Репетиторство

Маленькие замкнутые пространства врачами однозначно не рекомендуются. Особенно, если это железная клетка на холодном полу без света. Лора невесело думает о том, что дети такими темпами свалятся с чертовой пневмонией, и снимает с себя кофту, чтобы положить ее на пол. Клинт ни за что не простит ей, если с ними что-то случится. Учитывая, что он каждый раз, когда кто-то из мелких болеет, превращается в излишне заботливую наседку и кудахчет по любому чиху, то после этого… можно будет незамедлительно заказывать беруши. — Эй, Лора, с вами все в порядке? — Да, да, конечно, все прекрасно, — возможно, она отвечает слишком быстро и бодро. Говорят, положено ждать три секунды, чтобы ответ был услышан так, как ты хочешь? Или же пять… — мне очень неловко, Джейн, но… — Возьмите лучше мою, она шерстяная. — Кэтрин стаскивает с себя кардиган и наугад протягивает вперёд. Туда, где, как она помнит, сидела Лора пару часов назад. Довольно сомнительно, что она могла бы незаметно куда-то переместиться в этой тесноте. — Спасибо, Боже, огромное вам спасибо. Лайла, милая, приподнимись немного. Вот так, хорошо, иди ко мне поближе. — У Вас чудесные дети, Лора. Знаете, мой сын бы уже давно нас всех тут извёл бы. — У вас уже есть сын? Ну вот опять Клинт ничего мне не рассказывает! — возможно, Лора удивляется слишком… невежливо. Но серьёзно, сейчас об этом никто не стал бы думать в первую очередь. — Нет, это… это не то, что Вы подумали! Это мой ребёнок. В том смысле, что только мой, а не наш со Стивом. Не то, чтобы я не хотела… — Простите, я не подумала. — Все в порядке. Это… мелочь. С Джимом сейчас мои тетя и дедушка, я уверена, что у них все хорошо, — Лора слишком хорошо знает, что такое материнское волнение. Господи, если бы она оказалась здесь одна, она бы, вероятно, нервничала ещё больше от неизвестности. Сейчас можно хотя бы быть уверенной, что с детьми все в относительном порядке. — да и Стив… думаю, он мог бы проведать его, наверное… — Вы не уверены в этом. — голос у Джейн хриплый. Она говорит не очень много, сидит почти не двигаясь в левом углу. Будто бы знает что-то, о чем чертовски опасно рассказать хоть кому-то. И это, конечно, очень подозрительно. А ещё немного мерзко от того, что в этих условиях подозревать в подставе актуально даже маленького мальчика, то и дело тихо всхлипывающему и спрашивающему, когда их всех спасёт папа. — Почему? — Мы немного повздорили накануне… всего этого. Может быть, что даже разошлись. — Кэтрин чертовски жаль. Ей сколько? Едва ли двадцать пять? И уже разведёнка с ребёнком на шее. А тут ещё и вся эта чертовщина. Впрочем, не Лоре об этом судить. Она и сама впервые оказывается в настолько пугающей ситуации. — В этом Вы тоже не уверены, Кейт, так что не рубите с плеча. Если бы в каждой разлуке с Тором я задумывалась о том, сколько там есть богинь намного лучше меня или о том, что мы поругались, когда он в очередной раз разлил пиво… меня бы здесь не было. Поверьте, Кейт, кто-кто, а уж эти парни совершенно точно вытащат нас отсюда, чего бы мы им не наговорили несколько дней назад. — Знаете, Джейн, Вы умеете толкать речи ничуть не хуже самого бога грома. — Лора тихо смеётся своей же шутке, и смех ее подхватывают Фостер и Купер. Лайла вздрагивает от неожиданности, а Куп напротив жмётся ближе к маминому животу, словно стараясь услышать своего будущего брата или сестру. Лора ни за что не скажет новым знакомым, что она беременна. Ещё не хватало, чтобы они стали отказываться от еды и отдавать все «растущему организму». В сумке и так была всякая ерунда для вечернего чаепития. Удивительно, что за три дня все ещё не закончилось. — Мамочка, мы здесь умрем? — звучит как приговор. Лайла всхлипывает и прижимается теснее к материнскому боку. Смех затихает мгновенно.

***

Когда в этом тихом аду наконец слышится какой-то звук, Джейн кажется, что она попросту сошла с ума. Быстро, однако. Даже немного жаль, что все закончится так прозаично. Хочется верить, что ей хотя бы не захочется перегрызть глотки своим сокамерницам. — Кто здесь? Эй! Помогите нам! — Джейн приходится сделать резкий выпад вперёд и заткнуть Кэтрин рот рукой, отчего все тело, которое страшно затекло, тут же прожигает острой болью, прокатывающейся по позвоночнику. Какой же дурой нужно быть, чтобы будучи в клетке начинать кричать, не зная, кто пришёл. Так ведь и совершенно неадекватного наркомана с ножом привлечь можно, например. И кому от этого лучше станет? — Так, так, так… кто же это у нас здесь? — вспышка света ослепляет. Глаза, так долго пребывавшие в состоянии полной ненужности, не могут быстро сфокусироваться ни на чем. Приходится часто моргать и тереть веки пальцами. Но Фостер, если подумать, это вовсе не нужно, этот змеиный шёпот она узнает на раз. Сотни раз уже слышала в своих кошмарах. Лора вздрагивает и бьется лодыжкой об решётку. Ей голос тоже кажется смутно знакомым. Именно так Клинт описывал монстра, явившегося поработить планету, когда в холодном поту подрывался с постели и первые пятнадцать минут пытался чуть ли не задушить собственную жену, не осознавая, кто перед ним. Кейт в ужасе всхлипывает, вспоминая Штутгарт и толпу, стоящую на коленях перед безумцем. Со светом становится лишь хуже. Потому что в темноте ещё можно было смахнуть все на слуховую галлюцинацию. Такую, какие бывают, если долго прислушиваться к тишине. Мозг просто выдумывает звук, путая своего хозяина. Но на сей раз все не так. В десяти метрах, отделяемый железными прутьями решётки, на некоем подобии трона восседает Локи. — Поиграем, дамы?