***
Гермиона не спала всю ночь. Она лежала под одеялом, окутанная жаром, не отпускавшим ее до самого рассвета. Произошедшее в гостиной все еще не покидало ее голову. Драко явно пытался что-то пронюхать, в чем сам и признался. Девушка не собиралась давать однокурснику желаемое, особенно вспоминая свое намерение обыграть его, но тонкий дымок сопротивления все-таки оставался — то самое чувство, которое Гермиона никак не могла объяснить, возникшее после того, что произошло в Астрономической башне. Вообще, перепады настроения и ощущения, которые в ней сменялись, раздражали и пугали. Гермиона чувствовала себя так, словно испытывала сотню ПМС одновременно, а затем ее швыряло куда-то на гребень наслаждения. — Грейнджер, что это у тебя? — из мыслей девушку вырвал вопрос Паркинсон. — Тональный крем, чтобы замазать синяки под глазами, — Гермиона прихватила с собой немного косметики. Как никак, а она старалась не терять связь с привычными вещами и выглядеть прилично. — А вы магию используете? Ну, вроде чар, которые выпрямляют носы, увеличивают ресницы… — Крема, разглаживающие кожу, парфюмерия, оттеночные бальзамы для губ… ну да, можно кое-что подправить при помощи палочки, придать больше блеска глазам, но такого нет, — Панси нередко прибегала к тому, чтобы воспользоваться хотя бы легким блеском для губ и глаз, ведь яркий макияж был запрещен в Хогвартсе. — У нас для этого есть пластическая хирургия: приходишь к врачу, и он при помощи медицинских инструментов исправляет тебе форму носа, увеличивает или уменьшает грудь, губы, что нужно. — Это навсегда? — Да, но если тебя со временем что-то не устраивает, то можно исправить. — И он режет тебя?! — с ужасом воскликнула Пэнси. Она сидела на своей кровати, раскрыв рот. — Да, но не волнуйся, тебя вводят в глубокий сон, и ты ничего не чувствуешь. Правда, потом наступает период реабилитации, когда болит, могут быть отеки, но многие девушки готовы на несколько недель мучений ради идеальной внешности, — Гермиона, закончив с маскировкой синяков, убрала косметику. — Сумасшедшие, — Паркинсон покачала головой, но больше ничего не сказала. Она испытывала потребность в том, чтобы наладить с маггловской девушкой контакт, но не забывала о той злости и обиде, которую не могла вымести так просто из сердца из-за их своеобразных отношений с Драко. Предстояла еще большая работа над этим.***
Драко проснулся с плохим предчувствием. Он думал о том, что кто-то из учеников мог проболтаться о том, что в Хогвартсе находилась Нарцисса. И как он раньше об этом не задумался? Чего только один Гойл стоит! Его вспышка ярости пришлась совсем ни к месту, тем более, в свете последних событий. Чем только думал этот кретин? Парень чувствовал, что в животе появляется неприятная резь, как признак плохого предчувствия, и он всеми силами пытался задвинуть это куда подальше, но пока это слабо удавалось. За завтраком Драко не сводил взгляда с Грейнджер. Она выглядела весьма живой, чем-то слегка возбужденной; на ее щеках разлился румянец, а при разговоре с Милисентой она активно жестикулировала руками. Да уж, предстоит еще большая работа с этой странной особой. — Малфой, ты совсем ничего не слышишь? — Блейз толкнул сокурсника в плечо так, что Драко пролил немного сока на стол. — Что? — довольно лениво поинтересовался Драко, даже не глядя на Забини. — Мы собираемся сегодня в «Три метлы» и по магазинам, с нами идешь? — Блейз, нахмурившись, рассматривал лицо приятеля, которое больше походило на застывшую маску. — Да, было бы неплохо: у меня заканчиваются чернила, и хочу купить новую утепленную мантию, — бесцветным голосом ответил Малфой. В этот момент Гермиона бросила на него быстрый взгляд, в котором проскакивала заинтересованность, но после девушка так же быстро отвернулась, чтобы продолжить беседу с Милисентой. Весь день прошел для Драко как одна затянувшаяся минута. Он почти не слушал преподавателей, совершал ленивые пасы палочкой на ЗОТИ, а на ужин и вовсе не появился, предпочитая отлежаться перед походом в Хогсмид. Достигнув совершеннолетия, ученики могли свободно покидать Хогвартс, но возвращаться обратно обязаны были строго до десяти вечера, а вот выходные были в праве проводить где им захочется, возвращаясь к началу новой учебной недели. Драко посетил Нарциссу, которая старалась не покидать своей комнаты: домовики приносили ей еду, а прогулки по территории пока были под запретом во избежание распространения информации о ее местонахождении. Миссис Малфой попросила сына купить несколько журналов и газет, пожелала хорошего вечера и не стала расспрашивать о Люциусе. Ей просто не хотелось лишний раз думать о гневе мужа, образ которого ее преследовал почти постоянно, даже во сне накануне. Она хотела думать лишь о своем сыне, чтобы у него сложилось светлое будущее, а та тьма, которая сейчас окутывала всех, ушла навсегда из его жизни.***
В Хогсмиде было довольно оживленно, что Драко раздражало, но он решил во что бы то ни стало отвлечься. Он целый день пребывал в странном состоянии, словно его шибанули чем-то тяжелым по голове. Безразличие, лень, почти полная пустота в мыслях… такого парень давно не испытывал. Он надеялся, что несколько порций огневиски смогут вдохнуть в него хоть каплю жизни. Но сначала он купил чернила, полчаса выбирал с присущей ему дотошностью мантию, на которую было наложено мощное согревающее заклинание, попросил это упаковать и доставить в Хогвартс, а только потом, под фырканье Блейза, что тот слишком долго выбирал обновку, вошел в «Три метлы». Да, видимо, не зря Грейнджер за завтраком слушала вполуха разговор, раз сидела сейчас за одним из столов и смеялась. Драко не особо удивился тому, что девушка спокойно разгуливала за пределами Хогвартса после нападения. Она была самоуверенной и падкой на приключения, да и Дамблдор явно позволил ей это, полагаясь на то, что она вновь сможет себя защитить. Ну, а если нет? Мотнув головой, прогоняя ненужные мысли, Драко сел за стол. Он заказал сразу две порции огневиски и выпил практически залпом. — Эй, дружище, полегче! Такими темпами через полчаса я тебя выносить буду, — усмехнулся Забини. Он заказал себе сливочное пиво, предпочитая начинать веселье с легких напитков, чтобы потом не умирать от ужасного похмелья, когда понижаешь градус. — Мне это нужно, — Малфой пожал плечами. Он чувствовал, как алкоголь растекался внутри, постепенно нейтрализуя безразличие, присущее ему на протяжении всего дня. — Не собирался пить много. — Кстати, краем уха слышал, пока ты крутился около зеркала, как павлин, выбирая мантию, что Грейнджер будет ходить на дополнительные занятия к Снейпу. Как тебе такая новость? — Она? — Драко смогли заинтересовать эти слова. Он украдкой взглянул на Гермиону: она пила сливочное пиво и, казалось, совершенно позабыла о том, что еще несколько недель назад не имела представления о магическом мире. — Интересно… Она, конечно, сварила сложное зелье с первого раза, но эти занятия выглядят весьма сомнительными. — Ну, ты же крестник профессора, так что, может, удастся из него выудить хоть что-нибудь, — Забини сделал это предложение совершенно осознанно. Ему и самому становилось жутко интересно узнать как можно больше о Гермионе, а зная способности Малфоя, не сомневался, что тот сможет выяснить подробности. Дальше разговор перетек в иное русло, парни обсуждали квиддич, новую модель метлы, которую Драко, естественно, собирался приобрести в ближайшее время, и делали ставки, кто победит на чемпионате по квиддичу в следующем году. После еще двух порций огневиски, которые были последними по данному самому себе обещанию, Малфой направился в туалет. Когда он сделал все дела, вымыл руки и плеснул немного холодной воды на лицо, и собирался выходить из туалета, память услужливо подкинула ему воспоминание про первое появление Грейнджер в «Трех метлах», про ее удар и поцелуй… О, нет, он потянулся пальцами к губам, словно физически ощущая тот момент. Это было… мощно, совершенно не так, как у него когда-либо было. Это даже и поцелуем нельзя было назвать с официальной точки зрения, но было в этом что-то такое, что вызвало зуд на подушечках пальцев. — Помада стерлась? — парень вздрогнул. Несколько секунд он недоуменно смотрел на Грейнджер, пока не понял, что она действительно рядом и действительно спросила у него такое. — Очень смешно, — фыркнул Драко, приходя в себя. Он опустил руки и взглянул в горящие от алкоголя и задора глаза. — Ты либо дурочка, либо решила испытать вновь острые ощущения, раз совершенно спокойно разгуливаешь по улицам. Не боишься? — А похоже, что да? — девушка скрестила руки на груди, а в глазах появился вызов. — Так или иначе, я не твой телохранитель на тот случай, если в этот раз твои способности не сработают, так что дай пройти, — Малфой сделал шаг вперед, но девушка даже не шелохнулась. Ну, что ж, раз не хотим по-хорошему… — Грейнджер, не советую наживать себе врага в моем лице. — Да? А не ты ли прижимал меня совсем недавно к столу? Что-то я почувствовала совсем не угрозу от тебя в тот момент. Физически. Ну, ты уже большой мальчик, понимаешь, о чем я, — Гермиона не хотела этого говорить, но какая-то неведомая сила управляла ее губами. Она видела, как в глазах Малфоя вспыхнул злой огонек, но не собиралась забирать свои слова обратно. — Послушай, маггловская выскочка, — парень наклонился, и их носы с Гермионой почти соприкоснулись. — Несмотря на то, что я помогал вам в поисках крестражей, я все еще остаюсь на своей собственной стороне, так что прекрати меня провоцировать. — Не обещаю, тем более, если ты продолжишь меня первым задевать, — девушка ощущала палящее дыхание Малфоя на своем лице, запах огневиски и еще чего-то, от этого в носу защипало, а мозг посылал красный сигнал тревоги. Отойди от него, Гермиона. Не стоит этого делать. Но правая рука предательски взметнулась вверх, чтобы схватить Драко за галстук, сокращая тем самым расстояние между ними до самого минимума. — Кхм, не хочу прерывать вас, но мне нужно в туалет, — Блейз с нескрываемым удовольствием смотрел на пару, между которой, казалось, разрывались видимые глазу бомбы. — Пожалуйста, — Малфой первым разрушил этот момент, похожий на оттянутую тетиву лука. Выстрела, хвала Мерлину, не произошло, а ведь оба были на грани. Гермиона развернулась и стремительно направилась к выходу из бара. Ей срочно нужен был глоток свежего воздуха. Почему ее ноги понесли к туалету, хотя она и не хотела туда идти? Если бы только можно было знать ответ на этот вопрос. С самого утра девушка словно на американских горках каталась — ее настроение менялось со скоростью света. Девушка вышла на улицу, глотнув с жадностью свежего воздуха, приятно охладившего разгоряченные алкоголем легкие. На небе уже мерцали сотни звезд, которыми Гермиона невольно залюбовалась. В ее памяти всплыл момент из детства, когда она лежала на покрывале вместе с мамой, глядя в почерневшее небо, на котором загорались огоньки, которые она пыталась сосчитать. Это воспоминание больно кольнуло под ребрами, и девушка смахнула слезинку, скатившуюся по щеке.***
— Здравствуйте, профессор, — Гермиона вошла в кабинет и даже не заметила, что там был кто-то еще кроме Северуса. — Присаживайтесь, мисс Грейнджер, — Северус жестом указал на самую первую парту, и только в тот момент девушка заметила Малфоя. Мужчина отметил, что на лице ученицы промелькнула тень раздражения, которую она сразу постаралась стереть. — А что он здесь делает? — будничным тоном поинтересовалась Гермиона, хотя внутри нее закручивалась спираль злости. Не хватало еще и здесь делить свое время с этим противоречивым персонажем! — Мистер Малфой будет вам помогать, так как у меня есть еще кое-какие дела. Присаживайтесь к нему. Надеюсь, вы поладите. Это станет дополнительным испытанием для вас, мисс Грейнджер, я в вас верю, — сказав это, Северус молча покинул аудиторию. — Что… и что это такое? — Гермиона повернулась всем корпусом к сидевшему рядом Драко. Тот смотрел на нее с нескрываемой улыбкой. — Ты имеешь к этому отношение? — Нет, — коротко ответил парень. — Но раз уж мы здесь, давай займемся делом. Надеюсь, это действительно пойдет тебе на пользу, и в процессе обучения ты не шандарахнешь меня ничем. — А вот этого уже не могу обещать, — не сдержалась Гермиона. Как ей только могло так повезти? — Чем быстрее ты научишься себя контролировать, тем лучше. Себя покалечить при очередном выбросе тоже можешь, между прочим, так что соберись, а то возиться с капризным ребенком у меня нет желания, — Драко поднялся со своего места и подошел к доске. Ему еще никогда не приходилось кого-то учить в индивидуальном порядке, но Снейп верил в его способности, пусть и удивился просьбе крестника, вызвавшегося помочь. Видимо, Северус посчитал, что Драко должен находиться под его присмотром, поэтому и разрешил принять участие в дополнительных занятиях для Гермионы. — Итак, начнем с названий самых простых ингредиентов и основных сочетаний. Не забудь записывать.***
Гермиона сумела подавить плескавшееся внутри раздражение, и к концу занятия ей это удалось. Она даже с интересом слушала своего личного репетитора, записывая за ним. Драко же, на удивление, ни разу ее не подколол, не сказал ничего грубого, а вполне доступно объяснял, будто бы уже делал это раньше. Когда занятие подошло к концу, Снейп еще не вернулся, но его особо никто и не ожидал. Гермиона положила в сумку тетрадь и ручку, которыми ей разрешили пользоваться, встала из-за парты и остановилась. Она посмотрела на Драко, а тот на нее. В кабинете воцарилась тишина, нарушаемая лишь накрапыванием дождя за окном. Гермиона смотрела в такие же серые, как небо, глаза и не могла уловить в них ничего, за что можно было бы зацепиться. С утра она испытывала не такие эмоции, как сейчас. На смену пришло какое-то… равнодушие, которое она словно переняла от Малфоя. Они будто поменялись ролями, ведь во взгляде Драко вдруг начал таять лед, превращаясь в весеннюю капель. Гермиона вздрогнула, развернулась и почти вылетела из кабинета. Ноги несли автоматически по направлению к Астрономической башне. Это место притягивало девушку на необъяснимом уровне, особенно в темное время суток. Гермиона отдышалась лишь тогда, когда уже стояла около узкого окна, подставляя лицо под холодные хлесткие струи дождя. Что же это такое происходит? Девушке казалось, что она скоро сойдет с ума с такими перепадами настроения. Она очень хотела подчинить себе свою силу и грамотно ей пользоваться только тогда, когда захочется, когда будет необходимость, а не страдать от всплесков и выбросов, контролировать которые очень сложно. Гермиона начинала даже жалеть о том, что попала в этот мир. Как она только не потеряла рассудок, столкнувшись с тонной новой информации, изучая невероятные изменения и новшества в ее жизни? Но, с другой стороны, если бы она осталась там, дома — могла бы привлечь внимание властей, стать подопытным кроликом, пострадать от выброса энергии или покалечить кого-нибудь… Девушка сжала пульсирующие виски. Ее мысли кружились в слишком хаотичном порядке. Видимо, отступать уже некуда и действительно придется совладать со своей неизведанной силой, тренироваться и при этом не стать истеричкой. Гермиона вдруг ощутила прилив энергии, сконцентрировавшийся где-то в области затылка. Словно потрескивающий солнечный шарик. Дождь практически моментально закончился, уступив место слабому, но стабильному солнечному свету — солнце, готовое умереть за линией горизонта до рассвета, осветило территорию Хогвартса. Гермиона невольно залюбовалась синеватой кромкой Запретного леса, манившего своей неизвестностью. По словам Гарри, там водились кентавры, о которых раньше приходилось лишь читать в книгах. Девушка хотела бы увидеть этих существ, которые могли предсказывать будущее. Но вряд ли она сможет пойти туда без разрешения, тем более, что там можно столкнуться и с врагами. В Хогсмиде тоже был шанс столкнуться с недоброжелателями, но все прошло хорошо, не считая маленького момента с Малфоем, а так ничего и никого подозрительного замечено не было. — На занятии держался изо всех сил, а сейчас пришел, чтобы высказаться? — Гермиона почувствовала кожей приближение Малфоя. Мурашки рассыпались по всему телу. — Не стоит меня считать настолько предсказуемым, — хмыкнул парень. Он подошел ближе к девушке, остановившись позади нее. — Кто это там? — настороженно спросила Гермиона, увидев два силуэта, приближавшихся к Запретному лесу. — Понятия не имею, но у одного, кажется, метла в руке, — Драко всматривался вдаль, но лиц не видел. — Нам стоит сообщить об этом? — спросила Гермиона, повернувшись к парню. У того на лице отразилась задумчивость. Скорее всего, Малфой не хотел ввязываться в это дело, но нельзя же просто так оставлять студентов в опасности! — Один из них прихрамывает. Господи, Гарри же повредил ногу на тренировке, это он! — воскликнула Гермиона и как раз в этот момент фигуры бросились в гущу деревьев, будто там увидели что-то. Девушка сорвалась с места и полетела в сторону винтовой лестницы, едва не свалившись с нее. — Грейнджер, стой, глупая девчонка! — Драко побежал за ней. Не хватало еще ему проблем вдвойне из-за горячей головы Грейнджер! — Мы должны помочь, нет времени на остальное! — девушка неслась вперед, подстегиваемая страхом за друга и огнем, разгоревшимся в ее груди. Она знала, просто знала, что сможет дать отпор врагу. Это ощущение опьяняло ее, подгоняя, распаляя внутри желание выпустить силу, что закручивалась внутри тугой спиралью. Лестницы, двери, а потом и деревья неслись перед глазами со скоростью света, но Гермиона бежала в едином темпе, усталость вообще не ощущалась. Она слышала, что Малфой что-то кричал ей, ругался, но все равно бежал позади. — Гарри! — крикнула Гермиона, когда вбежала в тот самый лес, о котором думала буквально десять минут назад. — Стой! — крикнул Драко, выбрасывая палочку вперед. Он увидел паука, что стремительно приближался к Грейнджер, и запустил в него парализующее заклятье. Гермиона же продолжала углубляться в лес, не замечая ничего вокруг. — Проклятая Грейнджер, гиппогрифф тебя задери! Гермиона почти ничего не видела в сумерках, но словно ищейка бежала по следу Гарри. Она уже видела силуэты и, кажется, их было гораздо больше, чем два. Ноги уже начинали гудеть от нагрузки, но девушка, задыхаясь, старалась не сбавлять темп. Она остановилась лишь на небольшой поляне, окруженной колючим кустарником. Одна из фигур, что была выше учеников, наставила на Гермиону палочку, но оружие вылетело из рук Пожирателя — на нем была маска. — Грейнджер, назад! — скомандовал Малфой, нагнав девушку. Та, проигнорировав его, сделала выпад в сторону замешкавшегося Пожирателя, и того отбросило в сторону. — Я справлюсь, — с уверенностью сказала девушка. Она всмотрелась в чернь деревьев и увидела, что Гарри лежит на земле. Его разбитые очки валялись рядом, а второго ученика не было видно. Гермиона бросилась к другу, но как только склонилась над ним, получила мощный удар в спину. Последним, что она увидела, было светлое пятно, промелькнувшее рядом.***
Гермиона слышала чьи-то голоса, как сквозь вату. У нее были силы лишь на то, чтобы слабо пошевелиться, но этого никто не заметил. Девушка даже не смогла открыть глаз — перед ней расстилалась бескрайняя тьма, которую изо всех сил стоило избегать. Гермиона сосредоточилась и представила смеющееся лицо Гарри. Постепенно его звонкий смех рассеял черноту, и девушке удалось разлепить свинцовые веки. Она видела лишь молочную пену, застилавшую глаза. Постепенно она растаяла, и Гермиона поняла, что находилась на больничной койке. Девушка осмотрелась, но никого не увидела. В помещении царил полумрак, лишь две лампы освещали палату. Гермиона с трудом приподнялась, опустила голову на подушку и вздохнула. Окинув взглядом тело, поняла, что серьезных повреждений нет. Но спина горела так, словно ее натерли наждачной бумагой. Девушка приподняла одеяло: она была только в юбке, а верхняя часть туловища замотана в бинт, который был, скорее всего, пропитан специальной мазью. Она вспомнила мощный удар в спину, когда подбежала к Гарри. Гарри! Что с ним? Гермиона увидела, что напротив нее стоит еще одна койка, затянутая ширмой. Скорее всего, Гарри лежал там. Девушка, превозмогая боль в спине, поднялась, ступила на пол босыми ногами и подошла к ширме. Дернув за белую ткань, застыла: на койке лежал Малфой. Его левая рука была перебинтована, на лбу запеклась кровь. Гермиона стояла, смотрела на лицо парня, которое было похоже на белый мрамор, не в силах отвести взгляд. Она… волновалась за него? Но ведь его никто не заставлял бежать следом. Девушка нахмурилась, рассматривая потрескавшиеся губы, светлые пряди волос, на которых тоже остались следы крови. Выглядел Драко… трагично красивым, как бы страшно это ни звучало. — Любуешься, Грейнджер? — хриплый голос разрезал тишину, как острый нож легкую ткань. — Еще чего, — фыркнула девушка, но не вложила в свой ответ ни капли злости. — А Где Гарри? — В порядке твой Поттер, вчера отпустили, наложив всего два шва, а вот мы с тобой пострадали больше, а все из-за твоей глупости, — Драко открыл глаза и вперился взглядом в стоявшую около него маггловскую самоуверенную девицу. — Никто не просил тебя идти за мной, — Гермиона игнорировала холод, больно лизавший ее ступни. — Я так захотел, — Малфой понимал, что сморозил глупость, но лицо его осталось каменным. — Ну вот и не жалуйся, — девушка закатила глаза. — Что это было за заклинание, которое в меня попало? — Понятия не имею, я был занят тем, что обезвреживал того, кто пульнул им в тебя, а потом и в меня. — И где теперь эти Пожиратели? — Гермиона переминалась с ноги на ногу. — Один в Азкабане, а второму удалось сбежать. Поттера лишь оглушили, и он успел увернуться от режущего заклятья, поэтому отделался парочкой порезов на плече, а вот мне досталось чуть больше, — Малфой осмотрел свою руку, сморщившись. — Ненавижу чувствовать себя неполноценным. — Какие откровения, — Гермиона хмыкнула. — Ступай в свою койку, Грейнджер, не то я не выйду отсюда еще месяц на фоне морального истощения из-за тебя, — парень провел рукой по лицу. Его кожу словно стянуло противной глиняной маской. — Ладно, как скажешь, — девушка вернулась на свое место, натянув одеяло почти до самого подбородка. Она хотела вздремнуть, но вскоре послышались голоса. Дверь отворилась, и в помещение вошли Дамблдор и профессор Снейп. — Вы уже пришли в себя, это хорошо, — директор кивнул головой. Он подошел к Драко и поинтересовался: — Видел ли ты лицо нападавшего, Драко? — Нет, директор, — парень отрицательно покачал головой. — А что насчет мисс Грейнджер? Она применила свою силу? — Я видел, как палочка вылетела из рук Пожирателя, не более того, — Малфой нахмурился. Даже если он и видел нечто большее, то не сказал бы. — Что насчет того, что Поттер и… кто с ним еще был, кстати? — Драко взглянул на Грейнджер — она сидела, переводя взгляд с директора на Снейпа, но на Малфоя не смотрела. — Мистер Уизли, кто же еще мог составить Гарри компанию в опасном деле, — строгим тоном ответил Альбус. — С ними я уже провел разъяснительную беседу. А вот с вами ее проведет Северус. — О, нет, — вздохнул Малфой. Снейп бросил на ученика убийственный взгляд, а затем обратился к Гермионе: — Мисс Грейнджер, вы превосходите все мои ожидания. Если продолжите совершать опрометчивые поступки, не сообщая деканам об опасности, то это может плачевно для вас кончиться. После выздоровления я надеюсь получить от вас холодный разум, а не горячую глупость. И не забывайте о занятиях зельями, — сказав это, Снейп развернулся и, как большая летучая мышь, вылетел из помещения. — Я согласен с Северусом, — в голосе Альбуса появилось больше строгих нот. — Мисс Грейнджер, с этого момента я запрещаю вам покидать пределы Хогвартса, что бы вы не увидели. — Даже в Хогсмид нельзя? — с тоской в голосе спросила девушка. Она увидела, что Драко одарил ее вопрос ухмылкой, но ничего не сказала, не хотелось огрызаться. — Можно, но только под присмотром кого-нибудь из учителей, — наказал директор. — Теперь отдыхайте, а я побеседую с мадам Помфри. Кстати, Гермиона, оказалось, что ты была под влиянием любовного зелья тоже, как и Драко. Доза была крайнее слабой, поэтому его действие уже полностью нейтрализовано. Можешь не волноваться на этот счет, — сказав это, Дамблдор покинул молодых людей. Гермиона ничего не сказала. Ее начинала прибивать к подушке усталость. Думать не хотелось ни о чем. Спина все еще неприятно напоминала о себе, но девушка, сконцентрировавшись, запихнула ее в большую коробку, и ей вскоре удалось провалиться в сон. Малфой тоже молчал. Он смотрел на маггловскую девчонку, не в силах произнести какую-нибудь гадость. Он просто не хотел. Грейнджер выглядела настолько потерянной, что ему самому, казалось, передалась часть этого состояния. Он тоже закрыл глаза и пообещал себе, что когда выйдет из больничного крыла, станет принимать каждый день умиротворяющее зелье и попытается проникнуть в мысли Гермионы еще раз.