Репетиторство

Джек Фогг — детский психолог. Каждый день он занимается одним и тем же: слушает жалобы учителей на учеников, потом слушает жалобы учеников на родителей, а потом — родителей на учителей и проблемы современной педагогики (ведь их дитятко святое, оно никого обидеть не может. А что за школой курит, так это пустяки — переходный возраст, гормоны…). Джек Фогг слушает всех и постоянно. Это, черт возьми, его работа. И он любит свою работу. Правда любит, просто иногда она его бесит. Иногда ему хочется тишины и уюта. Просто прийти домой, упасть на кровать, и чтобы любимая женщина села рядом, положила его голову себе на колени и просто молча гладила его по волосам. К его большому сожалению, он эту самую любимую женщину потерял. Безвозвратно. — Эй! Смотрите, куда идёте, мистер… ох. — Джек подвигает очки к глазам, проводит языком по пересохшим губам, фыркает, стараясь избавиться от назойливой соринки в носу, и сглатывает. Перед ним гора мышц в коричневой кожаной куртке с букетом васильков или чего-то типа них. Джек так и не научился разбираться в цветах. А вот в людях — да. Перед ним классический бугай, который при случае вмажет ему своим большим кулаком, сжимающим сейчас ножки бедных цветочков. Вот уж тогда эта соринка точно его нос покинет. — Простите, это я был не прав. Доброго Вам дня. — Джек чуть кланяется, как принято только в школах. Просто потом у многих это входит в привычку на всю жизнь. Невербальный жест уважения, что в этом плохого? — Постойте! Это же вы мистер Фогг? — «Ну, все, да здравствует больничный», — думает Джек, закрывая глаза. Он мысленно считает до пяти и разворачивается. Твёрдо смотрит в глаза оппоненту. Оппонент светловолосый, белый, с голубыми глазами и не хилой мышечной массой. По всем параметрам — исход не в пользу Джека. — Да-да, это я. Вы отец кого-то из моих детей? — видимо, вопрос ставит противника в ступор. Он округляет глаза, потом что-то прикидывает и в итоге выдаёт ответ, заставляющий Фогга сдерживать смех. — Нет, я уверен, что мы с Вами, мистер Фогг, не вступали в половую связь. К тому же, я чисто физически не могу быть отцом Ваших детей… — О, нет! Вы неверно меня поняли. Я имел в виду учеников этой школы. Я же психолог, я много общаюсь с ними. И все они мне уже как собственные дети. Это, знаете ли, такой учительский сленг, — «мои дети». — он разводит руками и усмехается. Разрядить обстановку кажется хорошей идеей. — Оу, хорошо, я запомню. На самом деле я здесь жду девушку, она учитель немецкого в этой школе. Ее имя Кейт. Насколько я знаю, Вы ее бывший муж. — мужчина улыбается, а Джеку хочется провалиться под землю, потому что под ложечкой уже не то что сосет, а засасывает к чертям собачьим. — Д-да, это я. И что Вы от меня хотите? — Просто спросить, почему Вы с ней расстались. Если это, конечно, не слишком личное. Я понимаю, что мне не следует этого спрашивать, просто я хотел бы знать, чтобы в будущем… не допустить подобного. — видно, что он подбирает слова. Джеку слова подбирать не хочется. Ему хочется уйти домой, где его никто не ждет, и выпить пива в одиночестве. — Это не Ваше дело, молодой человек. — откуда смелость? Джек не знает. Да и не важно. Важно будет успеть убежать, если бугай решит все-таки ему вмазать. — Впрочем, судя по Вам, я, как знаток людей, могу сказать, что Вы вряд ли допустите подобную ситуацию. Удачи. Вам с Кейт. — последние слова даются тяжело. Но даются, и это уже большой шаг. Мужчина не говорит ничего в ответ, просто кивает, и Джек знаменует это окончанием диалога. Он спешно уходит со школьного двора, с головой погружаясь в мысли. «Кейт нашла себе качка? Она рассказала ему, как мы расстались? Он хочет убить меня за то, что я обидел ее? Мне нужно переезжать в Айдахо, или все обойдётся? Боже, почему это просто не может закончиться? Пускай он просто женится на ней, и они уедут. Он увезёт ее куда-нибудь на Аляску, и она больше не будет напоминать мне ни о чем».

***

За пять часов до этого

Стив сидит за компьютером в Башне. В комнате, которую Старк любезно ему выделил со словами: «Если тебя турнут за неуплату, милости прошу в мой шалаш». Одна из немногих вещей, за которую он действительно готов поблагодарить Тони — умение пользоваться поисковиком. Потому что это реально приносит ему пользу. Так гораздо легче узнавать мир заново. Не нужно бежать в библиотеку и искать словарь. На экране главная страница средней школы Квинса. Тут и расписание уроков, и дни приема канцелярии, и список учителей… — Кейт… Кейт… Так, Кэтрин Оуэнс… О, нет, точно не она…, а если… мгмх… — он клацает по мышке достаточно сильно, чтобы ее эхо отлетало от стен. — Вот, значит, как. Стивен не выключает ноутбук, просто смотрит на время, чертыхается и, хватая сумку, бежит на выход. Среди школьных логотипов, пометок о днях открытых дверей и прочего остаётся фотография с другого форума, имеющего название «Школьные сплетни Квинса», где в обнимку стоят Кэтрин и некий детский психолог Джек Фогг, а внизу подпись — «Самый обсуждаемый роман закончился разводом!»

***

Тони скучно. Он собрал арбалет из карандаша и канцелярских резинок, хотя не занимается подобными вещами уже лет, эдак, тридцать пять. А это уж точно можно назвать «звоночком». Тони скучно, и он откатывается к мониторам, где Джарвис любезно показывает ему обстановку на этажах. Вот маршируют медики, вот стремительно бежит куда-то Романофф (и что она тут забыла сегодня?), а вот из своей комнаты вылетает Роджерс. Не выходит, отмеряя землю своими семимильными шагами, а именно вылетает, порции, дважды роняя поочерёдно, то куртку, то ключи от собственной квартиры. Тони заинтересован. Скука скулящим комком забивается в далекие дали его гениального мозга. — Джарвис, дай картинку с камеры в комнате Кэпа, — на экране, вместо логотипа «Старк Индастриз», возникает письменный стол, отодвинутый метра на два стул и все ещё горящий ноутбук. — Поверни камеру на двадцать пять и увеличь. Так-с… Развод… Фогг… Так это же репетитор Пепп-с. — Тони довольно потирает ладони, разминая шею. — Джарвис, дай мне историю запросов Роджерса. — на экране возникают ровные белые строчки с чёрными буквами. — Серьёзно, Капитан? «Что такое мерчандайзинг?» — это тебя интересовало? «Где купить переводчик со сленга?» Джарвис, сделай мне скрин-шот. — Конечно, сэр.

***

Настоящее время

— Стивен? Здравствуйте… что Вы тут делаете? Кажется, я сегодня не даю уроки мисс Поттс. — Кейт удивлена. Но чувствует себя более уверенной, чем в последнюю их встречу. По крайней мере, теперь у неё ничего нет во рту, да и мотоцикла поблизости не наблюдается. — Здравствуйте. Да, я знаю. Я здесь не ради этого. Просто мне очень захотелось увидеть Вас. — он протягивает ей букет васильков и улыбается. Кэтрин осторожно принимает цветы, стараясь не докоснуться до чужих пальцев. — Меня? Зачем? — в заднем кармане пиликает телефон. Кажется, эта мелодия называется «песнь цветов». Вот только звучит она, как прокрученная в обратную сторону заставка к программе новостей. — Ой, простите меня, мне срочно нужно забрать сына из садика. Там у какого-то ребёнка нашли корь. — Я провожу. — Не стоит. — Позвольте. — он мягко забирает из ее рук подарочный новогодний пакет, в котором она носит работы своих учеников домой на проверку. «Завяжи разговор, дура! Он подумает, что ты его смущаешься, и обидится… А что, если я реально смущаюсь?» — И часто Вы выбираетесь в походы, Стивен? — достаточно нейтральная тема, чтобы поддерживать ее те пятнадцать минут, что нужно идти до детского сада. — Не так часто, как хотел бы, но и не редко. В основном, когда позволяет график работы и погодные условия. А Вы? Часто выбираетесь? — Не думаю. Это был первый раз за многие годы. — Многие? — «Он не может спросить, сколько мне, потому что это не вежливо. Боже, его волнует, вежливо ли…» — Мне двадцать пять, Стивен. И лет с семнадцати я не ходила в походы. Да, точно, ровно с семнадцати. — Могу я узнать причину? — Ну, знаете, как это бывает, — Кейт делает неопределённый взмах рукой, поджимая губы. — Уехала учиться в другую страну, потом вернулась, тут же вышла замуж, родила, развелась… потом все как-то закрутилось с Джимом и… не было времени, чтобы просто лежать на траве среди сосен. Широкая парковая дорожка резко уходит за очередную клумбу с непонятными оранжево-желтыми цветами. За ещё десятком таких же поворотов виднеется здание садика. На фасаде его нарисованы фиалки и солнце, перекрывающее собой белые облака. — Да, иногда бывает, что совсем выпадаешь из жизни. — Стивен говорит это с какой-то тоской, и Кейт не может не обратить на это внимание. — Так зачем же Вы все-таки пришли ко мне в школу? — Я уже ответил. Я хотел увидеть Вас. — И все? — И, возможно, пригласить на ужин. Но только если Вы не заняты завтра вечером. — «завтра вечером» — это воскресенье. Кто может быть занят воскресным вечером? «Идеально спланировал», — мысленно смеётся Кэтрин, отбирая назад свою ношу в виде контрольных тетрадей и пары отобранных шпаргалок, да и то написанных с ошибками (она за них списывальщикам даже балл не снизила. С такого списывать себе дороже). — Что же, думаю, я свободна завтра вечером. И я буду рада, если Вы напишите мне, где и во сколько мы встретимся. — она протягивает ему руку. Ведь нужно же как-то попрощаться. Уже не чужие люди, вполне себе знакомые. Но и до стадии объятий явно не дошли. Пока, по крайней мере. Но вместо рукопожатия, Стивен наклоняется и целует тыльную сторону ее ладони. Совсем как рыцари из восемнадцатого века, когда выигрывали турнир и удостаивались благородной дамы. — Ну, а теперь бегите, пока Джим Вас не заметил. А то проведёте с нами весь оставшийся день. — Я был бы рад. — Кейт замолкает, услыхав ответ. Она, вроде, и не собиралась ничего говорить, но все-таки закрыла рот. От удивления, верно. Ответ Стивена вводит ее в ступор. — До свидания, Кейт! — До свидания… — он уходит, запихивая руки в карманы джинс, а она остаётся перед входом в детский сад. Он красавец, верящий в людей. А она молодая мать-одиночка, надеющаяся, что все образуется. — Я ни за что не верну этот свитер. — она закусывает губу и жмурит глаза, впиваясь пальцами в пластмассовые ручки пакета.

***

— И что? Ты просто отпустила его? — Конечно! А что я должна была делать? Орать, чтобы он остался и немедленно переезжал ко мне? Кто мы друг другу, чтобы я могла чего-то требовать? — Господи! — кричит Джессика прямо в камеру. Потом на минуту отворачивается и ещё громче выдаёт куда-то за кадр: — Салли, детка, наша Кэти втюрилась в красавчика из леса! Кейт хочется удариться головой о клавиатуру, до чего ее друзья иногда бывают… такими вот. — Да ладно? Ну, все, малыш, с тебя десятка, я был прав. — Саливан с довольной мордой протягивает своей девушке ладонь, ожидая получить выигрыш. Но она только кусает его за большой палец и смеётся, когда он одергивает руку и качает ее, приговаривая, какие все вокруг злые. Кейт хочется визжать от счастья, потому что при всех недостатках ее друзья самые лучшие. — Погоди, детка, ты засоряешь эфир. Кэт? Ты тут? Слушай, я вот думаю, что тебе однозначно надо пойти на это свидание. — Это не свидание. — быстро поправляет подругу Кэтрин. Это же действительно не свидание. Стивен пригласил ее на ужин, он не сказал, что это свидание. — Брось, красавчик позвал тебя в ресторан, что ещё это может быть? — Просто дружеский вечер… — Детка? — она снова обращается к Салли, игнорируя насупившуюся Кейт. — Представляешь, она уперлась и говорит, что собирается дружить с красавчиком. — Чего?! — вопит Саливан на заднем плане, забывая про свою укушенную конечность. — Кейт! Ты совсем с ума сошла? Он же «красавчик»! Какое дружить? — Она влюбилась и не хочет признавать. — хмыкает Джессика, складывая руки на груди. — Я не влюбилась. — быстро парирует Кэтрин. — Конечно-конечно, заливай дальше. Ты по уши в своём красавчике, Кэти, и не отрицай. Иди и уложи Джимми. Даже мы тут слышим, как он смотрит телевизор, пока ты отвлеклась. — Пока, ребята. — Мы любим тебя, Кэти! После того, как Кейт укладывает сына спать окончательно, без шанса добраться до пульта или говорящей игрушки Бэтмена, она садится на свою кровать, кладёт на кресло напротив синий свитер, достаёт из холодильника клубничный пудинг и просто смотрит на крупную вязку, отправляя в рот ложку за ложкой.