Перелом

      Утро ловит мужчин в постели изнеможденными и задумчивыми. Они переговариваются взглядами какое-то время, а затем разрывают объятия и откатываются друг от друга, садясь на края кровати. Джонс морщится, и Ваня, заметив краем глаза, как Альфред неловко старается подняться на ноги, предлагает свою помощь.       Ал кивает, разворачивается к Ивану и, подняв руки, просит себя унести. Он ненавидит себя. Искренне и как-то отчаянно, понимая, что ему не уйти от Брагинского — Джонс нуждается в нем. И поэтому парень просто сдается радостно визжащей внутри омеге. Ладно, видимо альфу он еще нескоро найдет. С другой стороны, так он сможет оттянуть их прощание с Ваней, оттянуть неминуемую боль в глазах напротив.       Иван доносит Джонса до душевой, и там они бережно омывают друг друга. Ладони Вани теплые и ласковые, и Альфред невольно льнет к ним еще сильнее.       Когда с водными процедурами покончено, они идут пить кофе. И Альфред старается не встречаться с Иваном взглядом. Течка отступила, и осталась одна лишь неловкость за произошедшее.       Ваня отхлёбывал из большой красной кружки и гадал, что творится в голове своего благоверного. Всё-таки, Ал до сих пор винит себя. Уверять его в обратном было бессмысленно. Он закроется, и всё станет только хуже. Остаётся единственный надёжный метод — отвлечение. Ещё лучше дать Альфреду проявить себя, чтобы он не чувствовал себя в долгу, но Иван не мог пока представить, что свалит что-то на Ала, и в ближайшем будущем, даст Бог, не представит. А вот идея для отвлечения дожидалась своего часа уже давно. — У тебя есть карты? — Хочешь сыграть? — заламывает Альфред бровь. — Не совсем, — заговорщески улыбается Иван.       Альфред ничего не понимал, но Брагинский все же его уговорил достать почти нетронутую колоду. И ещё маркеры. На недоумённые взгляды мужчина лишь загадочно улыбался и раскладывал карты на ковре по мастям. Когда всё было готово, удосужился наконец пояснить: — Мы будем сочинять историю и разыграем её на картах.       Джонс, недоуменно поморгав, кивнул. Все лучше, чем заниматься бесполезным самобичеванием.

***

      Альфред посмеялся, отложив колоду в сторону. — Признаю, это было весело. Хотя игры у тебя все равно странные, — фыркнул он, немного расслабившись. Ал захотел сказать что-то еще, но зазвонил телефон. Джонс настороженно поглядел на экран — звонил Адриан. — Эм, извини, я сейчас, — соскользнул с дивана Джонс и ушел на кухню. Ему не хотелось, чтобы Брагинский слышал этот, скорее всего, неприятный разговор. — Да? — Альфи, как ты? — обеспокоенно зазвучало в трубке. — Я хотел бы извиниться и приехать. Нехорошо было оставлять тебя в таком состоянии, я должен был помочь. Так что, если ты простишь меня, я мог бы… — Все в порядке, Адриан, но… уже не нужно, — замявшись, ответил Альфред.       К слову, Адриан был умным парнем, и ему понадобилась секунда, чтобы понять: течка у омег так быстро не заканчивается. Если им все же не помогли… На Джонса кричали. Что он шлюха, чтоб больше не звонил, что такие, как он — отвратительные и мерзкие создания, которые лишь тратят чужое время. — Спишь с любым альфой, да? Открыл первому, кто на запах пришел?! А со мной, значит, еще рано было? Шл…       Альфред сбросил. Что ж, теперь между ними точно все кончено, это хорошо. Но он все равно чувствовал себя погано. Он осел на пол, в глазах стояли слезы, но Ал сморгнул их. Нечего тут плакать — сам виноват. И оскорбили его заслуженно. Нельзя искать альфу, если уже с кем-то трахаешься. Порть жизнь одному человеку, а не двоим.       Вернувшись в гостиную, Ваня заметил, что разговор вышел неудачным, но Джонс бодрился и старался делать вид, что все в порядке, и Иван не стал ни о чём спрашивать. Вместо этого они, продолжая попытки отвлечься, стали потрошить закрома двухкомнатной квартиры в поисках игр и нашли простенькую копию Монополии. Как в детство впали, честное слово. Но, наверное, именно детства не хватало в этой едкой и солёной взрослой жизни. У детей любовь проще, чище, легче. В нормальных семьях, по крайней мере, так.       Однако никогда не поздно навёрстывать упущенное. Но повседневность быстро отвоёвывает свои права обратно. Вечереет, и сёстры трезвонят, Ал устал, и наверняка ему нужно отдохнуть от Ивана.       Они договариваются на завтра погулять вечером и досчитать мосты. Детские мечты взрослых, легко воплощаемые в жизнь. Сколько таких ещё будет? Ведь жизнь не любит наивных.       На следующий день настроение у Ала и вправду было получше. Он взял себе колы, покачался на качелях во дворе, выветривая дрянь из головы, а затем и пошел гулять с Иваном.       Встретившись, они купили себе по мороженому и напали на след оставшихся мостов. — Погоди-и-и, давай как в «Титанике», — восклицал Ал, протянув селфипалку Ивану, обнимавшему его со спины.       После нескольких удачных кадров, они наперегонки побежали до другого моста вдоль канала, пока Ал на полпути не согнулся, хватаясь за живот. Иван настороженно глянул на него. — Все хорошо? — Меня что-то тошнит, — осел Джонс на землю, сдавленно заскулив сквозь сжатые губы.       Под оглушительный гам панических мыслей Иван донёс Ала до ближайшей скамейки. Особо истошно кричала мысль о том, что это последствия весьма успешно прошедшей течки. Но нет — бред же полный. — Ты как? — спросил Брагинский, заглядывая в скривившееся от боли лицо. Хоть бы это временно и быстро прошло.       Но вот Альфреда трясло, и все переживания всплыли на поверхность. «Какого черта?! — думал он. — Это же не может… Нет-нет-нет!!! Надо как-то… Или…». Мысли метались, и Ал откровенно паниковал, бегая глазами по чужому лицу, с трудом выдавливая: — Вань, в аптеку сходи пожалуйста, — протянут Джонс пару бумажек из кармана, стараясь не смотреть на Брагинского.       Глупости, конечно, но лучше все же проверить главное опасение, потому что болел совсем не живот. Это их вторая течка вместе. Мало ли.       Иван купил то, что Альфред попросил, и, на всякий случай, ещё несколько препаратов — аптекарь рассказала, какие ещё могли быть причины такой проказы. Еле как добрались до дома, и практически сразу после того, как они переступили порог квартиры, Ал скрылся в ванной.       Иван ждал. Не мог усидеть на месте и нервно мерил шагами кухню от угла до угла, не находя себе места от неизвестности, и всерьёз думал о том, чтобы вызвать скорую.       Альфред дрожащей рукой глянул на тест. Одна. Только одна полоска. Джонс на подрагивающих ногах вышел из ванной и тут же упал на Ивана, вовремя подставившего руки. — Не беременный, не переживай, — посмеивается он, прижимаясь как можно крепче. — Ну, естественно, ты не забеременел, — выдыхает Брагинский, хотя и сам понимает, что вопреки здравому смыслу, пару минут назад паниковал, — настолько прикинуться альфой просто невозможно.       Омега доводит его до дивана и хочет вызвать врача, но Альфред испуганно качает головой. — Умоляю, не надо! — почти истерично восклицает он. — П-пройдет, только не вызывай, — стушевывается он под любопытным взглядом.       Брагинский вздыхает и соглашается. Если это какое-нибудь отравление, то они вполне справятся сами. К слову, от греха подальше Иван решает остаться у Ала — мало ли, вдруг что-то посерьёзнее диареи. Если надо, останется и на ночь. И нет, никаких извращений, — только их сейчас не хватало. — Не переживай, беременность — самая страшная из моих догадок, — посмеивается Ал, болезненно морщась.       И хотя он так говорит — причина боли ему уже ясна. И нет, она гораздо хуже беременности. Вот только знать о том, что он прав, Ал не хочет. И говорить Ване тоже. Поэтому Альфред в течение нескольких часов корчится на диване и отказывается есть. А еще постоянно гонит Брагинского из квартиры. — Куда ты на ночь? А сестры? Вань, не дури, не помру.       Хотя с такой болью Джонс уже был ни в чем не уверен. Ванька дал ему какие-то таблетки, но они совершенно не помогали. Альфред думал, что если до завтра не пройдет — пойдет ко врачу самостоятельно.       Вот только у Ивана другие планы. — Ты как хочешь, но я вызываю такси, и мы едем в больницу сейчас, — протесты Ала не услышаны, номер набран, такси едет.       Альфред вяло возмущается, но быстро замолкает. Боль все не проходит, а телевизор едва ли от неё отвлекает. Иван укачивает Джонса на руках, переполняясь паршивыми предчувствиями с каждой секундой. «И всё-то не слава Богу», — досадует он про себя, и не отпускает мысль о том, что не разбирается, куда и к кому в клинике обращаться с такими проблемами. «Значит, придётся узнать», — решает он, глядя на побледневшего парня.       Звякает СМС-ка, такси ждёт у подъезда.