Король Артур и его меч

      Артур свешивается вниз и рассматривает мир, с широкой улыбкой изучая происходящее там. Его светлые волосы рассыпаются, и неловкое движение руки возвращают подобие прически. Артур сияет, буквально светится, он весь соткан из золотых тонких нитей, только глаза, голубые, как небесная гладь. С его приходом мир озаряется светом, сначала сонным и едва уловимым, но с каждым часом разгорающимся и топящем все в золоте дня. Артур не всегда лучезарен и не всегда широко улыбается, бывает, что он хмурится и подолгу печально смотрит вдаль на высокие горы, а порой и вовсе прячется под толстыми одеялами и покрывалами*, тогда мир довольствуется лишь малыми отблесками. А бывает и так, что Артур впадает почти что в безумие и сияет так ярко, что мир плавится и полыхает огнём. Но никогда Артур не покидает своего поста, он всегда выходит в мир, даже если он окутан мантиями по самые кончики золотых волос. Но его время не вечно и скоро он уйдёт в свои покои отдыхать, что бы следующим утром подарить миру свет, поэтому Артур улыбается ещё раз и устало трёт глаза, подбирает свои покрывала и мантии, уже собирается уходить, когда слышит тихое:       — Оставь...       Артур оборачивается и видит его — Вортигерна, облаченного во все чёрное, шагающего тихой едва уловимой поступью. Изящный, белее молока, едва мерцающий и вечно холодный, глаза — синева горящих звёзд. Вортигерн склоняет голову вбок и подхватывает покрывала из горячих пальцев, оборачивается в них и шагает неспешно вперёд. Артур не смеет отводить взгляд и с интересом смотрит, как его мантия ложится на узкие плечи, а покрывало обвивает стан.       — Я надеялся, что «ночь» сегодня будет ясной... — хрипло шепчет Артур.       Вортигерн лишь выгибает бровь и, немного подумав, усмехается. Он старше Артура, он с миром давно, с момента его рождения, а «день» ещё совсем юн и только растёт. Поэтому дерзость юнца забавляет, или распаляет...       — Ты ленился, а я должен работать? — качает головой Вортигерн, распахивает покрывала и сбрасывает их вместе с мантией под ноги.       Артур улыбается и шагает обратно, к Вортигерну, он моложе, но его дерзости и упёртости хватит на двоих сполна. Золотые пальцы касаются белой щеки, и Вортигерн опускает темные ресницы, а Артур прижимается горячими губами к ледяным. Светлые одежды смешиваются под ногами с чёрными, а горячие руки обхватывают бледные бедра, поднимаются выше, обвивая стан, проводят по плечам и снова опускаются вниз, помогая опустится на покрывала. Вортигерн вытягивается всем телом под Артуром и тихо выдыхает, пока «день» двигается между его широко разведённых ног, делясь теплом и даря яркий свет.       Они встречаются лишь дважды за единицу хроноса и их встречи называются «закат» и «рассвет». Бывает так, что одни «закаты» ярче других, а порой «рассветы» светлее дня. Не всегда Артур находит с Вортигерном общий язык и тогда «день» пасмурный, а «ночь» особенно холодна. Но сегодня, пока Артур спит, Вортигерн сидит обнаженный и раскуривает причудливую трубку, выдыхая ароматный дым** на мир, и улыбается, не прикрывая сияющих глаз, сегодня ясная «ночь». *облака, тучи ** предрассветный туман