Ярче солнца

Она молчала. Честно сказать, у нее в голове просто не было никаких слов. Что она может ему сказать? Кунсайт выглядел затравленным и крайне уставшим. На вид, на ее не самый искушенный взгляд он был не так стар, как показалось ей на кладбище. Если отбросить этот заношенный шерстяной костюм неприятного коричневого, отросшие волосы, очки в дешевой оправе, светлую, словно седую многодневную щетину и морщины на лбу и между бровей, ему сложно было дать больше сорока. А еще без всех этих символов его трагедии он был достаточно привлекательным. Для мужчины своих лет. Минако вздрогнула от своих же мыслей и опустила стыдливо взгляд. Ее щеки порозовели. - Вы простите меня, - произнес мужчина, не заметив ее поведения. - Я не должен был вам все это рассказывать. Просто... Вы так на нее похожи. Минако моргнула, встречаясь с его глазами. Она верила его словам и не сомневалась в схожести с его погибшей дочерью - она сама видела округлую фотографию на памятнике. - Простите, Минако, - он удрученно покачал головой. Мина кивнула, хоть он этого и не мог видеть. - Простите. Ей, как молодой девушке, будущей матери было сложно представить, что он чувствовал тогда, когда его Усаги погибла, что подумал, повстречав ее, так разительно похожую на его дочь, и что ощущает сейчас, потеряв крошечную, пусть и слишком сказочную для опознавшего тело отца надежду. - Ничего страшного, - произнесла девушка сдавлено. Слезы сочувствия душили ее. - Вы потратили на меня свое время, - произнес он виновато и достал из внутреннего кармана кошелек. - Позвольте я хотя бы заплачу за ваш обед. Минако совсем забыла о заказаной лапше с креветками. - Кунсайт, - произнесла она и совершенно интуитивно положила свою ладонь поверх его рук, останавливая счет купюр. - Вам не за что извиняться. Я понимаю, как Вам тяжело. И если я только могла бы вам чем-либо помочь. Мужчина замер, не смея даже пальцем пошевелить под тонкими, теплыми ладонями девушки. Ее доброта была такой теплой и солнечной, какой она бывает у маленьких детей. Его Усаги все же не была такой: девочка с самого детства была своенравной и часто капризной. Было ли это из-за огромной любви и потаканию всем ее желаниям с пеленок, или же причиной был переходный возраст - Кунсайт теперь вряд ли узнает. Он всегда был уверен в одном: его девочка с оданго бесконечно любила. Как и маму. Как и Мамору. Минако же просто лучилась отзывчивостью и искренностью, словно внося яркие краски в его жизнь. И ему безумно хотелось побыть с ней еще. Как бы эгоистично это не звучало. - Минако, - выдохнул Кунсайт и опустил взгляд на их руки. - Не могли бы вы пойти со мной в кино?! Усаги так любила кинотеатры...