не верилось, что всё, что сейчас с ним происходит, – реально. Скажи кто-нибудь год назад Кюхёну, что он забьёт на университет, поселится в квартире практически незнакомого парня, да ещё и влю… Чо завис, не додумав предложение до конца. Влю-бит-ся. В пар-ня. В общем, скажи кто-нибудь такое год назад, точно заработал бы себе фингал под глазом и пару сломанных рёбер. А сейчас… Сейчас всё очень и очень странно, хотя, вроде как, не чувствуется в этом ничего аморального. - М-да, - вздохнул Кю, старательно выметая воображаемым веником клубок запутанных мыслей вон из головы, и перевернулся со спины на живот. Сейчас думать хотелось только о том, что постель пахнет Чонуном, и всё. Не помогала даже холодная вода. Еще немного и Ким превратился бы в ледяную глыбу с вполне реальным воспалением легких, но пока что воспалён был только мозг. Бросив не оправдавшую надежд затею, парень наскоро вытерся и замер. Он не взял с собой одежду. Снова голым дефилировать по дому придется. Ему даже в голову не пришло, что можно просто-напросто обернуться всё тем же полотенцем. Натурально стукнувшись пару раз головой об кафельную стенку, Чонун сделав глубокий вдох и шумно выдохнув, вышел из ванной. - Э-э-э, можешь идти… В душ… Если надо… - с запинкой произнес блондин, взглянув на валяющегося на кровати младшего. Одеяло прикрывало только нижнюю часть тела Кю. Сглотнув, Чонун поплелся к шкафу и начал отрешенно одеваться. Он не понимал, за что ему жизнь подбросила такое испытание. - Да, спасибо, - не отдирая пристального взгляда от пола, Кюхён быстро подхватил свою одежду и ретировался в ванную. Десять минут простого стояния под потоками тёплой воды немного помогли взбодриться и привести в порядок мысли, хотя, конечно, от чувства неловкости не избавили. «Ну, нельзя же до бесконечности смущаться, - подумал Чо, вытираясь и одеваясь. – Что случилось – то случилось». Пока младший принимал душ, Чонун успел заварить чай и приготовить омлет. «Интересно, а Кюхён любит хлопья с молоком?». Записав вопрос на одном из цветных стикеров, которые висели на холодильнике, блондин накрыл на стол и уселся ждать Кю. Наконец-то в голове было пусто. - О, вкусно пахнет, как и всегда, - выйдя из ванной, младший улыбнулся, стараясь, чтобы его слова прозвучали достаточно искренне. Кажется, получилось. Как ни в чём не бывало, Кюхён прошествовал к столу и уселся на своё место. – Даже не верится, что сегодня выходной, и можно никуда не спешить. - Угу. Может, сходим тогда за краской? А то корни уже совсем отросли, - подергивая себя за волосы, спросил Чонун. - Да, давай. После завтрака? Старший закивал головой, как китайский болванчик, быстренько допил чай и вымыл посуду. Метнулся к шкафу, перевернул половину своего гардероба, выбрал темно-красный свитер с высоким горлом и неизменные черные джинсы. - Готов, - улыбаясь, сообщил Чонун. - Угум, - Кюхён кивнул - он как раз успел съесть свою порцию, - хотел было быстро подняться из-за стола, но охнул, поморщился и вцепился в край столешницы. – Чёрт. - Всё в порядке? – старший помог Кю аккуратно подняться. – Спина болит? - Да, немного. Ничего страшного, это терпимо и, я думаю, скоро пройдёт. Пошли собираться. Кстати, шнурки я тебе сам завяжу. - А тебе не тяжело будет? Я сам смогу, всё окей. Потянувшись к своим кроссовках, Чо понял, что, действительно, наклоны лучше не стоит повторять – по крайней мере, не сегодня, - и вздохнул: - Не навернись только. - Ты будешь рядом, так что, если навернусь, – не проблема. Пойдем, - и даже не дав Кюхёну застегнуть куртку, потянул его за руку из квартиры. *** Краску пошли выбирать во всё тот же супермаркет недалеко от дома. Молодые продавщицы перешептывались и кивали в сторону двух парней в косметическом отделе, которые о чем-то жарко спорили. - Погляди, оба такие красивые… Этот шатен такой высокий, - сказала одна консультант другой. - А мне блондинчик нравится, - кокетливо прикрывая руками покрасневшие щеки, ответила та. – И это как раз мой отдел. Пожелай мне удачи. Маленькая юркая брюнетка с чересчур вежливой улыбкой подошла к молодым людям: - Добрый день. Я могу чем-то помочь? Чонун вздрогнул и оглянулся на консультанта. Обычно это торговое племя его дико раздражало, но сейчас ему нужен был кто-то, кто смог бы рассудить их с Кюхёном спор. - Как думаете, мне пойдет этот розовый оттенок? – спросил у девушки блондин, суя ей под нос упаковку «Manic Panic» с кислотно-розовым тоном. - Ох, ну… Вы такой красивый, я думаю, что Вам подойдет абсолютно любой оттенок. Тем более, в этом сезоне очень модны эксперименты и… - Отлично, значит, берем эту, - не дослушав консультанта, обратился к Кю Чонун и начал продвигаться в сторону касс. - Стоя-я-ть, - схватил его за шкирку младший. Кюхён смерил девушку тяжёлым взглядом сверху вниз и холодно сказал. – Спасибо за помощь, мы сами разберёмся. Младший потащил Чонуна к началу полок с краской для волос – к более натуральным цветам – и схватил пачку с «угольно чёрным». - Смотри, у тебя же сейчас светлые волосы? Розовый – тоже светлый, а если уж хочешь перемен, то надо брать что-то полностью противоположное. - Просто чёрный? Но он такой… Э-э-э, обычный, - с недоверием и опаской посмотрел старший на предлагаемый вариант. – И эта консультант сказала, что мне пойдёт розовый. И я еще не красился в розовый. И этот чёрный такой чёрный. Почему Чонуну припекло покапризничать именно сейчас, он и сам не знал, но просто так согласиться на то, что предлагал Кюхён, было абсолютно невозможным. - Почему ты слушаешь то, что тебе говорит эта… эта… баба, - Кюхён бросил ещё один убийственный взгляд на продавщицу. – А меня не слышишь? «Я выгляжу, как ревнивая истеричка, - внезапно всплыла скептичная мысль в голове Чо, и он умолк. – Это так глупо, что даже не смешно». - Хотя… делай, как хочешь. Блондин тяжело вздохнул, краем сознания понимая, что, видимо, чем-то обидел донсэна. Но чем? И что делать? Взял в руки обе упаковки с краской, взвесил их, раздумывая, и пошел ставить розовую на место. - Я вернусь за тобой в следующий раз, - сказал он краске и погладил коробочку пальцем. - Теперь на кассу? Или еще что-то надо купить? – обратился старший к Кю, взяв того за руку. - Стиральный порошок и зубная паста закончились, - пробурчал донсэн, окончательно сконфузившись. – На этом, вроде, всё. Докупив необходимое, они сразу вернулись домой. Всю дорогу Кюхён насиловал себе мозг мыслями о своём неадекватном поведении, общей долбанутости на всю голову и прочих прелестях. «А кто во всём виноват? – Чо косо взглянул на идущего рядом Чонуна и покачал головой. – Не он. Нечего в своих тараканах обвинять других». - Дом, милый дом, - пропел Кю, когда они зашли в квартиру и закрыли дверь. – Хён, тебе помочь со шнурками? - С ними я справлюсь, но вот краситься самому очень неудобно. Я в прошлый раз чуть полквартиры не перекрасил, - привычно плюхнувшись на пятую точку, Чонун начал возиться с обувью. Вариант Чонджина о кроссовках на липучке уже не казался таким смешным. - Ну, с покраской я тебе помогу – раньше Донхэ каждый месяц красил, - Кюхён хихикнул. – На нём же и учился, когда он в первый раз меня об этом попросил. В ходе обучения мы что-то не поделили, в итоге рыжим был не только он, но и я… наполовину. Неделю ходил, как леопард, пока не смылся цвет. Услышав имя Донхэ, Чонун почувствовал, как в груди начал образовываться темный и едкий комок. Смешение раздражения, обиды и… зависти. Этому Донхэ Кю красил волосы, этот Донхэ видел Кю наполовину рыжим, этот Донхэ делал с Кю «журавликов». Хотя «журавликов» делал и Чонун, но… Во всех фразах Кюхёна, связанных с прошлым, был только один Донхэ, старший даже не помнил, как звали второго друга, потому что его имя упоминалось только раз или два. Создавалось впечатление, что в прошлом младшего был только один этот парень. Во время всех этих размышлений блондин неосознанно теребил узелок, и теперь он затянулся настолько крепко, что резал палец, но, полностью погрузившись в мрачные мысли, Ким этого не заметил. Просто сидел и методично дергал шнурок, уставившись в пол. - Э-эм, хён? Тебе точно не надо помочь? – Кюхён озадаченно наблюдал за старшим, который то ли развязывал шнурки, то ли пытался сплести из них макраме. «Но я же… Но сейчас он живет со мной, а значит, теперь он мой парень?». И, чтобы не дать мысли испугаться и убежать куда-то в подсознание, он сразу обратился к младшему: - Кюхён, теперь ты мой парень, да? – задал вопрос в лоб Чонун. - Э… - Чо застыл столбом, мгновенно вспыхнув. Что на такое ответить? «Нет»? Как «нет», если они живут вместе, а про поиски отдельного жилья Кю и думать забыл? Как «нет», если, проснувшись, видеть рядом такое же сонное лицо стало привычкой? Как «нет», если они уже… Парень ещё сильнее смутился, в который раз за день вспомнив прошлую ночь. Так что ничего не нет, а… - Ну… ну, э-э-э… Да. - Тогда не говори про этого Донхэ - я себя странно чувствую, и мне это не нравится, - старший попробовал снять ботинок, но всё тщетно. - Чёрт, что с этими шнурками не так?! «Да ты, никак ревнуешь!», - Кю еле-еле удержался от того, чтобы брякнуть вслух. Это было так непривычно и внезапно приятно – знать, что кто-то его ревнует, пусть даже к такому сомнительному объекту ревности, как Донхэ. - Давай я помогу всё-таки. А то опять к ножницам потянешься, - сдерживая улыбку, Кюхён присел рядом с Чонуном. - Нет, я сам, - заупрямился старший и перехватил руку Чо, который уже потянулся к его обуви. – Они... Холодные такие. Блондин не знал, почему, но у него руки почти всегда были тёплыми, даже перчатки зимой можно было не носить – он редко замерзал. Парень взял Кю за обе руки и, прижав их к губам, начал согревать тёплым дыханием. - Я хочу греть их и следующей зимой тоже, - внезапно сказал Чонун, смущенно улыбаясь. - Они всегда такие, - немного невпопад пробормотал Чо, изо всех сил заталкивая поглубже желание пару раз приложиться лицом об пол – слишком уж романтично это всё было. «Надо уже начинать привыкать к тому, что он будет постоянно вгонять меня в краску, иначе я рискую помереть от кровоизлияния в мозг, - подумал Кю. Прикосновения мягких губ к пальцам внезапно заставили волну мурашек пробежаться по спине, и парень напрягся. – А ещё надо как-то привыкнуть к этому…» Атмосфера в прихожей стала резко накаляться: не сдержавшись, Чонун слегка прикусил указательный палец младшего, нежно провел по нему языком и, обхватив губами, начал посасывать. - Т-ты ч-что делаешь? – Кюхён захлебнулся вздохом, сердце ухнуло куда-то вниз. - Хочу тебя, ничего не могу поделать с этим, - глаза старшего лихорадочно блестели, дыхание сбилось, он потянул Чо на себя и начал то ли целовать, то ли кусать его губы. - Н-надо хотя бы ботинки снять, - задыхаясь, ответил Кю. Сердце перестало сжиматься и сбиваться с ритма – теперь оно грохотало так, что, казалось, вот-вот, - и пробьёт грудную клетку. Кюхён со стыдом признался себе, что в штанах мгновенно стало тесно от одного этого «хочу» хриплым голосом, а в голове не осталось ничего, кроме ответного: - Я тебя тоже. - Хрен с ними, с ботинками, - руки Чонуна уже забрались под свитер младшего, язык прокладывал влажную дорожку от кадыка до уха, заставив Кюхёна нервно сглотнуть. Легкий поцелуй в подбородок - старший уложил Чо на спину, прямо на пол, и навис над ним. – Лучше останови меня сейчас. - Ну, - Кю нервно хихикнул. – Заниматься сексом в обуви – это как-то дико, так что… - он глубоко вздохнул, нахмурился и рявкнул: – Сядь! Старший слегка опешил от такой резкости и заставил себя повиноваться. - Только, пожалуйста, поторопись, - сжав руки в кулаки, сквозь зубы выдавил Чонун. Он сдерживал себя какими-то неведомыми силами; сердце, казалось, вот-вот откажет и просто вылетит из груди вольной пташкой, в ушах отдавался учащённый пульс, дышалось через раз. Хотелось то ли сразу прикончить Чо, то ли замучить так, что смерть ему покажется радостью. Кюхён в два счёта развязал шнурки, которые, как оказалось, не так уж и капитально запутались. «Слава богу, что у меня с ловкостью рук с детства не было проблем», - подумал Кю, кое-как стягивая со старшего ботинки и кидая их куда-то в угол комнаты. Чо ещё раз глубоко вдохнул и выдохнул, поднялся на ноги и потянул вслед за собой старшего. - Пошли на кровать. Быстро. Дважды просить Чонуна не пришлось. - Стоять, тебя еще раздеть надо, - остановил он младшего и, насколько возможно быстро, снял с него джемпер. Немного замешкавшись, расстегнул ремень, стянул джинсы. После этого он просто опрокинул Чо на постель и начал целовать-покусывать чуть ли не каждый сантиметр кожи. Это было абсолютным безумием, Чонун настолько плохо себя контролировал, что боялся покалечить Кюхёна. Ничего не соображая, он опускался поцелуями все ниже и ниже. Проведя губами по низу живота, на секунду отстранился, выдохнул и начал легко покусывать член Кю через боксёры. - Хё-ё-ён, - простонал младший. Снова. Снова в голове абсолютная пустота, потому что думать невозможно, снова везде горячие до невозможности прикосновения, только на этот раз всё острее, ярче и ещё сильнее сносит к чертям рассудок. Кюхён метался под старшим, лихорадочно сжимал в кулаках простыни и старался не забывать дышать. - Если ты не перестанешь так стонать, я тебя отымею немедленно, - прорычал блондин. Он и так еле сдерживался, но не мог перебороть дикое желание сначала измучить донсэна. Погладив внутреннюю сторону бедра Кю, он снова поднялся наверх, начал посасывать соски, одновременно одним пальцем водя по члену младшего. Чонун снова навис над младшим, прожигая того безумным взглядом. Дышать не получалось совершенно. «Господи, что я делал раньше?». Но этого «раньше» в памяти уже не было. - Издеваешься? – почти проскулил Кю на едином выдохе, подаваясь бёдрами вверх и откидывая голову назад. Старший творил с ним что-то невероятное. Доводил почти до крайней точки и отстранялся, давая Кюхёну немного остыть, потом снова заставлял почти кричать от наслаждения, электрическими импульсами пронзавшего всё тело. – А-а-ах-х-х… - Даже не думай кончать, пока я не позволю, - Чонун отстранился и двумя пальцами коснулся губ младшего: - Соси, - в приказном порядке, без вариантов. Чо послушно открыл рот и провёл языком по обоим пальцам, смачивая их слюной. Не удержавшись, плотно обхватил один губами, скользнул вверх-вниз, пристально глядя Чонуну прямо в глаза. Не в силах разорвать этот вызывающий зрительный контакт, старший резко вытащил пальцы и, насколько это было возможно медленно, но все равно болезненно начал растягивать Кю. Дольше, чем на полминуты, его не хватило. Его даже не хватило на то, чтобы полностью снять штаны – он их просто приспустил. Чонун вошёл в младшего одним резким движением и сразу начал двигаться, закусив губу и обхватив рукой член Кюхёна. Чо вскрикнул, дёрнулся, рефлекторно пытаясь отстраниться от источника боли, но старший крепко прижал его к кровати, не давая отодвинуться ни на миллиметр. - Хён!.. Х-х-ха-а-а… Больно! – тот немного поменял угол проникновения - следующие движения заставили Кю с силой сжать пальцы на плечах Чонуна и застонать в голос. – А-а-ах, боже… - Ты с ума сводишь своими стонами, прекращай, - старший резко приблизился и накрыл рот Кюхёна своим. Они больно стукнулись зубами, на языке был привкус чьей-то крови; одновременно целоваться и дышать было нереально, оторваться друг от друга – невозможно. Расходясь от сердца волнами, жар концентрировался внизу живота горячим комком, бешено пульсирующим в такт сердцу; удовольствие вспышками рефлексировало за сомкнутыми веками. Старший буквально вбивал донсэна в кровать, каждым движением заставляя его подаваться бёдрами навстречу и судорожно хватать ртом кажущийся раскалённым воздух. - Хён, я… Я сейчас… - Кю захлебнулся вздохом, не договорив до конца. Сделав ещё несколько сильных толчков, Чонун застонал, практически срываясь на крик, и кончил - Кю только обессилено захрипел, изливаясь себе на живот. - Если… так будет… каждый раз… Я точно рехнусь, - в несколько приёмов прошептал Кюхён и улыбнулся. – Чёрт, голос сорвал. Чонун промычал что-то неопределенное в ответ, пытаясь слезть с Кю, но бросил эту затею, взамен медленно и тягуче поцеловав младшего. «Надо переодеться. Или раздеться. Или уже полностью одеться», - мелькнула мысль где-то на задворках сознания. Но подняться с кровати не было сил, да и не хотелось. Так приятно лежать рядом с Кюхёном, чувствовать его запах, нежные прикосновения губ… - Так и будем валяться до ночи? – тот ответил на поцелуй, прикрывая глаза. В голове медленно-медленно вырисовывалась одна очень ясная мысль – не мешало даже сладкое ощущение удовольствия после оргазма, разливающееся по всему телу, - которую немедленно надо было сказать. – Э-э-э... хён, я… ну… - М-м-м? – улыбаясь, промычал старший, продолжая лениво целовать Кю. - Я.. Я… - «Ну-у-у-у!» - Кюхён зажмурился и быстро выпалил, боясь испугаться и передумать: - Я тебя люблю. Чонун отстранился. Открыл рот, закрыл, встал с постели, застегнул брюки, прошел в коридор, обулся, набросил куртку на голый торс и вышел за дверь. Голова в прямом смысле кружилась от счастья. Его любят? Его… Совершенно по-идиотски улыбаясь, он вывалился, и побежал по улице в сторону магазина. Что люди делают, когда им признаются в любви? Супермаркет, вроде бы, ещё открыт. В какой-то манхве он читал о том, что кто-то кому-то дарит шоколад. При каких обстоятельствах, он уже не помнил, но, во всяком случае, ему срочно нужен был шоколад. Чонун чуть не врезался в прозрачные двери супермаркета, еле дождавшись, пока сработает фотоэлемент; пронесся к кондитерскому отделу, пугая покупателей, и набрал несколько разных плиток шоколада. «Быстрее домой», - билась одна мысль в голове. - Извините, я прошу прощенья, у меня тут мало, не могли бы Вы меня пропустить? – и, не дожидаясь согласия покупателя в очереди, всунул кассирше шоколадки. Еле-еле дождавшись, пока та пробьёт покупки и отдаст сдачу, он сломя голову полетел домой. - Э-э-э… Я что-то не то сказал?.. – Кюхён хлопал глазами, уже с добрую минуту в прострации глядя на входную дверь. Ощущение дежавю запоздало стукнуло по затылку: когда он в первый раз признался в любви, девушка тоже убежала (правда, дело было в классе, а не в квартире), но минут через пять вернулась. – И что мне теперь делать? Агр-р-р-р! Парень побился головой об подушку и, мысленно махнув на всё рукой, натянул на себя одеяло. «Буду ждать, других адекватных вариантов нет». Чонун, задыхаясь, вбежал в квартиру, ему казалось, что он побил все мировые рекорды по бегу на средние дистанции. Быстро скинув обувь и куртку на пол в прихожей, роняя по дороге конфетки и батончики, блондин прошел через комнату и вывалил всё шоколадное добро на кровать, прямо на задремавшего Кюхёна. Тяжело дыша, опустился на пол рядом и, положив голову на руки, ждал, пока проснется донсэн. - А? Что? – когда Кю поднял голову, прямо перед ним на подушку приземлилась конфета. – Хён? Зачем шоколад? Я что-то проспал? - Я не знал, как сказать, - смущенно пробурчал себе под нос Чонун. – Так же делают? Ну… В смысле, дарят же шоколад своему… э-э-э…возлюбленному, да? - Да, но чаще так делают на 14 февраля, - Кюхён улыбнулся и зарылся пальцами во встрёпанные из-за бега волосы старшего. – Спасибо, мне очень приятно. - Ты что, подарок на Рождество получил? Я сказал, что люблю тебя, а ты: «Спасибо, мне очень приятно». - Хён. Ну, ты… - Кю закатил глаза, обняв ладонями лицо Чонуна, притянул его к себе и поцеловал. – Я тебя тоже. - Так бы и сразу, а то начинаешь мне тут «спасибить», - не в силах сдержать улыбку, проворчал старший, стараясь хотя бы не подпрыгивать от счастья. Слава богу, на это не было уже никаких сил, иначе соседи снизу бы сильно «обрадовались». - Надо конфеты закинуть в шкаф, но я не хочу и, наверное, не могу встать с кровати, - Кюхён отполз к стене и похлопал рукой по освободившемуся месту. – Мы планировали валяться до ночи, нет? - Угу, сейчас, только разденусь, - неуклюже сняв с себя одежду и смахнув находящиеся в зоне видимости конфеты с кровати, Чонун улегся рядом и сразу же крепко обнял Кю. – Я бы вообще из постели не вылазил. - Можно так и делать весь оставшийся день – сегодня же выходной, - промурлыкал Кюхён, удобно устраивая голову на плече старшего. - А если захотим есть, то вокруг - море из конфет. И у нас снова нет денег, кажется, - целуя младшего в макушку, сообщил блондин. - У меня зарплата через неделю, и я уже начинаю привыкать к этой фразе. - Что бы я без тебя делал? - зевая, пробормотал Чонун и начал проваливаться в сон. - Хм, хороший вопрос, - ответил Кю и подтянул одеяло повыше. – Но над ним можно подумать позже. Спи. - Но еще рано, не хочу впустую тратить время на сон, - из последних сил сопротивлялся старший. – У тебя закончится выходной, а мы так ничего и не успели сделать. - Это же не единственный выходной, впереди ещё много таких же. И насчёт «ничего» я бы поспорил. Если сейчас не заснёшь, силком вырублю! - Я хочу много еще чего с тобой сделать, но не могу. - Звучит угрожающе, - Кю хмыкнул. - Чего тут угрожающего, если не могу… - неразборчиво промямлил Чонун и-таки заснул. - Ну, наконец-то, - пробормотал Кюхён. – И обязательно надо было так нестись? Вообще, удивительно, что после ТАКОГО секса у него силы остались… Ким Чонун, ты просто во всех отношениях уникум.