Из огня, да ...

      Стыдно признаться, но на дуэль Конго раскрутили, банально взяв её на «слабо». Чувствую себя великовозрастным балбесом, обманом выманившим леденец у пятилетнего карапуза. Вообще, у девицы, похоже, пунктик какой-то насчёт 401-й, и любое напоминание об этой субмарине выводит блондинку из себя. Стоило намекнуть, что Иона победила два линкора, не особо и утруждаясь, как Конго заметно напряглась. После пассажа о том, что неуверенный в своих силах командир, подведёт всё подразделение «под монастырь», занервничала и, заметив это, ещё и разозлилась. Ну, а дальше дело техники: пять минут трёпа на эту тему — и всё, грозный флагман дальневосточной эскадры кипела как чайник на плите. Когда я выдал фразу, мол, Ионе на месте Конго я бы предложил дуэль, но… с трудом уже сдерживающаяся красавица потребовала подробностей.       Надо отдать ей должное, суть блондинка уловила махом, но, к счастью, адекватно отреагировать на, на самом-то деле, довольно глупое предложение не смогла. Думаю, в любом другом случае я был бы откровенно послан лесом, если вообще не атакован всеми силами флагманской эскадры, однако злость — паршивый советчик. Плюс к тому, брошенное вскользь замечание, что я отношусь к тяжёлым крейсерам создало у Конго ложное впечатление о своём превосходстве. А уж моё заявление о том, что я знаю местоположение 401-й и готов в случае поражения предоставить эти данные… короче, это был последний гвоздь в крышку гроба. Дуэль решили провести тут же, как говорится, «не отходя от кассы».       Конго раздражённо постукивала каблучком по крыше башни главного калибра. В последнее время дела шли не сказать, чтобы совсем уж плохо, но откровенно говоря, хорошего было мало. А всё эта раздражающая мелочь — I-401. Вот уж заноза. Благодаря этой малявке Конго уже «прославилась» на весь Туманный Флот как единственный Флагман, теряющий подчинённых. Это словно болезнь какая-то: сначала Такао, теперь ещё и Харуна с Киришимой. И как будто этого мало, после поражения эта синеволосая дура вбила в свою тупую голову, что ей нужен человек-капитан и дезертировала! Это уму непостижимо! Вот к чему приводит это «свободное мышление»! Зачем оно оружию, скажите на милость? Оружие должно выполнять приказы, а не раздумывать!       Конго фыркнула. Хотя, надо признать, обретение ментальной модели было интересным опытом, с этим не поспорить. Сейчас, стоит признаться хотя бы самой себе, Конго не в силах была отказаться от неё. Слишком много новой, необычной информации, чего только «чувства» стоят…, но дело совершенно не в этом! Девушка упрямо мотнула головой. Такао дезертировала, мало того, эта парочка, Харуна с Киришимой, что-то подозрительно притихли. А ещё сестры, называется. Тут мысли Конго споткнулись, а давно ли она начала считать их сёстрами? Неважно, главное то, что они связались с этим крайне подозрительным крейсером, да ещё и Майю с собой потащили. И вот теперь этот… Павел, усомнился в её, Конго, компетентности! Гр-р-р! Если бы не распоряжение Ямато, она бы уже давно отправила его на дно!       А всё началось с этой наглой малявки, все беды от неё. Ну ничего, вот сейчас она быстро объяснит одному наглому тяжёлому крейсеру, в чём отличие между ним и линейным кораблём, а потом по полученным данным можно будет и с самоуверенной подлодкой наконец разобраться. Вроде всё правильно, но какой-то червячок всё же не давал расслабиться, какое-то непонятное сомнение не давало покоя. Нет. Конго отогнала лишние мысли, нужно просто быть внимательнее и всё будет в порядке.       Тем временем корабли достигли исходных рубежей. Чтобы не затягивать, решили начать бой в пределах прямой видимости и идти сходящимся курсом. Проиграет тот, кто первым получит повреждения волновой брони. Что же, это достаточно логично, усмехнулась Конго и перешла в боевой режим. Противник ответил тем же, над ним блеснула шестиугольниками плёнка защитного поля, а корпус скрылся в дыму от многочисленных ракетных запусков. Девушка усмехнулась, стало ясно — её противник хоть и храбрится, но вот боевого опыта у него нет. На таком расстоянии защитные системы просто посбивают все ракеты на подлёте.       Впрочем, замысел был неплох, снаряды, сделав горку, устремились к воде и рванули к Конго, прижимаясь вплотную к поверхности моря. Будь дистанция меньше — вполне могло бы и получиться, а так… к тому же, противник явно переоценил себя — часть ракет, попытавшись маневрировать под зенитным огнём, просто не смогла удержаться на курсе и рухнула в море. Впрочем, оставшиеся оказались довольно неплохи, все ракеты сбить так и не удалось, и несколько штук всё-таки пришлось принять на собственное поле Кляйна. Мощность ощутимо просела, шутка ли — фронтальный щит лишился сразу почти 30% мощности! Так вот на что делал ставку этот наглец, на мощные ракеты! Но это мы ещё посмотрим. Конго перебросила мощность кормовых щитов на фронтальные — всё равно бой идёт лоб в лоб, и атаки со спины можно не опасаться.       Не желая оставаться в долгу, девушка открыла ответный огонь: множество ракет рвануло к противнику, а орудия главного калибра открыли беглый огонь. Поле чужака вспыхнуло, но продолжало держаться, а оказавшаяся неприятно многочисленной зенитная артиллерия, уничтожила все ракеты ещё на подлёте. Девушка раздражённо нахмурилась, она сама повторила ошибку чужака, ракетный залп нужно было давать позже, тогда бы часть снарядов точно смогла бы прорваться. Хотя Конго заметила, что вражеский корабль не спешит приближаться, значит, его ракеты, скорее всего, имеют ограничение по дальности, а из орудийных башен ГК есть только одна, да и та установлена на корме!       Между тем крейсер противника, казалось, вообще замер на месте. Блондинка хищно улыбнулась: что же, вот он — шанс. Развить полный ход, сблизиться вплотную и расстрелять из орудий главного калибра, главное — не дать ему ещё раз выпустить эти мощные ракеты, хотя один-то залп поле точно выдержит! Конго перекинула все доступные резервы на фронтальный щит и рванула на сближение на полном ходу. Вот ещё немного и… Конго мстительно прищурилась, судя по расчётам, ещё немного — и она влетит в «мёртвую зону» крейсера, и тогда его уже ничто не спасёт. Вертикально взлетающие ракеты станут лёгкой добычей для её зенитных комплексов, а ГК будет беспрепятственно бить по вражескому полю. Хотя, надо признать, защита у чужака на высоте, многочисленные попадания ещё не пробили её. Но теперь, это лишь дело времени, не так ли?       Девушка довольно улыбнулась, всё-таки не зря она согласилась на эту самую «дуэль», хотя и были какие-то непонятные опасения. Скорее всего, опять эти лишние чувства, они лишь мешают принимать правильные решения! Вот даже сейчас, когда противник практически беззащитен, они просто вопят об опасности, ерунда какая! Ведь победа вот она, она уже…       Мощный удар сзади сбросил Конго с башни на палубу. Девушка стремительно обернулась, и глаза её расширились — её корма практически перестала существовать! Около двадцати метров корпуса практически испарилось от сверхмощного взрыва. Но как? Конго дурой не была и картину произошедшего поняла практически сразу: «затонувшие» ракеты! Она как полная дура почему-то решила, что противник не смог удержать над ними контроль. Получается, на самом деле все ракеты находились под контролем врага, и несколько из них имитировали столкновение с морем, на самом деле оставшись вполне работоспособными.       Но постойте, какие же вычислительные мощности нужно иметь, чтобы провернуть подобное? Ведь подбери он хоть чуть-чуть неправильный угол вхождения снаряда в море на такой скорости — и всё, разрушение корпуса. Да и потом, чтобы одновременно контролировать «спящие» ракеты и вести активный бой, нужно иметь вычислительные мощности на уровне линкора, а никак не тяжёлого крейсера! Ну, а дальше понятно, она сама ослабила до предела кормовой экран и пошла на сближение. Противник подождал, пока Конго не пройдёт над его «подарками», и ударил в корму. Конго не обратила внимания на показание сонаров (казалось бы, зачем они в бою против надводного корабля), а потом было уже поздно. Какая странная тактика, но надо признать — она сработала.       Девушка вдруг почувствовала в груди какой-то колючий ком, она попыталась понять, что это за чувство такое, но вдруг обнаружила, что по щекам её льются слёзы. Конго с досадой попыталась смахнуть их ладошкой, но глупые слёзы продолжали литься ручьём. Девушка шмыгнула носом, прислонилась спиной к башне ГК, подтянула колени к лицу и замерла. Она проиграла, она снова проиграла… какая же она дура…       Скажу прямо, без Толика подобный фокус у меня не прошёл бы. Слишком много факторов нужно учитывать, ведя подобный бой. Пусть я и понимал, что и как нужно делать, но вот внимания на всё явно не хватало. Счастье ещё, что защитное поле у меня мощное, поэтому на него почти не приходилось отвлекаться. Щит довольно легко выдержал обстрел ГК Конго, а вот с управлением зенитками пришлось напрячься. В это время Толя был сосредоточен только на наших ракетах. Честно говоря, мы не особо и рассчитывали, что хоть часть из них достигнет цели, но вышло даже лучше чем планировалось. Конго решила, что целесообразней перейти в ближний бой, на что, собственно, и был расчёт. Логика сыграла с ней довольно злую шутку, внушив ложную уверенность в победе. Вот если бы она больше доверяла чувствам…       Помню, как-то раз, ещё в бытность мою старлеем, шла наша группа по горам одной гостеприимной азиатской страны. Вроде и задача была пустяковая, и местность разведанная, оставалось только один распадок пройти и всё — мы дома. И вот встал мой зам перед этим распадком и говорит:       — Командир, вот хоть режь меня, сам не пойду и вас не пущу. Вот жопой чую — засада. Сам знаю, что ерунду говорю, но не пойду.       Я, признаться, психанул чуток, но к тому времени по горам побегал достаточно, чтобы от таких предупреждений не отмахиваться. И вот мы, как дикие сайгаки, чуть не ломая себе ноги на этих чёртовых камнях, заложили получасовой крюк, но залезли на эту грёбаную гору. Но представьте себе глубину нашей «радости», когда мы, обдирая пуза, доползли до обрыва, и аккурат под нами, метрах в десяти ниже по склону обнаружили полтора десятка бородатых харь с автоматами. Оказывается, местные «воины Аллаха» решили нас с каким-то своим праздником поздравить, ну и сюрприз приготовили, удивить решили. Ну, а так мы их сами удивили, скинули сверху несколько чугунных «ананасиков». А вот последуй я тогда логике, лежал бы с пулей в дурной башке себе спокойно, а не бегал по чужим морям в образе корабля-мутанта. Так-то вот.       Когда Конго получила наш подарок, бой затих сам собой. Ну ведь договаривались же — до первых повреждений, хотя, на мой взгляд, Толик всё-таки переборщил. У бедного линкора отсутствовал внушительный кусок кормы, как бы девушка не обиделась на столь хамские повреждения. Ведь одно дело — по попке шлёпнул, а тут ущипнул, да ещё и кусок мяса вырвал. Хотя напарника тоже понять можно, зрелище атакующего линкора завораживало.       Корабли тем временем стали борт о борт и мы, переглянувшись, перепрыгнули на палубу Конго. Конечно, с одной стороны — хамство, без разрешения переться, но с другой, а вдруг помощь какая нужна? Тем более Конго на вызовы не отвечала. Так мы и нашли её, сжавшуюся в комочек в тени орудийной башни. Вот чёрт, вроде и плохого ничего не сделал, а знаете, как-то стыдно стало. Картина маслом: сидит на палубе девушка, обхватив руками колени и спрятав в них лицо, а плечи её при этом подозрительно вздрагивают. Вот ёжкин кот, опять девушку до слёз довёл. Остро пожалел о том, что Саори на острове осталась, уж она-то, я уверен, смогла бы ситуацию разрулить. Попытался накрутить себя, ведь эта «дева» на самом деле оружие, машина уничтожения. Не получается! Услышал тихий всхлип и почувствовал себя настоящим подонком. Смотрю, Толя пошёл какими-то лиловыми пятнами и навострил лыжи. Куда? Поздно — мой не в меру шустрый напарник задал стрекача. Вот засранец… как я ему завидую. Вздохнул, помялся и, не придумав ничего путного, просто плюхнулся рядом.       — Злишься? — конечно, ничего умнее я придумать не смог.

***

       — Злишься? — услышав такое, Конго аж захлебнулась от гнева. Он что, издевается? Она с негодованием вскинула глаза и набрала воздуха, но разразиться гневной тирадой не успела, Павел оказался быстрее.       — Слушай, какая же ты красивая в гневе. Гораздо красивее, чем когда корчишь из себя ледышку!       — Да… да как ты… да что ты… да кто ты такой, чтобы мне такое говорить? — Конго стремительно покраснела и сжала кулачки. — Не думай, что раз победил, то можешь разговаривать со мной в таком тоне! Не слишком ли ты много на себя берёшь?       — Знаешь, — парень неожиданно опустился на палубу рядом с девушкой. — Я чертовски устал от всего этого… Раньше всё было просто: вот друзья, вот враги, вот приказы, которые нужно выполнить, пусть иногда крайне дурацкие приказы, но тем не менее… Вот, помню, как-то в Африке… — неожиданно начал рассказывать Павел.       Конго, хотевшая прервать нахала, против воли заслушалась. Он рассказывал совсем невероятные вещи, с его слов выходило, что ментальная модель тяжёлого крейсера когда-то была человеком, бойцом. Но как? Что за бред? Но против воли девушка заслушалась. Он описывал жизнь, именно ту, которой так сейчас не хватало Конго — ясность обстановки, чёткие приказы, их исполнение. Девушка была поражена, почему-то она считала, что так может и должен жить лишь Туманный Флот. Люди, они же такие суетливые и нелогичные создания, способные лишь доставлять мелкие (или крупные, самокритично призналась сама себе девушка, вспомнив семейку Гунзо) проблемы. Ей почему-то и в голову не пришло, что люди могут жить по какому-то своему подобию Адмиралтейского Кода.       А парень продолжал говорить. И хотя в его речи проскальзывали непонятные слова: «коробка», «вертушка», «чёрный тюльпан», «духи» и много других слов, значение которых явно не совпадало с тем смыслом, который вкладывал в эти слова Павел. Ну, к примеру, цветы же не летают, верно? Девушка вдруг как наяву увидела высокие заснеженные горы, пронзительно-синее небо над ними и испугалась. Да, испугалась, ведь ещё никогда с ней такого не происходило. Из докладов 401-й флоту* она, конечно, знала, что у людей есть «воображение», хотя и слабо представляла, что это такое. Но вот за собой, она такого раньше не замечала. Так сколько же общего у людей и ментальных моделей? Но, задумываться об этом в данный момент она не стала, раз уж этот странный парень решил поделиться такой информацией, то нужно этим воспользоваться, не так ли? И Конго продолжала слушать, не замечая, что её гнев и досада куда-то улетучились, а на смену им пришли интерес и любопытство. Она внимательно слушала, как выполняются тактические задачи, как он, этот парень, с друзьями выполнял такие приказы, которые практически нереально (с точки зрения логики) было выполнить.       Ради любопытства девушка принялась моделировать в своём процессоре эти ситуации под себя и пробовать их решить самостоятельно, благо скорость обработки данных была на пару порядков выше, чем скорость голосового ввода. К величайшей своей досаде, Конго обнаружила, что владея теми силами и средствами, что на тот момент были в распоряжении Павла, она никак не может решить поставленную задачу. Это бесило. Это злило. Это интриговало. И Конго с нетерпением продолжала слушать, желая поскорее понять, как именно выкручивался парень. Иногда ответ был настолько очевиден, что девушке хотелось треснуть себя кулачком в лоб, ведь это же так просто, почему же она не додумалась? Впрочем, довольно часто решение базировалось на совсем непонятных понятиях. Вот что значит, к примеру, выражение «жопой чую»? Тут она не выдержала и потребовала объяснений. Парень зачем-то почесал затылок и призадумался.       — Конго, вот скажи, когда ты неслась на меня на полном ходу, ты ничего не почувствовала? — теперь уже ей пришлось призадуматься. А ведь верно, что-то такое было!        — Кажется, я почувствовала какую-то неправильность, — нерешительно проговорила она, — но это было так нелогично и нелепо, что я не обратила внимания…       — Вот! — парень просиял. — Вот это и называется «жопой чую»! Это когда ты уверена, что всё в полном порядке, но что-то говорит тебе, что ты ошибаешься. Если бы ты тогда прислушалась к своим чувствам, то не получила бы ракету в корму. Хотя, надо признать, бывает, что и предчувствия подводят: или ошибаются, или, что ещё хуже, молчат, когда приближается опасность. Тут тоже надо уметь понять, стоит ли слушать их.       — И как же это сделать?       — А вот это приходит с опытом, красавица!       — Не называй меня так, — уже на автомате огрызнулась Конго. Надо признаться, мысли её в этот момент витали где-то далеко. Вдруг она встрепенулась и с подозрением взглянула на Павла:       — А зачем ты вообще все это мне рассказываешь?       — Хм-м, зачем? А, да, вспомнил! Так вот, о чем это я — пока был обычным бойцом**, всё просто было: выполняй приказы и всё, ну, а тут — сил немеряно, возможностей выше крыши, а вот приказов сверху нет, и выкручивайся, как знаешь! Это уже не тактический уровень, а стратегический. И тут я вдруг понял: нужно думать по-другому, иначе можно таких дров наломать, что сам утопишься, увидев, что натворил. И вот эта ситуация, хочешь, обижайся, хочешь, злись, но к тебе целиком и полностью относится. Ведь ты же Флагман, а не эсминец какой-нибудь безбашенный! Ты же должна понимать, что от твоих решений зависит ОЧЕНЬ многое! Раз тебе доверили командовать другими, то изволь повзрослеть. А ты что делаешь? Тебе что, заняться больше нечем, кроме как лично гонять 401-ю по океану? У тебя же флот под рукой! А сейчас что?       — А что сейчас? — огрызнулась Конго. Слова Павла были… логичны, и это раздражало ещё сильнее. — Что не так-то?       — А то не так! Ты хоть подумала, что уничтожь я тебя, Флот бы опять остался без командования? *** Даже если вероятность такого проигрыша крайне мала, ты должна была её учитывать.       Конго задумалась, сейчас слова этого странного парня звучали очень убедительно. Ничего возразить на них она не могла, хотя очень хотелось.       — Хорошо, — нехотя выдавила девушка, — я подумаю над твоими словами.