Ярче солнца

Минако больше не плакала. Прошло слишком много лет с того момента, как они вместе с Джедом проводили родителей на тот злосчастный самолет, не долетевший до пункта Б. Все слезы златоволосой девочки закончились на похоронах, когда ее обожаемых родителей опускали в яму в совершенно непроницаемых гробах. Десять лет. С того страшного дня многое изменилось в привычном укладе жизни их семьи: вместе с братом ей пришлось расстаться с родительской квартирой, забыть обо всех дорогих увлечениях и хобби, рано повзрослеть, чтобы хоть как-то выжить в этом мире и, позабыв обо всех разногласиях, найти общий язык. Но как и в первые месяцы после трагедии, Мина была частым гостем на кладбище, не смотря на то, какие трудности или радости наполняли ее дни. Она могла часами говорить, сообщая самым близким людям обо всем том, что случилось в ее жизни. Смеясь или плача, шепотом или громким голосом она говорила все-все, не утаив ничего. И как всегда в канун трагедии она приходила с букетом самых белых цветов, что могла найти. Она останавливалась у железной оградки и с ласковой улыбкой смотрела на фотографию. - Привет, мам, привет, пап, - произнесла она и вступила ближе к каменному изваянию. – Вот и я. Она коснулась ладонью холодного камня, поглаживая лицо своих родителей на изображении. Им там было не более тридцати, и в голубых глазах сверкал огонь жажды жизни. - Я соскучилась, - шепнула она, и пальцы застыли на щеке матери. Как же ей хотелось вновь почувствовать тепло от такого прикосновения! Но девушка быстро совладала с собой и прогнала подобные мысли прочь. Ни к чему хорошему они все равно не приведут. Мина выпрямилась, натягивая улыбку. - Простите, я сегодня одна. У Джедди зачет и он не смог вырваться, - прощебетала она и опустила цветы на землю. – Он обязательно придет в выходные. Он не забыл, нет. Знаете, - лукаво щурясь, произнесла она. – Он идет на красный диплом. Как только ему это удается…