Бэт-семейные бэт-ситуации

      Дэмиена справедливо считали самым большим любителем животных из всей бэтсемьи, но правда была в том, что это было лишь одной стороной монеты.       Другая сторона заключалась в беспрестанном тисканьи всех попавшихся под руку четвероногих (и не только) всеми обитателями особняка подряд.       Да, безусловно, Робин держал первенство со своим периодическим притаскиванием искалеченных, найденных на патруле животных, которых он лечил и пристраивал. Шутки про то, что он вполне мог бы стать преемником Селины Кайл, не утихали из месяца в месяц.       Да и вместе с Альфредом юноша пристрастился подкармливать летучих мышей, обитающих в пещере — девать их было некуда, а они сами, годами холеные дворецким, обленились и не считали вылазки за добычей куда-то за пределы подземных тоннелей необходимым. К тому же, некоторые из них были вполне ручными, да и имидж надо было поддерживать — какой Бэтмен без летучих мышей? Некоторые из них находили широкий размах плеч Брюса вполне комфортным для того, чтобы на них сидеть и по-летучьемышиному возмущаться, а некоторые провожали Бэтмобиль — иногда недовольными визгами, иногда — летя за ним, пока тайный ход за машиной не закроется, после чего возвращались, полностью довольные собой.       Самым веселым шоу во всем поместье были времена, когда надо было отловить болеющую зверюшку и спустить ее с вожделенного потолка. Робин стоически фыркал и сопел, повисший под потолком каждый раз, пытаясь схватить несчастное создание, но повторял стабильно и организованно.       Касаемо остальных животных — Джейсон, Дик и Стэфани были безграничными любителями провести время с Титусом. Их периодические валяния в саду с собакой, беганья за мячом (иногда непонятно было, кто конкретно бегал — сам пес или люди), перетягивания канатов были шумными, радостными, и слюнявыми. Это никого не останавливало, впрочем.       Альфред, Барбара, Дьюк и Тим же предпочитали общество кота Альфреда, хотя бы потому что он не сносил их с ног своим бурным счастьем, а просто лежал и флегматично наблюдал за забавными двуногими. Дэмиен пару раз видел, как Тим, что-то отчаянно клацающий в своем ноутбуке, травил свои старперские истории лежащему рядом коту. Один раз Робин заметил, как Альфред (кот, не дворецкий, ради Бога, вот надо было такое имя дать четвероногому) сунул лапу прямо в стакан с кофе Тима и остался так лежать, всем довольный. Дрейк, когда ему надо было промочить горло, аккуратно его лапу вынул, попил, и положил ее обратно.       Если у Робина не было слов и глаз задергался — виноват был Тим. Точка.

***

      — Не смей, — угрожающе произнес Дэмиен, когда Джейсон поставил мультфильм «Король лев» на паузу и с многообещающим видом вышел из комнаты. Из коридора послышалось его, Джейсоново, воркование, а через пару минут он вернулся с Альфредом (котом) на руках. Надо признать, кот марку держал, хоть и чувствовалось что он чутка под впечатлением от такого внезапного перемещения.       Тодд залез на диван с ногами, встал, и величественно поднял Альфреда, держа его как Рафики держал Симбу.       Тим и Дик торжественно склонились, а Дэмиен обменялся взглядом с котом, как бы говоря что он тоже ничего не понимает. Альфред почти по-человечески вздохнул.       Робин несколько минут обдумывал, за что ему вся эта семья досталась, а потому не заметил как Дик подошел сзади — юноша спохватился только когда его молча подхватили под мышки и подняли.       И Тим, и Джейсон отчетливо заметно хихикали, склонившись, Альфред недовольно вылизывался, а Дик затягивал гордо песню из самого начала Короля льва.       Дэмиен закатил глаза, поймав сочувствующий кошачий взгляд. Как будто эти поднимания не стали местной традицией уже.

***

      Красного Робина старались лишний раз не злить, потому что чаша терпения у него была хоть и большая (злить — не злили, а бесить и раздражать — это святое дело) и наполнялась долго, но когда уже било через край —       Ну, такую разъяренную фурию еще поискать. Джейсон, первое время после Ямы, лез со злющим Тимом в разборки, плавно перетекающую в драку, но со временем как-то поутих и нарываться перестал. Сломанные руки и ноги лечить надоедало, знаете ли.       Робин же предохранители, кажется, включать научился, но выборочно, потому что, во-первых — драконить Тима он считал личной миссией, а во-вторых, в их ядреные отношения уже никто не лез, после того как драки по поводу и без прекратились. Они и сами разбирались хорошо, понаставив друг другу синяков, а потом читая вслух Стивена Кинга, пока срок запрета на патрули, впаянный Брюсом, не истечет. Такие изощренные формы коммуникации сам Брюс не поддерживал, но выхода не видел, а потому закрывал глаза. Он был почти убежден, что оба его сына были вполне довольны такому раскладу вещей.       Когда в очередной раз Робины услышали о том что настроение у Тима — ниже плинтуса и трогать его опасно ядовитыми ожогами и откусыванием пальцев, Дэмиен грациозно поднялся и направился к часам.       Про то, что Дэмиен и сам ядовитый, шутить уже устали, а про то, что у него пальцы как у ящерицы хвост будут отрастать — еще нет, чему Джейсон предался в полной мере. Следить за младшими из пещеры благоразумно не стали, потому что тогда бы в глотки вцепились уже двое. Альфред только заварил Дику успокаивающий чай с ромашкой (в огромной кружке Тима, из которой тот кофе литрами хлебал), да переместились поближе к часам и стали ждать, пока мордобой не закончится.       Робин пару раз за свои шесть лет в особняке натыкался на взбешенного Тима, а еще несколько — доводил до ручки сам, но все те разы кое-как успевал потушить Найтвинг, оттаскивая младшего куда подальше, потому что со злым Тимом отказывался работать даже Бэтмен. Тим к нему со спаррингом не лез, но становился таким невыносимым язвой, что голова болела и поперек горла вставало. Моральных сил человека-кирпича просто не хватало. Выслушивать о себе всю правду в исполнении злого Красного Робина было чревато периодами самокопания. А Брюсу и своих хватало.       Поэтому все ожидали что Дэмиен выйдет побитый и всем на свете недовольный, отхватив по полной программе. Они на своём опыте знали, что спарринговаться со взбешенным Тимом — себе дороже. Он на обычных спаррингах старался сдерживаться, то ли в целях неожиданности ради, то ли. Ну. У них у всех была темная сторона, а у Тима — больше всех. Даже больше чем у Робина, с его-то, аль Гуловским, воспитанием.       Судя по камерам — Альфред принес планшет, к ним подключенный — драка закончилась, и Дик с Джейсоном рискнули открыть часы и спуститься наполовину по лестнице. Половину — потому что от греха подальше.       Дэмиен из зоны для спаррингов вышел, хоть и побитый, но на удивление довольный. Огромный синяк на скуле его сияния нивелировать не мог.       — Наконец этот придурок перестал заниматься благотворительностью, — заявил Робин, уходя к шкафчикам. От площадки для тренировок в ответ донеслось крайне недовольное: «Не занимаюсь я благотворительностью».       — Тогда какого черта ты мне только сейчас смог приличный бой дать?       — Жалею тебя, ты и так мозгами не вышел.       — А ты не жалей, — отрезал Дэмиен, — а то у тебя мозги выйдут.       Найтвинг и Колпак переглянулсь — дежурные переругивания обозночали, что вся дурь из младших вышла, и риск откушенных пальцев снизился до стандартных велечин.       — Кто кого чаем будет отпаивать? — тихо поинтересовался Джейсон.       Дик помолчал пару секунд, прикидывая, а потом также тихо предположил:       — Тим Дэмиена. В качестве извинения.       Джейсон чуть заметно кивнул.       — Иногда я думаю, почему все ещё удивляюсь вот этому всему между ними, если ты тоже самое все делаешь.       Дик немного неловко улыбнулся, но ничего не сказал.       В конце концов, в тихом омуте.