Ирония судьбы

      Никита всё помнил, хотя, казалось бы, давно уже запихнул куда подальше воспоминания того довольно постыдного эпизода своей жизни и событий связанных с этим более чем неприятным индивидом, сидящим сейчас напротив него. Тогда Даниэль выглядел по-другому. Он носил «челкастую» стрижку, практически постоянно прикрывавшую его глаза, любил дырявить себя пирсингом, и был еще угловатым подростком, но всё-таки популярным среди девчонок в школе, в которой оба они учились.        Сам же Ник тогда выглядел далеко не привлекательным внешне: типичный пухлый ботаник в очках. И по иронии судьбы им с Даниэлем нравился один и тот же паренек по имени Максим – хорошенький мальчик из интеллигентной семьи и талантливый пианист. Всем им тогда было по 16 лет. И, несмотря на то, что Ник не отличался привлекательностью, Максим все же предпочел его Даниэлю.       Негодованию последнего не было предела. В его голове всё не укладывалось, как он мог уступить такому нескладному уродцу, как Меньшиков. Чем же тот смог так привлечь Максима оставалось загадкой. В итоге брюнет решил устроить Нику крупную подляну, рассказав одной из самых ярых сплетниц класса, о том, что Никита совратил Макса и теперь они встречаются.        Естественно об этом быстро узнал весь класс и даже параллельные. Многие стали гнобить и травить именно Никиту, а не Макса. И во главе этой травли стоял, конечно же, не кто иной, как Лазарев.       Гнобили Ника, как открыто дразня, обзывая «вонючим пидором» и тому подобными эпитетами, так и устраивая разные подлянки вроде написанных крупными буквами на доске оскорблений или присылая в личные сообщения угрозы и всякую гадость.        Парочка заядлых хулиганов класса решили однажды отлупить Ника, ибо геев они жуть как ненавидели. Но тот умудрился отбиться от них, правда, всё же успев получить кулаком в глаз и довольно болезненный удар в живот.       Меньшикову пришлось нелегко, в конце концов, он был таким же, как и все его сверстники - чувствительным ранимым подростком, но держался он стойко, стараясь игнорировать все насмешки и травлю. Характера парню было не занимать. Драться он категорически не любил, да и лишний вес не прибавлял ему особенной поворотливости. Но, несмотря на это, однажды во время очередных издевательств в его адрес, Никита не выдержал, сорвался и на перемене они с Даниэлем сцепились в драке.        Одноклассникам было жутко интересно, кто же кого сильнее отделает. Парни поразбивали друг-другу носы, при этом обильно испачкав кровью свои белые школьные рубашки, и получили ощутимые тумаки, следы от которых потом еще долго сходили синяками с их тел. В какой-то момент драки Ник буквально озверел, схватив за волосы Дана, и с силой стукнув его головой о боковую железную перекладину парты, словно вымещая сполна все те обиды и злость, которые он так долго сдерживал внутри.        Лазарев вскрикнул от боли, в глазах едва не померкло. В этот самый миг в класс вошел учитель, и ребятам еле как удалось растащить дерущихся «самураев». Однако, после той драки всеобщая травля как-то пошла на спад, и скоро все уже просто забили на Ника с Максом. Но к Даниэлю блондин с тех пор стал относиться с большим презрением и ненавистью. Как впрочем, и Даниэль к нему.       А потом, спустя пару недель, родители Максика застукали парней страстно целующимися у них дома. Предполагалось, что предки прибудут домой позже, и Максим позвал Никиту к себе. Зная, что никого нет дома, парни как-то даже и не подумали запереть дверь в спальню. Поначалу они просто болтали, обсуждали планы на следующие каникулы, но потом им захотелось большего. А именно – поцелуев. И, словно по закону западлянского жанра, родители вернулись домой раньше обычного.        Мать Максима застала парней за их увлекательным эротическим занятием. В итоге случился большой скандал, родители Макса обвинили Никиту в совращении их хорошего послушного мальчика, хотя инициатором этих отношений был как раз Макс, которому путем долгих уговоров удалось убедить Ника попробовать встречаться. И как раз первым целоваться в тот день полез тот же Макс. Взрослые запретили Никите близко подходить к их сыну, а позже вообще перевели Максима в другую школу, заставив того прекратить любые контакты с Меньшиковым.       Узнав обо всем этом, Даниэль возликовал. Он стал нередко намеренно подкалывать Ника в школе, злорадствуя и торжествуя. А потом и родители Дана переехали вместе с ним в столицу. А Никита раз и навсегда решил для себя, что вся эта «голубая» херня была лишь временным помутнением рассудка, глупым экспериментом и впредь - только девушки и никаких Максов. Благо еще, что его собственные родители ни о чем не знали. Со временем блондин даже стал испытывать некоторое отвращение к гомосексуальным парам. Его влекло к девушкам и всё встало на свои места. Парень занялся спортом, поменял стиль в одежде и прическу, становясь всё более привлекательным и вскоре, казалось, совсем позабыл тот позорный и неприятный эпизод своей жизни. И вот теперь, спустя несколько лет, снова нарисовался этот сучный Даниэль. - Вы ведь уже давно переехали с семьей в столицу. Чего вернулся? – Недовольно нахмурился Ник. - У меня есть на то причины. – Тень насмешки в глазах брюнета сменилась холодом. – Когда я перевелся сюда, то и понятия не имел, что ты тоже здесь учишься.       Дан отпил немного сока из стакана и снова поглядел на блондина. - А ты очень изменился, еле узнал. – Сейчас Даниэль внаглую разглядывал Ника. - Сначала даже подумал, что ошибся, но решил проверить. - Нравлюсь? – Ехидно вопросил Ник в упор глядя на оппонента. Он понимал, что Даниэль не специально здесь, но ситуация все больше его раздражала. От этого парня можно было ожидать только неприятностей. - Нравишься? – Удивленно усмехнулся Дан, приподняв аккуратно очерченную бровь. – Знаешь, как бы ты не менялся внешне, ты всё равно мерзкий. Был и будешь. - Аналогично. – Усмехнулся ему в ответ блондин. Другого ответа он и не ожидал. - И в какой ты группе? – Решил на всякий случай поинтересоваться Меньшиков. Сам же он учился здесь на факультете информационных технологий. - Компьютерная инженерия. - Бляя! Еще и в моей группе. – Вслух выпалил Ник, явно раздосадованный такой новостью. - А, по-моему, очень даже нихуево. – Даниэль сам был удивлен совпадению, но его это теперь даже веселило. - Поможешь мне влиться в коллектив по старой «дружбе»? Брюнет заговорщически подмигнул всё больше офигевающему Никите. - Да с хера ли? Как-нибудь сам вольешься! – Еще больше нахмурился тот. - Что же так грубо? Прям как не родной. – Продолжал усмехаться Дан. - А что если я поведаю парням в группе о той истории в школе? - Слушай, не стоит меня шантажировать. Или я снова разобью тебе твою тупую башку. – Спокойствию Ника наступил-таки конец. - Валяй, рассказывай. А заодно и себя сдашь. Я под твою дудку плясать не собираюсь, так что просто отъебись. - Фу таким быть, Никиточка. – Нарочно слащаво протянул Дан.        Блондин скривился от того, каким тоном было произнесено его собственное имя. И хотя он никогда не был сторонником мордобоев, но наглая физиономия Даниэля, кажется, сама выпрашивала того, что бы по ней съездили пару раз кулаком. Ни капельки не изменился!