Бэт-семейные бэт-ситуации

      Предусмотрителен был Альфред — или Брюс — Бог знает, кто мебелировал комнаты растущих Робинов; но предусмотрителен был этот человек, потому что кровати размером «king size» были установлены в комнате старших — и ой каких не маленьких птенчиков — более чем подходяще.       — Единственное место, — пробормотал Джейсон, камнем падая себе на покрывало, — где у меня не свешиваются ноги.       Дик согласно угукнул, почти не видимый за кучей подушек, которые он собрал по всему этажу особняка; за ним младшенькие волочили стопки одеял.       — И идеально подходящее, чтобы мы могли собраться вместе, — добавил довольный Дик, роняя свою ношу. — И уместимся, и гнездо сделаем.       — Тебе бы только гнезда вить, — пробормотал Тодд, принимаясь раскладывать подушки и одеяла по периметру кровати, потому что зимы в Готэме были нереально холодные, а у старшего брата было нереально грустное настроение почти каждый вечер.       Дик надул губы.       — Недавно ты обвинил меня в том, что, цитирую: «тебе бы только песни петь» и это, вообще-то, неправда.       — Уже прогресс, — пробурчал Тим, с головой закутываясь в свой плед и перебираясь через кучу подушек.       — Растешь, Грэйсон, — согласился Дэмиен, прицельно метнув подушку в старшего; Джейсон недовольно на Робина зыркнул (Колпак в свое время больше жизни любил ложиться во что-то мягкое и теплое, максимально уютное, потому что после детства на улице восполнить пробел теплоты и дома он мог и так) и принялся все поправлять.       — Мы все знаем что ты страшный-страшный Найтвинг, а не просто местное солнце, который еще как втащить может, да-да-да, — отмахнулся Тодд, взбивая подушку, — просто забей. Забирайся, Птичка. А вы, — он грозно повернулся к младшеньким, которые тут же состроили невинные и удивленные лица, хотя Джейсон прекрасно видел как они перемаргивались, — только попробуйте развязать войну подушками.       — Иначе?       — Иначе подушками станете вы и дружно отсюда вылетите прямиком в окно.       — Угрозы не действуют, ты нас не впечатлил, — фыркнул Дэмиен, поправляя пижаму с символом Бэтмена и бросая оскорбленный взгляд на Дика — он был в такой же, только символом Супермена. Джейсон на них только глаза закатил.       — Слабаки, — только и буркнул он, вытаскивая майку с символом Чудо-Женщины.       Тим только очень внимательно их всех оглядел и пожал плечами.       — Если кто-нибудь назовет меня белой вороной, я участвовать во всем этом не буду, — предупредил он. — И менять свою пижаму я тоже не собираюсь.       — Отдай честь сну, — увещевал Дик, укладываясь по середине и подтягивая к себе Дэмиена, — а то с твоим «More Espresso Less Depresso» и «Espresso No Depresso» на майке ты окончательно отпугнешь свой двухчасовой сон, — он на секунду задумался. — Да и учитывая твою ауру — и наш тоже.       Тим фыркнул так громко и так саркастично, что Дэмиен засмеялся; Джейсон философски заметил, повернувшись к Дику и укрываясь одеялом:       — Хотя бы с собой свой пивной стакан не притащил.       Красный Робин многозначительно поднял указательный палец и свалился рядом с Дэмиеном, потому что Джейсон был непомерно огромным и с его стороны места почти не было. И даже огромная кровать не спасала.       — В эфире «Задушевные разговоры». Все, что происходит в этом кругу строго конфиденциально и дальше этой комнаты не распростроняется, — пародировал голос диктора новостного канала Дик. — Представьтесь и скажите, что вас тревожит.       Джейсон покрутил рукой у виска — у них в семье проблемы не особо обсуждались, — но послушно вступил в игру.       — Меня зовут Джейсон и мой старший брат устраивает нам сеанс психотерапии. Мой младший брат ассасин в отставке, его отец — мудозвон, — Тодд продолжил сверлить взглядом Дика (Дэмиен перегнулся через него и пихнул Колпака в плечо достаточно ощутимо), — у него в доме настоящий зверинец, включающий по меньшей мере сотню летучих мышей и гребанного дракона (Дэмиен пихнул Джейсона еще раз), — Тодд сделал вид, что задумался и через пару секунд добавил страшным голосом: — Но самое главное: другой мой младший брат — кофеголик.       Дик тихо смеялся в кулачок, но, едва только Джейсон с траурным лицом закончил (теперь его пихнул Тим), парень снова состроил голос диктора и максимально соболезнующе ответил:       — Все понятно. Спасибо, до свидания.       На секунду в комнате повисла полная тишина, которую возмущенно прервал Колпак таким голосом, словно это было не глупой повторяющийся из раза в раз сценкой:       — И это все?!       Тим с Дэмиеном захихикали, когда Дик нараспев произнес: «Извините, я ничего не слышу-у-у» и выхватил из мягкого, теплого, вкусно пахнущего кондиционером для белья гнезда подушку — младшие в ужасе распахнули глаза — и запустил в Тодда.       — Земля тебе пуховик, — пробормотал Тим подхваченную у Роя фразу, когда в глазах Джейсона зажегся азартный огонек.       Дэмиен вцепился в свою думку, некогда сшитую ему Барбарой, и приготовился — миновать битву было невозможно.

***

      Когда все трое склонились над Дэмиеном, мальчик вздохнул.       — От нас не отвертишься, — правильно растолковал его вздох Джейсон. — Одна птичка нам нашептала, что ты ушел в библиотеку с альбомом и карандашами и понадеялся урвать себе кусочек личного пространства, но нет. На то мы и старшие братья.       — Дрейк, — замогильным голосом зашипел Робин, подтягивая к себе скетчбук ближе, но не пряча его окончательно.       — Просто ты красиво рисуешь, — отвертелся Тим (обычно после похвалы или признания его таланта Дэмиен размякал — кто бы этого не говорил, потому что неуверенность), — к тому же, ты выглядел очень несчастным.       — Поэтому ты позвал доморощенных психологов, — пробубнил Дэмиен, расслабляясь.       — Я позвал «Лучшего Старшего Брата™» и «Второго Старшего Брата С Которым Вы Очень Схожи™», — поправил его Дрейк, подтаскивая стул и усаживаясь рядом.       — А Тимми тогда «Большой Брат Следит™».       — Это уже не торговая марка, — пробормотал Дэмиен, снова возвращаясь к рисунку, — а плагиат.       Джейсон только отмахнулся, тоже устраиваясь рядом. На минуту все замолчали, и, насколько Дэмиен мог судить — выжидательно.       Робин снова вздохнул.       — Не отвяжитесь?       — Пока ты такой грустный, — тут же откликнулся Дик, — нет.       — Даже не мечтай, — согласился Джейсон, пододвигаясь ближе. — Давай. Расскажи нам все.       Дэмиен помолчал с минуту, раздумывая, как начать; на минуту прекратил рисовать и вздохнул.       — Как вы относитесь к своим шрамам?       Старшие тут же словно потускнели — и Дэмиен расслабился. Не у него одного эта проблема.       — Какие-то можно убрать, какие-то остаются, — пробормотал Найтвинг, задумчиво глядя в сторону.       — Почему? — пытливо поинтересовался Робин, поворачиваясь к старшим.       — Некоторые просто нельзя сводить, — пожал плечами Джейсон, — вреда будет больше, чем пользы.       — А некоторые просто смысла нет, — так же откликнулся Дик и добавил, криво и едва заметно улыбнувшись: — Какие-то же из них — в напоминание.       Дэмиен кивнул, снова задумавшись; Тим прервал неуютное, холодное молчание почти мягко:       — Спина?       Робину ничего не оставалось, кроме как кивнуть.       Как и у всех его братьев и отца, у юноши шрамы украшали все тело; большую часть он игнорировал, так как они всегда были под одеждой, какие-то — с лица и рук — сводил, но спина.       Шрам на спине был самым длинным, предательским, уродливым; напоминанием о том, что он не нужен, заменим, бесполезен. О том, что он просто ребенок из пробирки, и таких как он можно вырастить сколько угодно; о том, что он просто марионетка в умелых руках матери.       Не больше, чем идеально выверенный механизм, сосуд совершенной генетики, ошибка и никогда — любимый сын.       Просто оружие, которое можно выбросить и взять другое — не менее идеальное.       Средство для достижение цели — не более.       — Брюс пытался его свести, помнишь? — мягко продолжил Тим, чуть касаясь плеча. — Он даже сошел немного.       — На смуглой коже его все еще видно идеально, — пробормотал Дэмиен и это было правдой. Все это знали.       Джейсон слегка грубовато, но — в своей неповторимой манере — встряхнул Робина.       — Есть предложения?       — Есть, — через несколько секунд медленно сказал Дэмиен, укладывая скетчбук себе на колени. — Отцу только может не понравится.       — В каком плане?       — Конфиденциальность. Секрет личности. Юношеский максимализм, — Робин пожал плечами, словно предлагая выбрать подходящее.       — Забей на это, — отмахнулся Джейсон, — старик знает, что такое прошлое (на мгновение лицо Тодда заволокло болезненной дымкой, но он быстро ее стряхнул) и знает, как тяжело бывает с его постоянным напоминанием. Он больше всего хочет, чтобы мы научились его отпускать и поверь — в чем он сможет тебе помочь, с тем с радостью поможет. Особенно если ты надавишь на нужные точки, — Тодд усмехнулся, — я помогу. Так, что на счет идей?       Дэмиен медленно перевел на старшего благодарный взгляд и протянул блокнот; все сгрудились вокруг Джейсона.       — Я сначала хотел взять «Трибулюс арабский» или по другому «Я́корцы стелющиеся» или «Якорцы наземные» — это арабское растение, сейчас его применяют в медицине, но если кто-то знает в чем конкретно оно применяется, то может подумать, что я болезненно-проблемный, — юноша усмехнулся. — Еще я думал на счет «Ката» — на арабском это будет «قات» — или «Кхата», или «Арабского чая», но он является наркотическим средством, и я не хочу носить на спине пропаганду наркотиков. Хотя, опять же, листья у него красивые.       Братья оторвали взгляд от рисунка; Дэмиен выглядел зажатым и неуверенным, словно боялся осуждения или насмешек; старшие молчали.       — Еще я думал на счет «Штокрозы» — обыкновенной или розовой, не суть — в языке цветов она обозначает амбиции, но огромные цветы будут странно выглядеть, правильно? Я имею ввиду…       — Ты боишься, что те, кто все еще делят какие-то вещи на традиционно мужские и женские будут осуждать тебя за цветы на спине, — понимающе кивнул Джейсон. — Но ты же понимаешь, что это личное дело каждого? Ты поэтому выбрал…       — Нет, — пробормотал Дэмиен. — Чертополох обозначает благородство, хоть и считается мусорной травой. Он колючий, но все еще является красивым. Он так же используется как лекарственное растение и…       — Очень тебе подходит, — улыбнулся Дик, — внешне колючий, но если присмотреться к нему лучше, то он все еще необычен. Пурпурный цвет — цвет величия и царственности и кто как не Уэйн, — старший расплылся в улыбке и взъерошил Дэмиену волосы, — кто как не Уэйн, Дэми.       Робин неуверенно усмехнулся и расслабил плечи. Неуверенно окинул старших взглядом.       — Что думаете?       — Что тебе не стоит спрашивать у нас то, что хочешь сделать, — усмехнулся Джейсон. — Это твое решение которое облегчит тебе жизнь. Мы не должны на него влиять, ты же понимаешь? — Тодд наклонился и осторожно сжал чужие руки. — Скажу только то, что ты потрясающе рисуешь и вставать у тебя на пути я точно не буду.       Тим улыбнулся так же тепло и осторожно разлохматил чужие волосы.       — Тебе правда очень подходит, летучемышонок. К Брюсу пойдем всей толпой — мы заныкаемся, и если он бочку будет катить, то покусаем. Как тебе такой план?       Дэмиен неуверенно хмыкнул; старшие, приняв это за разрешение, обступили его и осторожно и бережно прижали к себе младшего.       — В конце концов, татуировку можно и перекрыть чем-то, и свести. Не особо приятный процесс, но нам не привыкать, верно?       Дэмиен только фыркнул — расслабленно, улыбаясь и прикрывая глаза и чуть покачал головой.       Ненужность отступала.