Время на нашей стороне

      Дверь кабинета Хексикая приоткрылась, и между ней и косяком просунулся нос Спарки.       — Профессор Стим, — тихо позвал молодой человек.       Ему никто не ответил. Тогда Спарки уверенно толкнул дверь и вошёл в кабинет. На самом деле он хотел, чтобы Хексикая здесь не было, поскольку Спарки намеревался взять отсюда генератор тока. А ещё тостер. Но он знал, что профессор не даст ему эти предметы, и поэтому решил их выкрасть. Однако его замысел не удался — среди измерителей тока послышался шорох, а затем показался сам Хексикай Стим. Спарки замер на месте, увидев своего учителя.       — Господин Франкенштейн, — язвительно начал Хексикай, поправив линзу на глазу. — Что вы тут делаете? Неужели уверовали в мои возможности и хотите поглядеть на изобретение?       Спарки фыркнул. Уж что-что, а в безумство, что затеял Стим, он никогда не поверит, ибо оно невозможно. Так он и ответил учителю.       — А когда-то монстры думали, что невозможно преодолевать большие расстояния за короткое время, — сказал Хексикай. — Куда же делись эти монстры, когда был изобретён паровоз?       — Паровоз — это возможная вещь, — возразил Виктор. — А ваша машина времени — это уже что-то за гранью всех измерений.       Сказав это, он вышел из кабинета, хлопнув дверью. Пару секунд Хексикай стоял молча, а потом сказал:       — Выходи, Робекка.       Я вылезла из шкафа, где всё это время находилась, прячась от Спарки. Сквозь щёлку я видела, как он тянулся к приборам.       — Он хотел забрать у тебя генератор тока, — сказала я.       — Этого можно ожидать. Он работает над каким-то новым проектом, ему нужно очень много электроэнергии.       — Почему же ты не даёшь ему генератор?       Хексикай нахмурился.       — Отдал бы, если бы Спарки оказывал мне помощь с моим проектом. Тогда бы мы потратили всего год или полтора. Но он меня просто высмеял, а теперь приходит и выпрашивает у меня инструменты. Пускай сам ищет и пыхтит четыре года.       Создание машины времени заняло у нас четыре года. За это время мой отец, казалось, постарел на шесть лет, хотя на самом деле ему исполнилось тридцать три. Из четырёх один год у нас был занят поисками подходящего материала и топлива для машины. Один друг подарил Хексикаю камень, способный при подаче электрического тока вырабатывать энергию, способную разорвать пространственно-временной континуум, а значит, перенести нас во времени. Однако эту энергию нужно было уметь контролировать, и до некоторых пор я была уверена, что управлять ею — всё равно что управлять метеоритом. Камень мы поместили в пульт управления, а к нему присоединили несколько мощных батарей и огромное металлическое кольцо, походившее на раму от напольного зеркала — это кольцо и будет порталом сквозь время. Пульт управления был утыкан рычагами и кнопками.       Мне уже не терпелось полететь в прошлое, чтобы увидеть, как жили монстры в ту эпоху. Да и погода была самая подходящая — гроза с ливнем. Первая молния, попавшая в катушку на крыше, активирует машину времени!       — Давай улетим в четырнадцатый век! — сказала я, но Хексикай помотал головой.       — Мы не можем туда полететь, потому что в то время нашей машины не существовало.       — Но ведь мы и в будущее не можем попасть.       — Почему?       — Потому что оно ещё не существует.       — Оно не существует для нас, а для тех, кто там живёт, оно есть, — ответил Стим. — Поэтому мы можем отправиться туда, и если моя машина дожила до тех дней, то мы увидим много чего интересного.       Хексикай подкрутил реостат и повернул рычаг. Цепь замкнулась, камень засиял золотистым светом.       — Сначала попробуем полететь… скажем, в тысяча девятьсот четырнадцатый год, — отец набрал на пульте дату, месяц и время.       — Может, не стоит так далеко? Хотя бы на год вперёд.       — Да ну, чего мелочиться? Если уж испытывать, то по-крупному. Мы появимся там в полдень. А теперь пошли.       Кольцо засветилось, его заполнило ярко-золотое сияние. Внезапно меня охватил страх. Не слишком ли мы наивны и безумны? Вдруг нас сейчас разорвёт? А может, роботы не могут путешествовать во времени?       — А это для роботов безопасно? — промямлила я.       Хексикай улыбнулся и взял меня за руку.       — Да что с тобой может случиться? Не бойся.       Мне стало немного легче. Одновременно с папой я погрузила руку в золотистое свечение и осторожно двинулась вперёд. В тот же миг мою руку словно разорвало на запчасти, я перестала её чувствовать. По всему телу прокатился заряд энергии, все мои шестерни и приводы дрогнули, в груди словно бушевал мальстрим. Мне хотелось зажмуриться, но свет камня всё притягивал, не давал отвести взгляд.       «Уж лучше бы на год…» — промелькнула в голове мысль.       Я смотрела вперёд до тех пор, пока меня не тронули за плечо.       — Прие-е-ехали, — протянул Хексикай где-то над ухом и выключил машину.       Мы находились здесь же, в лаборатории. Обстановка почти не изменилась: всё те же шкафы да приборы вокруг. Сквозь неплотно задёрнутые шторы в комнату проникал солнечный свет. Мы с папой подошли к окну и выглянули на улицу.       Снаружи тоже было мало изменений, разве что машин стало гораздо больше, и монстры ходили в иных одеждах.       — Пойдём погуляем? — предложил Стим.       — Пойдём.       Мне всё ещё не верилось, что мы просто взяли и переместились в будущее. Я опасалась, что сейчас что-то произойдёт, что-то нехорошее. Но нет, Хексикай снял с вешалки свой цилиндр и надел его, а я трясущимися руками взяла из шкафа свой зонтик от солнца. Всё ещё не веря в то, что наш эксперимент удался, я согнула и разогнула пальцы, пока Хексикай проверял, всё ли в порядке с его протезом. Вдруг мы переглянулись, взялись за руки и начали с радостными криками плясать по комнате, поднимая пыль.       Когда мы вышли из дома, часы на башне, стоявшей неподалёку, показывали полдень и семь минут. Я раскрыла зонтик, и мы вдвоём пошли вдоль набережной, смотря по сторонам и на монстров, которых удивляли наши костюмы. Мода изменилась: теперь девушки носили незамысловатые платья с длинными юбками и светлые перчатки. У мужчин одежда стала менее цветастой, и Хексикай в своей полосатой жилетке сейчас выглядел как попугай, а я была похожа на куклу.       — Нет выбора, придётся так ходить, — сказал мне отец.       — Может, домой пойдём?       — Ты что?! Я хочу поглядеть, какой стала Школа Монстров! Вдруг там починили лестницу?

***

      — Да-а-а, тут не только лестницу починили, — протянул Хексикай, когда наша машина остановилась у высоких ажурных ворот.       Школа Монстров в этом веке была уже больше похожа на школу, чем на замок Дракулы. Я была рада, что вонючие газовые фонари, которые находились во дворике, заменили на электрические. Строгие мрачные черты здания упростились и не внушали больше ужас, став более приятными.       Скрипнули ворота, и Хексикай ступил на школьный двор. Я шла за ним, рассматривая школу и поэтому то и дело спотыкаясь.       — Интересно, как выглядит моя аудитория, — задумался Стим.       Коридоры, окна, лестницы — всё было другим (оно и понятно — пятьдесят лет прошло), но осталось узнаваемым. Исчезла пугающая мрачность, сохранилось лишь немного готики.       — А когда-то я так здесь навернулся, что руку потерял, — рассказывал Хексикай, когда мы поднимались по белой винтовой лестнице.       — Правда? — мне не особо верилось в это.       — Да шучу, конечно. Но покататься на этой лестнице мне всё-таки довелось, после этого я её возненавидел. Хорошо, что другую сделали.       Кабинет триглотографии находился на втором этаже, в восточном крыле, однако Хексикай почему-то пошёл в западное.       — Хочу увидеться с Бладгуд, — сказал он.       Гулко стучали наши шаги в коридорах. Шёл урок, из-за дверей классов доносились голоса учителей, тихие и не очень. На полу лежали квадраты, круги и другие формы солнечных лучей, проникающих в окна. Наконец мы подошли к кабинету директора. Хексикай постучал на всякий случай. После недолгой тишины дверь распахнулась, и появилась Директриса-Без-Головы Бладгуд.       — Профессор Стим! — воскликнула она, чуть не выронив свою голову из рук. — Робекка! Вы вернулись!       — А мы пропадали? — спросил Хексикай.       — Ещё бы! На пятьдесят лет! Папа так удивился, что линза упала с его глаза. Вернув её на место, он пробормотал:       — Что-то я об этом не подумал…       — Так или иначе, — сказала директриса и поместила голову на плечи. — Ваш кабинет занял другой учитель — должен же был кто-то вести триглотографию, пока вас не было. У нас уже два поколения учителей сменилось.       — Не беда, скажу им «спасибо» за это.       Хексикай развернулся и пошёл в западное крыло.